Дистимия на двоих

      Почему всегда так получается? Долгое время твоей жизнью правили сплошной мрак, безысходность, а потом вдруг нахлынуло такое воодушевление, что даже болезнь казалась ничтожной проблемкой. Однако, как только появилась новая надежда, появилось и то, что к чертям разрушило её на мелкие куски.       Ларри Джонсон. Странный парень, который пытается быть дружелюбным и милым, но в душе неуправляемый монстр. А может, всё наоборот?       Какой из Джонсонов, которых видел сегодня Салли, настоящий?       Этого он не знал. Но знал, что в душе уютно устроился мерзкий страх. А может, он никогда и не уходил?       Пусть патлатый и внушал доверие с первого взгляда и от его вида как-то непривычно замирало сердце, Фишер очень боялся того, что скрывается внутри чужой души.       Это было невыносимо! Сколько раз ещё мнение о Джонсоне будет меняться?!       Салли любил стабильность и тогда, когда она исчезла, чувствовал, что он загнан в ловушку. Потому он и сбежал с той крыши. Ведь куда проще бежать от проблем, чем их решать. Он всю жизнь только и делал, что сбегал.       Потому и сейчас синевласый сидел, забившись в угол своей комнаты в тщетных попытках спрятаться от пугающей реальности. Ведь если ты хорошо спрячешься, то и проблемы тебя не найдут, верно?       Салли ничего не слышал и не хотел слышать. Не хотел думать и чувствовать. Его вновь окружила привычная стена безразличия, глухое одиночество. Ему чудилось, что раздавался стук в дверь палаты и знакомый голос шатена звучал снаружи. И так хотелось выйти… Потому что только с Ларри измученную душу покидало это мерзкое чувство пустоты и отрешенности. Сущность рвалась к другому человеку, но разум пока успешно её сдерживал. Страх был сильнее туманных желаний, которые голубоволосый привык убивать в своей душе. Страх всегда был сильнее.       Жаль только, что войны внутри себя все так же оставляют кровоточащие раны, залечить которые обычные врачи уже бессильны.       Прошёл час. Прошёл второй. И лишь на третий Фишер смог заставить себя отвести взгляд от двери. Перестал ждать, что вот-вот кто-то войдёт и вытащит его из болота, где он снова увяз по самые хвостики!       На тумбочке лежали таблетки. Когда же успела зайти медсестра? Кажется, между размышлениями о войне в себе и её последствиями. Кажется, между первой и второй вечностью. Болезнь снова давала о себе знать.       Принять или не принять лекарства? Недолго колебавшись, Сал выбрал первое. Он пообещал Джонсону, что будет лечиться. И не мог предать его доверия.       Запив горькие таблетки водой, что стояла рядом на той же тумбочке, Фишер вновь вернулся в любимый угол кровати и, укрыв колени тоненьким одеялом, вновь стал думать. Вновь пытался понять, кому можно верить, а кому нельзя…       Не прошло и двадцати минут, как окружение отчего-то стало меняться, рушиться. Трещины расходились по выбеленным стенам, а при полном отсутствии звука начал рушится потолок. Синевласый попытался закричать, но вокруг сохранялась мертвенная тишина.       Мир рушился, уходил из-под ног. Штукатурка сыпалась на пол, а парень был даже не в силах двинуться с места, словно был прикован. Он опустил затуманенный взгляд и увидел цепи на своих руках. Его приковали? Кто? Когда?       Взгляд судорожно цеплялся хоть за что-то, что могло спасти его от неминуемой смерти под обломками. Больно, плохо, одиноко! Помогите! Пожалуйста!       Уже бессильные слезы текли по лицу.       Умереть было страшно, а жить ещё страшнее. Когда же все это закончится?! — Салли…-вдруг тихо раздался до боли под рёбрами знакомый голос. Фишер резко обернулся, ведь этот шёпот казался едва ли не криком в устоявшейся тишине. В немом запустении.       