* * *
— Ну что скажете, генерал Тит? Неплохо для начала, не так ли?.. Этерниец внимательно наблюдал за развернувшейся перед ним деятельностью с высоты второго этажа, где сотни его новых подчинённых вовсю суетились над благоустройством будущего оперативного штаба. Тут были и наёмники, переносящие с места на место грузы, помогая разбирать их, и рабочие, носящиеся с огромными мотками кабелей, вперемешку с оборудованием. Их стремление и торопливость были направлены на то, чтобы превратить давно заброшенное здание старой, уже давно опустевшей фабрики в нечто, отдалённо напоминающее оперативный штаб для будущего предприятия мятежного генерала. Каждый здесь был занят своим делом и Тит, глядя на копошение этого в миг ожившего муравейника, невольно вспоминал о былых временах, славных временах зенита его военной карьеры, когда он вёл в бой целые легионы верных ему сынов, а иногда и дочерей Этерны. Он искренне любил это время. Время войны, раздора и направленной ненависти, когда жизни миллиардов разумных стояли на кону, и в то же время умудрялись не стоить почти ничего. Каждая жизнь — ещё одна винтовка на передовой, каждая душа — не болей, чем литр топлива в великой машине времён, и лишь избранные имели шанс не сгинуть в этом пламени. Избранные матерью-войной и Тит, как её самый верный сын, был искренне благодарен ей за это. Он уже почти забыл, что когда-то был совершенно другим, и только едва слышный голос в глубине его сознания продолжал упрямо напоминать ему об этом. Даже спустя столько лет, столько боёв переполненных кровью и смертью, он всё ещё был слышен… Но усилием воли этерниец заставил его умолкнуть. Никаких сомнений — только вперёд, и совершенно не важна цена. Цель всегда оправдывает средства, и этот раз исключением не станет. Те времена исчезли бесследно. Но, даже проиграв бесконечную войну за существование, генерал продолжал верить — не всё ещё потеряно, и нечего было проливать слёз по горькому прошлому. Была лишь вера. Вера в свои силы и надежда, что однажды он сможет выковать новую, куда более великую судьбу для своего народа и… Кто знает, может, когда-нибудь, через тысячи лет, этернийцам будет принадлежать весь мир. Может быть, может быть… «А как же ты сам?», послышался шёпот на окраинах сознания. Генерал хищно усмехнулся. «Всего лишь ещё одна цена.» — Сойдёт, — Тит повернул голову к говорившему, — Впереди ещё очень много работы, а времени, прежде чем я смогу назвать это место подходящим, ещё меньше. Ах да, о проблемах насущных… Вы уже связалась с корпорацией? Деньги нам были нужны ещё вчера, а есть хочется уже сейчас. Тот кивнул. — Так точно, сэр. Ваши друзья попросили меня лично передать вам своё напутствие и пожелания успеха в вашем непростом предприятии, а также... — Меня не интересует дешёвая лесть. Особенно от лакеев, тебе подобных, — грубо перебил Тит, — Так что окажи услугу — засунь её куда поглубже и отвечай на мой вопрос чётко и ясно. Была бы мне так необходима чья-та жалкая лесть — снял бы в городе шлюху. Итак?.. Столь резкий выпад в адрес своего оппонента стал для последнего как чувствительный удар в поддых: он широко открыл рот от возмущения, затем громко сглотнул и прикрыл глаза стараясь восстановить самообладание. Получалось так себе. — Эээ… Да, хорошо... Как пожелаете, мой генерал… Если вкратце, то тысяч сто семьдесят пять, не считая оплаты труда наёмников и рабочих конечно же. Обещали выслать больше, как только будут первые успехи, сэр. Тит прищурился на один глаз, скептически сверля взглядом своего собеседника сверху-вниз. — Сто семьдесят тысяч чего? Республиканских кредитов или Хальдосовских маржей? — Этернийских сестерциев, м-мой генерал. — Ах этернийских сестерциев, значит, — генерал забарабанил пальцами по