Evidence

— Милочка, видите ли в чем дело. Мосечка взъерошил свои чудесные кудряшки. — «Жди «, дело все в этой фразе. С какое-то время назад мы стали получать её в самых неожиданных местах. И конечно же следом за ней шли какие-нибудь неприятности. — Как в фильме «Звонок «? — А? Да-да, примерно так. Это знаете ли, выматывает морально и мы не можем просчитать дальнейший шаг. Началось с меня. Затем Саша и вот теперь Костик. Кудряшик мерно ходил по комнате, остальные молча сидели кто где. Мне было неловко от того, что стала « чёрной меткой «в чьих то руках для всей этой компании. — Так, хорошо. Александр неожиданно браво поднялся, хлопнул себя по коленям и живенько засобирался на выход из комнаты. — Слушайте, девушка еще не завтракала. Хватит пока с неё новостей. Вон, Боря сказал что ей нужен покой. Всё, пошлите в низ. Татьяна уже небось нас всех заждалась. Я не намерен выслушивать её ворчание. Компания шумно засобиралась. Костя мрачно смотрел на меня из-под ресниц. — Леди, позвольте подать вам руку? Борис аккуратно взял меня под локоток и помог встать. Кряхтя я выбралась из кровати и всунула ноги в мягкие домашние туфли. — Как вы, голова закружилась? Борис обеспокоенно смотрел на меня. — Есть немного. Сейчас пройдет. Он поддержал меня за талию. Я опять стала пунцовой. — Боря, где вы? -Снизу прокричал Александр.- Вы рискуете остаться без завтрака. Спасибо Александр Сергеич! Флёр развеялся и мы стали спускаться вниз. В столовой уже все сидели за столом и Татьяна кружила вокруг. При виде меня она всплеснула руками и стала помогать садиться за стол. — Спасибо, Татьяна эээ… — Просто Татьяна. Я не люблю когда по отчеству. Овсянку будете? Я согласно махнула головой. И вмиг появилась тарелка с кашей, сразу же материализовались тосты, отварное яйцо и паштет. — Это мне? Я всё не осилю. — Кушайте, кушайте, милочка. Вам надо поправляться. А Татьяна вам в этом поможет. Мосечка ловко уплетал кашу и уже принялся за тосты. Я первый раз видела чтоб мужчина с таким удовольствием кушал овсянку. Мои наблюдения прервал Константин Сергеевич. — Итак, вы не помните как вас зовут, кем работаете или учитесь, сколько лет. Что ни будь помните из прошлой жизни? Вас куда-то тянет, в какое-то место? — Свет в конце тоннеля не вижу и меня туда не тянет. Я все время к себе прислушиваюсь, пытаюсь понять. Но пока ничего. Простите. Я отложила ложку. — Ничего, все вспомнится, прошло меньше суток. Кушайте, набирайтесь сил. Борис ободряюще погладил меня по руке и принялся есть дальше. — А пока будьте гостьей моего брата! Саша хитро улыбнулся. Константин зафырчал как паровоз и встал из-за стола. — Татьяна, кофе подашь в кабинет. Хозяин ушёл в кабинет вкушать кофей в гордом одиночестве. — Странно, а когда вы набивали себе тату? — Я не помню. Мне вообще не нравятся татуировки. Вряд ли я бы себе сама набила. Тем более такую. Мося ковырял ложкой в чашке с кофе. — Что вообще происходит? Меня стало накрывать и чисто по-бабьи разрыдалась. — Ээээй, милочка, что вы? Ну право слово. Мужчины давай меня успокаивать. — Простите. Мне ж надо возвращаться к прежней жизни, а какая она прежняя? Я не знаю училась я или работала, сколько мне лет. Да имени даже не знаю. А родители? Я всхлипывала. Борис накапал успокоительное. — Выпейте. Я благодарно выпила странную жидкость, солёные слезы размочили корочки на губах, было больно. — Расскажите с чего все началось? — Ну я думаю вам пока достаточно стресса. Пойдемте отведу вас в комнату. Борис услужливо отодвинул стул и помог подняться в спальню. Еще раз обработал антисептиком ранки и уложил в кровать. — Отдыхайте. И помните, вам нужен покой. Мужчина вышел и плотно закрыл дверь. Проснулась уже ближе к вечеру. В комнате стоял сумрак. Одежда. А где моя одежда? Я вышла в коридор и наткнулась на Татьяну, которая протирала перила лестницы. — Простите, а где одежда, в которой я была на момент аварии? Я бы хотела посмотреть на нее. — Одежда? С этим сложнее. Она была разодрана в, скажем так, неожиданных местах. Будто вас, простите, по кустам валяли. Ну вы поняли меня, да? И все было в крови. Оно то и понятно. Машина вас провезла по асфальту. — Разодрана? — я бесцеремонно перебила ее.