Ещё один шанс

       В этот раз глаза пекли так сильно, что Гермиона не могла их открыть. Пришлось двигаться наобум, при поддержке Гарри и Рона. Но, когда она их всё же открыла, то застыла от изумления.        Они очутились посреди большой уютной спальни, заваленной книгами и старинными вещами. На большой кровати, скрестив по-турецки ноги, сидел маленький Драко. На его коленях лежала книга, а в ладони он держал бладжер, постоянно подкидывая его вверх, чтобы затем поймать.        — О, нет! — застонал Рон. — Он же ещё ужаснее, чем нынешний. За что нам это?        Гермиону страдания друга интересовали меньше, чем огромное количество книг, которыми буквально была заполнена спальня. Она стала ходить вдоль книжных полок, присматриваясь к каждой, читая названия. Те, что её особо заинтересовали, снимала с места, брала в руки и с интересом листала.        — Мы её потеряли, — проворчал Рон, — ясно. Будет теперь в своих книгах сидеть, пока назад не отправимся.        Гарри подошёл к подруге.        — Тебе не хочется Малфоя обнять… и всё такое?        — Этого, — не отрывая взгляд от книги, немного раздражённая, что он её отвлекает, кивнула в сторону маленького Драко она, — нет. Он противный.        — Как будто нынешний не такой — приплёлся следом Рон.        — Не вижу смысла обсуждать поведение Малфоя, — отрезала Гермиона, — вы посмотрите лучше, сколько здесь книг! И по невербальным заклинаниям для младших школьников есть. Книга старая, из девятнадцатого века. Вероятно, тогда невербальную магию в школе учили раньше. Интересно, что будет, если я заберу эту книгу себе?        — У тебя ведь и так получается невербальная магия, — возразил Гарри, — зачем она тебе?        — Не так хорошо, как хотелось бы. Я долго сосредотачиваюсь и, если так и дальше будет, могу завалить экзамен, и…        — Началось, — демонстративно зевнул Рон, — давай без этих твоих паник. Если ты завалишь экзамены, то, что говорить о нас с Гарри?        Гермиона сердито посмотрела на друга.        Они бы, наверняка, начали ссориться, если бы не странное поведение Малфоя. Он замер на кровати. Отложил бладжер. Снял с колен учебник и резко, одним рывком, встал. Сощурившись, посмотрел туда, где стояла Гермиона. Схватив палочку с письменного стола, подбежал к ней и нацелился прямо ей на ноги.        — Кто здесь? Что происходит?        — Да, — кивнул встревоженный Гарри, переводя взгляд на Барнели, чьи глаза тоже стали темнее обычного, — я бы тоже хотел знать, что происходит.        — Он нас что, чувствует? — предположил Рон. — Как такое возможно? Это же воспоминания!        — Этого я и боялся, — вздохнул старик, — давайте понаблюдаем ещё. Не могу пока ничего конкретного сказать.        Открылась дверь. В комнату вошла Нарцисса. Она взволнованно посмотрела на сына, и голос её немного дрогнул, когда обратилась к нему:         — Сынок? Что случилось?        — Так, мам, — пожал плечами Драко, — ничего. Тренировался. — Колдуешь летом? Сынок, у отца будут неприятности.        — Всего лишь пытался превратить полку в чайник, — лениво отозвался Драко, — ничего такого.        — И как успехи?        — Не получилось, как видишь, — он залился краской и сердито нахохлился, — это только у выскочки Грейнджер всё получается. Вонючая лохматая грязнокровка.        — Мы с отцом целое лето только и слышим, что о ней, или о её друзьях, — мягко вела дальше Нарцисса, — быть может, она тебе нравится?        — Глупости, матушка, — отозвался Драко, у которого мгновенно вспыхнули щёки, — мне не может нравиться маггловское отребье. Я думал, вы знаете это.        — Знаю-знаю, — поспешно кивнула Нарцисса, — но ты так быстро растёшь, и…        Она порывисто обняла его и прижала к себе.        — Вытянулся на несколько дюймов. Пора покупать тебе новую мантию.        Она, словно, не замечала попыток Драко вырваться, будто он не в её объятьях изворачивался, словно уж.        — Матушка, — наконец, удалось прорвать её оборону Драко, — я уже не ребёнок. Прекратите вести себя со мной так, точно мне до сих пор три года!        Нарцисса с таким сожалением вздохнула, будто предпочитала, чтобы её сыну всегда оставалось три года. Но потом кивнула:         — Да, ты прав. Жду тебя к ужину.        — Я не голоден.        — Ты пропускаешь третий ужин подряд, а потом целую ночь таскаешь конфеты из вазочки, — Нарцисса поджала губы, — жду тебя к ужину. Возражения не принимаются. Отец вернётся — и, думаю, вам будет, о чём поговорить.        Она вышла, оставив сердитого Драко в спальне.        — Ути-пути, лапочка-сыночек, — бубнил он, очень рассерженный, — ещё бы в попу поцеловала, в самом деле.        — Хорошо, что не поцеловала, — доверительно прошептал Гарри Рон, — меня бы вырвало. А я сегодня плотно поел за ужином.        Гарри ничего не сказал, отделался улыбкой. Всё, о чём он мог думать — что всегда хотел, чтобы так опекали его. Но его маму убил Волдеморт… Гермиона ни слова не сказала и даже почти не следила за тем, что происходит. Она была полностью погружена в книгу.        Снова белоснежное ничто било по глазам, но, в этот раз, опомниться удалось быстрее. Оглядевшись, друзья поняли, что они в чьём-то саду. Из-за яблочных деревьев, всех в цвету, был виден красивый белоснежный особняк, сделанный в подобии готического стиля.        По саду неспешно прогуливались юные Драко и Блейз, о чём-то переговариваясь. Гермиона и Гарри одновременно сделали шаг вперёд, прислушиваясь.        — Перевестись в Дурмстранг для тебя — не самая удачная идея, — как всегда спокойно говорил Забини, — там спартанские условия, а ты хнычешь даже если на улице лёгкий мороз щиплет.        — Ты преувеличиваешь — сухо возразил Драко.        — Наоборот, — повёл плечами Блейз, — преуменьшаю. Тебе ни за что не вынести условий жизни в Дурмстранге. Готов поставить на это все свои деньги.        — Ты слишком низкого обо мне мнения, — рассердился Драко, — а ещё называешь себя моим другом.        — Я адекватного о тебе мнения, — ровным голосом возразил Блейз, — и ты не вынесешь дурмстрангских условий и дисциплины. Ты же видел Крама и других его одноклассников. Это универсальные солдаты. Машины для убийств. А ты начинаешь дрожать при виде порезанного пальца.        — Неправда.        — Ладно, здесь я преувеличил. В любом случае, Драко, это плохая идея. Особенно сейчас. Половина учёбы пройдена, нет смысла куда-то бежать. Или ты бежишь от Тёмного Лорда? — Блейз проницательно посмотрел на него.        Драко вздрогнул и сердито рявкнул:         — Не говори глупостей, — сказал он, наконец, — ни от кого я не бегу. Наоборот, я жду, когда же Тёмный Лорд вернётся, присмолит этого мерзкого Дамблдора, и эта школьная помойка будет ликвидирована. Или, в крайнем случае, реформирована, как полагается.        — Ещё вопрос, кто кого присмолит — словно сам себе сказал Блейз.        — Ты сомневаешься в способностях Тёмного Лорда? — мгновенно спросил Драко, продолжая сверлить друга глазами.        — Я такого не говорил, — Блейз оставался нерушим, точно скала, — но и Дамблдора очень тяжело одолеть. Они уже сходились в бою, если ты не знал. И не раз. Тёмный Лорд отступал.        — У Тёмного Лорда есть верные сторонники.        — У Дамблдора тоже.        Драко остановился. Внимательно осмотрел Блейза с ног до головы, презрительно скривил губы.        — Всё ясно. Ты переметнулся на сторону маразматика Дамблдора. Не ожидал такого от тебя. Уже сообщил своей семье об этом? Или они это сделали раньше?        Реакция Блейза была мгновенной. Вытащив палочку, он прижал Драко к яблоне и направил острие палочки ему в кадык:         — Если ещё хоть раз, Малфой, из твоего грязного рта вылетит что-то подобное о моей семье, я превращу тебя в крысу и поджарю твой тощий зад. Понял?        Драко ничего не сказал, но дышал часто, испугавшись. Блейз убрал палочку, но в карман её класть не спешил, сжимал в руке. Драко выпрямился, оправил брюки и рубашку, отряхнулся.        