перилам на которые опирался. — Должно быть, тут закралась какая-то ошибка. Недоразумение, мать его… Сто семьдесят тысяч сестерциев... Знаешь, я тут только одного не понимаю — мы собираемся вести подпольную войну против правительства, или покупать поддержанный автомобиль на загородной толкучке? Ты или они хоть представляете, в своём-то скудном уме, во сколько обходится вербовка и содержание сети информаторов? А ведение подпольной и подрывной деятельности как таковой? Хоть представляете, во что обходится даже базовая политическая агитация? А работа с членами правительства или пресловутых спецслужб? Имеете хотя бы примерное представление об этих вещах? Я уже молчу о дополнительной вербовке в среде ветеранов Великой Войны. Каких успехов от меня требует руководство, если вместо надлежащего финансирования мне швыряют сущие крохи, скажи-ка мне на милость? Да самый минимум моей необходимости требует в десять раз больше! — Н-но генерал Тит, — промямлил тот, — бюджет на этот месяц уже согласован! Я ведь простой помощник вашего куратора, и не в моей компетенции влиять на его решения! Быть может, если вы с ним обсудите этот вопрос, то в следующем месяце... Тит прервал своего собеседника, опустив левую руку ему на плечо и сжал пальцы, крепко, но недостаточно для того чтобы причинить серьёзную боль. Представитель корпорации вскрикнул от неожиданности и рефлекторно попытался вырваться, но неудачно. — Друг мой, — вкрадчиво начал генерал, — Ты ведь наверняка знаешь, что моё время ограничено пятью жалкими годами. И ты, несомненно, должен понимать всю глубину наших глубин: большой объём работ, сжатые сроки, постоянная угроза со стороны правительства и спецслужб и отсутствие права на ошибку с моей стороны… Сказать честно, я бы ни за что не согласился на подобные условия, не пообещай мне кое-кто сверху помощь, прямо пропорциональную по сложности и риску, а сейчас я слышу от вас вот это, мол, денег нет, ничего не знаем, — Тит сильнее сжал руку, его собеседник поежился. — Выходит, что кто-то меня обманул, уважаемый господин Мариус и у меня есть весомые подозрения предполагать кто именно. Генерал перевёл дыхание, пристально посмотрев в глаза своего собеседника. — Скажи-ка, господин Мариус, у тебя же есть связь с кем-то вышестоящим? Уровнем повыше вашего личного начальника? Почти уверен, что есть. Ну? Мариус ответил коротким кивком. Тит широко улыбнулся, обнажив два ряда острых, слегка пожелтевших от времени острых зубов. Вышло весьма зловеще. Затем его хватка ослабла, и генерал спокойно убрал руку за спину. — Отлично. Раз так — организуй нам надёжный канал связи. Немедленно. Нет необходимости откладывать это дело в долгий ящик.* * *
— Прошу простить мне мою дерзость ваши высочества, но боюсь, что принятие этого решения находится вне моей компетенции, — вежливо начал грифон. — Легионеры попросту не поймут если я ни с того ни с сего объявлю, что реализация «акта о земле» снова переносится, причём на целых пять лет! Недовольство может быстро перерасти в ропот, а ропот — в открытое восстание. Прошу, заметьте, я — не лорд-регент, и у меня нет ни сил, ни ресурсов, ни его власти чтобы вот так просто пойти на крайние меры, будь на то серьёзная нужда, разумеется. Луна недовольно фыркнула. — Ох, вот оно как: великий, могущественный верховный полководец «Чёрного легиона» не может приструнить своих ручных солдатиков, — пустила шпильку принцесса, грозно посмотрев на грифона. — Да я скорее поверю, что с небесного полотна исчезнет Луна со звёздами, чем словам грифона со столь порочной репутацией. Ты лжец и манипулятор каких поискать, фон Липпе. Твоё счастье, что окончательное решение принимаю не я одна… Грифон лишь покорно поклонился сверлящей его гневным взглядом