Бычара

      Я наконец-то перестал сдерживаться и высвободил содержимое желудка прямо на садиста Схепертса. Скривившись от запаха и неприглядного вида придурка, я отправился к сумке, где ещё должна была оставаться вода. Бруно недовольно мычал, пытаясь вытереть вонючую слизь. Я заполнял себя чистой водой, надеясь, что рвать меня больше не потянет. Посмотрев на Бруно, я позлорадствовал его жалкому виду.       — Я уже говорил, что ты дерьмо? — я подошёл ближе и, взяв пластиковую бутылку, полил сверху, промывая ему глаза. — О, а вот и сестрёнка пришла! А мы тут умываемся, — произнёс я, увидев на пороге Люсию. Она кинулась к нам, проверяя, насколько Бруно в порядке, а то ведь я клятвенно обещал сохранить его в целости и сохранности. А жаль.       — У него порезы, синяки! — широко распахнув глаза, она уставилась на меня, а ещё приоткрыла свой привлекательный ротик. Я прикусил нижнюю губу, жалея, что не успел сломать Бруно хотя бы палец.       — Да ладно, где? — прикинулся я дурачком и, будто бы не поверив её словам, начал рассматривать физиономию Бруно, качая головой и цокая языком. — И правда, порезы появились. И откуда они на нём взялись? — я пожал плечами, не находя объяснений. — Мистика какая-то.       — Прекрати включать идиота! Что ты с ним сделал? Почему он в блевотине? Где Аманда? — о как, вспомнила о подружке. Ну надо же, она у неё на третьем месте!       — А я думал, об Аманде ты спросишь в первую очередь, — усмехнулся я, допивая воду.       — Где Аманда?! — опередил её появившийся перед нами Дидерик. Упирая руки в бока, он оглядывался по сторонам, но не находил желаемого объекта. Вот кто действительно пострадал, так это…       — Уехала.       — На чём? — не отставал Дидерик, приблизившись. Видимо, думал, что сможет учуять ложь, но чуял он только то, как мне было херово, поэтому, зажав нос пальцами, сделал шаг назад. Люсия вытащила из сумки влажные салфетки и принялась тщательно вытирать Бруно, поглядывая на меня и давая понять, что тоже внимательно слушает мои ответы.        — На такси.       — Ты её обидел?       — Нет, — под столом я увидел разбитый телефон и, нагнувшись, поднял его и показал другу. — Поехала покупать себе новый, — повертел я изувеченный смартфон перед маленькими глазёнками Дидерика. Тот присвистнул.       — Его молотком, что ли, били? — Дидерик схватил телефон, рассматривая разбитый экран и смятый корпус.       — Это ты у Бруно спроси, — кивнул я в сторону умытого и довольного, но по-прежнему вонючего Схепертса.       — Она точно в порядке, Джек? — Дидерик не верил. На его месте не поверил бы и я. Но я не могу признаться в том, что сделал. Не готов я отказаться от Аманды сейчас, когда только узнал её по-другому. Я слишком долго лишал себя всего. Хватит! Сложно отказаться от новых ощущений. Аманда отдала себя, наплевав на свою честь и достоинство, а я не оценил. Теперь нужно доказать, что ценю. Интересно, а замуж она ещё хочет? — Эй, ты меня слышишь? — Дидерик рявкнул, явно начиная нервничать и подозревать неладное.       — В порядке, не волнуйся, — спокойно произнёс я, пытаясь держаться уверенней и скрыть плохое самочувствие.       — Надеюсь на это, Джек, — кивнул Дидерик и отправился помогать Люсии.       Вдвоём они подхватили Бруно и вывели его из дома. Я уселся в кресло, наблюдая за уже не своей женщиной, и ничего не чувствовал. Странно. Аманде удалось заполнить мои мозги. Чертовка! Голова ровно не держалась и наклонялась то влево, то вправо, пока я рассматривал Люсию. Дидерик обернулся.       — Поедешь с нами? Ты же больше ничего не планировал?       — Не планировал. Моя машина на обочине, недалеко, — подтвердил я, стараясь оставаться спокойным и невозмутимым.       — Ты какой-то подозрительно спокойный и даже вялый, — засранец всё же заметил мою резкую смену настроения.       — Плохо мне, передозировка лекарствами и алкоголем. Вот меня и стошнило на Схепертса.       — А, то-то я чувствую, от Бруно несёт, как от тебя, дерьмом, — скривился Дидерик, поглядывая на улицу. Люсия уже усадила брата в машину и теперь устраивалась рядом.       — Да, я очень старался искупать его в желчи, — усмехнулся я и, не чувствуя по-прежнему прилив сил, попытался подняться и отправиться домой. К тому же меня ждала Аманда.       — Я заметил. А почему окно разбито? — Дидерик вышел на улицу вместе со мной, и, перекинув сумку через плечо, я подумал, что нужно сжечь эту халупу и оставить в прошлом моё ромашковое поле. Повернувшись к другу, я понял, что забыл, о чём он спрашивал. — Что с окном? — переспросил Дидерик и указал на пустой проём.       — Бруно выпрыгнул.       — Сам?       — Ну, он же дебил, — я спокойно пожал плечами и помахал Люсии. Даю сто процентов, она думает, что я его выкинул. И не ошибается ведь. Бруно помахал мне в ответ, думая, что я прощаюсь с ним. Выродок.       — Всё равно мне как-то не верится, что Бруно сам взял и прыгнул в закрытое окно, — Дидерик тоже сомневался, но, в отличие от Люсии, очень старался поверить в мои небылицы.       — Он решил догнать Аманду и попросить прощения за разбитый телефон.       — А через дверь выбежать нельзя?       — Повторяю, «он же дебил», перепутал.       — А ты где был?       — Ну, я, это, наслаждался представлением, — соврал я.       — Ладно, в принципе, от тебя я большего и не ожидал, — Дидерик усмехнулся и, похлопав меня по плечу, отправился к машине, тем более Люсия сигналила, подгоняя его. Я обрадовался. Допрос закончен. — Я позвоню тебе, — предупредил Дидерик, и я кивнул в знак: «Ну ладно, позвони, но только отстань уже от меня и проваливай быстрее».       Я вздохнул с облегчением, расправив плечи, и отправился к джипу, закинув в рот две подушечки мятной жвачки. Заметил в салоне Аманду. Судя по закрытым глазам, она спала. Это даже хорошо. Не хотелось, чтобы в её глазах отражался мой бык-осквернитель. Не желал иметь ничего общего с Бруно, но имел. Стал таким же моральным уродом.       Сев за руль, я несильно хлопнул дверцей. Взглядом прошёлся по покалеченному телу Аманды со следами чужих отпечатков на коже. Подтянувшись ближе, поцеловал в щеку, извиняясь, и отстранился. Завёл машину и тронулся с места.       

