Второй шанс на счастье

      Ханян, дом семьи Хон       Ещё по дороге к дому раненого незнакомца, Ын Су начала мысленно ставить предварительный диагноз.       «Рана этого парня выглядит довольно глубокой, — думала девушка, непроизвольно ускоряя шаг. — Обычно, при подобных повреждениях бывает обильное кровотечение, но у него крови вытекло не так уж и много. Хорошо это или плохо? Скорее, плохо, чем хорошо: налицо признаки внутреннего кровотечения. Несколько минут назад он был в сознании, но потом лишился чувств. Похоже, что у него обширная субдуральная гематома. Что же касается времени… То его у нас почти что и нет…»       В это время они как раз добежали до нужного дома и сосед принялся криками вызывать хозяйку и её дочь, поэтому размышления Ын Су были прерваны довольно грубым образом.       И вот теперь она стояла рядом с девушкой, которая была очень похожа на её бывшую однокурсницу.       — Что же произошло? — глядя ей прямо в глаза, спрашивала дочь хозяйки дома. — Братик… Вы видели, что с ним случилось?       — Нет, — покачала головой Ын Су. — Я ничего не видел, я случайно заметил его, когда шёл по улице. Я даже представить не могу, кто мог так серьёзно ранить вашего брата. Но предположу, что судя по характеру раны, она была нанесена мечом.       — Как дождь среди ясного неба! — оседая на землю, пробормотала старшая хозяйка дома. — Никогда прежде мой сын не участвовал ни в каких драках, так откуда же тогда могло взяться это ранение?       — Госпожа! — испуганно вскрикнув, бросилась к ней на помощь служанка. — Госпожа, пожалуйста, хоть вы-то не теряйте сознания, ладно?       — Аджосси, — обратилась сестра раненого парня к стоявшему чуть поодаль соседу. — Не могли бы вы сбегать за доктором в национальную лечебницу? Боюсь, что нам не удастся своими силами справиться с таким ранением.       — Хорошо, — кивнул горожанин, после чего поспешно выбежал на улицу.       — Далее, — продолжала девушка, обернувшись в сторону служанки. — Бу Ним, подготовь немного горячей воды и бобовую пасту… Пока же, — добавила она, обращаясь к Ын Су. — Нам нужно поскорее отнести моего старшего брата в его комнату.       Они вдвоём отнесли раненого в его комнату и уложили в постель. Молодой дворянин до сих пор был в бессознательном состоянии и это не могло не внушать Ын Су определённых опасений.       — Похоже, что мой диагноз правильный, — ни к кому не обращаясь, тихо произнесла девушка. — Но если это так, то существует только один способ помочь ему.       Между тем её добровольная помощница уже успела оторвать кусок ткани и теперь усердно оттирала с лица своего брата начавшую подсыхать кровь. В эту минуту дверь открылась и на пороге показалась служанка.       — Госпожа, — произнесла та, подбегая к сестре раненого парня и протягивая ей мисочку с коричневато-бежевой субстанцией. — Вот бобовая паста, как вы и просили.       Девушка взяла у неё миску и, зачерпнув пасту в горсть, собралась было приложить её к ране.       — Что это вы делаете? — спросила у неё Ын Су. — Он потерял немало крови, к тому же, судя по всему, произошло кровоизлияние в мозг. Это — не то, с чем можно было бы справиться при помощи бобовой пасты.       — Откуда вы знаете о таких вещах? — в изумлении воззрилась на неё служанка. — Вы что же — доктор?       — Представьте себе, да! — кивнула Ын Су. — Именно по этой причине я отлично знаю, что бобовая паста здесь не поможет, а, наоборот, только ухудшит его самочувствие.       — Тогда, — обернувшись в её сторону, произнесла дочь хозяйки. — Вы, наверное, знаете и то, как можно спасти моего брата?       — Да, есть один способ, — подтвердила Ын Су. — Ваш брат почти наверняка поправится, если я сделаю ему операцию. Только вот, — добавила она, замявшись. — Не думаю, чтобы я смог выполнить её в подобных условиях. У меня нет ни подходящих инструментов, ни помощников, ни анестезии, ни дезинфицирующих средств. Поэтому, даже говорить не о чем.       С этими словами она поднялась и медленно вышла во двор. Девушка понимала, что без операции тот парень обречён. Но что она могла поделать, не имея при себе ничего из того, чем привыкла пользоваться во время проведения подобных манипуляций?       Ын Су устремила взгляд вверх, на усыпанный яркими звёздами небосвод, и вздохнула. Ей вовсе не нравилось то, что сейчас происходило. За время всей своей работы она не привыкла оставлять без помощи тех, кто в ней нуждался. Да, был один способ помочь этому человеку. Но как можно провести нейрохирургическую операцию в Чосоне, в совершенно неподходящих условиях и без наличия необходимых инструментов? Где здесь взять перфоратор, краниотом, высасывающую трубу и другие приспособления?       — Конечно, — вздохнула девушка, ни к кому не обращаясь. — Ещё во времена инков подобные операции проводились с использованием примитивных инструментов. И, если судить по тому, что края отверстий в черепах, найденных археологами, выглядели наполовину или даже больше затянувшимися, те люди много лет ещё жили после этих вмешательств. Но имею ли я право рисковать, взявшись за столь серьёзную операцию? Это же, в конце концов, не пару швов на глубокий порез наложить!       В это время на крыльцо вышла дочь хозяйки.       — Подождите, — произнесла она, подходя к Ын Су. — Вы сказали, что можете спасти моего брата. Но почему же вы не хотите ему помочь? Вы говорили, что у вас нет необходимых инструментов и чего-то там ещё, но, может быть, вы всё-таки попытаетесь сделать операцию при помощи тех приспособлений, которые вы сможете найти в нашем доме?       — Боюсь, что это будет бесполезно, — покачала головой Ын Су. — Поэтому, лучше и не начинать.       — Нет, так не пойдёт! — воскликнула её собеседница. — Умоляю вас, спасите моего брата или хотя бы попытайтесь это сделать! Ведь, если он умрёт, это будет означать, что наш род прервётся и тогда моей матери и мне не останется ничего другого, кроме как совершить самоубийство, чтобы смыть позор… Если вы поможете моему брату, то я готова хоть сто раз подряд принять самую мучительную смерть. Но, пожалуйста, спасите нашу семью!       Ын Су задумалась. Она понимала, что вероятность удачного исхода операции, проведённой в таких условиях, не слишком высока. Но если она даже не станет и пытаться, то шансов не будет вовсе.       — У нас очень мало времени, — произнесла она. — Час, вернее даже, полчаса, и я уже не смогу ничем ему помочь… Если мы собираемся спасти вашего брата, но нам нужно поспешить, — добавила она. — Необходимо найти место для проведения операции. И подыскать нужные инструменты.       *****       Заглянув на кухню через несколько минут, госпожа Хон увидела, что её дочь, похоже, из-за несчастья, случившегося с её братом, не иначе, как рассудком тронулась: кладёт в кипящую в котле воду ножи, стамески, долота и деревянный молоток и, похоже, собирается всё это варить.       — Ён Рэ, — в недоумении глядя на девушку, произнесла хозяйка дома. — Что это ты собираешься делать?       Девушка обернулась в её сторону и женщина с облегчением вздохнула. Нет, её дочь сохранила здравый рассудок, во всяком случае взгляд у неё был вполне осмысленным.       — Мама, доктор сказал, что нужно некоторое время проварить в кипятке эти вещи, — сказала она. — Он утверждает, что это нужно, чтобы не занести в рану инфекцию.       — Он что же, собирается спасать твоего брата при помощи молотка и долота?! — в недоумении покачала головой женщина. — Никогда не слышала о врачах, которые практикуют подобные методы!       В это время в кухню с кувшином в руках вбежала служанка.       — Барышня, вот алкоголь, как и просил тот человек, — воскликнула она, ставя кувшин на стол.       — Как? И алкоголь тоже ему понадобится?! — всплеснув руками, пробормотала госпожа Хон. — Ён Рэ, Бу Ним, объясните мне, что здесь вообще происходит? И вы уверены в том, что этот человек и вправду доктор? Он выглядит странно и говорит чудные вещи.       — Ну, если говорить по-правде, — протянула служанка. — То я почему-то уверена в том, что его лицо кажется мне знакомым. Я уже определённо где-то его видела. Только вот… Никак не могу вспомнить, где именно.       *****       Ханян, Почон, комната командира городской стражи       После разговора с отцом, Ким Гён Так всё не мог успокоиться. Перед его мысленным взором постоянно возникали сцены его разговора с советником и убийства несчастной лошади. Не то, чтобы капитану было её жаль, просто, он не понимал, для чего это отец так поступил, избавив его от скорбной обязанности лично пристрелить обезумевшего коня.       Но было и ещё кое-что, не дававшее сейчас покоя офицеру. Сидя в своём кабинете и занимаясь чисткой пистолета, он не переставал думать о том, что же показалось ему странным во время уличного сражения с бандитами.       На первый взгляд, всё было, как и всегда: участники банды Мумунджэ нападали на одно из правительственных зданий, а стражники, как водится, его защищали. На этот раз грабители явно проигрывали: отряд городской стражи был более многочисленным и состоял не из необстреленных новичков, а из участников множества сражений с преступниками. Сообразив, что им не победить стражников, бандиты решили отступать.       — Не дайте им уйти! — крикнул тогда капитан своим людям и те бросились преследовать убегающих разбойников.       В это время с крыши одного из ближайших домов на землю спрыгнул человек, по всей видимости, бывший главарём бандитов. Выхватив меч, он набросился на ближайшего к нему офицера и с одного удара свалил его. Его мастерству фехтования можно было бы только позавидовать. Собственно говоря, Гён Так знал только ещё одного человека, который кроме него самого был бы столь же хорош в обращении с мечом. Только вот… Лидер разбойников не мог оказаться тем его знакомым. Нет, не мог! Ни при каких условиях и обстоятельствах.       На какое-то мгновение капитан тогда отвлёкся на подобные размышления, и, воспользовавшись этим его замешательством, главарь убил или ранил ещё нескольких его людей.       Только сейчас командир стражи сообразил, что дело принимает не слишком хороший для него оборот. Выхватив пистолет, Гён Так направил его на главаря и выстрелил, но попал не в него, а в другого разбойника, неожиданно метнувшегося вперёд и заслонившего собой своего лидера.       Главарь же с какой-то тоской поглядел на своего поверженного товарища, после чего развернулся и помчался прочь с поля битвы, где к этому времени уже не было ни одного живого участника его банды. Стражники во главе с несколькими младшими офицерами с громкими ликующими криками бросились его преследовать. А сам командир пришпорил лошадь и неспешно поехал следом. Он наивно полагал, что его людям удастся разобраться с этим делом самим. Главарю некуда бежать и совсем скоро тот будет схвачен…       Вспомнив об этом, Гён Так невесело усмехнулся. Если бы только он тогда знал, чем завершится эта погоня, он бы не стал сидеть сложа руки. Но, надеясь на своих подчинённых, капитан допустил непозволительный промах. Боги, как же сильно от тогда ошибся! И, возможно, ему ещё придётся ответить за эту свою ошибку, если и не перед отцом-советником, то перед собственной совестью — это уж наверняка…       — …И всё же, в этом было что-то странное, — покачал головой офицер, откладывая в сторону оружие. — Их главарь… Во всём его облике и движениях я чувствовал что-то знакомое. Я определённо его видел прежде. Только вот… Если бы только я мог знать, где именно я уже встречал этого человека!..       *****       Ханян, дом семьи Хон       Тем временем Ын Су готовилась к проведению операции. У неё не оказалось под руками привычных инструментов, а электрический фонарик, подвешенный на верёвке над изголовьем постели раненого, был не очень хорошей заменой хирургической лампы в операционной.       — И всё же, я должна попытаться его спасти, — упрямо помотала головой девушка, глядя на безмолвно лежащего перед ней молодого дворянина, рана на голове которого уже больше не кровоточила из-за начавшего образовываться на ней сгустка крови. — Если инки в древности справлялись с подобным при помощи простейших приспособлений, то, значит, я тоже смогу это сделать. Тем более, что у меня, в отличие от древних индейских врачевателей, имеются ещё и теоретические знания, которые далеко не бесполезны в такого рода делах.       Старательно вымыв руки в горячей воде, девушка надела на голову бандану из белой ткани и закрыла нижнюю половину лица подобием тканевой маски. После этого она раскрыла сумку и принялась раскладывать на куске зелёного полотна инструменты, которые там были.       К удивлению Ын Су, странная пациентка, от которой ей досталась эта сумка, умудрилась собрать неплохой набор различных ножниц, пинцетов, зажимов и скальпелей. Там же нашлись и разнообразные хирургические иглы, немного шовного материала, несколько пар стерильных резиновых перчаток, шприцы и, о, чудо! — даже анестезия.       — Наверное, мне следовало бы поблагодарить ту девушку, — ни к кому не обращаясь, произнесла Ын Су. — Просто удивительно, насколько точно она смогла предугадать, что именно мне здесь может понадобиться при выполнении этой операции. Даже странно, что человек, несведущий в медицине и сам не знающий, что он творит, умудрился собрать такой неплохой набор… Хотя, — одёрнула она себя. — А откуда я могу знать, что та девушка ничего не смыслит в медицине? Может, именно потому, что смыслит, она все эти вещи сюда и положила? Но тогда… Получается, что она и вправду знала, где именно я окажусь и с чем мне придётся столкнуться?.. Да нет, этого не может быть, потому, что не может быть никогда, — усмехнувшись, пробормотала Ын Су. — К тому же… У меня нет времени на то, чтобы предаваться сейчас подобным размышлениям. Я должна немедленно приступить к операции, если и вправду хочу спасти этого парня. Ну, что же… Или всё — или ничего.       Говоря так, она присела перед изголовьем кровати, на которой лежал раненый, набрала в шприц необходимое количество анестезии и, обмакнув в миске с алкоголем кусок чистой ткани, принялась дезинфицировать место предполагаемого надреза.       *****       Ханян, Почон, комната командира городской стражи       «Вперёд, за ним!» — словно бы со стороны услышал капитан свой собственный голос.       Тогда он приказал своим людям преследовать главаря банды, а сам на несколько минут задержался, осматривая место недавнего сражения. Это и было его ошибкой. Можно было бы вернуться туда позднее и всё как следует оглядеть. Но он слишком сильно понадеялся на своих подчинённых и из-за этого проиграл.       — Никогда нельзя в столь важных делах на кого-то полагаться, — вздохнув, покачал головой внебрачный сын советника. — Мне нужно было отправиться с ними и самому всё завершить. Отныне именно так я и буду поступать в подобных случаях: всё буду делать самостоятельно, не рассчитывая ни на чью помощь.       Перед его мысленным взором снова возникли картины той ночной стычки.       Вот тёмный силуэт главаря мелькает где-то в дальнем конце улицы, вот наперерез ему бросается один из младших офицеров. Главарь оборачивается и пронзает стражника мечом прежде, чем тот успевает опомниться и собирается продолжить бегство.       Но на его пути внезапно возникает новая преграда в лице одного из старших офицеров, которого капитан считает… считал своим приятелем. Между ними двумя завязывается поединок. И ведь не зря Гён Так считал того своего подчинённого замечательным воином: тому удаётся зацепить лидера банды Мумунджэ и на какое-то мгновение заставить его открыться. Но только лишь на мгновение. Поскольку уже в следующую секунду тот офицер оказывается сражённым, а главарь, хоть и раненый, успевает сбежать.       К тому времени, когда капитан подъехал к месту их сражения, он увидел тела двух своих людей, причём, меч у одного из офицеров был испачкан свежей кровью, а это значило, что тому, пусть и ценой собственной жизни, всё же удалось ранить неуловимого главаря банды Мумунджэ…       ***** Ханян, дом семьи Хон       Обработав операционное поле, Ын Су взяла в руки шприц с обезболивающим, собираясь начать обкалывать место будущего надреза анестезией. В этот миг дверь за её спиной открылась и на пороге появилась дочь хозяйки, принёсшая ещё немного чистой ткани.       При виде разложенных на зелёном полотне инструментов и доктора с повязкой, закрывающей нижнюю половину его лица, да ещё к тому же и державшего в руках невиданное в Чосоне приспособление — пластиковый одноразовый шприц, глаза у Ён Рэ как-то странно округлились.       — Что вы собираетесь делать? — воскликнула она, ставя на пол поднос с принесённой ею тканью. — Вы можете мне объяснить, что всё это значит?       Ын Су при виде неё, только вздохнула. Она совсем забыла о том, что попросила дочь хозяйки принести ей побольше чистой материи, вот и приступила к операции до возвращения юной дворянки.       — Пожалуйста, выйдите из комнаты и подождите в коридоре или на улице, — произнесла она. — Если вы останетесь здесь, то, боюсь, станете помехой. К тому же, операция должна проводиться в чистоте.       — Это что — намёк на то, что я грязная? — с недоумением и обидой в голосе произнесла Ён Рэ. — Уверяю вас, что это далеко не так. Я часто моюсь и слежу за чистотой своей одежды, поэтому у вас нет ни оснований, ни прав называть меня неряшливой особой.       — О, Господи! — возводя очи к потолку, воскликнула Ын Су. — Это вовсе не то, что я вам хотела… то есть, хотел сказать. Боюсь, я не смогу вам этого сейчас объяснить, но даже если и попытаюсь это сделать, то вы меня не поймёте. Поэтому, если вы хотите спасти своего брата, то просто не спорьте со мной, а делайте, как я вам говорю.       — Скажите, вы ему поможете? — спросила Ён Рэ, умоляюще глядя на неё. — Вы же спасёте моего брата?       — Ох… — покачала головой Ын Су. — Если честно, я не могу вам этого пообещать наверняка. Операция сложная и никто не знает, насколько удачно она пройдёт. Но я обещаю, что сделаю всё от меня зависящее для его спасения… Теперь вы довольны? А сейчас, уходите. Не отвлекайте меня и не заставляйте тратить на разговоры бесценные минуты… Которых у нас осталось не так-то и много, как этого хотелось бы.       — Пожалуйста, позаботьтесь о нём, — произнесла Ён Рэ, уже выходя из комнаты. — Это всё, о чём я вас прошу…       После того, как за ней закрылась дверь, Ын Су, наконец-то смогла приступить к операции. Вколов анестезию, она взяла в руки скальпель и надсекла мягкие ткани, сделав полукруглый надрез, после чего, подняв их при помощи пинцета, прижгла раскалённым на огне свечи шилом края раны. Это была не слишком хорошая альтернатива современных методов остановки кровотечения, но всё же этот способ также позволял мгновенно закупорить края обильно кровоточащих сосудов.       — Пока всё идёт хорошо, — пытаясь подбодрить себя и унять невольную дрожь в руках, произнесла девушка. — Уверена, что я сумею справиться с этим…       *****       А между тем госпожа Хон, её дочь и служанка беседовали во дворе, встревоженно прислушиваясь к звукам, доносящимся до них из дома.       В это время к ним подбежал сосед, который должен был привести врача из национальной лечебницы.       — Почему вы одни? — в недоумении глядя на него, воскликнула хозяйка дома. — А где же доктор?       — Он не придёт! — замахал руками мужчина. — Сегодня вечером банда разбойников ворвалась в дом совещаний. Было ранено множество охранников и слуг, поэтому, всех врачей, которые только есть в городе, направили сейчас туда. Никто из них не сможет прийти.       — Ох, небеса! — сокрушённо покачала головой госпожа Хон. — Значит, они не придут. Но что же будет с Ён Хва?!       — Ой, божечки! — внезапно взвизгнула Бу Ним, опускаясь на землю и в ужасе закрывая руками лицо. — Что же за ужас-то творится в мире? Бедный наш молодой господин, он его точно прикончит!       — О чём это ты? — в недоумении глядя на перепуганную служанку, спросил сосед.       — Я вспомнила, где я видела этого человека! — воскликнула Бу Ним. — Мне было очень интересно, где это я уже могла видеть его лицо. И вот теперь, когда вы, аджосси, заговорили о тех бандитах, я всё вспомнила. По всему городу развешаны плакаты о розыске убийцы, так вот, у этого человека лицо точно такое же, как было нарисовано на тех плакатах.       — Ты уверена?! — с подозрением глядя на Бу Ним, спросила Ён Рэ. — Мне-то этот человек не показался опасным.       — Да, я уверена! — всхлипнула служанка. — Я всё время, пока была рядом, смотрела на него, потому что он мне показался таким хорошеньким. Я ещё подумала: как такой молодой парень может оказаться настоящим доктором? Согласитесь же, что он и на мужчину-то не слишком похож, куда больше на девушку смахивает!       Ён Рэ охнула и убежала в дом, решив своими глазами убедиться в том, что человек, вызвавшийся спасти её брата, вовсе не собирается делать ничего ужасного.       — Божечки, что же с нами со всеми будет? Что будет-то? — испуганно глядя ей вослед, пролепетала Бу Ним.       *****       Тем временем Ын Су, вооружившись долотом и деревянным молотком, собиралась приступить к вскрытию черепа своего пациента. И в это время дверь распахнулась и на пороге снова появилась дочь хозяйки.       При виде открывшейся её взору картины, девушка вскрикнула и замерла возле порога, закрыв рукой рот и чувствуя, как силы медленно покидают её тело.       Неизвестно, что ожидала увидеть Ён Рэ, но вид неподвижно лежавшего брата в ране которого виднелись кости черепа, и доктора замершего над ним с молотком и долотом в руках, явно было не тем, к чему она могла бы отнестись спокойно.       — Что вы делаете?! — воскликнула девушка, подскакивая к Ын Су. — Остановитесь немедленно! Вы слышали? Я приказываю вам остановиться!       — О, небеса… — снова возведя очи к потолку, произнесла Ын Су. — И снова вы здесь. Я же просил вас подождать в коридоре или за дверью. Почему вы такая упрямая-то, а?       — Скажите, что вы собираетесь сделать с моим братом? — подступая к ней почти вплотную, воскликнула Ён Рэ. — Для чего вам понадобился молоток?       — Я собираюсь вскрыть ему череп и удалить кровяной сгусток, который там образовался, — произнесла Ын Су. — Если не сделать этого, то ваш брат точно, наверняка умрёт. Как я и говорил, операция непростая и её исход может быть непредсказуем. Но если оставить всё, как есть, то смерть неминуема… А теперь, дайте же мне, наконец, продолжить то, что я начала… то есть, я хотел сказать, начал.       В эту минуту в комнату вбежали напуганные шумом госпожа Хон и её служанка.       — Что здесь происходит?.. — начала было, хозяйка дома.       Но, увидев ту же картину, что перед этим и её дочь, вскрикнула и лишилась чувств.       Служанка и сосед, также заглянувший в комнату, принялись хлопотать около неё, пытаясь привести в чувство. И это очень не понравилось Ын Су. Публика, отвлекающая её от операции, к тому же ещё и возможно, являющаяся носителями миллиардов различных патогенных микроорганизмов — это было совсем не то, в чём она или её пациент сейчас нуждались.       — Прекратите шуметь и выйдите! — невольно срываясь на крик, велела она всем собравшимся зрителям. — Неужели вы сами не понимаете, что чем больше вы себя так ведёте, тем меньше у меня остаётся времени для его спасения?       Наконец, служанка и Ён Рэ кое-как привели госпожу Хон в чувство и увели в её комнату.       — Позаботься о матери, — велела Бу Ним её молодая госпожа, после чего поспешно выбежала во двор, надеясь, что сосед ещё не успел уйти к себе домой.       И тот действительно был ещё там.       — Аджосси, — подбегая к нему, воскликнула девушка. — Я хочу попросить вас ещё кое о чём важном. Идите по дороге, ведущей в Почон и скажите кому-нибудь из стражников, что у нас в доме находится убийца, которого необходимо поймать. Пожалуйста, поторопитесь, не теряйте времени.       — Хорошо, — кивнул сосед. — Госпожа, скажите, что там с вашей матерью? Она уже пришла в себя?       — Да, с ней всё хорошо, — кивнула девушка. — Но вы всё же поспешите. Бегите так быстро, как только сможете!       Сосед убежал за стражниками, а Ён Рэ, услышав подозрительный стук, доносившийся из дома, поспешила вернуться в комнату.       Вбежав в помещение она увидела страшное зрелище: в голове её брата зияла огромная дыра и в ней виднелось что-то тёмно-красное.       — Это здесь! — обернувшись в её сторону, воскликнула Ын Су, держа в руках пинцет с зажатым в нём удалённым участком кости. — Кровяной сгусток, о котором я вам говорил.       — Вы!.. — в ужасе глядя на неё, воскликнула Ён Рэ. — Вы убийца! Зачем вы проломили моему брату голову?! Вы говорили, что собираетесь его спасти, но вместо этого убиваете?!       С этими словами юная дворянка выхватила из рукава припрятанный там небольшой кинжал и набросилась на Ын Су, которая вовсе не ожидала от этой барышни подобных действий.       Между девушками завязалась драка, в ходе которой они обе, не удержавшись на ногах, оказались распростёртыми на полу.       — Что вы делаете? — воскликнула Ын Су, глядя прямо в глаза своей оппонентке. — Разве я не говорила вам, что это — единственный способ ему помочь?       — Так вы… — в недоумении воззрившись на неё, пробормотала Ён Рэ, только сейчас заметившая кое-что важное. — Вы — девушка?! Разве такое возможно — чтобы женщина могла изучать медицину и работать доктором?! Кто вы такая, может быть, вы мне это, наконец-то, скажете?       — Я действительно изучала медицину и работаю доктором в большой современной больнице, — вздохнула Ын Су. — В той стране, откуда я приехала, это — самое обычное дело. Там не смотрят: мужчина ты или женщина. Если человек проявляет интерес к медицине и хочет помогать людям, то он просто учится этому, а потом работает по специальности — вот и всё.       — Это звучит слишком хорошо, чтобы могло оказаться правдой, — покачала головой Ён Рэ. — Но даже если это и правда… Скажите, вы действительно собирались спасти моего брата, проломив ему при этом голову молотком?       — Вижу, вам бесполезно что-то объяснять, — произнесла Ын Су, поднимаясь с пола. — Что же… Думаю, вам будет лучше один раз это увидеть, чем сто раз услышать.       С этими словами она схватила юную дворянку за руку и, подтащив к постели, где лежал её брат, заставила посмотреть в зияющую рану.       — Вот, теперь-то ты это видишь? — произнесла она. — Видишь тот кровяной сгусток? Если его не вытащить, то внутричерепное давление будет нарастать и это приведёт к смерти… Сейчас-то ты понимаешь, для чего это я, как ты выражаешься, проломила твоему брату голову?       Ён Рэ трясло мелкой дрожью, в её глазах читалось недоверие и убеждённость в том, что «лже-доктор» собирается прикончить её и без того раненого брата… И тут Ын Су поняла, что если так будет продолжаться и дальше, то она просто не сможет ничего сделать. Не потому, что будет упущено драгоценное для спасения её пациента время. А по той причине, что у неё самой уже просто не останется ни сил, ни желания его вылечить.       — Что толку стараться, если эти люди всё равно не позволяют мне ничего сделать? — пробормотала девушка, устало приваливаясь спиной к стене. — Что бы я ни говорила им, они всё равно продолжают твердить, что я убийца и что я желаю прикончить этого парня, а не спасти его…       И в это самое время неяркий свет озарил её лицо. Ын Су повернулась в ту сторону и увидела Ён Рэ, ставящую свечу рядом с тем местом, где она работала.       — Что всё это значит? — пробормотала она.       — Вы же сами говорили, что у вас осталось не слишком много времени для того, чтобы спасти брата, — произнесла юная дворянка. — В таком случае, давайте же поторопимся. Я… Я помогу вам и сделаю ради спасения брата всё, что от меня зависит…       *****       Ханян, городские улицы       Не найдя ответа на свои вопросы, капитан решил вместе со своими подчинёнными ещё раз осмотреть место недавнего сражения, но уже не вскользь, как это было во время поединка с грабителями, а более внимательно. И на этот раз удача оказалась на его стороне.       — Господин! — подбегая к своему начальнику, закричал один из офицеров, размахивая при этом в воздухе неким предметом, бывшим у него в руках. — Вы только поглядите, что мы нашли неподалеку от места недавнего сражения!       Гён Так бросив мимолётный взгляд на одежду и шляпу, которые ему показывал подчинённый, многозначительно кивнул:       — Этот парень переоделся, поэтому ему и удалось от нас скрыться… Что же, думаю, что искать его дальше бессмысленно.       И в этот миг разрозненные обрывки мыслей, подобно паззлу, сложились у него в уме в единый рисунок.       Вот он забегает за угол и видит лежащих на земле двух офицеров, один из которых — его давний приятель. Первый из них мёртв, но второй всё ещё жив и даже пока в сознании.       — Эй, ты в порядке? — присаживаясь на корточки рядом со своим знакомым, говорит ему Гён Так. — Очнись же!       Раненый офицер с трудом открывает глаза. Его лицо забрызгано каплями крови, а из правого угла рта медленно стекает тонкая алая струйка, свидетельствующая о серьёзном внутреннем кровотечении.       — Господин… — с трудом произносит он. — Глава бандитов… Я сорвал с него маску и его лицо…       — Хватит! — останавливает раненого капитан. — Тебе нельзя разговаривать, иначе может стать хуже.       — Да, но его лицо… — шепчет его приятель. — Мне показалось, что он был похож…       В этот миг его глаза закрываются, а с губ срывается последний вздох.       — Эй, очнись, ты чего?! — безуспешно пытаясь вернуть его к жизни, произносит начальник городской стражи. — На кого же, по-твоему, он был похожим, тот парень?..       — …Господин, вас хочет видеть один человек! — подбегая к капитану, воскликнул его адъютант, за спиной у которого можно было заметить сжавшегося от ужаса горожанина в простой поношенной одежде. — Он утверждает, что в резиденции господина Хона случилось что-то страшное.       — Что ты сказал?! — чувствуя, что у него невольно земля уходит из-под ног, воскликнул Гён Так. — Что-то случилось в доме моей будущей невесты?!       — Д-да! — трясясь от испуга, произнёс горожанин. — В дом госпожи пробрался убийца, который может натворить немало зла, если только его немедленно не схватить…       *****       Ханян, дом семьи Хон       За окнами уже начинало светать, когда операция подошла к концу.       — Знаете, я была неправа, — произнесла Ён Рэ, глядя на то, как её новая знакомая ловко и умело накладывает последние швы на рану её брата. — Теперь-то я вижу, что вы — настоящий доктор и что вы совсем не похожи на убийцу.       — Рада, что вы это поняли, — кивнула Ын Су. — Не поднимете свечу чуть повыше? А то мне плохо видно.       — Да, конечно, — кивнула юная дворянка, немного приподнимая подсвечник над полом. — Так лучше видно?       — Да, сейчас просто замечательно, — кивнула Ын Су. — И всё же, — добавила она. — Прежде, чем я закончу оперировать вашего брата, я бы хотела вас кое о чём попросить.       — И о чём же? — стараясь удерживать руку со свечой в неподвижном состоянии, спросила Ён Рэ.       — О том, чтобы вы никому не говорили о том, что я — девушка… Понимаете, я думаю, что будет лучше, если местные жители и дальше будут считать меня мужчиной.       — Это из-за того, что вы находитесь не у себя дома, где можете беспрепятственно заниматься медициной, а в Чосоне? — спросила Ён Рэ.       Ын Су в ответ кивнула.       — Да, именно поэтому. А ещё, по той причине, что этот город — не то место, где женщина может чувствовать себя в безопасности, оказавшись одна на улице. Особенно, если учесть, что здесь пошаливают уличные бандиты… В общем, — добавила она, отрезая нитки на последнем шве и любуясь делом рук своих. — Я рассчитываю на ваше благоразумие и сочувствие ко мне, как к подруге по несчастью.       — К подруге по несчастью? — переспросила Ён Рэ, удивлённо хлопая глазами. — О чём это вы говорите?       — О том, что в Чосоне у женщин даже из благородных семей, выбор того, чем заниматься в жизни, не был слишком уж большим. Они могла либо выйти замуж, либо уйти в монахини. Некоторые барышни, правда, как я слышала, ещё жили при своих богатых родственниках, помогая им по хозяйству и с воспитанием детей… Этакая экономка и гувернантка в одном лице, — произнесла Ын Су. — Уверена, что и вы, как умная и образованная девушка, не могли совсем не задумываться о подобных вещах... Впрочем, это неважно и не имеет сейчас значения, — добавила она. — Нам нужно будет ещё наложить повязку вашему брату. А уже после этого вы можете с лёгким сердцем пойти к своей матушке и сказать ей о том, что всё прошло удачно и теперь с вашим братом всё будет хорошо.       — Да, но это отверстие у него в голове… — вздохнула девушка. — Скажите, оно и вправду не представляет опасности?       — Нет, — покачала головой Ын Су, убирая инструменты обратно в сумку. — Это отверстие скоро начнёт зарастать, к тому же оно ничуть не помешает вашему брату жить нормальной жизнью. Он даже сможет фехтовать и ездить верхом, если, конечно, занимался этим прежде. Только, — добавила она. — Несколько дней он пробудет без сознания. Не волнуйтесь: так и должно быть, ведь после подобной операции на то, чтобы пациент пришёл в себя, должно уйти немало времени. Вам нужно будет только обрабатывать рану вот этим средством и по мере необходимости бинтовать чистой тканью. Это поможет предотвратить её инфицирование.       После этого она поднялась с пола и направилась к выходу, решив, что теперь, когда операция завершилась успешно и без осложнений, она с лёгким сердцем может оставить своего пациента на попечение его родственников.       — Интересно, куда же мне теперь идти? — ни к кому не обращаясь, произнесла Ын Су, стоя на крыльце дома и глядя на поднимающееся над горизонтом солнце. — В этом мире нет никого, кого бы я знала и у кого бы в доме смогла остановиться, а денег на гостиницу у меня нет…       Впрочем, ответ в лице одного из старших офицеров городской стражи, не заставил себя долго ждать. Не успела девушка произнести эти слова, как вдруг почувствовала, что её хватают за ворот и грубо перекидывают через себя. Упав со всего размаху на землю, Ын Су даже не сразу сообразила, что происходит. Голова у неё гудела, как церковный колокол, перед глазами плавали разноцветные круги, а из-за прикушенной губы, во рту ощущался солоноватый привкус собственной крови.       Наконец, способность видеть, а, главное, здраво мыслить, вернулась к ней. Ын Су подняла голову и первым, кого она увидела, был капитан Ким Гён Так собственной персоной.       — Ой… Это и вправду вы, красавчик-офицер? — с трудом ворочая прикушенным языком, промолвила девушка.       — Красавчик-офицер?! — в недоумении глядя на «преступника», фыркнул капитан. — Это ещё что за фамильярность?! Связать его! Немедленно! — приказал он, обернувшись к своим людям. — А если этот убийца ещё раз посмеет назвать меня столь нелепым прозвищем, то затолкайте ему в глотку кляп, чтобы он больше ни о чём подобном и подумать не смел!       — Э-эй! — сообразив, что она снова попала в неприятности, воскликнула Ын Су. — Красавчик-офицер… Ой, то есть, я хотела сказать, господин начальник, вы всё неправильно поняли. Это недоразумение. Я вовсе никого не убивал и даже не собирался этого делать. Прошу вас, позвольте мне всё вам объяснить…       — Хорошо, — с неожиданной для Ын Су покладистостью кивнул капитан. — Нам некуда спешить. А потому, разумеется, я выслушаю каждое ваше слово… Но только после того, как вы будете связаны! — зловещим шёпотом добавил он, подходя к стоявшей на коленях девушке и присаживаясь на корточки возле неё. — Да, и ещё… Надеюсь, вы понимаете, что мои слова про кляп не были пустой угрозой? Вы снова назвали меня этим глупым прозвищем… Мне что же: лично затолкать вам в рот какую-нибудь грязную тряпку, чтобы прервать безудержный фонтан вашего красноречия?       В это время на крыльцо выбежали Ён Рэ, её мать, а также служанка Бу Ним.       — Господин капитан? — в недоумении глядя на будущего зятя, произнесла госпожа Хон. — А вы-то что здесь делаете?       При виде стоявшей за её спиной Ён Рэ, взгляд командующего городской стражей потеплел, а выражение его лица смягчилось.       — Прошу извинить нас за внезапное вторжение в ваш дом, госпожа, — произнёс он, поднимаясь и в знак приветствия едва заметно кивнув будущей невесте и её матери. — Мне доложили, что здесь скрывается опасный преступник, вот я и поспешил схватить его, пока тот не успел сделать ещё что-то ужасное.       Только сейчас Ён Рэ вспомнила о том, что ночью отправила соседа в Почон с известием о том, что в её доме скрывается убийца.       — Это неправильно, господин! — бросаясь к капитану, воскликнула она. — Я просто неверно всё поняла. Это и вправду было недоразумением.       — Да нет, — с улыбкой глядя на неё, покачал головой Гён Так. — Вы всё правильно поняли, а, главное, всё правильно сделали, госпожа Ён Рэ. Совершенно необходимо было уведомить власти о том, что в ваш дом прокрался преступник, скрывающийся от правосудия… И не забудьте поблагодарить небеса за то, что он не успел причинить вам или вашим близким вред, — понизив голос до шёпота, добавил офицер. — Если бы подобное случилось, то я бы и сам никогда не смог простить себя за то, что не уберёг вас, а потому, давайте больше не будем говорить об этом. Главное, что убийца схвачен и что при этом ни вы, ни ваши близкие не пострадали. Чего ещё желать-то? На этом всё, я вынужден попрощаться с вами. Увидимся в другой раз… Идёмте! — обернувшись в сторону своих людей, крикнул капитан. — Мы должны поскорее доставить схваченного преступника в камеру. И, клянусь, на этот раз ему уже не удастся от нас сбежать.       Сказав это, он отвесил своей будущей невесте лёгкий поклон, после чего, развернувшись, направился к выходу, а следом за ним и все его подчинённые, двое из которых тащили слабо сопротивляющуюся Ын Су.       *****       Дорога в Почон заняла несколько больше времени, чем предполагала девушка. Проходя по одной из улиц, она внезапно увидела своего спасителя, который на этот раз, судя по всему, вовсе не собирался ей помогать. Ын Су даже показалось, что родственник короля выглядел слегка расстроенным и чем-то огорчённым.       — Эге-е! — только и покачал он головой при виде неё. — Это же Сто Нян? Наконец-то попался, а то я думал, он так и будет до скончания века от стражников бегать. И всё же, — добавил мужчина, с сожалением качая головой. — Говорил же я ведь, ему, чтобы он подальше держался от генерала из Почона, а этот дурень упрямый всё утверждал, что ему нечего бояться… Слушался бы меня, может, и цел был бы, а сейчас что с ним будет, а?.. Эх, какая досада!..       *****       Ханян, двор Почона       Место, куда доставили Ын Су, именовалось Почоном или, попросту говоря, полицейской управой. Руководил этим заведением младший сын советника из-за чего в столице его даже неофициально называли «генералом из Почона», хоть на самом деле тот и дослужился пока только до капитанского чина.       Оказавшись во дворе полицейского ведомства, Ын Су принялась оглядываться по сторонам. Она увидела небольшую засыпанную гравием площадку перед крыльцом здания, куда больше напоминавшего обыкновенный дом в традиционном стиле, чем правительственное учреждение. И только висевшая над входом вывеска, а также флаги в красно-золотой и сине-золотой гамме с изображением государственных символов говорили о том, что девушка находится во дворе не обычного дома, а какого-то ведомства.       С правой стороны от главного входа находилась стойка для копий, а возле самого крыльца стояло два барабана на подставках с изогнутыми ножками. На приспособления же для пыток, находившиеся за её спиной, девушка старалась не смотреть, поскольку ей и без этого было сейчас, мягко говоря, не по себе.       Ын Су покосилась на стражников в зелёной форме, стоявших рядом с воротами и у другого входа в здание. Вид этих людей, вооружённых алебардами в виде трезубцев, не внушал ей доверия. С первого взгляда было понятно, что эти парни не отличаются разборчивостью в средствах для достижения поставленных перед ними задач и, если потребуется, без колебаний пустят в ход оружие.       В это время на крыльце показался и сам капитан, которого сопровождало трое старших офицеров.       