Гарри показалось, что они не станут разговаривать, но Блейз, к его удивлению, заговорил снова — так спокойно, будто ничего не случилось, и это не Малфой только что чуть не нарвался на неприятности:         — Тебе пора взрослеть, Драко, — сказал он, — ты витаешь в облаках. Думаешь, служба у Тёмного Лорда — это увлекательная прогулка? Или что он станет обожать тебя просто потому, что ты Малфой? Когда с Дамблдором будет покончено, на службу к Тёмному Лорду станут многие. В том числе, и отребье, которое захочет использовать такую возможность, чтобы поквитаться с давними врагами. Уверен, что, к примеру, Каркаров не сдаст твоего отца снова, как сдал твою тётку и её мужа? Потому что я — совсем не уверен, скорее, наоборот.        — А мне плевать, — сердито фыркнул Драко, — главное, что со святым Поттером и его дружками будет, наконец, покончено. Всё им можно, всё дозволено. Любимчики Дамблдора, как же.        — А ты — любимчик Снейпа, — спокойно продолжил Блейз, — и что? Спустись с неба на землю, Драко, повторяю снова. В компании Поттера блестящий шахматист и проныра, который, как бы то ни было, является чистокровным волшебником, и самая лучшая ученица школы, ходячая энциклопедия. А сам Поттер одолел Тёмного Лорда ещё будучи младенцем. Ты что, действительно думаешь, что всё будет так легко и просто, и Тёмный Лорд расправится с ними по щелчку пальцев?        — Когда у него будет больше сторонников — да — ответил Драко.        — В таком случае, ты идиот.        Они продолжали отчаянно спорить, но внимание друзей было приковано к тёмной тени, похожей на призрака, отчаянно шагавшей за мальчиками по пятам.        — Кто это, и что ему нужно? — ткнув пальцев в тень, спросил Рон. — Не дементор же.        — Нет, — покачал головой Гарри, — совсем не он. — Похоже больше на какого-то призрака.        — Но почему за Малфоем ходит призрак? — Рон посмотрел на Барнели.        — У меня есть очень неприятная догадка, — сказал тот, — но нужно посмотреть, что будет дальше. Не хочу торопить события, молодые люди. Хотя мисс Грейнджер, — он пристально посмотрел на Гермиону, что, не отрываясь, следила за тенью, — вы уже на верном пути.        — Нет — побледнела Гермиона.        — Да, — кивнул Барнели. — Боюсь, что да.        — Может, вы нам хотя бы объясните, на каком таком верном пути? — немного раздражённо спросил Гарри. Он ненавидел находиться в неведении, всегда считал в таких случаях, будто его водят за нос.        Но объяснить никто ничего не успел. Поток света снова ослепил их, и они переместились в большую столовую.        За красивым деревянным столом собралась вся семья. В центре стола сидел высокий, подтянутый мужчина, который мог быть только отцом Блейза. Его спокойные чёрные глаза мягко глядели на каждого присутствующего, он производил впечатление ласкового моря в штиль. Сын был похож на него, словно две капли воды, разве что, курчавые тёмные волосы старшего Забини уже посеребрила седина. Гарри смотрел на этого мужчину, и не мог поверить, что он уже мёртв. Убит Волдемортом. В нём снова нарастала злость и ненависть, а шрам на лбу легонько кольнул. Мать Блейза тоже была красива. С кожей цвета растопленного шоколада, тёмными живыми глазами на пол-лица, с непослушными курчавыми волосами, собранными в хвост, она была похожа на сгусток энергии, на живой бурлящий водопад. Они с мужем оживлённо болтали, пока домовые эльфы послушно уставляли стол самыми разными яствами. При виде эльфов Гермиона презрительно фыркнула.        К её ужасу, эльф  оказался не единственной причиной, по которой ей пришлось переживать. В двери не вошли, а вплыли две девушки, чуть старше Блейза, обе в простых, подчёркивающих хорошо слаженную фигуру, платьях. У одной из них волосы вились непослушными кудряшками, а у второй были жёсткими и прямыми. И, пожалуй, это было единственное различие между ними.        — У Забини есть сёстры? — прошептал Рон, словно их кто-то мог услышать.        — Да, — кивнул Гарри, — старшие, кажется, Блейз говорил, что они обучались в Америке.        Гарри продолжал с интересом осматривать всё вокруг, и не мог отделаться от мысли, что, возможно, этим людям выбор их сына, мягко говоря, не понравится. Что же тогда делать? Он упрямо покачал головой.        Гермиона отошла на шаг от друзей и буквально вцепилась взглядом в курчавую сестру Блейза. Уже вскоре Гарри и Рон поняли, что её так сильно в этой девушке привлекло.        — Вижу, — мисс Забини иронично улыбнулась, — к нам в гости пожаловал достопочтимый милорд Малфой собственной персоной. Чрезвычайно рада видеть вашу белокурую голову, милорд.        — Привет, Эсти — хмуро поздоровался Драко и набросился на индейку так, точно не ел веками. Даже у Рона никогда не было подобного энтузиазма к еде.        Гермиона фыркала и плевалась, а, когда Рон сравнил её с гарпией, больно ударила его кулаком в ребро.        Гарри пытался привлечь внимание друзей к тому, что надо бы не на перепалки Малфоя и детей Забини смотреть, а заметить сидящую рядом с Драко чёрную тень, но обоих это мало интересовало. Гермиона пожирала глазами ту, которую Драко назвал Эсти, а Рон пытался выяснить, за что получил тумака. Потому Гарри был практически уверен, что следующий диалог услышал только он.        — Прекрати пялится на грудь моей сестры, — склонившись над самым ухом Малфоя, прошептал Блейз, — дождись хотя бы, когда все выйдут из комнаты.        — Я смотрю на индейку, идиот, — зашипел в ответ Драко, — и да, прежде чем давать мне подобные советы, прекрати заниматься тем, чем ты обычно занят в спальне после каждой случайной встречи с Маклагеном, для этого душевая кабинка есть.        Блейз покраснел и Гарри тоже.        — Я бы на твоём месте прямо сказал Пэнси, что ей ничего не светит — буркнул Блейз, отчаянно орудуя ложкой.        — Только после того, как ты сообщишь об этом же Лунатичке Лавгуд — не растерялся Драко.        — Забини встречался с Луной? — у Рона отвисла челюсть.        — Не знаю, — пожал плечами Гарри, — он не говорил.        Он был всё ещё занят чёрной тенью, что была так близко, точно собиралась влезть Малфою в рот. Посмотрел на Барнели, и понял, что тот тоже встревоженно смотрит на тень, не отводит от неё взгляда.        Они даже не поняли, как оказались в другом месте, но, когда сообразили, где находятся, и что происходит, эмоции у всех зашкаливали.        — О, нет, — выдохнул Гарри, — скажите, что это не то, о чём я подумал! Я смотрю на сестру, а вижу Блейза, и… и… лучше бы мне не видеть, что творится.        — О, нет, — простонал Рон, — я не хочу видеть голого Малфоя, я закрою глаза, меня сейчас вырвет!        — О, нет! — визгливо вскрикнула Гермиона, закрывая уши. — А с ней он кричит, значит. Чёртова слизеринская скотина!        — Какая гармония молодости! — улыбнулся Барнели, наблюдая, как пытается отдышаться растерянный, взлохмаченный Драко, по тощему телу которого градом лил пот. — Какая феерия чувств!        Рон посмотрел на старика таким взглядом, точно только что разочаровался в Мерлине. Но тот продолжал весело улыбаясь, наблюдая сцену, которую все вокруг меньше всего хотели бы наблюдать.        — С днём рождения, малыш Драко, — Эсти усмехнулась, чмокнула своего юного любовника в нос, покрытый испариной, — ещё два года — и будешь полноценным волшебником.        — В пятнадцать лет! — сжав зубы, застонала Гермиона. — Скот!        — Как будто бы сейчас неполноценный — тяжело дыша, буркнул Драко.        — Более чем — продолжала издевательски улыбаться Эсти, и вылезла из кровати. Рон с Гарри ахнули.        Она как раз натягивала бельё, когда Малфой, наконец, нашел силы, чтобы сесть на постели, и натянуть одеяло до самого носа.        — В следующий раз, — растерянно сказал он, — не могла бы ты прыгать чуть меньше? Ты мне чуть все кости не сломала.        — В следующий раз? — она повернула к нему свою кучерявую голову, и изумлённо посмотрела на него. — Ты считаешь, он будет?        — Почему нет? — повёл плечами Драко.        — Я выхожу замуж. Забыл?        — В октябре, напомню, — возразил Драко, — сейчас июнь. Тебе, кстати, очень повезло, что экзамены в Хогвартсе отменили. А то я бы вернулся домой только в июле, а ты бы скучала.        Он усмехался.        — Драко, — как можно более беззаботно, старалась ответить девушка, — я помолвлена, и в октябре у меня свадьба.        — Я не собираюсь красть тебя из-под венца.        — Я люблю Карла.        — Не сомневаюсь, — кивнул Драко, лениво растянувшись на подушках и переворачиваясь на живот, — но на твою любовь я не претендую.        — Ладно-ладно, — она потрепала Драко по щеке, — разобрались, лапочка Драко. — В следующий раз я постараюсь быть менее… эмоциональной. И, кстати, если тебе хочется стонать, лучше стони. А то ты слишком сосредоточено пыхтишь, когда сдерживаешься. Это мешает.        Драко ничего не ответил, только показал ей язык. Она вышла, оставив его одного.        Рон постоянно дёргался, с ужасом ожидая момента, когда же Малфой соизволит встать, чтобы одеться. Боялся, что не успеет закрыть глаза, и «увидит то, что хочет видеть меньше всего на свете». Драко же, словно услышав его крики, просьбы и мольбы, подниматься на ноги не спешил, наоборот, лениво развалился на смятой постели, греясь под одеялом.        — Эта девица была бы рада услышать, — сердито, плотно сжав зубы, прошипела Гермиона, — что Малфой её рекомендацию выполнил.        — Что? — спросил Рон, уставившись на подругу.        Гарри понял, о чём она говорит, и густо покраснел.        Гермиона внимательно посмотрела на улыбающегося, мечтательного Барнели. Гарри был готов поспорить на всё своё золото в Гринготсе, что она собирается спросить старика, когда закончится этот цирк, и они уйдут отсюда. Однако их внимание привлекло кое-что другое, и заставило забыть о той неловкой сцене, свидетелями которой они только что стали. Из зеркала на Драко смотрел юный Слизерин. Поскольку Драко валялся на животе и не мог его видеть, тот деликатно кашлянул.        Драко подскочил, нервно оглядываясь по сторонам и, высунув из-под одеяла руку, подхватил лежащую на прикроватной тумбочке палочку.        — Кто здесь? — напряжённо спросил он.        — Палочка не поможет, Драко, — глухо заговорил Снейкиус. — Я здесь. Пришёл поговорить с тобой, в последний раз перед тем, как тебя уничтожу. Посмотри в зеркало.        — Что происходит? — спросил смертельно бледный Рон.        — Профессор, я думаю, что Слизерин так влияет на личность Драко, что уже пробрался в его воспоминания и стал частью его самого, — путано, запинаясь, сказала Гермиона, — это так?        — Увы, да, — сказал Барнели, и кивнул, — случилось то, чего я боялся. Слизерин полностью поглотил и сознание, и подсознание юного мистера Малфоя, и, возможно, когда мы вернёмся, уже некого будет спасать.        — Но что делать? — спросил Гарри. — Можно ли как-нибудь забрать этого Малфоя отсюда?        — Не говори глупостей, Гарри, — отрезала Гермиона, — этот Малфой — воспоминание. Это невозможно.        — Если он воспоминание, то почему видит Слизерина? — продолжал допытываться Гарри.        — Потому что он захватил сознание и подсознание Драко, я ведь сказала, — фыркнула Гермиона, — что не ясно?        Гарри ничего не понял. Но подумал, что сейчас не лучшее время для расспросов.        — Нам нужна срочная подмога, — сказал Барнели, взмыв вверх руку с палочкой, из которой сыпались искры, — я связываюсь с Дамблдором. Гермиона, ты отправляешься в Круглую комнату. Передай Малфоям, чтобы они постоянно разговаривали с Драко, взывали к нему. И сама делай это.        Он сильно толкнул её в спину, и Гермиона упала, чувствуя, как опять проваливается во мглу. Она почти ослепла, в горле стоял ком, а по лицу текли слёзы.        — Я сделала всё, что могла, милая Гермиона, — словно сквозь шум ветра услышала она голос Милисент рядом с собой, — но бесполезно. Прости. Похоже, вы с Драко проиграли.