Контракт

      Запах мясного пирога очень даже будоражил мой аппетит, заставляя то и дело сглатывать вязкую слюну. Но я продолжала сидеть на стуле и гипнотизировать взглядом этот смачный кусок, вместо того, чтобы наброситься на него. Я подняла глаза на кухарку, которая на соседнем столе, как ни в чём не бывало, продолжала месить тесто. Объяснять мне, конечно же, никто ничего не собирался. Грузная женщина просто буквально за шкирку выволокла меня из погреба, молча поставила тарелку с едой и забыла о моём существовании. То есть, хранить трупы в холодильниках у них здесь в порядке вещей? Заебись местечко. Пора уже задуматься о том, как я буду выбираться отсюда. Вряд ли хромой Хардман сможет меня догнать, если так рассудить. Но, в тоже время, я ведь не знала, на что он способен в магическом смысле. И мысль о том, что я могла бы свободно выйти за ворота, никак не покидала моей буйной головы. Но открытое заявление хозяина о моей неминуемой неудаче немного тормозило меня в этом плане. Наверняка, это была своего рода проверка, которую я, несомненно, провалила уже заранее. Вздохнув, я подцепила пальцами кусок пирога и отправила его целиком в рот. Маловато для меня, если честно. Уж ем я много, поскольку несу в себе зверя, которому требуется очень много энергии. Короче, нас с волчицей хрен прокормишь. Я чуть не подавилась, когда ещё в глубине дома услышала глухой стук трости о деревянный пол. Неужели сам хозяин соизволил спуститься на кухню? И правда, сюда идёт, зараза. Кухарка тут же засуетилась, начала нервно руки фартуком вытирать, со стола неловко смахивать. Как только мужчина появился за моей спиной, что я остро ощутила из-за недавно выкуренной им сигаретой, женщина затараторила: — Хозяин! Чего изволите? Может, чаю? Аль проголодались? Только скажите, я быстренько всё щас… — Благодарю, Матильда, ничего не нужно, — его голос прошёлся холодом по моей спине, и я с усилием сглотнула комок в виде пирога. — Я слышал крики. Что произошло? Повариха, кажется, икнула и слегка побелела в лице, кинув на меня быстрый взгляд. Я подпёрла щёку рукой и начала отбивать ритм пальцами по столешнице, слушая, как сердце женщины делает переворот в груди, а затем увеличивает скорость в несколько раз. Как же она его боится, посмотрите. — Да тут… Ничего такого, что вы! Вы не переживайте, хозяин… — Я не переживаю. Я интересуюсь. Так что? — холоден, настойчив, непоколебим. Вздохнув в очередной раз, я лениво протянула: — А вы, хозяин, все трупы в холодильнике храните? — когда я не видела его перед собой, то, почему-то, было намного легче говорить. Два стука, и рука в кожаной перчатке упёрлась в стол прямо рядом с моей кистью, а мужчина ощутимо навис сверху надо мной. Мне аж тяжело стало, и я выдохнуть не смогла. Воздух так и застрял где-то в горле, а собственное сердце затаилось. Волчица, которая начинала медленно просыпаться во мне, боязливо начала скалиться, но рычать не осмелилась. Я чувствовала его еле ощутимо своей спиной. Очень близко. Я точно увидела, как кухарка быстро перекрестилась. — А ты, Руби, уже лезешь туда, куда не стоит? — горячее дыхание прямо над моим правым ухом. — Это вышло случайно, — слабое оправдание. — Подробнее. Наконец, я смогла выпустить воздух через ноздри, сглотнуть слюну и слегка прикусить губу. Чёрт, вроде, ничего такого не сделала, но от такого давления с его стороны в прямом смысле хотелось сжаться в комок. — Искала еду. Учуяла кровь. Нашла труп. Всё, — я сжала кисть в кулак и чуть отодвинула в сторону подальше от хозяйской руки. — Матильда, — поскольку его дыхание не обожгло мне кожу, наверное, он поднял голову, и я прикрыла глаза, — где ты была в это время? — Дак я ж… Я ж отошла всего на минутку, хозяин, — явно растерялась кухарка. — Мясо закончилось, вот я и пошла. Хотела по-быстрому разделать тушку! А потом услышала ругань, выбегаю, а она там вот! Даже не постеснялась пухлым пальцем в меня ткнуть. Ясно, видимо, в этом коллективе мне не прижиться, раз меня уже сдают за то, что я просто увидела то, чего не стоило. Я злопамятная, Матильда, весьма злопамятная. — Хорошо, — тяжёлый вздох пришёлся мне куда-то в макушку. — Продолжай готовить, Матильда. Руби, иди за мной. Наконец, он отошёл от меня, и я смогла расслабиться. Сама только сейчас осознала, что всё это время я была напряжена настолько, что спина начала каменеть. Хардман удалялся в сторону