Light song

— Норман, ты готов? Ты обещал, что сегодня ты начнёшь тренировать меня! — Да-да, я помню. Только дай пару минут переодеться. А то уже сил нет таскать эту порванную рубашку. Она грязная и противно липнет к телу.       В дверях спальной комнаты появилась рыжая макушка, принадлежащая Эллисон, но тут же скрылась обратно за дверью с громким писком и коротким «прости», столкнувшись взглядом с мускулистой обнажённой спиной мужчины, что едва заметно вздрагивала и дрожала от слабого, просачивающегося сквозь щели, сквозняка. Она слабо блестела от мелких капелек пота и чернил, которые появились после недавней разведывательной вылазки, и медленно скатывались по коже, огибая каждую мышцу, и, соприкасаясь друг с другом, тонкими струями ползли вниз.       Эллисон густо покраснела, прикрыв алые щеки ладонями, и зажмурилась, стараясь выбросить навязчивый образ из головы. Всё-таки у Нормана была весьма привлекательная фигура, даже возраст не особо повлиял на неё. Не верилось, что к пятидесяти с лишним годам у него была такая рельефная фигура, да и спина ещё казалась такой сильной.       Женщина ещё сильнее залилась краской, поймав себя на том, что даже в мыслях продолжает рассматривать мышцы киномеханика. Как-то неловко вышло... Она опёрлась спиной на дверь, дав самой себе пару отрезвляющих пощёчин. Но ярко-алый свет так и не собирался сходить с лица, и даже казалось, что он стал ещё ярче, чем был. — Ну же! Хватит! — тихо пискнула Эллисон, хлопая себя по щекам. На лице появилась глуповатая, нервная улыбка. Как она теперь хоть кому на глаза покажется? Особенно стыдно будет, если заметит Сэмми. Чуть ли не с самого первого момента пребывания в убежище он начал откидывать время от времени двусмысленные комментарии в их сторону. Хоть Эллисон и пыталась воспринимать это как дружеский подкол и так же колко шутить в ответ, но в глубине души она осознавала истинный смысл слов.       Позади за дверью раздался тихий, скрипучий смех. — Эллисон, не бойся, я уже оделся. Можешь входить, — достаточно громко проговорил мужчина, фыркнув. Все ещё глупо улыбаясь и краснея от стыда и смущения, Эллисон послушно приоткрыла дверь и юркнула в комнату. Из её груди вырвался нервный, неловкий смешок. Норман громко фыркнул, поправляя чёрный свитер, что был на половину заправлен в брюки. Что ж сказать — такая манера у него была. Он повернулся в сторону Эллисон и поднял на неё взгляд, тихо смеясь. — Стучаться надо, когда заходишь. — Прости, я больше так не буду, — пискнула женщина, делая глубокие вдохи и выдохи. На это Норман лишь закатил глаза, одёргивая рукава. — Ладно, сделаю вид, что поверил. Как я теперь выгляжу? — Ну ты теперь чёрный, как чернила, — тихо хихикнула Эллисон, проводя взглядом по мужчине. Теперь он действительно был практически весь чёрный: чёрный свитер, черные брюки, черные ботинки, почерневшие от чернил светло-русые волосы. Только более-менее чистая бледная кожа выделялась на общем тёмном фоне. Норман довольно усмехнулся. — Так и было задумано. — Подожди, значит, ты знал, куда идёшь? — Ну да, а разве ты — нет? — Да, — как-то скомкано проговорила Эллисон, хаотично бегая глазами по окружению и заламывая руки, — Но я думала, что попаду хоть и в запущенную, но всё же в студию анимации, а не в чернильный ад!       Её взгляд упал на сумку Нормана, что лежала на плоской крышке сундука. Если Полк позаботился даже о сменной одежде, то что там у него ещё может быть? — Что у тебя в сумке? — подозрительно косясь на мужчину, спросила бывшая актриса, хватая сумку за лямку. — Да так, несколько лекарств и всякая мелочь...       