- Так где она? — Выбросили. Она непригодна для носки. Меня бросило в жар. — А контейнер с мусором уже увезли? — Еще вроде нет. Вы что хотите залезть в мусорник? — Где контейнер? — Ну идемте. Странная вы, зачем лазать в мусоре. Татьяна пошла к двери, которая выходила во двор. Я следом. Где-то под третьим левым ребром колотилось сердце. У меня были какие-то нехорошие предчувствия. Так и есть, контейнер еще не вывозили. Прислуга молча указала на мусорник и чуть ли не пальцем у виска прокрутила. Домохозяйка развернулась в дом. Я же приступила к осмотру моего рванья. А посмотреть было на что. У блузки сорваны пуговицы, брюки порваны, туфель я не обнаружила, равно как и белья. В кармане брюк я нашла трамвайный билет и чек из продуктового. Отлично, по билету можно отследить путь перемещения, а по чеку время и место покупки. — Милочка, вот вы где? А я уже вас обыскался. Хорошо хоть Татьяна сказала где вы. Как себя чувствуете? Ко мне шел милый кудряш Мося. В неизменном классическом костюме и с чемоданчиком. — Эээ, здравствуйте, Моисей Адамович. А я вот тут вещи свои рассматриваю. -Мося, для вас просто Мося. Любопытно. И как успехи? Что интересного нашли? — Во первых вся одежда порвана. — Немудрено. — Нет-нет, — поспешила я его перебить.- Смотрите. Видите, пуговицы сорваны, брюки очень странно разорваны. На блузке странные пятна. — Так, так, так. А ну дайте-ка взглянуть. Мосечка взял в руки блузку и стал рассматривать. — Милочка, вы меня простите за столь личный вопрос. Ваше, кхм-кхм, тело не говорит, что над ним было совершен акт насилия или акт был, но не насильственного характера? И этот кучерявый лукавенько так глянул из-под очков. — Чтооо? Вы о чем? А вы, вы? Меня стало заливать краской. — Спокойно, спокойно, я просто задаю вопрос. Всякое вообще возможно. Я оглядела себя и стала прислушиваться. — Нет, ничего такого я не чувствую. А можно попросить Бориса… — Осмотреть вас? Ну, он вообще то другой специфики врач. — Нет. Свозить меня на осмотр. — Ну вот у него сейчас и спросим. Вон он идет. Давайте я помогу вам встать и соберу вещи. Мосечка помог мне подняться и без всякой брезгливости собрал мое тряпье. — Борис, иди к нам! Меня посадили в плетенное кресло. — Татьяна, принесите нам чаю! Откуда-то издалека послышался голос Александра и его обладатель вскоре показался за Борисом. Все трое сели рядом со мной. — Ну’с, вечер добрый, позвольте накинуть вам плед. Борис галантно укрыл меня и заботливо подтолкнул края, чтоб мне не поддувало. Татьяна принесла нам чай. — Татьяна, а скажите пожалуйста. В каком виде Константин Сергеевич привёз сюда эту девушку? Мося отпивая чай, прижмуривался от удовольствия. — Нууу, было часов 11 вечера. Хозяин уже должен был давно приехать, потому что звонил из офиса насчёт ужина. Он привёз ее без сознания. Сразу же отнес на диван в гостиной, а когда приехал Борис Павлович, так они вдвоём перенесли в гостевую спальню. — А как была одета ваша гостья? — А так на ней была блузка белая и брюки синие. — И все? — И все. — А белье и обувь? Татьяна задумалась. — Нет, не было. Обуви точно не было, да и… белья тоже. Прислуга замолчала. А я была просто в шоке. — Вы можете быть свободны. Мося почесал затылок. Александр смотрел на меня с интересом. — Борис Павлович, вы же делали предварительный осмотр? Я действительно была не совсем одета? — Да. Комплект одежды был не полным. Но я не обратил внимание. Мне важнее было провести осмотр. Обмывала раны Татьяна, поэтому я и не зацикливался на отсутствии белья и обуви. Обувь можно было потерять по дороге. А белье… некоторые девушки его иногда и не надевают вовсе. — А ты на практике знаешь, ага? Александр Сергеевич дёрнул бровкой. — Саша…- Борис Павлович смущённо стрельнул в меня глазками. — Так, так, так. А где Костя? Мосечка открыл чемоданчик, достал небольшой планшет и блокнот. — Да его задержали на собрании акционеров. Меня отправил сюда, а сам остался. Я по дороге заехал на место где он сбил нашу девушку. И осмотрел обочины. Вот, посмотрите. Качество съёмки правда не очень. Но чем богаты, так сказать. Александр развернул галерею в телефоне. Обочина как обочина. Таких сотни тысяч километров. Но при более детальном рассмотрении мы увидели следы шин, сильно примятая трава и один окурок. Как-то до банального все просто. — Александр Сергеевич, простите, а ваш брат курит?  — В том то и дело что нет. У него с детства астма. Поэтому и я не курю. Мы даже алкоголь мало пьем. — А чей тогда окурок? Пока не так темно, может съездить на это место? Мосечка оторвался от планшета. — Послушайте, милочка. Давайте мы вам дадим какое-то имя. Негоже человеку безымянным то быть. Как вам Белла? — Свон? Ага, еще окажется, что меня подбросили Эдвард Каллен и его семья «по крови». А в кустах сидит парочка оборотней. Жесть! — Ну не Свон. Но Белла на русском языке означает «красивая» Я удивлённо смотрела на Мосечку. — Ну хорошо. Белла так Белла. — О, а можно тогда я вас буду называть Белка? У вас и волосы рыжие. — Саша, ты будто в детство впал. Перестань. О, хозяин вернулся. — Ну, что тут у вас? Я жутко устал, совет акционеров вынес мозг. Давайте, теперь ваша очередь выносить его остатки. И Константин тяжело упал в кресло, вытянув ноги. — Мы тут, хм с Беллой, рассматривали фотки с места ДТП.- Мосечка что-то дописывал в блокноте. Костя Сергеич поморщился. Он устало провёл по лицу ладонью, будто стирая трудности и хлопоты этого дня. И так мне стало стыдно, что я мешаю, приношу неудобства этим людям. — И? Что нового нашли? — Костя, я ездил, осматривал. Вот, погляди. Саша открыл телефон и стал показывать находки. — Ну, следы от машины могут быть старые, окурок совершенно посторонних людей. Кто-то ехал мимо и вышел облегчиться. Этим не удивишь. — Кость, ну сам посуди. Во первых, перед этим шел ливень. Все предыдущие следы смыты водой. А этот след совершенно свежий. Кто-то приехал проверить есть ли труп нашей Беллы или нет. Меня передёрнуло. Неожиданно Александр накрыл мою руку своей. Тепло чужой руки успокоило. — Костик, я уже отправил окурок на экспертизу в лабораторию к Леве. Александр легко провёл по пальцам. Мосечка захлопнул блокнот, я аж от неожиданности подпрыгнула. — Окурок. Добавьте к нему одежду Беллы. Потому как пуговицы срезали, а не сорвали. На блузке имеются пятна неизвестного происхождения и разорванные брюки. Я отправил фотографию отпечатка шин Леве. — Борис Павлович, я бы хотела вас попросить свозить меня в клинику на осмотр. Меня терзают смутные сомнения, но проверить не помешает. Татуировка жутко чесалась под бинтом. — Да, и вот еще что. Я выложила карманные находки: чек и билет. Мужчины склонились над столом. Мосечка взял в руки и стал рассматривать билет. — Что мы имеем. Трамвайный билет и чек из продуктового магазина. — Белка, да вы Мажорка, в обеденный перерыв кататься на трамвае и покупать себе деликатесы. Очуметь. Из деликатесов банка кильки в томате, хлеб из отрубей и маленькая коробочка с трубочкой томатного сока. Борис с ужасом глянул на меня — Это что, твой обед? — Понятия не имею. Но мне нравится. — Ну, если убрать КАНЦЭРВУ, то норм. Морепродукты сомнительного качества. Константин Сергеевич поставил чашку на стол. — И что нам теперь со всем этим богатством делать? — Я завтра заеду к Леве, узнаю по экспертизе и отвезу одежду. Борис свозит Беллу в клинику. Мося посмотрит что там с трамвайный билетом. А ты, мой дорогой братец, будешь заниматься делами компании. Александр вдруг посерьезнел и не было уже в нем ребячливости. Копия своего брата. — А я? — я потянула из своего угла. — А вы, милочка, будете украшать нам жизнь. Мося встал, наклонился и поцеловал мне руку. — Так, господа, разрешите отклоняться. Время позднее, мне еще ехать. Остальные тоже потянулись со своих кресел. Братья стали обсуждать дела компании, а Борис помог мне выбраться из кресла. — Белла, вы совсем замёрзли. Так нельзя. Если к треснутым рёбрами присоединится бронхит или пневмония, то это все осложнит выздоровление. Пойдемте, я проведу вас в комнату. — Осторожно! Мимо нас пробежала охрана, а со стороны проезжей части отъехал мотоцикл. Во дворе дома на брусчатке горело чучело Константина Сергеевича.