принцессе, совершенно не изменившись в лице, словно только что сказанное Луной нисколько его не задело. — Уважаемый фон Липпе, — начала старшая сестра, нацепив на лицо маску вежливости, венчаемой самой добродушной улыбкой, на какую только была способна, — мы ведь для этого и собрались здесь — чтобы прийти к наиболее честному для всех сторон соглашению, не так ли? — грифон коротко кивнул. — Безусловно, закон уже был принят, и всё же, официальная дата его исполнения должна быть согласована как раз на ближайшем слушанье Великого Сейма. Я прекрасно понимаю: ветераны имеют полное право требовать обещанного, и никто им в этом праве не отказывает. Но сейчас, на фоне этого ночного инцидента — далеко не лучшее время, чтобы пытаться протолкнуть собственные интересы. Слишком многие влиятельные семьи, мягко говоря, недовольны случившемся и было бы глупо раздражать их и впредь, пока всё не уляжется. Грифон основательно призадумался и впоследствии утвердительно кивнул. — Ни секунды не сомневался в вашей великой мудрости, принцессы. У меня даже созрело некоторое решение, которое, как мне кажется, понравится всем. И так: во избежание широкой огласки деталей прошествия Легион передаст в копыта правосудия поджигателей, остальных повинных в инциденте ждут телесные наказания с высылкой в дальние гарнизоны, а также внесёт в королевскую казну сто тысяч битов серебром, которые пойдут на восстановление города и возмещение некоторых убытков, и не будет препятствовать назначению исполнения акта через пять лет, но с одной оговоркой. Пусть мы сейчас и не можем раздать землю всем ветеранам, мы можем сделать это хотя бы частично, и только для офицерского состава. Мои подчинённые примут это как гарантию ваших обещаний, а небольшой ропот среди рядовых я беру на себя. Принцессы переглянулись. — Интересное предложение, — ответила Селестия. — Нам с сестрой необходимо посовещаться по этому вопросу чтобы ближе к вечеру дать вам на него ответ. Грифон встал с предложенного ему ранее кресла и низко поклонился. — О большем я и просить не смел, ваши высочества!* * *
Тит резко открыл глаза и осмотрелся. Как и в первый раз — это была большая серая комната с диваном посередине и вазой с цветами на маленьком столике у правого подлокотника. Только на этот раз напротив него стояло небольшое кожаное кресло, подле которого, заложив руки за спину и сложив крылья, высился этерниец. Генерал прикинул что габариты его соотечественника были как минимум на треть больше, чем у среднестатистического представителя его народа, и был он минимум на голову выше чем сам полководец. Одет корпорант был в весьма скромный на вид серый деловой костюм с белоснежной рубашкой под ним, но это только на первый взгляд. Тит, конечно, не был большим ценителем моды, предпочитая удобную военную форму вещам дорогих брендов, но даже он быстро понял, что за внешней скромностью скрывалась весьма нескромная цена. Всё это можно было легко списать на умышленную маскировку под всеми известный образ одного крайне влиятельного дельца, так что подходил он с опаской и полнясь подозрениями. — Генерал Тит, я полагаю? — пробасил этерниец и коротко поклонился. — Мне доложили о вашем, кхм, весьма настойчивом желании побеседовать со мной. — Господин Линций Туллий, — Тит поклонился в вответ. — Не ожидал что встечу именно вас, хоть до конца и не уверен, что это именно вы, а не происки симуляции. Великан усмехнулся и, предложив жестом руки Титу присесть, сам уселся в своё кресло. — Нет-нет, никакого обмана. Я много наслышан о вашей недоверчивости и прекрасно понимаю ваши опасения, но в этот раз они беспочвенны, уверяю вас. Совет директоров пожелал, чтобы я предстал перед вами как есть. Для поднятия доверия, само собой. Тит кивнул. — Понимаю, это