***

      Припарковавшись возле ворот, я понадеялся не встретить никого из родственников. Выслушивать, какая я скотина, не хотелось. Сам знал. Я вышел и, не желая будить Аманду, завернул её плотнее в куртку и взял на руки. Однажды я уже носил её на руках. Только тогда я был для неё героем.       Я поднялся по ступенькам и толкнул дверь, порадовавшись, что было незаперто. Пройдясь по тёмному коридору, я заглянул в гостиную и, убедившись, что никто не смотрит телевизор, пробрался в спальню. Уложил Аманду на кровать, накрыл пледом и собрался уйти в душ, смыть с себя последствия ебучего дня.       — Джек? — услышал я тихий голос Аманды. Она подскочила на постели. Подойдя ближе, я сел рядом. — Ты привёз меня к себе? — спросила она с удивлением, должно быть, не ожидая от меня подобного. Я и сам не ожидал.       — Могу отвезти к Люсии, — спокойно предложил я и невольно потянул плед с её тела.       — Мне хочется под горячий душ, — она дала себя рассмотреть, и я сглотнул, член встал. Встал и я, приблизился к шкафу, нашёл махровое полотенце и отдал ей.       — Иди, — я помог Аманде подняться и указал, куда идти, стараясь не думать, что сейчас она будет очень влажная и скользкая, блять!       — С тобой всё хорошо?       — Тоже хочу в душ. Пойду к родителям, вернусь через двадцать минут, — произнёс я и морально настроился сбежать как можно скорее, иначе ещё одно слово — и я сам затащу эту демоницу под воду и отмою…       — Мы будем спать вместе? — услышав это, я остановился.       — Как пожелаешь, — я оставил право выбора за ней, не оборачиваясь. И поэтому я не знал: испугана она, радуется или озадачена, а может, Аманда всё-таки стала нормальной и хочет послать меня, выцарапав перед этим глаза для приличия?       — Хочу с тобой, — раздался шёпот, и я понял одно — нормальной она так и не стала. Но я был рад этому. Усмехнувшись и кивнув, я поскорее скрылся.