гостиной, а я, перед тем, как соскользнуть со стула и пойти за ним, привлекла внимание поварихи: — Эй, Матильда, — я хмыкнула, когда она повернулась в мою сторону. — Береги пальцы. Тот топор выглядел острым. Я согнула свои пальцы, демонстрируя так обрубки, а затем резко выпрямила средний. И прежде, чем до неё дошёл смысл моего послания, я уже догнала Рэйфа. Хозяин и впрямь направился в гостиную, опустился в чёрное кресло. Откуда-то выплыл Гектор с подносом, на котором находились два бокала и небольшая красивая бутыль с янтарной жидкость. По запаху поняла, что это крепкий алкоголь. Рэйф молча кивнул на диван рядом с его креслом, пока Гек разливал жидкость по стаканам, любезно предлагая один хозяину, а второй уже мне. Я схватилась двумя руками за бокал и поднесла к носу, вдыхая аромат лесного ореха и каких-то пряностей. Судя по всему, весьма хорошее пойло, раз не несёт спиртом. Хардман сделал мелкий глоток и отставил алкоголь на столик. Лёгким жестом руки он отпустил дворецкого, и тот снова пропал где-то в глубинах дома. Как призрак, честное слово. Я скосила взгляд на Рэйфа. Он сидел по левую руку от меня, вроде и на расстоянии, но всё равно ощутимо близко. Пока что я не видела в этом красивом, загадочном и статном мужчине мага. Образ какого-то волшебника никак не вязался с Хардманом. Для меня он являлся аристократом, джентльменом из далёких двадцатых годов, делающим ставки на скачках, ходящим в казино и приглашающим дам в ложе в театрах. А сейчас он походил на уставшего босса какой-то невъебенно крупной фирмы, которого изрядно всё подзаебало. О чём говорили расстёгнутая на пару пуговиц белая рубашка и её закатанные рукава. Я усмехнулась своим же мыслям, пока не рискуя делать глоток. Я не любила алкоголь, поскольку никакого удовольствия от него не получала. Я не могла напиться чисто физически. Так уж вышло, что оборотни не пьянеют. — Не пьёшь? — поинтересовался Хардман, собираясь закурить. — Нет смысла, — так и не коснувшись пойла, я отставила его на столик. — Так что там с… трупом? Вопрос вырвался произвольно, и осознание того, что я его задала, появилось лишь тогда, когда я случайно подняла взгляд на хозяина. — Несчастный случай, — выпустив сигаретный дым, ответил Хардман. — Сьюзан упала с лестницы. В скором времени, за её телом должны приехать родственники. Поэтому тело хранится в холодильной камере. Ещё вопросы? Оу, неожиданно и информативно. Все вопросы резко исчезли из моей головы. Так, соберись, Руби. Нужно использовать возможность, пока таковая есть! — А, ну… — я часто заморгала, мысленно убивая себя за свою растерянность. — Что насчёт меня? Зачем я здесь? Что тебе… Вам-вам нужно от меня? Я вжалась в спинку дивана, больно прикусив губу. Идиотка! — Как только пройдёт оплата, мне на руки придут документы, и я войду в права владения над тобой, — он стряхнул пепел в пепельницу и повернул ко мне голову, окидывая пустым взглядом. — Тогда я предложу тебе контракт. У тебя будет право отказаться, но тогда от тебя для меня не будет никакого толка, и я перепродам тебя. Туда, куда посчитаю нужным. Пиздец, приплыли. Я нахмурилась, переваривая услышанное. — Что за контракт? Могу я узнать заранее, чтобы всё обдумать? — несмело подвинулась чуть ближе к Рэйфу. — Тебе известно понятие «фамильяр»? Блять, нет! Я аж резко назад подалась, как услышала это слово. Знала я, прекрасно знала. Сука, стоило догадаться сразу, он же чёртов маг. Ещё из древности сложилось так, что всякие ведьмы и колдуны заключали контракты с такими, как я: оборотнями, вампирами, перевёртышами и прочими тварями. Тогда это был равноправный союз, где хозяин уважал и заботился о фамильяре, а тот, в свою очередь, наделял первого силами, позволял черпать энергию прямиком из своей души. Сильнейшим считался маг, у которого был фамильяр, с которым он был связан не только контрактом на крови, но и глубокой ментальной связью. Вплоть до чтения мыслей друг друга. Но это было очень давно. Так, блять, давно, что современные зажравшиеся маги, ведьмы и прочие колдуны обесценили понятия «фамильяр». Мы превратились в экзотических питомцев, в красивый аксессуар, в дополнительный, но временный источник силы. Теперь «фамильяр» было равно «раб». Из нас могли сделать секс-раба, домработницу, личного массажиста, повара, но только не того, кем мы должны быть на самом деле — компаньоном на равных правах. Из-за того, что