БЭНДИ!
Он вскочил с промокших от пота простыней, хватаясь за часто вздымающуюся грудь. Пульс оглушающе стучал в ушах, словно бы рядом кто-то бил в бас-барабан, во рту застыл горько-железный привкус, от которого перед глазами всё ещё стояла картина разрушающегося подземелья, а в груди пульсировала фантомная боль, от который лёгкие отказывались расправляться. Воздух. Ему нужен воздух. Дышать получалось с трудом, трясущиеся конечности едва ли слушали хозяина — кое-как встав с кровати и распахнув форточку, Бэнди позволяет потоку утреннего холодного ветра удариться о лицо. Солнце, на мгновение выглянувшее из-за серых облаков, резануло по зрачкам, разбавляя остатки жутких видений, маячивших перед глазами. Чёрт осторожно вздохнул, пытаясь успокоить взбесившийся пульс — прохлада, залетевшая в комнату, сделала своё дело, окончательно будя чёрта, за что он был неимоверно благодарен сегодняшней погоде, которая обещала не подниматься выше семнадцати градусов весь день. Холод отрезвлял и одновременно напоминал о кошмаре. Чёрт, шатаясь, отступил назад, напарываясь ногой на край кровати и, положив руку на всё ещё отдающие запахом страха и пота простыни, медленно съехал на пол. Рвано вздохнув, он притянул к себе колени, зарываясь ладонями во влажные волосы, вновь ловя неясные ощущения «чужого тела» в конечностях, да и сердечный ритм всё ещё беспокойно отдавался в ушах — это только усугубляло ситуацию. На своём веку чёрт ещё никогда не видел настолько ярких снов, тем более, таких, которые нельзя было однозначно назвать кошмарами... Это пугало и удивляло одновременно. Как и то, что «сон» не спешил исчезать из памяти, осев в её глубине, как нечто реальное и давнее. И Бэнди солгал бы, сказав, что это сновидение было единственным себе подобным. «— Если ты знаешь, что я не выношу критики в свой адрес, зачем критикуешь? — Я лишь сказал, что знаю, но не сказал, что не буду этого делать.» Демон загнанным взглядом пробежался от своих стоящих на полу стоп до подоконника, ещё минуту назад светившегося от солнца — тот сейчас пребывал в тени облаков за окном. Выходит, воспоминания? Возможно. В конце концов, кто сказал, что его прошлое будет радужным? От чего-то же он умер, верно? Тёмная, пахучая жидкость, выкачанная из котелка, теперь заполняла кружку, которая заметно дымилась, распространяя прогоняющий всякий сон запах по кухне. Пускай Бэнди уже и проснулся, традиция пить кофе каждое утро была практически неизменной, а поскольку по утрам он не пил, как бы, к примеру, сейчас, ни хотелось, горький бодрящий напиток был настоящим спасением от удушающей атмосферы спальни. Тёплая, даже горячая жидкость с парой-тройкой ложек сахара была именно тем, что ему сейчас было нужно, поэтому, недолго думая, чёрт прижался губами к кружке — напиток хлынул в горло, и демон удовлетворённо почувствовал, как всё больше отдаляется от липкого холода того коридора из сна. Горький привкус мёртвой хваткой вцепился в сознание — и демон почти рефлекторно выплюнул содержимое изо рта, не сделав даже первый глоток. Стол оказался забрызган темными каплями, которые от чего-то приобрели более красный оттенок в глазах черта, тело которого вновь принялось содрогаться — на этот раз от явного ощущения удушья. Подавился? Нет. Нет, он просто не может дышать. Ему больно дышать. Почему ему больно?! Хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, чёрт тяжело опёрся на столешницу, попутно отставив кружку с подозрительно кажущимся более тёмным напитком куда подальше от себя. Ему ведь всё это только кажется, верно? Просто он всё ещё не отошёл от того кошмара, всё ещё... Ему нужно успокоиться. Был этот сон сном или нет — уже не важно. Бэнди сейчас здесь, на кухне, у себя дома, а не в тёмных подземных лабиринтах. Всё в порядке. Он в порядке. В полном порядке.БЭНДИ!
