Свадебная тайна

Прошедшая новогодняя ночь вовсе не оправдала ожиданий Тины и прошла как нельзя лучше. Именно в окружении семьи, самых близких людей, она наконец-то за долгое время почувствовала себя счастливой. Влёт на эти несколько часов забылись волнующие проблемы и даже более того — донимающие мысли о Лёше. Недавний приезд сына заставил Тину сделать «вдох полной грудью». И теперь переживания не тяготили её, ушли на второй план, она могла спокойно и размеренно существовать в своём пространстве. Прекрасная по-настоящему зимняя новогодняя ночь, где на улице холод и воздушные снежные хлопья, летящие вниз, а в доме накрытый стол с множеством блюд, родное тепло и самое главное — семейный уют: разговоры, смех и любящие взгляды — всё то, чего Тине так не хватает в повседневной жизни. Поэтому весьма логично и даже немного предсказуемо, что под бой курантов она загадала простое, но чрезвычайно нужное желание — быть счастливой. Уже первого января Тина вместе с Веней вернулись в Зазимье, и эта новогодняя сказка, не прекращаясь, продолжилась. Заснеженные дорожки, украшенный дом, улыбка сына — девушка не знала, что действует на внутреннее ликование, но праздничное настроение не отпускало.

* * *

Алексею довелось встретить две тысячи девятнадцатый не в семейном кругу, как, может быть и хотелось, а на корпоративе, где он выступал. Такое празднование Нового года уже вошло в привычку и зачастую приносило удовольствие. Музыка и много людей, которым весело, и приятно осознавать, что отчасти это твоя заслуга, однако временами хотелось проводить праздники только с семьёй в спокойной душевной обстановке. Сам он боялся задумываться об этом, но подсознание обмануть не удастся — такие семейные праздники ассоциировались не с будущей женой, а с той, что регулярно появлялась в мыслях последние несколько дней.

" -…Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остаётся ни с чем. — Ясно, но ведь без любви человек — не более, чем покойник в отпуске.»

Их странная встреча после того, как не виделись неделю, и вроде бы ничтожно мало, но не для них… Колкие фразы, крики, а после — лишь два его слова, перевернувшие и растоптавшие всё предшествующее.