Эллисон села на раскладушку и, откинув кожаную крышку сумки, начала рыться в её темных недрах рукой. Ладонь нащупала и вытащила на свет вату, мягкий рулон бинта, пластыри, чудом не сломанная бутылка с прозрачным дезинфицирующим средством и пару бумажных упаковок таблеток. — Снотворное и кофеиновые таблетки? — недоверчиво проговорила актриса, рассматривая между пальцами упаковки. — Ну, у меня бывают проблемы со сном, — нервно смеясь, проговорил Полк, потирая шею. — Поэтому ты решил из крайности в крайность? — Эллисон подозрительно скользнула по Норману взглядом, откладывая предметы в сторону. Дальше из сумки были выловлены болеутоляющее, таблетки от головных болей и отравления. Учитывая, что они живут здесь в жутком стрессе и едят только древний суп без срока хранения, то эти лекарства были им вполне полезны, жаль, что их малое количество. К аккуратному ряду предметов присоединились швейцарский нож, маток верёвки и набор инструментов, состоящий из отвёртки и нескольких гаечный ключей. Но больше всего Эллисон поразил набор пуль. — Зачем тебе это? — с прищуром актриса вертела небольшую коробочку в руках пока ей это не надоело, и она не перевела взгляд на мужчину, испытывающе ожидая от него ответа. Тот лишь закатил глаза и резким движением выхватил из кармана брюк револьвер, направив его куда-то в стену. — Вот для чего, — фыркнул Норман, положив оружие к остальной куче вещей. Эллисон заметно напряглась, глядя на револьвер и поджав губу. Между глаз у неё появилась едва заметная морщинка. — И куда ты его чаще всего направляешь? Или, точнее спросить, в кого? — Вообще-то благодаря этой штуке я и успел во время спасти тебя.       Эллисон тяжело вздохнула и опустила взгляд, продолжив рыться в сумке. Все же здесь спорить было бесполезно, да и бессмысленно. Последним были большая связка всевозможных ключей, набор карандашей с ластиком и толстая, пухлая чёрная тетрадь, из которой торчали разные закладки и бумажки. — Что это? — спросила бывшая актриса, проводя указательным пальцем вдоль пухлого переплёта. Она только хотела открыть первую страницу, как тетрадь сразу резко вырвали из её рук, Эллисон даже не сразу поняла, что произошло. — Достаточно с тебя рыться в моих личных вещах! — злобно, сквозь зубы прошипел Норман, прижимая к себе тетрадь, будто это была какая-то особо важная драгоценность. Женщина довольно сильно сконфузилась, испуганно отпрянув назад. — Прости, я не хотела! — смущённо пролепетала Эллисон, сложив ладони в замок и прижимая к груди. Мужчина несколько раз глубоко вздохнул и, присев на корточки, начал собирать вещи обратно в сумку. Первым делом он убрал в самый низ заветную пухлую тетрадь. — Ничего страшного, — спокойной сказал Полк, кладя сумку на прежнее место, — Зато теперь ты знаешь, что у нас есть в распоряжении.       Он, выпрямился и слабо улыбнулся, смотря на дверь. — А вообще, мы тут уже засиделись. Пошли, Сэмми нас, наверное, уже заждался. — Он с нами идёт? Я думала, что ему с такой-то фигурой заниматься физической культурой не нужно, — Эллисон тихо хихикнула, вставая с кровати, и подошла к Норману. Тот лишь тихо фыркнул, улыбаясь уголками губ. — Пусть сбрасывает калории со вчерашнего супа, — а затем более серьёзно добавил, — Он пойдёт с нами на случай, если нас окружит толпа чернильных монстров. А за убежищем будет следить Борис. У него это лучше всего выходит. — Действительно, — улыбнулась Эллисон, следуя к выходу за Норманом.       