звучит в какой-то степени разумно, но всё же предпочту пока остаться при своих. Просто тяжеловато поверить в происходящее, осознавая то, что один из самых известных и богатых меценатов республики и ближайших к ней государств лично снизойдёт до беседы со мной. Без обид, я надеюсь? Линций примирительно поднял руки перед собой. — Ну что вы, я прекрасно вас понимаю. Но как один участник совета директоров я отвечаю за сектор галактики, в который входит и Этернийская республика. Или то, что от неё осталось… Но давайте не будем о грустном. Лучше расскажите зачем вам вообще понадобилась эта встреча. Представитель вашего непосредственного куратора, кхм, Мариус вроде, так и не сумел внятно объяснить мне, что к чему. Одна сплошная срочность. — Как пожелаете, господин Линций. Всё дело в деньгах. Видите ли, не позднее чем сегодня днём я узнал из уст представителя корпорации о точной сумме денег, выделенных на моё предприятие в этом месяце и оказалось, что эта сумма просто до безобразия крошечная. — Стоп-стоп! — перебил Тита собеседник. От впечатления невозмутимого и по-своему великодушного громилы не осталось и следа. Линций Туллий крайне пристально посмотрел в глаза генерала, слегка привстав в кресле. — Это какая-то неудачная шутка? Я, конечно, прошу прощения, но вам не кажется ли что в данный момент времени ваша наглость несколько, как бы это сказать... Запредельна. Я считаю, что суммы в сто одиннадцать тысяч Республиканских кредитов чистыми, плюс почти полное покрытие ваших первоначальных расходов на работы, закупку оборудования и выплату заработной платы вашим наёмникам более чем достаточно. Да что там, да за эти деньги можно два корабля орбитальной обороны построить по последнему слову техники. Тит изобразил удивление на лице и заметно дёрнул правым крылом. Он, конечно, имел некоторые подозрения касательно недодачи финансирования... Но чтобы настолько. Похоже сейчас ему крупно повезло. Повезло, что помощник своего вороватого начальника оказался столь уязвим для его внушения. — Вы сказали сколько? Должно быть, мы друг-друга не поняли, или, что вероятно, тут закралась какая-то ошибка, но... Я слышу о подобной сумме впервые именно от вас, господин Линций. Представитель моего куратора сообщил мне о ста семидесяти тысячах Этернийских сестерциев. Собственно, именно поэтому я и решил к вам обратиться, так как посчитал что данная сумма скорее смехотворна, нежели полезна. Теперь изображать удивление пришлось Линцию. Ну как изображать. Скорее данная новость заставила его прищуриться на правый глаз и забарабанить пальцами по подлокотнику собственного сидения, видимо, обдумывая варианты. — Знаете, генерал, — заговорил корпорант спустя несколько минут, — Вы только что подкинули мне весьма интересную пищу для размышлений. Настолько интересную, что она бросает тень на многие лица, окажись она правдой. Нет, вы не подумайте, что я, или остальная корпорация вам не доверяют, просто… Всё это как-то чересчур подозрительно, не находите? Как-то всё слишком красиво складывается. В особенности история с Мариусом, который вот так просто связал вас со мной. Хотя, быть может, он и успел сбросить ему весточку, кто знает. В любом случае знайте вот что — будет расследование. Серьёзное расследование. А серьёзное оно будет уже лишь только потому, что больше всего на свете корпорации не любят, когда кто-то в наглую пытается тянуть руки к их деньгам. Особенно если это делает кто-то из своих. Так что до конца расследования ваш представитель компании отзывается. По веской причине, само собой. Но вы также под подозрением, хоть это и не повод для вас сворачивать свою деятельность. Работайте как работали, но помните — у корпорации очень длинные руки, господин Корнеллий.