Дрожь, нещадно бьющая всё тело, внезапно пропала, отступив перед чьим-то настойчивым голосом из сна. Опять. Опять его обладатель — кем бы он ни был — пришёл невесть откуда и вытащил чёрта из неприятностей, а сам демон будто только и ждал этого. Даже в том кошмаре Бэнди потянулся к тёмной фигуре без всяких уговоров, цеплялся за голубоватый огонек, без сомнений, принадлежащий ей, а, когда казалось, что демон проживает свои последние секунды, то именно этот кто-то без слов заставил его подняться с холодного пола и прыгнуть, воспарив над бездной сквозь адскую боль и невозможность вздохнуть. Демон верил ему. Верил, что он поймает его, когда прыгал. И даже несмотря на то, что в том сне он, очевидно, потерял сознание, чёрт знал — тот некто, в конце концов, поймал его. Спас. Бэнди осторожно присел на край стола, выровняв дыхание и наконец успокоив взбесившийся пульс. Сотни капель на столе перестали так ярко отдавать красным, превратившись в обычные кофейные бусины, а фантомное удушье пропало, словно туман по утру. Чёрт наконец спокойно вздохнул полной грудью и, запрокинув голову, прикрыл глаза, всё ещё видя, как там, где-то в темноте, маячит яркий голубой огонёк. Кто же ты? Уведомление, пришедшее на мобильник, вырвало чёрта из пучины мыслей. Он потянулся за гаджетом через забрызганный кофе стол — цифры на экране сообщили ему, что он, оказывается, проснулся даже раньше будильника. Рассеянно моргнув, Бэнди смахнул блокировку, чтобы тут же прочесть сообщение от... Санды? Хорошие новости! сегодня всеобщий выходной, проспись, приятель, это пойдет тебе на пользу :Р кстати, Лекра дала тебе ещё три выходных дня Окей. Ладно, но демон ожидал чего угодно, кроме этого. Быть может, вопросов приглашения на прогулку или просто попытки флиртовать? Хотя после всех событий это было бы странно... Чёрт вздохнул, мысленно удаляя привычный план действий и маршрут до работы из списка дел на сегодня, и с удивлением обнаружил, что тот в итоге оказался практически пуст — вечер был занят одной-единственной пометкой о встрече. Всё это, безусловно, прекрасно, вот только Бэнди понятия не имел, чем занять себя до назначенного времени. Возвращаться в кровать по совету Сандианы не хотелось от слова совсем — демон даже отсюда чувствовал удушающий запах ночного кошмара, стоящий в спальне, настроения на просмотр фильмов не было, а о прогулке не могло быть и речи — затянувшие небо серые облака не предвещали ничего хорошего. Или сухого. Мобильник, терпевший не совсем спокойные действия рук хозяина всё это время, видимо, возмутившись и решив посвоевольничать, открыл практически пустую переписку. Заметив яркое свечение пустующего экрана, чёрт опустил глаза, пробегая ими по одному-единственному сообщению, которое датировалось вчерашним вечером. Завтра в семь у заднего входа. Я буду ждать тебя. Бэнди сжал мобильник. Со вчерашнего дня он не мог найти слов, чтобы даже мысленно описать то, что чувствует. Все известные ему слова не подходили, как он их ни коверкал — благодарность, но сильнее, вина, но немного другая, радость, но более глубокая. На его скромный взгляд, чудо, что Капхед вообще согласился подождать ещё целый рабочий день, чтобы, наконец, поговорить. Будь на его месте демон — он был уверен, что послал бы сам себя нахер за всё, что успел натворить. Но блондин этого не сделал. Более того — чёрт не чувствовал в нём ни капли гнева или обиды, мужчина словно бы... Ох, и как он вообще может быть таким? Бэнди прикусил губу. Имеет ли он право переносить встречу сейчас? Но не отсрочивать, наоборот — договориться, скажем, на полдень... Да, это чертовски не пунктуально, в конце концов, у Капхеда ведь тоже есть свои личные дела, но... Зелёная точка, загоревшаяся рядом с именем контакта, сообщила, что тот онлайн. Глядя на яркую надпись у заглавия переписки, демон вдруг почувствовал, что на другом её конце кто-то есть, и, что он смотрит в экран телефона с одним-единственным сообщением прямо сейчас. Пальцы пробило мелкой дрожью, но демон упорно продолжил набирать сообщение, про себя отмечая, что собеседник сейчас мог видеть, что он печатает. Бэнди сглотнул. В любом случае, он ничего не потеряет. От встречи вечером он не отказывается, просто предлагает встретиться пораньше, так что ничего страшного произойти не может. Страшного? Фыркнув в ответ на свои мысли, чёрт нажимает кнопку «отправить».***
