Непростительное...

Выходило ужасно… Кроули деревянно вышагивал, повинуясь безмолвному приказу топавшего за ним Хастура, содрогаясь от удушливого понимания, что история, в которую они влипли, пахнет так же дурно, как его конвоир, но при этом был не в состоянии ни черта изменить. Сжавшийся вокруг него жалящий аркан стреножил волю и лишил демона возможности управлять собственным телом, а так неимоверно хотелось в приступе ярости вскинуться и по-человечески, без всяких демонических штучек, дать Хастуру в морду, сбивая костяшки на руках. Но более всего хотелось ринуться прочь из Ада, раскинув в туманном небе черные крылья, чтобы предупредить своего Ангела о нависшей над ними беде. А ведь Азирафаэль не напрасно опасался, рано или поздно слухи об их неправильной дружбе дойдут до начальства, даже удивительно, что для этого понадобилось шесть тысяч лет… И подобная осведомленность пугала. За себя демон волновался в последнюю очередь, куда больше напрягало то, что может сотворить Хастур с Ангелом, воспользовавшись его, Кроули, руками… Добравшись до лестницы, ведущей в мир, Хастур остановился, и велел Кроули развернуться, отвратительно ухмыляясь: — Так, — смрадно выдохнул он в лицо своему пленнику, — теперь попробуем, как это работает. Подними левую ногу… Кроули не имея сил противиться приказу, поднял левую ногу и замер, ожидая следующего повеления, внутри себя, содрогаясь от невозможной и унизительной беспомощности. — Годится, — хмыкнул Хастур, — теперь подпрыгни, три раза… «Идиот!» — зло подумал Кроули, подпрыгивая столько раз, сколько было велено, в очередной раз поражаясь ограниченности своего «коллеги». Благо не видит никто… — Хороший мальчик, — издевательски похвалил его Хастур, и по выражению мерзкой его рожи, Кроули безошибочно понял, что герцог Ада закончил разминку и дальше последует нечто более… — А теперь, то о чем мне давно, очень давно мечталось, — злорадно оскалился Хастур, — вылижи мои ботинки, демон Кроули, самодовольный ты, модный мудак. Кроули, невзирая на внутренний протест и опаляющую его проклятую душу, злость, послушно опустился на колени и сделал то, чего хотел Хастур. Ботинки ебанутого сукиного сына были более чем грязные, однако зачарованное тело не смело без приказа даже поморщиться. Молчаливо вопящий, плененный демон клялся созданными им самим когда-то звездами, в том, что Хастур заплатит за это… — Превосходно, — послышалось сверху, когда Кроули уже начал задыхаться от вони адского герцога, — довольно с них. Поднимайся… Тело слушалось чужака беспрекословно, и к ужасу своего хозяина, сохранило чувствительность и полную гамму ощущений, поэтому Кроули подозревал, что избавиться от мерзкого привкуса во рту ему удастся ой как нескоро. — А теперь, слушай главное, — лягушачий рот Хастура искривился в подобии улыбки, — сейчас ты поедешь к своему крылатому приятелю, и сделаешь то, чего этот преисполненный благодати ублюдок давно заслуживает… О том, что именно так все вырулит, можно было догадаться с самого начала, как только взгляд Кроули упал на фотографии в руках Вельзевул. Твари, они решили поквитаться с Азирафаэлем, не мараясь, используя в качестве палача демона, которого Ангел давно считал своим другом, хотя и не признавался в этом даже себе. Какое гадство! Кроули попытался вернуть себе контроль телом, в который раз совершенно безуспешно. Хастур, между тем, неспешно и, явно получая от происходившего удовольствие, продолжал: — Выебешь его во все дыры, даже если он будет не согласен на такой поворот, — Хастур хохотнул, вглядываясь в потемневшие от ужаса глаза плененного демона, — особенно если он будет не согласен. А сейчас, демон Кроули, садишься в свою говеную тачку, катишься к жилищу пернатого, и ни в чем себе не отказываешь… Все ясно? Голова против воли своего хозяина кротко кивнула. — Тогда отправляйся… Машина летела привычно, огибая пробки, выскакивая на встречку, повизгивая идеальными тормозами — все было совершенно как обычно, тело не повинующееся Кроули, вело себя так, словно ничего странного с ним не приключилось. Ноги нажимали сцепление, глаза следили за дорогой, пальцы расслабленно и вальяжно, лежали на кожаной оплетке руля и окажись сейчас кто в пассажирском кресле, ему бы и в голову не пришло, что единственное желание сидящего за рулем демона, резко рвануть в сторону, со всего маха влетая в стену, убивая безмерно любимую машину в хлам. Никогда еще Кроули, с самого момента своего Падения, не был в такой паршивой ситуации. Он летел на всех парах, чтобы сделать то, чего не мог увидеть даже в самом кошмарном сне, чтобы одним движением перечеркнуть все, к чему Кроули так методично и медленно подбирался в течении шести тысяч лет — доверие и дружбу своего Ангела. Мысленно завывающий демон понимал, что непременно потеряет даже те малые крохи, которые ему удалось получить с таким трудом, Ангел всегда опасался запятнать свою святость и на контакт шел очень неохотно. И вот теперь, когда их встречи стали более частыми и Кроули мог вволю наслаждаться совместными обедами, ужинами и прогулками, все завоёванное грозило пойти прахом. Одним росчерком. Одним ублюдочным желанием Хастура. В том, что Азирафаэль никогда не простит, можно было даже не сомневаться. Сам Кроули никогда не смог бы простить предательство, а нападение, запланированное Адом, было очень похоже именно на него. «Бентли» бешено неслась по улицам Лондона, игнорируя возмущенные сигналы едущих рядом машин, и чем больше сокращалось расстояние до книжного магазина Азирафаэля, тем сильнее, плененному заклятием демону хотелось умыться святой водой. Чтобы раз и навсегда. Чтобы остановить подвластное чужой воле тело и не допустить… разочарования в нем Ангела. Мягко зашуршали шины, пальцы словно чужие, дернули ручку двери, каблук модного ботинка стукнул по мокрому асфальту. Демонское тело уверенно, привычно вихляя бедрами, направилось в сторону витрин магазина, светящихся теплым, в прохладности подступающих сумерек, светом. И вокруг не было никого, кто мог бы помешать предстоящему кошмару. Беги, Азирафаэль! Во имя Бога, во имя Сатаны, во имя хоть кого-нибудь…