Аутодафе

      Ллойд смиренно стоял на месте, потупив взгляд в пол, и слушал громкие возмущения пожилого пастора, ходящего из стороны в сторону. Его слова отражались от каменных стен старого храма, из-за чего казалось, что он везде, а искаженная светом свеч худощавая тень походила на жуткого монстра, от которого дети каждую ночь прячутся под одеялом. Однако сам мужчина вовсе не был похож на чудовище. Его седые волнистые волосы были растрепаны еще больше, чем обычно, а на исказившемся от гнева лице выделились возрастные морщины, но он был вполне обычным человеком.       — Я понимаю, что тебе сложно, но этот мир полон опасностей и грешников, которые не должны порочить тебя своими взглядами и тем более прикасаться к тебе! — как можно спокойнее воскликнул он, тяжело вздыхая. — Придет час, и ты выйдешь на белый свет, спасая тех, кто достоин нового мира. Но сейчас слишком рано, понимаешь, сынок? — Гармадон нежно погладил парня по голове.       — Да, падре, — ответил тот, закрывая глаза. — Прости меня.       — Я не сержусь. Никто не сердится, сын мой, ведь ты избран нашим Господом. Обязательно поговори с Ним перед сном, чтобы Он помог тебе избавиться от мыслей о внешнем мире, а пока отмоем тебя от касаний нечестивых. Одежду мы выбросим. Она боле непригодна для ношения. Морро, Харуми, приготовьте ванну.       — Да, Святой отец, — хором ответили стоящие позади девушка и парень.       Через полчаса Ллойд сидел в большой чугунной ванне и слушал тихий плеск, закрывая глаза, когда на его голову вылилась теплая вода. Грубые старческие руки с невероятной аккуратностью и нежностью начали намыливать светлые волосы, массируя затылок и виски, а после смыли пену с чистых прядей и начали намыливать плечи.       Не сказать, что Ллойд сам не мог искупаться, но по многолетней традиции этим занимался его отец. Он осторожно натирал его тело мочалкой, уделяя особое внимание рукам и лицу, а после нежно омывал напряженное тело набранной в ковш водой.       Все это время Гармадон старался не смотреть на сына слишком пристально, невзначай отвлекаясь на появившиеся в стенах трещины или какой-то шум в коридоре. Ему все же стоило запереть этого мальчишку, чтобы он перестал сбегать каждую ночь.       «Маленький проказник. Завтра ты отхватишь у меня», — подумал он про себя, хмурясь, но тут же смягчаясь при виде зеленых глаз сына, который пристально смотрел на него, явно желая что-то сказать, но не решался это сделать.       Ллойд прекрасно помнил испуганный взгляд дяди и его спешку. Возможно, ему не стоило говорить отцу, что он видел его брата? Но почему старик так торопился выпроводить его? Все эти вопросы мучали его, и молитва явно не даст ему никаких ответов хотя бы на один из них.       Осторожно поставив обе ноги на скользкую плитку, он упал в объятия отца, уже взявшего большое белое полотенце и начавшего вытирать его с головы до ног. В какой-то момент он опустился перед ним на колени и случайно, а может и специально, обнял его, прижимаясь щекой к низу живота и тихо что-то шепча на латыни. Ллойд лишь вздрогнул от этого и положил руки на седую голову отца, гладя его, пока тот читал какую-то молитву, известную лишь ему.       Через несколько минут отец уже стоял как ни в чем не бывало и протягивал ему спальную сорочку, в которую тот быстро облачился, чувствуя какое-то непонятное облегчение от того, что на нем наконец есть хоть какая-то одежда.       — Иди спать, сын мой, — Гармадон перекрестил его, улыбаясь. — Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, падре, — Ллойд легко поклонился ему, выходя из ванной комнаты и выдыхая.       Он без труда нашел свою комнату, заходя в нее и падая на колени перед кроватью. Сложив ладони вместе, он закрыл глаза и погрузился в раздумья, вспоминая все произошедшее в этот день и стараясь отстраниться от этого, забыть этих странных людей, тот ящик с двигающимися картинками, необычный бар с не менее необычным названием, дядю, который смотрел на него как на Дьявола. Однако воспоминания лишь сильнее давили на него, заставляя обессиленно заползти на жесткий матрац и погрузиться в беспокойный сон.       Все это было так ужасно, но ему хотелось вновь ощутить эту необычную атмосферу жестокости. Хотелось понять мир, скрываемый от него шестнадцать лет. Он жаждал понять, изучить, разрушить и воссоздать, чтобы точно разобраться и не быть таким… непохожим на этих парней. Возможно, это были происки Сатаны, но где-то в глубине души он готов был поддаться его сладостным речам, жертвуя своей невинностью и святостью и предавая идеалы собственного отца.       Омерзительно. Но так заманчиво.