Двадцать лет назад

      — Джек, ты украл деньги! — кричал Жан, не веря, что сын мог поступить таким мерзким образом, а затем, схватив отпрыска за ухо, потащил через двор. — На что ты их потратил? На сигареты? — Жан усердно засыпал сына вопросами и, не услышав ответа, выкрутил ухо сильнее.       — Нет, папа, я отдал деньги Бруно! — сумел ответить Джеки, закрываясь руками от отца.       — Зачем? — Жан стих, не понимая поступка сына. Неужели вымогательства?! — Джек, этот проходимец заставил тебя таскать ему деньги?       — Нет, пап, я заплатил за Аманду, по-другому Бруно не отдал бы мне её. Я даю деньги и спасаю Люсию и Аманду, иначе он избивает их и заставляет сосать ему и друзьям, понимаешь? — Жан замер и с открытым ртом уставился на сына, не веря в его слова. Успокаивало одно — сын никогда не врал. Он сглотнул.       — Но почему девочки ничего не рассказывают родителям?       — Им никто не верит! Все думают, что Бруно никому не причинит вреда, он перед ними корчит хорошего мальчика. Его жалеют, а он пользуется этим, и к тому же отец защищает его. — Пап, прости, — шепнул Джеки, обнимая отца в поисках поддержки.       — Но почему ты просто меня не попросил?       — Ты бы мне поверил?       — Нет, — ответил Жан с твёрдым намерением пойти и разобраться с этой придурковатой семейкой Схепертс как следует. — И часто ты платишь за Люсию и Аманду?       — Всякий раз, когда Бруно опять захочется накопить на что-нибудь запретное.

***

      — Джек, — долетел до меня из спальни голос отца.       — Что, пап? — я обернулся к родителю, надеясь, что надолго наш диалог не затянется.       — Кого ты привёл?       — Аманду.       — А что с ней?       — «Купил» её у Бруно, пап, ничего нового. Ты же знаешь, забей.       — Знаю. Ты молодец, Джеки, — похвалил меня отец, и я кивнул в знак того, что, да, знаю. Не надо было её впутывать в свою «месть». Надо было просто отрезать Схепертсу яйца и отпустить существовать дальше. — Только разве Бруно не в пансионате? — вопрос отца вывел меня из задумчивости, и я посмотрел на него, не понимая, о чём он спрашивает.       — Там тараканов травят, и Люсия взяла его на выходные, а Аманда приехала в гости немного не вовремя. Вот Бруно и решил воспользоваться уже повзрослевшей девочкой, — блять, как тяжко врать, тем более отцу.       — Бедняжка, — покачал он головой, потирая переносицу. Посмотрев на меня, отец уступил мне дорогу, отпуская в долгожданный душ. Я надеялся, что он не отправится к Аманде выразить ей огромное сочувствие. А если и отправится, то она обязательно отбелит мою репутацию, и я так и останусь для неё героем. Я потряс головой, не желая больше ни о чём думать. Надоело. Совесть нужно заколоть дозой тестостерона, и она замолчит. Молчала же до сегодняшнего дня. Сука!       