человеческая раса превзошла все другие и считалась одной единственной главной, то такие меньшинства, как оборотни, не воспринимались всерьёз. Нас не считали за людей, исключительно за животных. Рабство таких, как я, стало вполне нормальным и обыденным. И самое паршивое заключалось в самом контракте: любая мерзкая воля хозяина должна быть выполнена фамильяром. Без исключений. — Да, — хрипло отозвалась я, уже заранее испытав на себе весь тот ужас, который может произойти со мной. — Я уже вижу, что ты не в восторге. Но прежде, чем отказываться, подумай. Как следует, — его рука легла на ручку трости, которая была в виде головы кота. — Что тебе больше будет во вред: служение мне или такому, как Гаррисон? Новая волна отвращения прошлась по телу, и я, не задумываясь, схватила бокал со столика и опрокинула в себя. Слегка горьковатая жидкость опалила горло, но разум не помутился. К Гаррису я уж точно не хотела, совершенно и точно. Этот жирный мудак будет иметь меня без смазки ежедневно, если не чаще. А Хардман… Не знаю, что он будет делать со мной. Я совершенно не знаю его. Он ни разу не замахнулся, не накричал, даже толком не угрожал. Он просто пугал меня своим присутствием и взглядом. — Думай, Руби, — с этими словами он поднялся с кресла и поковылял в сторону лестницы на второй этаж. Я же уставилась пустым взглядом на дно бокала. Нужно валить отсюда. Из поместья, из города, из страны… Не знаю, насколько меня хватит вообще, но буду бежать до тех пор, пока ноги в кровь не сотру. Никакая чёртова магия меня не удержит здесь. Я медленно поднялась с дивана и направилась к выходу из поместья, вышла на заросшее крыльцо и села на первую ступень. Взгляд тут же упёрся в закрытые ворота. На улице уже темнело, солнце медленно катилось к закату. В сумерках в лесу меня хрен, кто отыщет. А ночью и подавно. Я-то справлюсь, доверюсь своей волчице, она не даст нам пропасть. Но как же смущал меня этот чёртов забор. Он, в отличии от старого дома, был новым. И это было видно невооружённым взглядом: блестящий в последних лучах заходящего солнца металл, острые шипы на кончиках прутьев, не облупившаяся чёрная краска, идеальная ковка растительности на самих воротах. Ни мха, даже лоза не покусилась на забор. Странно? Однозначно. Значит, он под чарами и, скорее всего, именно поэтому я не смогу покинуть территорию поместья. Вот, что имел в виду Рэйф. Я уронила голову на свои колени, больно стукнувшись лбом. Ну вот же она — свобода! Рукой подать! Просто взять и выйти за блядские ворота! Но последствия того, что будет, если я это сделаю… Голову оторвёт? Ебанёт огнём, как в той клетке на аукционе? Придёт сам Хардман и отдубасит меня своей тростью? Резкий запах серы и, кажется, чего-то рыбного заставил меня резко поднять голову. Взгляд сразу же наткнулся на чёрного кота, который сидел у подножия ступенек и умывался. Надо же. Бродячий или местный, интересно? Зверьё отвлеклось от процедуры вылизывания себя и обратило на меня взор своих ярко-зелёных глаз. Я не люблю кошек, как и они меня, собственно. Как правило, переносчики блох чувствуют, кто я на самом деле, и шипят, а после и убегают. А этот… смотрит равнодушно. Дверь позади меня распахнулась и по запаху корицы поняла, что это дворецкий. Кот же вальяжно прошагал мимо меня и, задрав пушистый хвост, вошёл в поместье. Я аж обернулась, ошалело смотря на то, как Гек пропускает животное, отходя в сторону от прохода. Да ладно, Рэйф — кошатник?! — Вам следует быть в доме после захода солнца, — обратившись ко мне, оповестил Гектор. — Ага… — я медленно моргнула пару раз, затем подняла глаза на мужчину. — Это хозяйский кот? — Верно. Селвин живёт вместе с хозяином уже десять лет, — пояснил он. — Не засиживайтесь. После заката я уполномочен запереть двери. Я кивнула, переводя взор на небо. Солнце только-только коснулось краем горизонта. У меня ещё есть полчаса, чтобы посидеть здесь и подумать. Как только запах корицы рассеялся, я поднялась на ноги и медленно спустилась по ступеням вниз, игнорируя холод от камня. Босая нога ступила на гравий, и я немного поморщилась, отмечая, как камушки неприятно впиваются в ступню. Нужно будет выбить у хозяина обувь. На пути к забору, я на секунду задержалась у ангела скорби. Всё такой же серый, пожухший и скорбящий. И лишь один вопрос вертится, когда я смотрю на эту статую: по ком льёт слёзы он? Мотнув головой, подошла