У выхода из убежища их уже ждал Сэмми, да и Борис тоже вертелся рядом — видимо, провожал. Это очень даже мило. Эллисон улыбнулась ему, помахав на прощание рукой. А вот Сэмми, осмотрев их, кивнул и первым вышел из убежища, не говоря ни слова. Какой серьёзный он сегодня… Хотя, оно и понятно — на его совести будет сохранность жизней людей, что будут заняты тренировкой. Не до шуток сейчас как-то. Слишком серьёзна ситуация. — Норман, как думаешь, всё пройдёт хорошо? — спросила Эллисон, подняв на бывшего киномеханика вопросительный взгляд. Она волновалась, даже чуть подпрыгивала на месте от нетерпения. Ведь скоро начнётся её первая тренировка с Норманом — наконец-то её организм достаточно восстановился, чтобы можно было хотя бы попытаться дать ему физические нагрузки. Если быть честными, безвылазное сидение в безопасном убежище, пока Норман и Сэмми уходили на свои вылазки, уже очень наскучило Пендл. Ей хотелось уже выйти из тесного, ставшего таким скучным убежища. Но и опасаться каждой чернильной лужи ей не особо хотелось… Как и владыку этих мест — Чернильного Демона. Порой, Полк и Лоуренс приносили с собой не только запасы, но ещё и новости о том, на каком этаже их чуть не поймала эта Чернильная Тварь. От этих рассказов внутри Эллисон всегда всё холодело — ведь, как правило, мужчины в этих рассказах были крайне близки к тому, чтобы отправиться к праотцам. Но у всех таких коротких историй был один конец — смогли, убежали от Чернильного Демона. Вот и сейчас Эллисон, выйдя из безопасного убежища спустя долгое время, ощущала себя словно на прицеле. Только нигде нет красной точки лазера, что указывала бы точно на лоб женщины, по которому проходил ещё розовый свежий шрам. — Конечно всё будет хорошо… — слегка пожав плечами, ответил Норман, идя по тёмному коридору. Эллисон инстинктивно жалась к нему, чувствуя, как сердце замирало в её груди, когда она делала шаги в кромешной тьме, где, если вытянешь руку, то не увидишь уже свою ладонь, будь она чистой или, тем более, в чернилах. Неосторожный шаг — и с грохотом несколько банок беконного супа со звонким грохотом падают на пол, до смерти испугав вскрикнувшую Пендл, что тут же обняла Полка за руку. — … Если на шум от тебя к нам раньше времени не придёт Чернильный Демон, — закончил Норман и осветил бледное лицо Эллисон, что зажмурилась от яркого света фонаря. — Простите, — смущённо пискнула женщина, отпустив руку киномеханика, испытывая жгучий стыд, что волнами растекался по всему её телу. Спереди послышалось фырканье — похоже Сэмми тоже оценил шум, поднятый Эллисон. — Овечка, будь тише, прошу. Мы ведь не хотим, чтобы на наши души пришёл Чернильный Демон? — Норман направил свет на Сэмми, так что Эллисон смогла увидеть довольно жуткое зрелища. Если при обычно освещении она уже привыкла видеть провалы вместо глаз и рта у бывшего композитора, то сейчас, когда чуть желтоватый искусственный свет, падая на лицо Лоуренса, ещё больше их подчёркивал, внутри неё всё содрогнулось. Даже сердце начало неприятно колоть от всех этих испугов. Потерев грудь в области напротив той, что отдавалась глухой болью, Эллисон, морщась, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. — А мы далеко уйдём? — тихим шёпотом спросила актриса озвучки, коря себя за то, что не спросила это ранее. То, что они не будут заниматься в убежище, было и так ясно — слишком мало места и слишком много мебели, которая будет только мешать. — Не особо. Сейчас мы на уровне К, — Норман начал терпеливо ей объяснять полу-шёпотом, — А пойдём мы в Комнату «Небесных Игрушек», ты ведь помнишь её? — Да. Там мы впервые и услышали пение «Ангела», — Эллисон поджала губы, обняв себя за плечи, — Там может ведь ходить Чернильный Демон. Он не застанет нас врасплох? — Именно для этого с нами Сэмми. Да и не так уж и далеко это отсюда, и я недавно там опять бывал, всё исследовал, так что всё пройдёт гладко.       