Знакомый запах кофе витал в каждом кубическом сантиметре небольшого помещения какой-то уличной кофейни, в которой сидел демон. Небольшая кружка тёмного, крепкого чая покоилась у него в руках уже минут двадцать, однако чёрт не спешил отпивать напиток. Прийти на полчаса раньше было не лучшей его идеей, но заставить себя смирно сидеть дома и ждать назначенного времени он не мог — стоило Капхеду ответить на его утреннее сообщение с предложением перенести встречу на несколько часов раньше, к слову, ответить незамедлительно, как Бэнди буквально почувствовал под ногами иголки и принялся беспокойно ходить туда-сюда, копаясь во вновь взревевшем рое мыслей в голове. Вопросы, которые он сам себе боялся задавать ранее, маячили в сознании, словно чувствуя, что на них вот-вот дадут ответ, мешаясь друг с другом и не давая демону думать о чём-то другом. Именно поэтому он вскоре вышел на улицу, желая отвлечься и просто отдышаться — от чего-то в квартире стало тесно и до ужаса душно. И теперь Бэнди сидел в этом кафе, старясь разложить всё в голове по полочкам, дабы вопросы, которые он собирался задать Капхеду, не затерялись среди друг друга и не мешали мыслительному процессу. Вдыхая терпкий чайный аромат, чёрт и не заметил, как стал отстукивать пальцем в такт тихой музыке, доносившейся из радио, которое стояло у кассы. 🎶Каждую пятницу На ферме день пирога с кроликом, Так каждую пятницу, что когда-либо приходит, Я встаю рано и пою эту короткую песню.*🎶 Ответы. Бэнди так долго бежал от них, словно от огня, что теперь даже не верилось, что вот он, сидит тут с этой чашкой чёрного чая, и ждёт момента, когда сам задаст вопросы. Много, много вопросов... Он бы никогда себе в этом не признался, но он часто задавал их сам себе, прежде чем понял, что это бесполезно, и не начал делать вид, что всё в порядке. Что он знает себя, что помнит и чувствует всё верно, что он всегда был таким — только Бэнди, с его талантом к танцам и механике. Только он один на всём белом свете. Сам того не замечая, чёрт повёлся на собственную ложь.Чудо, что у него появился шанс всё-всё исправить. 🎶Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги! Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги! "Бах, бах, бах, бах!" — гремит ружьё фермера, Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги, беги!🎶 Мелодия забралась под кожу, заставляя табун мурашек пробежаться вдоль позвоночника, вызывая знакомую дрожь. Запах мха и влажных камней на мгновение подменил приятный аромат чайных листьев, и Бэнди отчаянно тряхнул головой, прогоняя наваждение куда подальше. Утреннее ощущение от слишком реального сна испарилось почти мгновенно, вот только конечности по-прежнему потряхивало, при том, как заметил чёрт — в такт музыке. Он был уверен, что слышит эту спокойную, деревенскую песню впервые, вот только нечто, в миг разворотившее уложенные по полочкам мысли в голове, буквально орало, что это не так. 🎶Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги! Не давай фермеру позабавиться, позабавиться, позабавиться, Он обойдется без пирога с кроликом. Так беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги!🎶 Он слышал эту песню раньше. Точно слышал. Но когда? И где? С кем? Он резко вдохнул воздух, впиваясь свободной рукой в кожу на запястье — точно, в тот раз он был не один. Они сидели в похожем кафе и пили чёртово какао, когда солнце ещё не успело полностью выглянуть из-за зданий. Чёрт покосился на панораму за окном — улица, залитая рассеянным из-за облаков светом, даже отсюда ощущалась прохладной... Прямо как в тот день. Тот давний, тихий день... Который прервался звоном колокольчика, висевшего над дверью. 🎶Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги...🎶 Звон. Бэнди мог поклясться, что ему не послышалось, и прямо сейчас позади него распахнулась дверь в кафе. Мельком глянув на часы, висевшие на стене, он отметил, что назначенное на встречу время пришло, а потому, уже будучи знакомым с пугающей пунктуальностью Капхеда, развернулся на стуле, собираясь помахать вошедшему в знак приветствия. Но стоило ему это сделать, как слова застряли в горле. Каждая клеточка вдруг в ужасе сжалась от картины, что предстала перед глазами под потрескивающий фон проклятой песни. 🎶Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги...🎶 Тень высокого мужчины, стоящего в дверях, накрыла его цепкой темнотой, сквозь которую не пробирался ни один лучик солнца. Длинное, серое пальто едва развивалась от порыва ветра, который прилетел вслед за внезапным появлением ещё одного посетителя на пороге но этот человек не собирался пить свой утренний кофе здесь, отнюдь нет. Блеклые блондинистые волосы пшеничного оттенка прикрывали его глаза, буквально горящие алым пламенем и сейчас смотрящие прямо на чёрта. Не мигая. Бэнди вздрогнул этот огонь обжигал до костей, но не жаром, а леденящим холодом, от которого внутри всё принялось панически кричать лишь об одном — бежать. Демон вдруг почувствовал себя тем самым кроликом, в ужасе застывшим перед охотником, который с беспощадно-бесчувственным взглядом направлял на него дуло, загорающееся голубоватым светом, похожим на цвет неба... Нет. На цвет острых, словно бритвы, льдин, дрейфующих в чёрных водах заснеженного океана далеко от цивилизации и присущей ей толерантности. Человечности. Конечности онемели, словно замороженные этим мнимым холодом, и Бэнди как-то заторможено, сквозь пелену первобытного страха, от которого было сложно дышать, подумал о том, что же этому человеку нужно от него. Хотя, он прекрасно понимал, что именно — тот хотел его смерти, здесь и сейчас. Но почему? За что? 🎶"Бах, бах, бах, бах!" гремит ружье фермера, Беги, кролик, беги, кролик, беги, беги, беги, беги!🎶БЕГИ.
— Бэнди? — губы мужчины напротив не шевелились, хотя этот голос определённо принадлежал ему. Названный усилием воли заставил себя моргнуть — леденящая душу картина растворилась в реальности, и демон наконец смог понять, кто перед ним. Стоя на пороге кафе, Капхед с заметным беспокойством смотрел на него, не решаясь сделать шага навстречу, и Бэнди вдруг понял, что на его лице всё ещё стояла та гримаса ужаса от странного... Видения? Что это такое, блядь, было?!Его чуть инфаркт от страха не хватил, какого чёрта?! — А... К-капхед? — наконец смог произнести демон, пытаясь вернуть пульс в норму, но из-за успевшего выработаться адреналина выходило не очень-то хорошо. — Это ты. Последняя фраза прозвучала, почти как вопрос, но чёрт, пытаясь проигнорировать это, на дрожащих ногах спустился со стула и, пошатываясь, подошёл к блондину. Тот, всё ещё потрясённый, осторожно сказал что-то в знак нормального приветствия, прежде чем отойти в сторону, услужливо придерживая дверь демону. — Прости, я немного... Странно себя чувствую с самого утра, — признался Бэнди, вдыхая прохладный уличный воздух. Краем глаза он заметил, как его собеседник прислушивается к удаляющейся музыке из кафе, а затем как-то странно задерживает взгляд на демоне. — Я понимаю. Тоже сегодня не в своей тарелке, — фраза прозвучала не утешающе, отнюдь нет. Она прозвучала по-настоящему грустно. Обернувшись, чёрт поймал его взгляд на себе — взгляд, полный тоски и самой настоящей боли, такой глубокой и бесконечной, что к горлу подступил ком. Он никогда раньше не видел ничего подобного в этих глазах, никогда, сколько себя помнил. Нет. Нет, он видел. Однажды видел. «...Это я должен просить прощения...» Знакомая реплика оглушающим эхом проносится по сознанию, и демон вздрагивает, отворачиваясь и хватаясь за голову. По всем законам оно должно было утихнуть, но становится лишь сильнее, громче, грозя разорвать череп пополам, и всё, что остается чёрту — затравленно смотреть в сереющий под ногами асфальт и молить всех известных Богов, чтобы всколыхнувшиеся вслед за этим шумом чужие голоса замолкли. Но небеса словно посмеялись над ним, заставляя вслушаться в этот хаос немых звуков. Эй-эй, ты как?Всё в порядке?
Не отставай!
Хватит уже, пойдём.Да сколько можно?!
Это довольно мерзко. Прекрати!Стоять!
Я никогда не оставлю вас в покое!