Это был Ларри. Он стоял, посреди творящегося хаоса и улыбался своей скромной улыбкой. Сердце замерло, пропустив удар. Патлатый протянул руку к синевласому. — Я рядом… — вновь произнёс шатен. Салли тут же попытался вскочить со своего места. Он рвался, пытаясь разрушить тяжёлые цепи. Он хотел к Ларри! Безумно хотел, ведь только рядом с ним безопасно! — Мы вместе… Я тебя никогда не оставлю… Ну же…       Следом за этими словами задался оглушительный грохот. Цепи рассыпались, словно стеклянные, а Салли бросился к Джонсону. Он забыл обо всем: о своих страхах, о том, каким иногда был Ларри. Сейчас это не имело значения!       Захлебываясь собственными слезами, Фишер охватил руками шатена за пояс, утыкаясь носом своей белой маски ему в грудь. И тут рассыпающийся мир вдруг вновь стих, и снова вернулся в прежний вид.       И последнее, что слышал Салли, прежде чем с удивлением распахнуть глаза, так это: — Ничего не бойся. Я тебя оберегаю…       Неужели, все это был лишь сон?       Синевласый перевёл взгляд на абсолютно целый потолок, на всё такие же белые стены и на свои руки, на которых нет ни следа от тяжёлых цепей. На руки, которыми он обнимал Ларри…       Салли вдруг посчитал себя полнейший ничтожеством. Почему же Фишер не поддержал Джонсона?! Почему опять сбежал?!       Парень в маске резко вскочил, в глазах потемнело, но сквозь темноту Сал сделал шаг к свету. Он не знал, сколько времени, едва разбирал на эмоциях дорогу, но ему так хотелось сейчас оказаться рядом с патлатым! По-настоящему обнять его, чтобы те чувства, захлестнувшие во сне, вновь повторились.       Ещё один поворот. И вот, чужая палата, в которую Салли распахивает дверь даже без стука.       Но в помещении никого не было. Всё воодушевление тут же стихло. Никого…       Парень с хвостиками тут же присмирел и, смутившись того, о чем думал и что хотел сделать, уже было вновь развернулся, чтобы выйти. Но взгляд зацепился за какую-то бумажку на столе. «Читать чужие записки нельзя… Но если никто не видит…»       Еще раз оглядевшись, чтобы увериться в том, что синевласый один, он подошёл к столу и заглянул в листок.       На нем было лишь несколько незамысловатых слов: «Беречь Салли Фишера. Ты должен его беречь»       Именно эти слова ему и снились… Что это: простое стечение обстоятельств или невероятная связь?       Сал не знал. Но был уверен, что это все не просто так. Его решимость извиниться перед Ларри за трусливый побег лишь возросла.       И если его нет здесь, то он, наверно, на ужине…       Салли вышел, а сердце его теперь билось быстро-быстро…       Он входил в столовую, отчего-то нервничая. Снова слишком много людей. Их голоса, смех, перешептывания… И ничего знакомого и родного… — Салли! — вдруг окликнул его кто-то сбоку.       Парень обернулся, но вместо патлатого увидел Трэвиса, разочаровываясь. Тот вполне лучезарно ему улыбался, жестом подзывая сесть за столик рядом. Есть синевласому не хотелось, но он не смог отказать Фэлпсу. К тому же, тот может знать, куда ушёл Джонсон. — Привет! — придав голосу немного дружелюбия, произнёс Фишер, присаживаясь напротив. На щеке блондина красовался большой пластырь, — Сильно болит? — указал на травму синевласый. — А? Да не, херня, — ответил Трэвис, -Надеюсь, теперь ты понимаешь, что этот патлатый мудила опасен? — Понимаю, — ответил Салли, но ложь в его голосе сложно было не услышать, — Ты кстати не знаешь, где он? — на вопросительный взгляд блондина Фишер только пояснил, — Не хочу встречаться с ним лишний раз.       