* * *

Тина чувствовала и была несказанно рада, что её дом настигли ощутимые изменения. Будто изнутри стены наполнялись непривычным для себя уютом. В нагретом воздухе витал аромат вишнёвого пирога, который только что достали из духовки. Неожиданный громкий звонок разносится по первому этажу. Не предполагая, кто это может быть, она быстро оказывается в прихожей, и монитор видеодомофона мигом выдаёт нагрянувшего гостя. Переборов себя, она открывает ворота, что равносильно сбрасыванию моста над обрывом, который ведёт к неприступному замку. Кароль не спешит выходить на улицу, словно окаменевшая, стоит, взявшись за холодную ручку двери. После глухого стука она зачем-то смотрит в глазок, делая безнадёжную ставку на то, что ошиблась и сейчас по ту сторону не он. Робко открывает. Он, как всегда, здоровается первым. Она, как всегда, мнёт губы и старается смотреть, куда угодно, лишь бы не на него. Всё как всегда с тех пор, как слово «они» перестало существовать.  — Не буду спрашивать, зачем ты здесь… — а про себя думает, почему он не стал самовольничать и собственноручно открывать ворота, ведь ключи от её дома по-прежнему у него. А она каждый раз об этом забывает.  — Тиночка, поздравляю тебя с Новым годом! Как говорится, с Новым годом, с новым счастьем! — мужчина казался неподдельно радостным и беззаботным. Но настроение Тины уже успело смениться.  — Ясно… Правильно сделала, что не спросила, — как и предполагала, она не услышала ничего толкового. Их нахождение в прихожей не очень устраивало Потапенко. Словно читался намёк на то, что ему нужно уйти.  — Может, пройдём в дом?  — Нет, ты выбрал не лучшее время для того, чтобы прийти в гости, — серьёзно и в то же время с долей недоброй иронии. Тина не хотела, чтобы он задерживался. Сейчас это в первую очередь было связано с тем, что дома Веня, и впоследствии ей придётся отвечать на возникшие вопросы в детской голове, однако всё чаще мысли, посещающие эту голову, были отнюдь не детскими.  — А что такое? Ты не одна? — Алексей едва заметно начинает рассматривать глубину дома в поисках кого-то. «В каком же неправильном направлении ты думаешь» — проговаривает про себя Кароль в этот момент, а заодно посмеивается его глупости.  — Да. Чётко и уверенно. И молниеносный спазм резко сковал все мышцы его тела. Он медлит, и уже готовится развернуться и уйти, бросив дежурную фразу, но неожиданно из-за спины женщины появляется Вениамин. И все ненужные мысли и вопросы сразу отпадают.  — Здравствуйте! — мальчик не ожидал увидеть мужчину, однако на вид — рад его появлению. Кароль сдержанно улыбается и молча проклинает те нескольких секунд, которых не хватило, чтобы он захлопнул дверь.  — Здорово! — Лёша пожимает маленькому мужчине руку. Он тоже рад не меньше. Но то ли встрече с Веней, то ли тому, что дома вместе с Тиной оказался именно он. — Как дела, Вень?  — Отлично. Мама испекла мой любимый пирог, и мы собирались выпить чай… Эта ситуация вводит её в полнейший ступор, а внутри всё испепеляется от неуместного стыда. Неловко. И, кажется, теперь стоило бы предложить остаться на чай, но желание убежать и спрятаться где бы то ни было пересиливает все правила этикета. Веня отправлен в свою комнату, и теперь обстановка не такая дружественная, только шипение электрочайника разбавляет пелену молчания, что окутала кухню, где двое взрослых людей не могут подобрать слов для начала разговора.  — И что же Вас, Алексей Андреевич, привело сюда? — начинает Тина, попутно разрезая ещё тёплый пирог на ровные части.  — Не знаю, был у друга в гостях, он здесь недалеко живёт, решил заскочить.  — А что, друг живёт где-то в нашем посёлке? — чуть лукаво, искоса пытаясь подглядеть за его следующими эмоциями.  — Нет, — так безразлично, будто навестить её — обычное дело. Но факт таковым и остаётся. И Алексей здесь не более, чем непрошеный гость. Должен был быть. Но всё, что чувствовала к нему, ещё держит. И сопротивляться не удаётся. Много раз наступала себе на горло — нет, сейчас этого делать не будет. Пасмурное небо не омрачает их лёгкой беседы. Приятный дружеский разговор, и это всё по-настоящему, ничего напускного, ничего напоказ. То, что прячется за кулуарами, там и остаётся. Правильно это или нет? Скорее второе. Тина не размышляет над подобными вопросами. Хочется с головой быть в настоящем моменте. Впервые за долгое время ей легко общаться с ним, он прекрасный собеседник, и Кароль не хватало их с ним разговоров, словно воздуха. Почему-то заметила это только сегодня. Во время рассказов о том, как прошла новогодняя ночь, каким крышесносным был корпоратив и шуточного сетования на то, что, очевидно, самым трезвым из присутствующих был именно он.  — Вот, как-то так…  — Весело, — улыбнувшись, отозвалась девушка. Подобные истории она когда-то слушала чуть ли не ежедневно, но не находила в этом рутинности. Каждый раз что-то новое и непохожее, нередко забавное. А теперь это было первым разом, когда он мог рассказать ей, а она с удовольствием послушать.  — Ну, а как Тина Григорьевна Кароль встретила наступивший год? — такое его обращение к ней всегда веселило и одновременно злило. Тина закатила глаза, и после её взгляд нанёс игривый выстрел по родному карему.  — С родными, в тёплом семейном кругу, — ответ заставил Потапенко вспомнить свои мысли, которые встрепенули нутро по дороге за город. Да, подсознание хранит исключительно правду. И сейчас что-то защемило, странное чувство, но понятие «семья» связывалось конкретно с этим местом и этим человеком.  — Здорово! Семья — это всегда здорово, — искренне говорил он, но глаза Кароль неожиданно потеряли былой блеск.  — Да, если она есть, — многозначительный ответ вызвал недопонимание у мужчины.  — Но у тебя она есть. Ворох мечтаний набросился на певицу и зверем истерзывал душу. Потому что все грёзы когда-то в один миг стали пустыми, и как горько осознавать — то, во что свято верила, оказалось утопией. Глупой фантазией. Оказалось, в прошлом и теперь бесповоротно забыто.  — Своей нет, — короткая фраза даётся крайне тяжело, но Тина мужественно сохраняет безразличный вид. Его поникший на пару секунд взгляд говорит о растерянности, а она, недолго помолчав, продолжает, — А у тебя семья есть. Жестокое настоящее вдребезги разбивает счастливое прошлое и эту хрупкую возможность приятельских отношений теперь. Отчасти Тина, конечно же, права, рукой подать до того момента, когда он станет женатым мужчиной, и семья станет официальной. Но этот дом его не отпускает — Потапенко возвращается сюда снова и снова, его не отпускает она — он приходит к ней снова и снова, хотя его об этом никто не просит.  — Послушай, — две пары глаз сталкиваются, и ненадолго Кароль теряет свою мысль, — зря это всё, — начав достаточно резко, на полтона тише, спокойно завершает она.  — Что именно? — спрашивает Лёша, внимательно глядя на неё. Что подразумевает это «всё» — прошлое, в котором они были вместе, разделяли каждый как счастливый, так и сложный момент на двоих и просто любили, или настоящее, где они порознь и… И больше ничего.  — Ты как будто бы приезжаешь каждый раз, чтобы унизить меня! — без какого-либо дискомфорта смотрит прямиком в карие глаза, пытаясь найти в них опровержение своих слов. Вот только изменит ли это что-то? Он не понимает её обвинительных фраз, о чём открыто заявляет. А янтарный взгляд, не давая никаких ответов, лишь задаёт свои вопросы. Явно пора перестать общаться глазами.  — «Поздравляю с Новым годом свою бывшую», — якобы цитируя его, чуть язвительно передразнивала Кароль. — Игра слов. Виртуозная причём. Всё как ты любишь. Удивительно, но Алексей не вспылил, не стал, сбившись со счёта, в который раз говорить о том, что практически каждый их разговор сводится к её непрозрачным намёкам и колкостям. Более чем осознавал вину, и всё чаще при виде Тины это ужасное чувство вины выедало душу похуже раствора щелочи. Оказалось, забыть Её — дело не из простых. Потерял окончательно, но изначально надеялся на былое простое дружеское общение. Глупо, наивно и эгоистично.  — По-моему, поздравить с праздником — это отличный повод навестить человека, — мягко улыбаясь, проговорил Потапенко. Она грустно усмехнулась, бросила на него взгляд и, встав изо стола, ответила:  — Да, поздравить меня с праздником — это святое.  — Тинуль… Полминуты. Минута. И она отходит подальше, и хрупкая ладонь вырывается из тёплого, крепкого плена его. Произносить её имя так может только он, и хочется навсегда забыть этот голос. Но проще оглохнуть и не слышать ничего, потому что выдержанный бас с хрипотцой она узнает среди толпы беспрерывно говорящих. Кароль молчит в попытках привести сердцебиение в нормальный ритм. Ощущает его присутствие за спиной и хочет, чтобы всё стало как прежде. Хочет вернуться к уже привычной жизни.  — Я не преследовал никаких плохих намерений, приезжая к тебе. Сегодня в том числе, — всё так же спокойно и честно. Но в грудной клетке предательски скребёт, и так просто поверить его словам Тине не удаётся. — Это не для того, чтобы каким-то образом задеть тебя. Правда, — она помнит, что-что, а задевать её он может, умеет и время о времени не упускает такой возможности. И из-за этого его правда…  — Твоя правда — пустой звук для меня. Так же безжалостно, как и самым острым скальпелем по коже без анестезии. Но что о жалости может сказать он — профессиональный хирург, случайно изуродовавший душу. Поэтому ничья. И оба отступают. А когда на первом этаже появляется Веня приходится сделать вид, что ничего не произошло. Что они такие же добрые друзья, как и раньше. Сидя втроём за столом, потягивая чай из кружек, заедая его вкусным пирогом эти двое придерживаются непринуждённой болтовни и, словно синхронизируя мысли, думают об одном и том же. О том, что вместе им хорошо. Было.