Успокоенная словами Нормана, Эллисон выдохнула и даже расправила шире плечи. В конце концов, она и сама была рада научиться давать сдачи, ведь в студии без этого навыка не обойтись. Слишком лёгкой иначе она становится добычей даже для искателей, которые всегда норовят выскочить из чернильной лужи и утащить в неё полуживое тело своей неудачливой жертвы. И Пендл ну никак не хотела пополнить ряды тех, кто задохнулся под натиском безногих тупых чернильных тварей, особенно когда она вспоминала свой первый опыт «общения» с ними. Тогда она едва не погибла. Не хочется повторять этот опыт, лучше уж стать сильнее и быстрее, чтобы в следующий раз не оказаться в положении спасённой. Да и кто знает, будет ли кто-то рядом во время следующего нападения…       Путь до нужного помещения нельзя назвать ни тихим, ни особо шумным — пара искателей всё-таки выскочило у них на пути, но так же быстро они растворились в своих же лужах от мощных ударов топора Сэмми. Идеальную тишину нарушали лишь предсмертные хрипы чернильных тварей да шаги троих людей, двое из которых были живыми, а один полностью состоял из чернил. И, к счастью и спокойствию Эллисон, ни разу они не увидели нити чернильной «паутины». Но то, что сейчас к ним не вышел Чернильный Демон, не значит, что он не может выйти через минуту — по этой причине они все втроём держались настороже, не пропуская мимо ушей ни одного лишнего звука, даже после того, как они пришли на место. — Ну что, — Норман встал рядом с чернильным» фонтаном», над которым возвышался логотип «Небесных игрушек», — Приступим к началам занятий? — Да, — с полуулыбкой на лице кивнула Эллисон, испытывая сильное волнение. Сэмми воздержался от комментариев, лишь негромко хмыкнул и присел на один из низких «заборчиков». Повезло чернильному человеку — зрелище ему сейчас устроят, а хлеб ему и не нужен. «И на что я подписалась?» — подумала Пендл, потуже затягивая в высоком хвосте грязные рыжие волосы.       На мучения. На мучения она подписалась, когда согласилась с Норманом начать заниматься физическими нагрузками и научиться драться. Как тренер Норман был жёсток и неумолим, но не до безрассудства. Но по окончанию тренировки с Эллисон семь потов сошло, стоять она могла лишь опираясь на что-то, колени жили своей бурной жизнью, да и чувствовала она себя выжатым лимоном. Окинув её хмурым взглядом, Норман покачал головой (на миг Эллисон даже испытала обиду — она ведь действительно старалась до последней капли сил!), а затем ухватил её за плечо, поддерживая в более ровном положении. — Думаю, с тебя на сегодня всё. Сэмми, что обстановке? — Полк поднял взгляд на лестницы, где Лоуренс трудился над сокращением численности искателей и мясников, не покладая рук. — Можете отступать. Думаю, что и Чернильный Демон скоро выйдет. Мы здесь уже достаточно долго, а он даже не проходил мимо. Не странно ли? Я уверен, он скоро объявится, — рывком выдёргивая топор из пробитой головы Пайпера, ответил горе-пророк.       Коридор наверху, рядом с которым он стоял, покрылся чернильными тенями, послышалось громкое сердцебиение Чернильной Твари, что явилась на шум. — Что и требовалось доказать… — отпихивая ногой особо настырного искателя, пробормотал Сэмми и торопливо рванул вниз по лестнице к Норману и Эллисон, что с новыми, неясно откуда взявшимся силами, сжала руку Нормана, прижимаясь к мужчине, с широко распахнутыми от страха глазами наблюдая за появлением Чернильного Демона. — Уходим, быстро, — как можно более спокойным голосом произнёс Норман, подхватив Эллисон под руку и поднимая её на руки, понимая, что сил бежать у женщины сейчас нет. Испуганно пискнув, Пендл сжалась в его руках, прижимаясь и зажмурившись.       Сквозь зубы ругая Чернильного Демона, Норман первым поспешил в коридор. Назад, в безопасное убежище, и, желательно, не привести эту штуку за собой.       Сэмми, затормозив в коридоре, взглянул на уже возникшую на лестницах тёмную костлявую фигуру. Их заметили. И со спины до Нормана донеслось: — Вы идите, я его отвлеку на себя. Иначе вы не успеете.       