к забору. Долго блуждала взглядом по красивой ковке, по прутьям и по лесу, что раскинулся по ту сторону. Солнце погрузилось за горизонт только на четверть. Рука застыла в миллиметре от металла, пальцы мелко подрагивали, а дыхание в собственной груди затихло. Что будет, если дотронусь? Обожжёт? Зажмурившись, быстро коснулась одним пальцем прута и уже приготовилась к боли. Но ничего не произошло. Холодная поверхность под кожей приятно покалывала и всё. Открыв глаза, я удивлённо уставилась на забор, а затем схватилась за него всей рукой, крепко сжимая прут. И второй сделала тоже самое. Странно. Задрав голову, отсчитала где-то два с лишним метра высоты. Я смогу перемахнуть. Долька красного солнца виднелась из-за полосы горизонта. Небо окрасилось в бордовые тона, а температура заметно упала, отчего я то и дело выдыхала клубы пара. Осень в этом году выдалась тёплая, но ночами холод брал своё. Листва на деревьях уже понемногу теряла свою насыщенную зеленую окраску, приобретая новые тона. Я отошла на пару шагов назад, чтобы дать себе место для разбега. Но тут же обернулась на окна поместья. Лишь на первом этаже горел свет, а вот второй был полностью погружён в темноту. Глупо, наверное, совершать побег прямо так, на виду, но… Я никогда не отличалась особой сообразительностью, тем более я была уверена, что никто меня не сможет остановить. Сухой Гек не справится со мной физически, от топора кухарки меня спасёт реакция, а вот Рэйф… Не знаю, на что он способен, кроме пассивного запугивания, поэтому в этом смысле я его ещё не опасалась. К тому же, он хромой. Бегать точно не может. Последние лучи отражались от небосвода, когда я, разбежавшись, перемахнула через забор. Приземление только вышло не столь мягким. Я поскользнулась на листьях и неловко опустилась на задницу, стукнувшись копчиком. Ничего, не смертельно. Поднявшись и обернувшись, я увидела, что старое поместье было по ту сторону забора. Господи… Я смогла! Отсоси, Хардман! Не сдерживая радостного смеха, я подняла обе руки, показывая два средних пальца злосчастному дому и всем его обитателям. Так-то! Оставалось лишь пересечь лес, только и всего. Свобода! Окончательная темнота опустилась на улицу, как только я приблизилась к первым деревьям, и тут… Тут что-то пошло не так. Что-то сжалось на моей шее, неумолимо начав душить меня. Словно кто-то затягивал гарроту. Я инстинктивно схватилась руками за шею, но там абсолютно ничего не было, но это не отменяло того факта, что мне с каждой секундой не хватало воздуха. Я упала на колени, пытаясь сделать хоть один глоток, хоть как-то вздохнуть, но вместо этого из моей глотки вырвалось глухое шипение. Глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит, и я была уверена, что капилляры уже лопались один за другим. Я так и свалилась на бок, утопая в свежей листве и провожая темнеющим взглядом свой путь к свободе.

***

      Большие ярко-зелёные глаза. Я чуть застонала, а потом, словно ошпаренная, подскочила на месте. Чёрный кот тут же спрыгнул с меня и уселся на полу, продолжая гипнотизировать своим взглядом. Какого хрена? Первое, что я сделала, так это начала ощупывать шею. На ней ничего не было. И, блять, я дышала свободно. Как будто и не умирала от удушения, в самом деле. — Как ощущения? — раздался голос, от которого я чуть подпрыгнула на месте. Хардман сидел за своим столом и, положив подбородок на сцепленные в замок руки, наблюдал за мной. Блять! Оглядевшись, в конец убедилась, что я нахожусь в его кабинете. Хотелось хлопнуть себя по лбу и посмеяться над своей тупостью. И на что я надеялась, блять? — Супер, — охрипшим голосом отозвалась я, неопределённо махнув рукой. — Теперь убедилась в правдивости моих слов? — самодовольно протянул хозяин, и я бы сказала, что он улыбается, но он не умел этого делать. — Да… — недовольно отозвалась я. — Накажете? — А нужно? — Рэйф откинулся на спинку кресла. — Я думал, что удушение было неплохим наказанием. Для первого раза, естественно. О, как. — Э, думаю, да… — нет, раз такой расклад, то не стоит будить лихо. — Я тогда пойду спать. Без побегов, честно. — Разумеется, — Хардман кивнул, и я уже схватилась за ручку двери, чтобы выйти, но его слова меня остановили: — Два дня, Руби. На раздумье и своеволие. Потом всё изменится. Я кинула на него взгляд из-за плеча и вышла в тёмный коридор. Уже всё изменилось, господин Хардман