Парень в маске был не в восторге от того, что приходится лгать. — Наверно, до сих пор у врача, — пожал плечами Фэлпс, закончив с едой и отодвинув от себя пустую тарелку, — Наплюй ты на него, пошли лучше на крышу прогуляемся? — блондин вытащил из кармана и положил на стол ключ-карту Джонсона.       Салли понял, что эту вещь нужно вернуть владельцу. Заодно и предлог для встречи будет… Нужно только придумать, как забрать карточку… План в голове не заставил себя долго ждать. — Ммм… А может лучше покажешь мне свою палату? — предложил парень с хвостиками, невинно хлопая глазами. — Да без проблем, - отозвался Трэвис, убирая вещь обратно в задний карман своих шорт.       Парни вместе направились в нужное крыло. Фэлпс все порывался то приобнять Сала, то придержать за руку, но синевласый старательно избегал прикосновений. Он доверял лишь Ларри.       Палата Фэлпса особо не отличалась ничем. Разве что, было минимум предметов. И на окне, из которого открывался неплохой вид, стояла решетка. — Тут довольно мило… — произнес задумчиво Фишер, рассматривая все. — Скучно, чувствую себя, как хомяк в клетке, — пожал плечами блондин.       Они о чем-то неспеша говорили, и Салли все старался как-то незаметно протянуть руку к заднем карману Трэвиса, чтобы выцепить карту за торчащий краешек.       Но Фэлпс, словно чувствуя неладное, то и дело отходил, то резко оборачивался, заставляя сердце пропускать удары. Рисковать Салли не привык и не любил, но ради достижения цели был готов попробовать.       И вот, в какой-то момент, когда рука уже почти коснулась заветной вещи, блондин вдруг резко развернулся, столкнувшись плечом с Салли и оба парня, не удержавшись, свалились на кафельный пол. Салли ойкнул, ударяясь спиной, а Фэлпс проматерился.       Так уж вышло, что Трэвис оказался сверху, а заветная карточка выпала, оказавшись в сантиметрах от протянутой руки. Нужно было отвлечь блондина, пока Фишер протянул руку к вещи. Отвлечь и перетерпеть чужое дыхание в такой близости… «Ну же! Ещё чуть чуть! Я почти дотянулся!»       Салли начала накрывать паника. Фэлпс навис сверху, был слишком близко. Так близко, как синевласый не хотел его подпускать. Эти руки… Эти прикосновения…       Из последних сил контролируя себя и свой страх, парень резко схватил ключ-карту и в этот же момент резко скинул с себя блондина. Тот ойкнул, не успев ничего понять. А Фишер тут же спрятал карту себе в карман и перевёл дыхание. Это далось ему куда сложнее, чем казалось со стороны!       Но, наконец, цель была достигнута! — Извини я… Мне нужно идти… — пока ещё не опомнился Фэлпс, поспешил сказать Салли и пулей выскочил, начиная бежать. Он не сбавлял ходу до самого кабинета доктора, желая как можно скорее оказаться подальше от чужих рук и увидеть того, о ком были все его мысли. «Ларри… Ларри… Ларри… Зачем тебе меня беречь? " — билась мысль в голове.       Фишер едва успел перевести дух, как вдруг дверь открылась и вышел доктор Откин, что-то сверяя в своих листах. — Салли? — недоуменно глянул на парнишку мужчина, — Ты что-то хотел? — А… Ларри…-все ещё пытаясь восстановить дыхание, сбивчиво пробормотал синевласый. — Ларри только что ушёл к себе. Не думаю, что тебе сегодня стоит подходить к нему. Так что, возвращайся в комнату, — ответил врач, уходя дальше по коридору.       Но теперь ничьи слова уже не убавят решимости Салли. Он все равно пойдёт. Пусть Ларри кричит, злится на то, какой Фишер трус, но главное, чтобы он хоть что-то говорил своим прекрасным голосом… Главное видеть его… Всегда…       Синевласый достал из кармана ключ-карту от двери на крышу. Несколько раз глубоко вздохнул, выдохнул и решительным шагом направился в палату шатена.