О, Боги, он умрёт, свихнется и дело с концом... Различить реальность со странными картинками, мелькающими перед глазами, словно искры, и заставляющими каждую секунду с головой бросаться в более неразличимые эмоции, не удавалось от слова совсем — из-за этого к раскалывающейся на части голове присоединился ещё и икающее чувство равновесия, и от этого концерта Бэнди уже готов был грохнуться на землю в приступе до этого ни разу не проявляющей себя эпилепсии. Коктейль чувств накатывал волнами на ещё живое, но явно желающее потеряться сознание, чёрт боялся даже пытаться думать — неизвестно, выдержит ли он ещё и эту непростую задачу с учётом уже перегруженной нервной системой. Нервы... Ох, он чувствовал, как они сдавали, трескаясь и крошась в пыль от чего-то слишком холодного, что медленно, но верно покрывало каждый сантиметр его души. И это что-то было знакомо демону, пожалуй, слишком хорошо, но даже так — он знал, что не сможет сделать что-либо, чтобы заставить сдвинуться с места медленно немеющее тело. Страх. Голоса в голове кричали, стремясь вырваться наружу, будто бы стая обезумевших птиц, и этот бесконечный поток крика лишь сильнее раздувал ледяное пламя, напрочь засевшее в грудной клетке. Тяжело дышать. Опасно двигаться. Один шаг — и чёрт был уверен, всё вокруг полетит к чертям, словно по команде спускового крючка. Он не сможет это остановить, как не может ничего с собой поделать и сейчас. Сейчас он просто жалкий комок из страха и паники, пытающийся понять, какое небо из тех, что он сейчас видит — настоящее.Я НИКОГДА НЕ ОСТАВЛЮ ВАС В ПОКОЕ!
Рваный вдох, а затем такой же рваный выдох. Он вспомнил. Он знает, кто это был. Этот голос он не забудет никогда. — Бэнди, ты в порядке? — чужая рука касается плеча, и демон тут же отскакивает в сторону, вырывая конечность. Это серое пальто, эти блеклые волосы, эти горящие жаждой убийства глаза. Алые, словно языки пламени, сжигающего всё живое на своём пути. Капхед. Проклятое имя проклятого человека, который смотрит на него, округлив глаза. — О-отойди... — выдавливает демон, сам делая шаг назад и чувствуя, как горит плечо с невидимым отпечатком чужих рук. — Отойди от меня... Ты... Капхед порывается протянуть руку, но дёрнувшийся в сторону чёрт отговаривает его. Что-то не так, что-то абсолютно точно не так. — Это был ты, — переходя на истерический смех, продолжает брюнет, — это всё время был ты. Капхед отчаянно пытался подобрать слова, но, видя, каким взглядом сейчас смотрит на него чёрт, не мог сказать ни слова. — Это ты убил меня, — слова обратились шёпотом. Стоя в двух метрах от друг друга, оба застыли. Бэнди боялся моргнуть, боялся подпустить этого человека ближе — чёрт возьми, и как он мог ему поверить? Как он мог довериться незнакомцу? Довериться... Убийце? Схватившись за волосы, брюнет наконец опустил глаза, медленно отходя всё дальше, отступая шаг за шагом от неподвижной фигуры мужчины в треклятом сером пальто. А тот не двигался, кажется, слушая нечто, что Бэнди говорил вслух. Слушал, и не отрицал. — Я... — голос Капхеда был хриплым. — Нет. Нет-нет... Я не хочу знать, я... — тараторил чёрт, разворачиваясь. — Бэнди... — Нет! — тот практически прокричал это и, бросив запуганный взгляд на блондина, сорвался на бег. Шум ветра, ударившего в лицо, смешался с кричащим водоворотом в голове, демон задыхался, но всё равно бежал вперёд. Бежал, не разбирая дороги, прочь от того, что неслось за ним, разевая тёмную пасть, смердящую мхом и сыростью. Он слышал удары лап об асфальт и, боясь обернуться, продолжал бежать, петляя по улочкам и неосознанно вторя голосам, скребущим череп изнутри. Они выли, произнося одно и то же слово его голосом, пока паника сжимала горло цепкими когтями.Бежать. Бежать. Бежать.
Ты никогда не сможешь убежать.