От неожиданности киномеханик даже притормозил и обернулся на Лоуренса. — Сэмми?.. — едва слышно устало выдохнула Эллисон у него на руках. — Пастух должен оберегать овечек, — Потерянный мотнул головой в сторону коридора в безопасность, — Не волнуйтесь, я буду в порядке.       Не прощаясь более, Сэмми побежал обратно. — Приветствую, предатель! — послышался громкий выкрик Лоуренса, а затем шипение Чернильного Демона. Игра на выживание началась.       Норман, ничего не говоря, крепче прижал к себе Эллисон, максимально стремительно идя по тёмному коридору. Актриса озвучки на его руках сжалась, затихнув, только шумное чуть хриплое дыхание её слышалось. Стараясь не думать о том, какой в каком-то смысле героический, и при этом глупый поступок совершил Сэмми, Норман нёс её. Главное — чтобы они были в безопасности убежища. А остальное переживут. — Норман… Как думаешь, он сможет сбежать от.. от Него? — по какой-то причине Эллисон не смогла себя заставить произнести имя Чернильного Демона. Глупый страх, что обладатель явится на своё имя? Вполне возможно. — Конечно он сбежит от него, — ободряюще улыбнувшись, Норман сам себя назвал лжецом. Но не время сейчас запугивать и без того угнетённую и в моральном, и в физическом плане женщину.       Открыв дверь убежища ударом плеча, Полк спокойно выдохнул и бережно поставил Пендл на ноги уже в светлой и сухой комнате. Борис вскочил из-за стола, вопросительно смотря на них, а затем кивнул на всё ещё открытую нараспашку дверь, мол «А где Сэмми? Он сейчас прибежит за вами?». — Вышел Чернильный Демон. Этот псих решил прикрыть моё с Эллисон отступление, — Норман закрыл дверь, не смотря на Эллисон и Бориса. Послышался тихий вздох актрисы озвучки, которая, судя по звукам, свалилась на стул от усталости. «Если такой «пробежкой» будет заканчиваться каждая наша тренировка, то это уже будет испытанием и для меня» — подумал киномеханик, растирая предплечья. Внеплановая пробежка, конечно, хорошо, но не когда за вами может гнаться Чернильный Демон…       Приподнявшись с тихим стоном, Эллисон, сквозь боль во всём вымотанном теле, осторожно двинулась в сторону комнаты отдыха. Она очень устала, каждая мышца отдавалась болью после тренировки, так ещё помимо усталости ей надо было бороться с грустными мыслями о том, что Сэмми мог и не спастись от Чернильного Демона. Пендл уже доковыляла до входа в коридор, когда в дверь убежища кто-то громко постучался. Борис подскочил на месте, как ужаленный, и даже опередил Нормана в том, чтобы дёрнуть рычаг, открывающий дверь. — А вот и потеряшка, — послышался насмешливый голос Нормана, Эллисон попыталась выпрямиться и через плечо взглянуть на вошедшего в комнату, — Ну как, скрылся от Чернильного Демона? Не привёл его сюда? — Я не настолько глуп, чтобы приводить сюда этого монстра, — Сэмми даже сердито скрестил руки на груди, сверля Нормана взглядом, — Я дождался, пока ты с рыжей овечкой уйдёте достаточно далеко, а затем спрятался в станции «Маленького Чуда».       Полк не удержался от того, чтобы не фыркнуть от недоверия. Словно Сэмми сказал какую-то шутку, пусть не особо удачную. — И эта наивная попытка выжить сработала? — Как ты видишь — да. Если сидеть тихо, Он потеряет тебя и уйдёт по своим делам, — пожав плечами, целый и невредимый Лоуренс прошёл в комнату, кивнув Борису, который закрыл дверь. — Я рада, что ты цел, — тихо произнесла Эллисон с вымученной улыбкой на губах и направилась дальше.       Нужно отдохнуть. А завтра опять на тренировку. Завтра… Интересно, сколько раз они встречают в стенах этой студии «завтра»? И когда они уже наконец встретят «завтра» вне стен этой студии?