***

      — Ладно, старый пердун, а теперь рассказывай, какого хуя это было! — Кай стукнул по барной стойке кулаком, смотря на повернувшихся к нему Дарета и Ронина и никак не отреагировавшего старика. — А вы давайте воркуйте там, вас это вообще не касается.       — К-Как это не касается?! Приходит какой-то псих в непонятной одежде, вы ведете его к Ву, а потом оперативно выводите, даже не убивая! — хозяин заведения поставил длинный тонкий бокал на стол, смотря на посетителей. — Это говорит о многом. О многом плохом и ужасном для нас!       — Он вернется и убьет нас… точно убьет. Коул, я умру первым, да?! — закричал рыжий парень, обхватывая спокойно сидящего на месте друга. — Не хочу умирать… не хочу!       — Плевать на него. Этот мальчик ничего нам не сделает. Он безобиден, как и те двое, что встретили вас. А вот его отец… — Ву достал из кармана новую закрутку, поджигая ее и начиная курить. — Я рассказывал вам об этом человеке много раз, так что вы понимаете, о ком я.       — Ваш брат, — Зейн как-то странно проговорил это, слегка дергаясь и впиваясь пальцами в колени. — Я восхищаюсь этим человеком. Если он действительно придет сюда, я обязан убить его или же умереть от его руки, — он осмотрел всех присутствующих в помещении. — Конечно же после того, как он на моих глазах убьет вас всех. Это будет прекрасно, восхитительно…       — Зейн, ты совершенно не успокаиваешь! — Джей бросил в высокого молодого человека солонку, пытаясь восстановить дыхание. — Он же не обязательно придет, да? Этот парень… может не рассказал ему о нас! Все не так плохо, смотрите!       — Гармадон все равно узнает. Но… это уже не мои проблемы. Мое дело было предупредить. Теперь дело за вами, а я сваливаю отсюда.       — Чего?! А ну стой! Сначала отпустил этого мелкого белобрысого уродца, а теперь кидаешь нас на верную смерть?! Ты ублюдок, Ву! Уж кого я не повстречал за это время, но ты самый мерзкий выблядок этой говяной жизни! Эй, ты слышишь меня?! — Кай проводил взглядом захлопнувшего за собой дверь старика, начиная громко кричать и ломать и без того хлипкие стулья.       Пока кто-то паниковал, бесился и просто думал о своей участи, попутно представляя, как его будут расчленять или еще чего похуже, мужчина с повязкой на глазу играл с колодой карт, размышляя, что же он может стащить из церкви, когда все это закончится. Ронин был уверен, что сможет улизнуть до начала заварушки и уже после понять по ситуации, что ему делать дальше, думая лишь о предстоящей для него выгоде.       Наугад вытащив карту, он с усмешкой посмотрел на туз крести, показывая его бармену и получая лишь осуждающий взгляд. Дарет прекрасно знал, что он задумал, и искренне не понимал, как он может думать о таком во время столь неприятной ситуации. Однако он не мог его осуждать, ведь и сам беспокоился больше о материальных ценностях, а не о жизнях своих посетителей. Он потратил на этот бар слишком много денег, чтобы теперь сюда приходил какой-то псих и устраивал резню.       Хотя…       Дарет посмотрел на четверку друзей. Коул держал до сих пор бесящегося Кая, а Джей пытался успокоить его, не замечая подходящего к ним с ножом в руке Зейна, которого начали напрягать чужие крики. К счастью, он промахнулся и лезвие лишь слегка задело горло тут же успокоившегося парня. Психов у него тут явно было достаточно, от чего легче совсем не становилось.       Однако несмотря на все предостережения Ву, никто так и не пришел к ним ни ночью, ни утром, ни даже днем. Устав ожидать припоздавшей смерти, молодые люди уехали из бара, чтобы отоспаться и с новыми силами встретить свою участь. Почти неделю они жили в режиме полной боевой готовности, присматривались к теням и посетителям, ожидая, что в любой момент на них может накинуться безумный священник. И это звучало так же глупо, как и выглядело на самом деле.       В очередной раз слушая возгласы настроенного крайне пессимистично парнишки в помятом свитере, который ходил из стороны в сторону и шептал что-то невразумительное, Дарет скучающе вздохнул, начиная мечтать о том, чтобы кто-нибудь налил ему в стакан один из его фирменных алкогольных напитков, настолько его достала вся эта ситуация. Его в принципе бесило долгое ожидание, но оно было неотъемлемой частью его работы. Возможно, поэтому он и набрал за последние годы лишний вес, заедая стресс.       — Вы слышали это? — неожиданно спросил Джей, останавливаясь и смотря на дверь. — Вы же слышали, да?       — Я ничего не слышу кроме этого мерзкого звука! Зейн, хватит точить свой гребаный нож! — Кай выхватил из чужих рук точильный камень и прислушался.       — Стук? — Коул оторвался от записывания чего-то в тетрадь и встал с места, спокойно идя к выходу из бара.       Остальные напряженно проследили за ним, готовясь в любой момент атаковать названного гостя, нарушившего их своеобразный покой.       Коул медленно открыл дверь, безразлично смотря на стоящего перед ним парня в церковном одеянии и хватая его за руку, когда тот неожиданно начал падать. Повернувшись к друзьям, он увидел их недоумевающие лица, пожал плечами и передал незнакомца Джею, возвращаясь на свое место и спокойно продолжая записывать что-то в потрепанную тетрадь. Его совершенно не волновало, что происходило в этот момент за его спиной, хотя он прекрасно понимал, что ничего хорошего там не может происходить.       Если честно, Ллойд не ожидал, что его будут встречать настолько… радушно. Когда перед ним распахнулась дверь, он увидел стоящих наготове молодых людей, держащих в руках кто нож, кто газовую горелку, непонятно откуда взявшуюся в этом злосчастном месте, а кто-то и вовсе в панике взял первое, что попалось под руку, кидая это в него и попадая прямо в лоб. Сказать, что удар был сильным — ничего не сказать, потому что перед тем, как отключиться, он успел увидеть всех ангелов, охраняющих райские врата, и даже самого Бога, что говорило о сильной черепно-мозговой травме.       Он уже готов был ступить на райские земли, но резкий запах нашатыря заставил его вернуться с небес, вскочив, словно он увидел ужасный сон с приближающимся апокалипсисом. К сожалению, земля под ним не проваливалась, а пламя не охватило всю планету, что было бы очень кстати, потому что его голова ужасно раскалывалась, а совершенно не взволнованные взгляды сидящих напротив людей делали только хуже.       — О боже… Он жив! Я не убил его и нас всех! Я так рад, что из-за твоей смерти мы не умрем! — странный парень в синем свитере крепко обнял его, похоже, действительно радуясь, что он не умер.       — Какого черта эти ебанутые папаша и сынок так похожи? — раздраженно проговорил Кай, доставая из пачки последнюю сигарету и прикуривая ее от газовой горелки.       — Действительно, Кай. Это так удивительно, что столь близкие родственники похожи. Кстати, я бы не советовал тебе повторять свой эксперимент, потому что у тебя уже горит прядь.       — Блядь!       Зейн с улыбкой на лице стал наблюдать, как его друг вскакивает и начинает пытаться затушить рукой загоревшуюся прядь волос, с трудом сдерживая садистскую ухмылку, когда огонь добрался до нежной кожи, а после разочарованно вздыхая, так как в этот момент на чужую голову вылили стакан воды. Жаль, он не смог своими глазами увидеть, как этот «павший феникс» сгорит от собственного пламени. Впрочем…       — Пока этот не очень умный парень бесится, я бы хотел познакомиться с тобой, — он протянул руку отвлекшемуся Ллойду, улыбаясь еще шире, чем до этого. — Меня зову Зейн Жульен. А тебя Ллойд Монтгомери Гармадон, не утруждай себя, ведь у тебя довольно серьезная травма, а я прекрасно знаю, кто ты. Если тебя интересует откуда, то я обязательно тебе расскажу об этом позже, а пока тебе следует отдохнуть. И выпить обезболивающего. Или просто выпить, потому что аптечки в этом заведении никогда не было.       — Я не продам ему алкоголь, он ребенок. Кроме того, вряд ли у меня найдется лишняя бутылка… — Дарет посмотрел на милую улыбку собеседника, не предвещавшую ничего хорошего. — Ладно, но только немного.       — Этому мальчику и не понадобится много. И спасибо тебе.       