Стать Дьяволом.

      POV Мгла       Этот день отличался от всех прежних тем, что начиная от восхода солнца и заканчивая поздним вечером в двери нашей с Вильгельмом спальной не прекращали стучать чужие слуги. Кому-то было необходимо доставить сообщение для моей пары, кто-то передавал пожелание выздоровления и фрукты, настойки или даже личных лекарей, а кто-то и вовсе зазывал в гости, если не мою пару, то меня. Вдруг всё гнездо стало похоже на разворошенный улей. Родственники вспомнили о моём существовании, как и о нашей кровной связи, а об открытках-приглашениях со стороны гостевого дома я и вовсе предпочитал не думать, бросив целую корзину их на столик у дивана. Моя маленькая рысь и носа не казала из-под одеяла, пребывая в глубоком сне со вчерашнего дня, который ближе к обеду мне показался настоящим адом.       Началось всё со встречи с родичами на собрании по обсуждению охранной системы гнезда. Уже тогда, перехватив руку своей пары, я понял, что что-то происходит из ряда вон выходящее. Слишком нервным и дёрганным был мой Вильгельм. И после собрания он разве что на аркане меня не тащил в наши покои, щерясь злым оскалом и едва не раздирая свою одежду в надежде унять зуд кожи. И пока я в растерянности думал, что сделать: довериться духам моего маленького шамана или обратиться за помощью к клановым лекарям, Вильгельм сам решил, быстро оголившись и запрыгнув в ванну, в которую пустил струю холодной воды.       - Не стоит волноваться, дракон, - когда я замер в проходе с некоторым облегчением заметив, как от холодной воды моей паре становится легче, позади раздался голос того странного духа, что до этого изваянием стоял перед окном.       - Что с ним происходит? - тихо спрашиваю, прикрыв дверь и выйдя из спальной в гостиную. Дух нашёлся на прежнем месте.       - То, от чего не убежать всякому живущему в телесной оболочке: взросление. Его тело перепрыгнуло десятки лет развития. Тебе известно, в каком возрасте у оборотней наступает период оборота? Говоря вашими словами, круг совершеннолетия.       - Где-то между сорока и пятьюдесятью годами. У каждого вида по-своему, - заторможено отвечаю, пока выискиваю в голове все те слухи и знания, что у меня имелись на эту тему. Зря ли я знаком с несколькими оборотнями?       - Всё верно. Позволь жизни течь своим чередом. Только не позволь Мастеру переохладиться, - подсказывает последнее и плавно отворачивается лицом в сторону окна. После разговора я вернулся в ванну и под громкие протесты было расслабившейся пары вытащил тушку из ледяной воды, пока чьи-то соблазнительные губы окончательно не посинели. Утащив на кровать, закутал в одеяло по подбородок и велел не двигаться. В ответ на меня только сверкали недовольные серебристые глазюки, и от умиления обозлённо-обиженного мальчишки я не сдержался, чтобы начать покрывать его лицо невесомыми поцелуями, кончиком языка подхватив несколько капель воды. И, казалось, он разомлел, подставляясь под нехитрую ласку и жмуря глаза от удовольствия. Но стоило мне только разогнуться, сидя на крае постели, как мальчишка недовольно засопел и принялся выпутываться из кокона. Я же попытался уговорить его не раздеваться, но в противовес моим ожиданиям этот хитрец с наглой улыбкой обхватил мою шею и потянул на себя, впиваясь в губы требовательным поцелуем и цепляясь за одежду, чтобы утащить на кровать. И как я мог не ответить на этот яркий страстный порыв своей пары, загоревшейся диким желанием.       Это было похоже на необузданное кострище, которое своим огнём сжигало нас обоих. В моей паре проснулась такая дикая, животная страсть, граничащая с жестокостью, что я едва совладал с этим. Когти царапали спину и плечи, жадные губы увлекали в нескончаемые поцелуи и выдыхали пошлые стоны, а крепкие ноги почти до боли сжимали бока, не желая выпускать. Когда я очнулся от шторма, сжёгшего все силы дотла, то увидел разворошенную, местами изорванную постель, и свою пару, лежавшую на спине с глубоким дыханием, раскрасневшимися щеками и жгуче-алыми припухшими губами. Заглядевшись, казалось, упустил момент, потому как не сразу заметил странность в лице напротив, списав жар тела и алое лицо на наше бурное соитие. И успел было сделать пару шагов в сторону ванной с лёгкой ношей в руках, когда до слуха донёсся болезненный стон. "Что-то мне хренова" - едва слышимый лепет, не открывая глаз. Быстро уложив его обратно на постель и ощупав голову и шею, я пришёл к выводу, что жар и быстрое биение сердца, скорее, - повод для вызова лекаря. Вот только успел натянуть штаны и дёрнуться к двери, когда дорогу преградил этот жутковатый дух.       - Мастер в порядке. Это обычный процесс первого обращения. Дух воды приглядит за его состоянием, а вызванный лекарь тебе ничего нового не скажет, дракон.       - Чё-орт... Кто-нибудь снимите меня с этой карусели... - раздался протяжный стон со стороны постели. Дальше слушать духа я не стал, кинувшись на выход. Сколько бы моя пара не доверяла этим созданиям, а мне спокойнее будет, если кто-то более материальный и внушающий уверенность ответит на мою тревогу.       С лекарем я вернулся быстро, но Вильгельм к тому времени находился без сознания, пугающе пылая высокой температурой. Моложавый соратник споро оглядел тело моей пары и едва ли не в точности повторил чужие слова. "Таков у оборотней процесс принятия своей звериной половины" - бессильно пожал плечами лекарь и посоветовал обтирать и обильно поить водой. И ждать. Когда старик ушёл, снова появился этот дух, от которого у меня время от времени мурашки по коже пробегают, а инстинкты вопят о бдительности.       - Мы не менее твоего, дракон, заинтересованы в здравии Мастера. Дух воды будет продолжать следить за состоянием обращения, а также держать Мастера в бессознательном состоянии: процессу это никак не помешает, а психике не придётся переживать смесь боли от ломки костей и сильной чесотки кожного покрова, - после сказанного дух растворился, входя в тело моей пары, а мне оставалось лишь бессильно выдохнуть и аккуратно подхватить любимого на руки, чтобы временно перенести на диван для смены постельного белья на кровати.       Следующие несколько часов прошли в тихом тревожном ожидании. Вильгельм беспробудно спал, причём настолько крепко, что даже обтирания тряпкой и повороты с бока на бок не разбудили его. Мальчишка только сипло дышал, с болезненно красным лицом источая жар и обильно потея. Время от времени, когда я бывало отвлекался от чтения книги, не в силах оставить свою пару вне поля зрения, замечал едва заметную синеву, что волной окутывала тело моего мальчика и впитывалась в его поры. Но так как ухудшения состояния от того я не замечал, то старался не волноваться лишний раз. После первой вспышки паники мои мысли потекли куда более спокойно и логично, поэтому слова странного духа перестали казаться сомнительными, и я согласился, что в первую очередь для себя самих духи будут бдеть состояние здоровья своего Мастера.       Вечером заглянул отец, до которого дошла весть о состоянии моего избранника. Пришлось выслушать поздравления и наставления не переживать лишний раз, а также получить совет не пропускать ужин и просто расслабиться. Ещё некоторое время мы с ним обсуждали сложившуюся ситуацию в гнезде и состояние папы. "Он сильный, но смерть Фисер выбила у него почву из под ног. Так что пойду-ка я к супругу" - с этими словами родитель покинул меня, а скоро пришёл слуга с тележкой полной еды.       И вот, укладываясь спать после очередного обтирания горящей пары, я невольно припоминаю нашу первую встречу и те дни в лесу, когда мне выпала роль наблюдателя. Он, такой непонятный, странный и порой не знающий самых элементарных вещей, но между тем спокойно и рассудительно относящийся к обстоятельству своего попадания в незнакомую среду. Эти противоречивые грани характера вкупе с лукавым прищуром серебристых, точно яркая полная луна, глаз нешуточно цепляли, заставляя оборачиваться, следить взглядом, принюхиваться и ловить себя на желании прикоснуться. А его неловкие, но не менее откровенные попытки соблазна? Точно удар поддых выбивающие воздух из груди своей внезапностью и яркостью. В эти моменты в голове сталкивались две единственные мысли: сбежать куда подальше от невинно пахнущего ребёнка или же схватить в руки, сжать в объятиях, вдохнуть такой чистый, не тронутый никем, запах, укусить в плечо или холку и заставить признать своим. И разум побеждал в противостоянии животных инстинктов и рациональности. Я давно перестал быть недолёткой, чтобы поддаваться искушениям. Но этот стервец продолжал время от времени испытывать моё терпение. И откуда только набрался всего, исчадие бездны?! А уж признание его взрослым в храме делу лёгкости не предало. И всё-таки малодушно испугавшись яркости чувств к совершенно незнакомому и непонятному существу, я попытался сбежать. Только кто ж знал, что слёзы его всколыхнут во мне самые жадные, собственнические чувства и дикое желание схватить и закрыть ото всего мира вокруг? И в тот момент сам не успел заметить, как ноги понесли к нему.       