Очередной поворот — и Бэнди практически врезается в собравшуюся на улице толпу людей. Что они здесь делают? А впрочем, не важно... На мгновение отставшие шаги за спиной вновь приблизились, пользуясь секундным замешательством демона, и тот, не решаясь обернуться, ныряет в массу чужих фигур и продолжает бежать, пытаясь затеряться. Люди. Вокруг так много людей, от тепла незнакомых тел становится душно, и Бэнди, и без того задыхающийся от продолжительного бега, не выдерживает и останавливается, глотая воздух. Паника, засевшая в груди липким комком, требует убираться отсюда, как можно быстрее и как можно дальше, но чёрт не может сделать ни шага на подкашивающихся ногах, и только озирается по сторонам, словно кролик, посреди степи. Люди стоят, словно сосны — неподвижно, тихо, смотрят в одну точку, а демон пытается заметить среди них койота с хищно горящими глазами раньше, чем тот заметит его. Заметит и оскалит зубастую пасть, прежде чем рвануть вперёд, смыкая челюсти на чужой хрупкой шее. Люди. Они молчат, все до одного. Молчат и смотрят куда-то наверх, туда, где, сияя, словно ночник, горит огромный экран, подвешенный на высоком здании. Городская площадь хранила гробовое молчание, которое звучало оглушающе даже сквозь пелену криков в голове, и Бэнди невольно засмотрелся на плазменный билборд, пытаясь сфокусировать взгляд на изображении, что высвечивалось там. Это были цифры. Дата. Голос диктора прорезал молчание, будто бы гром, и люди, все, как один, вскинули головы. Бэнди, казалось, был оглушен — экран, предназначенный для рекламы, сиял, словно снег в горах, а слова, раздававшиеся из динамиков где-то наверху, оказались слишком громкими после абсолютной тишины, что царила здесь минуту назад. Слова, в которые вслушивалась толпа вокруг, дошли до него не сразу, но, когда это всё же произошло, чёрт замер, чувствуя, как нечто внутри падает вниз. — В этот день, семнадцатого июля, ровно пять лет назад трагически погиб герой, пытавшийся спасти всех тех, кто страдал от чернильной болезни. Пульс, казалось, замедлился. Чёрт, не мигая, смотрел наверх, видя, как на экране проявляется фотография, помеченная чёрной лентой в нижнем углу. — В память о Бэнди, отдавшем свою жизнь ради всеобщего спасения, объявляется минута молчания. Стоя посреди практически переставшей дышать толпы, демон почувствовал себя чудовищно маленьким. Яркий свет от экрана прожигал кожу, как полуденное солнце, но он продолжал смотреть туда, где высвечивалась старая фотография. С огромного билборда на него смотрел счастливо улыбающийся демон, чьи слегка вьющиеся волосы топорщились вверх, не смотря на прижимающий их ремешок очков автомеханика, бледная кожа была местами запачкана чем-то тёмным, а сверкающие кроваво-красные глаза слегка щурились. Всё это было другим, старым, давним, но Бэнди знал каждой клеточкой, что сейчас содрогалась от шока: С экрана на него смотрел он сам.***
Ладонь тяжело опёрлась о кирпичную стену, и брюнет слегка согнулся, рвано вдыхая влажный воздух переулка, лишённого солнечного света. Он не помнил, как выбрался с той площади, не помнил, как пришёл сюда, но чувствовал, как кричащая паника постепенно сходит на нет, а голоса, клокочущие в черепе, затихают, переходя на бессвязные стоны — но от этого легче не становилось. На смену раздирающим сознание ощущениям пришла растущая пустота и усталость. Его мутило. Откровенно мутило, чёрт шатался, и лишь благодаря этой холодной стене до сих пор не коснулся коленями земли и не попытался выплюнуть содержимое желудка, что так отчаянно просилось наружу. В глазах все плыло, словно бы его чем-то сильно огрели по голове, и всё, о чём мог думать демон в данный момент — просить себя не отпускать единственную надёжную точку опоры. Он не мог опять начать думать о том, что видел на площади, но мозги уже плавились от перегрузки, начни он опять загоняться по этому поводу... Он мог просто сломаться. Прямо здесь, в Богом забытом переулке, в котором витал противный запах сигарет. Он ненавидел этот запах. Терпеть не мог. А ведь Капхед тоже когда-то пах им. До тех пор, пока этот горелый запах не сменился по-своему спокойным запахом влажного бетона и спичек... Головокружение ударило в виски, и Бэнди со стоном прислонился к стене спиной, запрокидывая голову. Воздух очень неохотно достигал перегруженных от бега лёгких, конечности сделались ватными, и чёрт был уверен — попытка пройтись дальше по переулку окончится падением на асфальт, даже не начавшись. Ему просто нужно отдышаться. А потом добраться до дома и отдохнуть. Как-нибудь добраться...