***

      — Джеки, там кто-то приехал, — отец тихонько постучал в дверь и приоткрыл, шепнув, что заметил какого-то полоумного, приехавшего в гости в два часа ночи. Матюгнувшись, я встал, поправил одеяло на Аманде, надел спортивные штаны и вышел. — Может, полицию вызвать? — посоветовался он, и я нахмурился. Натянув толстовку и сунув сигареты в карман, отправился спросить: «Какого хрена надо?»       — Не надо, я справлюсь, иди спать, — поглубже вдохнув, вышел из дома. Ночь приветствовала теплом, звездным небом, полнолунием и каким-то бесстрашным уродом на чёрном Мерседесе. — Блять, — цыкнул, как только фары потухли, а из машины вышла миловидная женщина с копной пшеничных волос. — Лия, что же тебе не спится-то? — я задал вопрос скорее себе и, достав сигарету, закурил, ожидая, когда она подойдёт совсем близко и потребует объяснения. Бруно-то привез не я, да к тому же немного запачканного.       — Привет.       — Привет, — Лия встала напротив меня и зевнула, прижимая ладонь ко рту. Ну явно же спать хотела, ну вот бы и спала.       — Будешь сигарету?       — Да, — вытянула она одну из пачки, и мы втянули дым одновременно. Мне иногда нравилось вот так находиться рядом с ней и просто монотонно прокуривать наш день, удачный или неудачный — неважно, главное, с пониманием и молчанием. Интересно, а как оно будет с Амандой? — Почему Бруно привезла Люсия, а не ты? — послышался вопрос на половине скуренной сигареты, и, взглянув на меня, подошла ближе.       — У меня возникли дела, а Бруно взять с собой я не мог, поэтому попросил Люсию и Дидерика отвезти его. — По её взгляду заметил, что она знает правду и пытается услышать её от меня. Лия покачала головой и усмехнулась.       — А откуда ссадины?       — Выпал из машины, наверное, — пожал я плечами, доказывая ей, что она не услышит признания, а раскаяния — тем более. Она рассмеялась и затянулась.       — Ты трахался со мной, чтобы у тебя появилась возможность быть к Бруно поближе, да? Не потому, что я тебя привлекала? Поэтому ты не хотел детей? — проглотила она вопрос и кинула окурок, безжалостно растоптав его, а затем взглянула на меня, ожидая простого и в то же время такого сложного: «Да, детка, смирись, я трахал тебя ради Бруно».       — Прости, — я отметил, что за последние сутки два раза произнёс извинение разным женщинам, но только ни одной из них оно не нужно. Обеим нужны мои действия.       — Значит, полтора месяца ты думал, как вывести Бруно на прогулку без последствий и покончить с ним? — цыкнула она, произнеся вполне себе логическую цепочку.       — Да, — коротко ответил я и задрал голову, показывая, что горжусь планом.       — Почему ты не был со мной честен?       — Не хотел вмешивать тебя в своё прошлое. То, что я делал для тебя, было искренне. Пускай и преследовал свои интересы, но ты мне нравилась, правда.       — Ты мог бы оставить со мной частичку себя, а сейчас у меня нет никого из вас, — произнесла Лия, пряча руки в кармане плаща, её плечи подрагивали, а в серо-голубых глазах, как это часто бывает, застыли слёзы. Опять эта солёная вода. — Я так понимаю, раз Бруно повержен, мы расстаёмся? — моргнула она, а я прикусил нижнюю губу и быстро достал ещё одну сигарету.       — Да, — твёрдо ответил я, зная, что тоже был повержен одной очень настойчивой особой, которая спит в моей постели и, надеюсь, не смотрит в окно на мои разборки. Я поднял голову, убедившись, что в окне её нет, и выдохнул с облегчением. Лия, кажется, кивнула, понимая, а может даже принимая моё решение. Зачем тогда было приезжать? Чтобы убедиться? Хм, женщины — действительно странный народ. Я снова глянул на окно и вернул взгляд на Лию, почти не моргая, медленно затягиваясь и надеясь, что она поскорее исчезнет и я отправлюсь спать, обнимая другую, которая не потребует от меня детей. С Амандой было проще, она знала меня настоящим, без притворства, в отличие от Лии, с которой приходилось изображать того Джеки двадцатилетней давности. И я бы обязательно остался прежним, не случись последствий моего сочувствия к слабому полу.       — Как скажешь, — кивнула она и, развернувшись, зашагала к машине, не спеша, как будто ожидая, что остановлю её и скажу о глупой шутке. — Если захочешь навестить Бруно, то приезжай, ладно?       — Мне о нём следует забыть, — «Как и о тебе тоже», — про себя добавил я.       — Ты… заезжай, мне будет так хорошо, Джеки Ванмарсениль. — Смахнув с щеки слезу и не дождавшись моего решения оставить ее у себя дома, познакомить с родными и предложить выйти замуж, она убежала.       — Прости, не я решил свою судьбу, — крикнул я, и сжал кулак, жалея, что рядом нет груши для битья или физиономии Бруно. Лия остановилась и обернулась.       — Бруно?! — выкрикнула она увековеченное имя под моей грубой кожей.       — Бруно! — рыкнул, потверждая.       Всхлипнув, она убежала, а я, пнув маленький камешек в сторону, отправился закрывать ворота от непрошенных гостей и тех, кто может обидеться.