POV Вильгельм       Пробуждение оказалось лёгким. Только жарким в самом буквальном смысле слова. И темно вокруг. И воздуха не хватало. Кажется, я завёрнут во что-то. Попытавшись продраться наружу, не сразу заметил скованность движений руками. Не знаю, что происходило со мной во время сна, но сейчас моя голова была ясной, а вот тело ощущалось как-то странно. Таки выкопавшись из плена, огляделся. Рядом тихо сопела моя сладкая булочка, а солнце за окном едва забрезжило первыми лучами. Ползком выбираюсь из кокона и выпрямляюсь во весь рост. Конечности затекли, поэтому, широко зевая, щурясь, начинаю сначала вытягивать руки, выгибая спину с задранным кверху задом, а потом - ноги, кошкой прогибаясь вперёд. Как хор-р-рошо... Даже мурчать захотелось. Мурчать... Медленно опускаю глаза и вижу две пепельные мохнатые лапы. Толстые такие. Звериные. Вспышка паники, и я отскакиваю в сторону, со странным мявком вместо человеческого крика приземляясь на пол. А лапы эти так и следуют за мной, покуда я перебираю руками, быстро двигаясь назад, пока со вспышкой тупой боли копчиком в стену не врезаюсь. Несколько раз глубоко дышу. Вдох... Выдох... Вдох... Кидаюсь в духовный мир, где кружок сожителей мило щебечет, обсуждая очередную тему.       - Мать вашу, что с моим телом?! - ору так, что некоторые вздрагивают, оглядываясь.       - Мастер, это временно, - примирительно показывает ладошки Ави. - Главное успокойся. Не стоит нервничать...       - Не надо со мной разговаривать, как с душевнобольным!       - Маленький шаман, твоё тело перестроилось во вторую форму. Если ты вспомнишь, то вид твой относится к рысям. Этот день тебе придётся походить в таком виде, в дальнейшем ты самостоятельно сможешь обращаться, - безмятежно-спокойным тоном коротко и ёмко, как я люблю, просветил меня древний дух. И как-то даже легче стало.       - Значит, всего день? И можно вернуться обратно. Тогда нормально, - киваю, бормоча под нос. А это интересненько... Если не паниковать. Выныриваю наружу. Сначала пристально оглядываю лапы с мягкими розовыми подушечками, потом - когти, остро и опасно вылезающие по желанию. Поднимаюсь на все четыре лапы и оглядываю себя, пару раз покружившись. Я довольно высокий. И пушистый. Только полностью седой и хвост короткий. На рефлексах замечаю движение на кровати. Рогатенький поднимается на постели, весь встрёпанный и трогательно заспанный щурится, быстро находя меня. А потом в его расширяющихся глазах проскальзывает удивление, которое можно редко там увидеть. Хмыкаю и поднимаюсь на лапы. Почти на носочках прохожу туда-сюда, позируя, показывая со всех сторон - "Посмотри, какой я красавчик!". Выпускаю когти, и те забавно цокают по деревянному полу в такт шагов. Дракон весь подбирается, словно рукой сбрасывая сонливость. С искрящейся заинтересованностью оглядывает меня, ласкает взглядом. Прячу когти и поднимаюсь на кровать. Длины ног(лап?) легко хватает, чтобы не прыгать на высоту в полметра. Хитро прищуриваюсь и огибаю здоровяка, усевшегося в позу лотоса, задевая его плечи и спину пушистым боком и попутно удовлетворённо замечая на чужой коже почти зажившие розовые царапины. Останавливаюсь перед лицом и утыкаюсь в его лоб своим, заглядывая в глаза. Растерянность, радость и удивление. Мужские пальцы врезаются в шерсть на шее, ведут против неё к голове. Отклоняюсь, чтобы мазнуть по чужой щеке своей.       - Ты такой... мягкий... - выдыхает мне на ухо своим будоражащим баритоном. И вдруг прикусывает, заставляя вздрогнуть и замереть.       - Красивый, - тихий шёпот, наполненный восхищением, и поцелуй в лоб. Жмурюсь, окончательно расслабляясь и позволяя себя завалить на постель. Оказавшись на спине, подгибаю лапы, пока его пятерня увлечённо проходится по меху, изгибу грудной клетки и животу.       - Ты почти не изменился в габаритах... - неотрывно следя за своей рукой, подмечает, нависая надо мной. - А там ты тоже?.. - не договаривает, с лукавой искрой в глазах опуская взгляд вниз. За что тут же получает в наглую морду лапой! Зоофилией я не страдал, сколько себя помню! Хотя, это ведь моё тело и... Мысль немного возбуждает, но тут же прогоняю её. Нет уж, точно не сейчас и не в ближайшее время такие эксперименты проводить! Мысли прерывает бурчание живота, заставляя нас замереть на мгновение.       - Идём, я прикажу принести еду. Ты больше суток ничего не ел, - целует в нос и помогает перевернуться на бок. Спрыгиваю на пол и кошачьей походкой выхожу в гостиную. Да только меня вдруг щипают, и не куда-нибудь, а за кончик хвостика! Отскакиваю и шиплю, припадая на передние лапы. Кажется, у кого-то тут, хитро-довольно улыбающегося, руки лишние нашлись!