Куда именно? — О, кажется, здесь уже занято, — незнакомый голос раздался где-то совсем рядом, но недостаточно близко, чтобы достичь затуманенного сознания. — Ждёшь кого-то, мелкий? — по всей видимости, обращались к нему. Но было плевать. — Я погляжу, он совсем один, — липкие нотки в чужом голосе на секунду всколыхнули чувство тревоги, но он слишком устал, чтобы чувствовать хоть что-то ещё, — эй, не одиноко тебе тут одному стоять? Прикрытые глаза уловили движение, чёрт с тихим стоном попытался отстраниться от стены, но, ударившись затылком, потерпел неудачу. — Он, похоже, под кайфом, — заметил кто-то, обращаясь к своим. — Тем лучше, — опять этот тон, от которого хочется в отвращении скривиться, — меньше слов, больше дела. Бэнди вздрогнул, когда чужая рука слишком грубо схватила его за предплечье. Наконец раскрыв всё ещё мечущиеся глаза, он смог разглядеть перед собой мужчину с темнеющей на переносице кожей и небольшими серыми ушками. Тот смотрел на него смеющимися глазами, мерзко улыбаясь. — Познакомимся поближе, а? — хрипящий голос сопровождался удушающим запахом алкоголя и табака. С трудом подавив кашель, чёрт попытался выдернуть руку, но чужая хватка сжалась лишь сильнее, теперь отчётливо причиняя боль. Мужчина довольно махнул полосатым хвостом, и демон на секунду застыл на месте, видя, как к нему приближаются ещё трое не менее жалких на вид личностей, на чьих лицах сверкало примерно то же выражение, что и на морде схватившего его енота. Бэнди тихо хмыкнул. Ах да, как он мог забыть... Про это лицемерие, присущее всем людям? Как он мог потерять бдительность и позволить кому-то, почувствовав себя сильнее, превратиться в хищника, поймавшего маленькое, пушистое существо, которому остаётся только покорно ждать, пока с ним наиграются? Бэнди никогда не был белым и пушистым. Он ни раз кусал руку, что потянулась к его шее, отвешивая неслабую пощёчину или удар по лицу того, кто осмеливался подумать, что смог поймать его. Он показывал клыки и не боялся кусаться. Но сейчас он не мог пошевелиться — тело готово было опуститься на землю в любой момент под несколькими парами глаз, в которых поблёскивало отвратительное возбуждение. Бэнди не хотел этого, он желал разозлиться, ударить наглого типа по самому дорогому, заставить его упасть на колени... Но не мог выдавить из себя абсолютно ничего, ощущая, как белый шум перекрывает притихшие голоса. Рука, крепко державшая его за предплечье, казалась неестественно большой — вообще всё вокруг вдруг стало слишком большим. Или это сам демон уменьшился? Он был маленьким... таким маленьким. И как он до сих пор не оказался раздавлен кем-нибудь? Как ему вообще удавалось выживать всё это время в таком огромном мире, где каждый хотел сожрать его? Как у него получалось? Ведь сейчас он не мог заставить себя даже вырвать руку из чужой хватки. Он был один. Совершенно один. И сейчас, когда его наконец поймали, никто не вытащит его из чужих лап. Он так и останется зажат у стены, словно игрушка, до тех пор, пока не станет непригоден или не наскучит. А до тех пор эта холодная стена, отдающая леденящим запахом сырого мха, будет его личной клеткой. От чужого прикосновения к шее из горла вырвалось беспомощное мычание — мерзко, страшно... Ему страшно, в который раз за этот день, но он всё ещё не мог привыкнуть. Когда чужие пальцы заглянули за ворот рубашки — Бэнди вновь дёрнулся, пытаясь сделать хоть что-то в бесполезной попытке вырваться. — Твою мать! — хватка на предплечье вдруг исчезла, и демон потрясенно посмотрел на собственную руку, которая медленно опускалась от лица мужчины, потиравшего щеку. — Сучёныш! На скуле енота красовалось несколько краснеющих полосок, и чёрт вдруг понял, что сделал. Сжавшись под сделавшимся яростным взглядом незнакомца, он не успел и глазом моргнуть, как чужой кулак впечатался ему чуть ниже рёбер, пуская по телу волну отрезвляющей боли. Закашлявшись, брюнет