* * *

На Зазимье спустились вечерние сумерки, и чёрный рендж ровер покидал пределы посёлка. Лёгкая печаль махнула Кароль рукой в знак приветствия, но ненадолго. Поднявшись на чуть заснеженное крыльцо, она заметила небольшой подарочный пакет. Тина удивилась находке и не меньше заинтересовалась тем, что находится внутри. Небольшая симпатичная открытка с новогодней тематикой содержала в себе следующие строчки: «Всегда холодным рукам Народной артистки Украины». В следующий момент Тина достала из пакета чёрные кожаные перчатки. Внутри белоснежный мех, который она не могла перестать трогать. Такой жест от него, безусловно, приятен ей. Вызывает трогательную улыбку на лице и радость сквозь толику грусти.  — Мам, это что? — входная дверь открылась и на улицу выглянул Вениамин.  — Подарок, — пожав плечами, ответила девушка. Скромная улыбка никак не могла исчезнуть.  — От кого? — мальчик не прекращал своих расспросов, хитро поглядывая на мать.  — От Деда Мороза, — всё, что она сказала сыну перед тем, как они вместе зашли в дом. За дверью остался редко сыплющий снег, который постепенно заметёт его следы, лёгкий мороз и атмосфера праздника, продолжающая жить. И, возможно, для Тины она бы умерла. Но благодаря нему — нет. Как интересно, один и тот же человек способен и разрушить, и возвести заново. Его новогодний презент сохранил ту теплоту, что появилась в ней накануне. Впервые за мучительно долгое время. Этот день начался так прекрасно, после вызвал далеко не самые приятные чувства, оголил рваные раны, однако всё же сумел преодолеть попытку разрушиться, и, кажется, закончиться иначе просто не мог.