Ллойд не до конца понимал, что происходит, и, в общем-то, не хотел этого делать, все пытаясь вновь потерять сознание. Но пара отрезвительных пощечин вернули его в более адекватное состояние. Посмотрев на протянутый ему стакан, он без раздумий взял предполагаемое лекарство и залпом выпил его, тут же жалея об этом и начиная отплевываться от жгучей жидкости, роняя стакан на пол и схватаясь за горло. Слезы сами собой покатились по щекам от боли, перешедшей из головы в рот.       Пока их «заядлый» посетитель пытался не умереть, Дарет с досадой смотрел на дорогой скотч, впитывающийся в деревянный пол. Неужели он стоил парня из церкви, который, по словам Ву, может привести за собой какого-то ненормального старика? Его бар кишит маньяками и психами, так почему они не могут справиться с одним старым священником и его детишками? Бред какой-то…       На удивление Дарета, Кай был полностью солидарен с ним и уже набирал на старом стационарном телефоне какой-то номер, начиная кричать прямо в трубку, когда неизвестный на другом конце ответил ему. Даже Ллойд уставился на него, совсем не понимая сути сказанных им слов, но ощущая какое-то необъяснимое раздражение и нарастающую тревогу. Было это связано со слегка писклявым голосом парня или же его ужасной манерой общения, он не знал, но зато он сразу понял, что с ним ему не подружиться.       Он уже в принципе не был уверен в том, что подружится с кем-то из них, хотя Зейн, как он себя назвал, внушал какую-никакую, но уверенность в успех. Вряд ли ему можно было доверять, да и на нормального человека он не походил, но выбирать ему сейчас не приходилось. Если в первую их встречу эта компания заставила его удивиться и заинтересоваться, то теперь ему было страшно и неприятно находиться среди этих людей, особенно в таком месте и в столь позднее время. Наверняка днем он будет клевать носом, и отцу это очень не понравится.       Ему стоило просто встать и уйти. Вернуться в храм. На этот раз он точно знает дорогу и не заблудится, кроме того, по пути он может встретить Морро, который тоже любил проводить ночи вне церкви. Возможно, именно поэтому Святой отец не обратил внимания на его уход, подумав, что это его брат в очередной раз сбежал. Встав, Ллойд отряхнул церковные одежды, надеясь незаметно уйти, но его тут же схватили за руку, грубо возвращая на место.       — Нет уж, теперь ты не уйдешь, малыш.       — Кай, у него же и так болит голова… — тихо проговорил Джей, осторожно обходя друга и помогая посетителю снова встать. — Давайте все успокоимся и подождем приезда Ву. А чтобы нам не было скучно, поговорим с его племянником! Это такой редкий шанс — поболтать с родственником твоего работодателя! У тебя есть вопросы, Ллойд?!       — Ну вообще-то… — он посмотрел на дергающийся глаз парня, тут же стараясь вспомнить все вопросы, которые томили его всю неделю. — А что это за коробка с говорящими внутри людьми?       Остальные лишь многозначительно переглянулись, тяжело вздыхая от понимая, что это будет сложный вечер. Объяснять почти взрослому человеку, что такое телевизор и как он работает — не самое веселое занятие, особенно если этот фанатик отрицает почти все твои слова, говоря, что это противоречит Библии. Это словно путешествие на пару веков назад, когда верующие сжигали любого, кто пытался хоть как-то объяснить законы природы и все происходящие вокруг вещи.       Впрочем, у Ллойда все же были какие-то начальные познания в физике и других науках, так как он знал, что такое электричество и как оно работает. Правда, по его мнению использовалось оно лишь для освещения, иногда обогрева и больше ни для чего. Единственным источником информации, о котором он знал, были книги, и то, за все это время он прочитал лишь старую как мир классику и заучил наизусть Библию и другие писания, пылившиеся на полках в их старом храме. Не самая плохая база, но к шестнадцати годам многие знают о современном мире побольше, чем он.       Либо его отец совсем не занимался им, либо старался оградить от всего, что по его мнению представляло опасность, и второй вариант казался намного логичнее, потому что… ну это же церковь! Безумный Священник, второе пришествие, мессия… все это до невозможности предсказуемо и высмеяно уже не одним фильмом. Наверняка еще и горожане искренне верят, что их ждет спасение, но в конце они либо выпьют яд, либо сгорят вместе со своим любимым сектантом. Вот потеха-то будет.       — Подожди, малыш, если ты единственный в семье, весь из себя такой хренов спаситель, то кто те жуткие дети? Тот парень с дурацкой зеленой прядью явно постарше тебя будет, а первенец ты, — задумчиво проговорил Кай, выкуривая очередную сигарету.       — Морро мне не брат, он мой…       Неожиданно входная дверь распахнулась и в помещение зашел мужчина в кожаной куртке. Он активно с кем-то переговаривался по побитому на вид телефону, отвлекаясь лишь на то, чтобы заказать себе выпить и послать куда подальше обратившегося к нему Кая, присаживаясь на высокий барный стул. Зло выкрикнув в трубку слова прощания, он устало и раздраженно посмотрел на племянника, который опять каким-то чудом забрел в этот бар.       — Дядя Ву, Вы разговаривали сами с собой?.. — обеспокоенно спросил Ллойд, вставая с места и тут же падая обратно на хлипкий стул, так как мир вокруг закружился.       — Он разговаривал по телефону с другим человеком. Это такое устройство для связи на расстоянии. Типа рации, — весело пояснил Джей, тут же ловя на себя вопросительный взгляд и тяжело вздыхая. — Да… нам еще предстоит тебе столько всего объяснить.       — Ничего вы не будете ему объяснять. Вам вообще не стоило говорить с ним и пускать в бар. Это еще большая проблема, чем копы, — Ву залпом осушил стакан с виски, закрывая глаза. — Проваливай отсюда, племянничек. И побыстрее.       — Что?.. Я… я не понимаю…       — О, мой друг, не переживай, я разделяю твое непонимание, — Зейн похлопал его по плечу, выходя вперед. — Объясните нам, почему Вы так торопитесь выпроводить Ллойда отсюда?       — Вы прекрасно знаете ответ. Мы уже говорили об этом!       — Да-да. А потом ты свалил, как крыса с тонущего корабля. Ты же просто нас припугнул, Ву, вот и все. Чтобы мы не лезли в ваши семейные дела, так? Ты не боишься Гармадона. Ты боишься правды, — Кай тихо захихикал и затушил сигарету о свою ладонь, вставая рядом с другом.       — Вы хотите нажить себе еще больше проблем?! Пожалуйста! Делайте, что хотите, но чтобы потом не жаловались и не вели этого мальчишку ко мне. Даже не похороню вас, если в один прекрасный день обнаружу ваши окровавленные трупы! — Ву встал с места и быстро пошел в сторону склада, захлопывая за собой хлипкую дверь.       — Ой, ебаный показушник, лишь бы пообижаться на нас, — Кай раздраженно зарычал, поворачиваясь к сидящему в шоке парню. — Че, святоша, думал, он тебя будет с распростертыми объятиями тут встречать? Хрен тебе. Не нужен ты ему. Ты здесь никому не нужен.       Он и сам это прекрасно понимал, но почему-то надеялся, что все это окажется менее болезненным. Отец всегда говорил ему, что мир нуждается в нем, но это было неправдой, как и то, что он сможет кого-то спасти. На самом деле Ллойд совсем ничего не мог. Он ничего не знал о настоящей жизни и о ее жестокости, видя каждый день улыбчивых родственников и думая, что все так же прекрасно и там, снаружи. Но так не было… Люди здесь хмурые, обозленные и недоверчивые. Им не нужен спаситель. Они не верят в него.       — Хочешь послушать музыку? — Ллойд поднял взгляд и посмотрел на стоящего перед ним Коула, который впервые за это время заговорил. — Меня она успокаивает, когда я не понимаю, что творится вокруг.       Задумчиво отведя взгляд, он кивнул, внимательно следя за отошедшим от него парнем.       В углу бара стоял странный предмет, подходящий чем-то на шкаф. Однако у него не было дверец или ручек, только какая-то панель с кнопками и застекленное отверстие, в котором было множество пластинок. Наверное, это было что-то вроде электрического граммофона. По крайней мере так решил Ллойд, слыша искаженную мелодию какой-то незнакомой ему песни и улыбаясь вернувшемуся к нему Коулу.       Он совершенно не понимал слов песни, так как это был какой-то другой язык, но судя по музыке, они пели о чем-то хорошем и добром, а даже если это было не так, Ллойду было уже все равно.