упал на землю. — Ты смотри, котёнок решил царапаться?! — всё та же рука схватила его за волосы, оттягивая и заставляя болезненно замычать. —Лучше тебе вести себя послушно. Что он мог на это ответить? Послать подонка, да куда подальше? Он хотел сделать это, но понимал, что не может. Не сейчас, не в этот раз... На глаза навернулись слезы — он был бессилен. Абсолютно беспомощен. Маленький, слабый чертенок... Он обречённо закрыл глаза, позволяя солёной слезе скатиться по щеке. Белый шум в голове на мгновение стал громче, а затем чёрт почувствовал, что падает. Болезненное соприкосновение с землёй оказалось каким-то далеким, как и, кажется, чужие злобные крики, в миг окружившие его. Но открывать глаза не хотелось. Хотелось уснуть и молиться, что всё это — лишь очередной кошмар, который скоро закончится. Растворится в лучах утреннего солнца, окрашивающего комнату в голубой... Голубой, словно июльское небо. Ресницы, дрожа, приподнялись, позволяя увидеть размытую картину происходящего. Чьи-то фигуры, пятясь назад, кричали ругательства и угрозы, но не смели поступиться к человеку, появившемуся на другом конце переулка. Даже сквозь размытую пелену Бэнди смог разглядеть голубоватый огонёк, горящий у того в руке. Этот знакомый огонёк. Тот самый огонёк. Огонёк, от которого страх таял, как снег, наконец разжимая свои тиски и позволяя почти радостно вдохнуть чуть глубже. Искра — огонёк разгорается сильнее, как только одна из фигур делает шаг к чёрту, а затем летит сверкающей стрелой на перехват, проносясь возле самого носа енота и врезаясь в стену позади него, кроша кирпич, словно сухарь. Четыре фигуры замирают, глядя на дыру в стене, а затем с подлинным страхом смотрят туда, откуда прилетел столь разрушающий снаряд, боясь пошевелиться. — Убирайтесь, иначе в следующий раз я не промахнусь, — знакомый голос источает угрозу, но на это раз Бэнди не боится его, — живо. И они бегут. Незамедлительно, не смея обернуться, уходят прочь, оставив ранее пойманного демона у холодной стены. А тот, не веря в произошедшее, слабо улыбается, прежде чем всхлипнуть, и позволить потоку слёз хлынуть из глаз в ладони рук, куда он незамедлительно спрятал лицо. Они ушли. Наконец ушли, отпустив его. — Бэнди, как ты? — его голос раздался совсем рядом, и чёрт почувствовал, как тёплые руки осторожно ложатся на его запястья, будто прося убрать их от лица. Они не сжимают, не тянут в сторону, а просто касаются кожи, и демон, поддавшись какому-то внутреннему порыву, поднимает заплаканное лицо на Капхеда, чувствуя, как засевший в горле крик рвётся наружу. Он не хотел быть один. Он не один. Пара алых глаз, ещё недавно казавшаяся безжалостным пожаром, смотрит на него с нежным беспокойством, и Бэнди, не в силах больше терпеть, подаётся вперёд, утыкаясь головой куда-то в воротник серого пальто, сжимает слегка колющую руки ткань и, неровно вдохнув запах влажного бетона и спичек, позволяет себе, наконец, по-настоящему заплакать, срываясь на крик. Ему было страшно, он был бессилен, он сходил с ума от картинок, пляшущих в сознании, он сбежал, испугавшись единственного человека, который, не смотря на всё это, пришёл на помощь. Опять. Чертёнок искал спасения — и тогда в тёмных коридорах подземелья, и сейчас. И он был благодарен блондину до глубины души за каждый раз, когда он спасал его, не важно, от падения в пропасть или от того, что сам Бэнди понять не мог. И демон был благодарен ему до глубины души за всё это. Он благодарил его, как мог, зарывшись в чужую грудь и уязвимо дрожа, одновременно чувствуя, как тёплые руки мужчины прижимают его ближе. Боже, он никогда раньше не хотел почувствовать чужое тепло настолько сильно, как сейчас... — Спасибо, — срывающимся голосом прошептал Бэнди, слыша чужое сердцебиение так близко, — спасибо, спасибо, спасибо... Он не расслышал слова Капхеда, но его голос, прозвучавший рядом, наконец заставил ураган в голове рассеяться, принося желанную тишину, а тепло, окружавшее чёрта, окончательно прогнало неприятное ощущение сырости, засевшее под кожей с самого утра. Наконец-то он смог почувствовать. Он чертовски устал. Глаза сами собой закрылись, убаюкиваемые размеренным стуком чужого сердца, и Бэнди погрузился в лёгкую пустоту.