Один из рядовых стражников, стоявших рядом с Ын Су, схватил её за шиворот и, подтащив к главному входу в здание, швырнул на землю, из-за чего девушка пребольно ударилась коленями о каменные плиты, которыми была вымощена ведущая к крыльцу дорожка.       Между тем Гён Так, держа в руке деревянную трость с навершием, немного напоминающую маршальский жезл и наставив её на Ын Су, изрёк:       — Вы совершили преступление, противоречащее законам этой страны и за это будете сурово наказаны. Вам есть, что сказать в своё оправдание?       — Я говорил и ещё раз повторяю, что я ничего не сделал, — упрямо помотала головой девушка, пристально глядя при этом на стоявшего перед ней человека, который очень ей сейчас кого-то напоминал, только она никак не могла сообразить, кого именно.       Вспомнив же это, Ын Су невольно хихикнула, поскольку капитан, стоявший сейчас перед ней в напыщенной позе и с жезлом в руках очень напоминал ей сейчас портрет одного небезызвестного полководца, жившего в начале 19 столетия. Даже не слишком высокий рост и насупленные брови делали этих двух людей удивительно похожими друг на друга, хоть тот полководец и жил в Европе и к Чосону не имел никакого отношения. Однако, сам офицер решил, что это она над ним попросту насмехается.       — И вам ещё хватает наглости смеяться, будучи связанным по рукам и ногам? — с явной неприязнью глядя на «преступника», звенящим от негодования голосом произнёс капитан. — Наверное, вы просто ещё не понимаете, какая участь вас ожидает! Или, может быть, именно перспектива будущего наказания вам и кажется столь забавной? — добавил он, спускаясь с крыльца и беря в руки стоявшую на стойке увесистую палку. — Ну же, скажите: что это вас насколько сильно развеселило, и, может быть, мы посмеёмся над этим вместе?       — Это совсем не то, что вы подумали, красавчик-офицер, — снова хихикнула Ын Су. — Ой, то есть, прошу прощения, не красавчик-офицер, конечно же, а господин начальник.       Гён Так смерил её взглядом, полным презрения и неприязни, но решил, что связываться сейчас с «преступником» — себе дороже.       — Мы отвлеклись, — произнёс он, снова поднимаясь на крыльцо и оборачиваясь в сторону стоявшей на коленях девушки. — Вернёмся к нашему разговору. Скажите, где скрываются другие участники вашей банды?       — Какие ещё бандиты? О чём это вы? — в недоумении воззрилась на него Ын Су. — Не знаю я никаких участников банды. Я… Я вообще только вчера в этот город приехал и ни с кем здесь не знаком, если не считать одного странного парня, который называет себя родственником короля, но при этом выглядит как последний нищий бродяга.       — Хотите сказать, что и он тоже состоит в вашей банде?! — в свою очередь удивился капитан.       — Нет. Я ничего подобного не хочу сказать, — покачала головой девушка. — Тот человек… Он вытащил меня из пропасти в которую я начал падать, но я даже не знаю его имени… Да, и кстати, — вдруг вспомнила она кое о чём важном. — Вчера ночью вы же сражались именно с теми бандитами, о которых мне сейчас говорили?       — Молчать! — стукнув нижним краем палки об крыльцо, воскликнул Гён Так. — То, что было прошлой ночью, вас не касается!.. Говорите: откуда вам стало известно, что мы идём в том направлении?       — В каком направлении? — уже ничего не понимая, покачала головой Ын Су. — Если вы о том, почему это я оказался прошлой ночью поблизости от места вашей стычки с бандитами, то я могу сказать, что случайно туда забрёл, когда искал гостиницу, где мог бы остановиться.       Капитану показалось, что ещё немного и он точно сойдёт с ума. Никогда прежде ему не попадались такие арестованные, как этот: мало того, что упрямец не желает говорить по делу, так ещё и болтает всякий вздор и постоянно уводит разговор в другую сторону.       — Интересно: вы и вправду настолько тупы или же просто притворяетесь глупым, надеясь ввести меня в заблуждение? — едва заметно усмехнувшись, произнёс он. — Ладно, давайте начнём с самого начала. Только учтите, что я не желаю ничего от вас слышать относительно вчерашней стычки, это вам ясно? Говорите: что вы делали в горах в столь позднее время? Вы утверждаете, что только вчера приехали в город, тогда ответьте, какая нелёгкая занесла вас позапрошлой ночью в тот лес?       — Я ничего не знаю, — замотала головой девушка. — Я… Я сам не знаю, как там очутился. Вы можете мне верить, можете не верить, но я вовсе не бандит и не разбойник. Я приехал из очень далёких земель, а в горах оказался потому, что случайно туда забрёл, ясно?       — Как можно случайно забрести в горы? — с недоверием глядя на него, покачал головой Гён Так, нервно меряя при этом шагами террасу. — Вы или темните или что-то не договариваете! В любом случае, мне это кажется слишком подозрительным, чтобы я мог поверить хотя бы одному вашему слову. — С этими словами капитан спустился с крыльца и, приблизившись к Ын Су почти вплотную, присел перед ней на корточки. — Я ещё раз повторюсь: Что. Вы. Делали. В горах. В столь. Позднее время? — чуть ли не по слогам повторил он, приподнимая подбородок девушки и пристально глядя при этом в её глаза.       Ын Су вздрогнула, покраснела и поспешно отвела взгляд в сторону. Она понимала, что ведёт себя глупо и подозрительно, но что она могла поделать, если человек, который ей нравился, был сейчас совсем рядом с ней, если она чувствовала тепло его дыхания и видела устремлённый на неё взгляд его серовато-карих глаз?       — Кто вы и где живёте? — услышала она негромкий, словно бы доносящийся откуда-то издалека голос начальника стражи. — На эти-то вопросы вы можете мне ответить?       Ын Су, будучи не в силах вымолвить ни слова, только замотала головой.       — А вы, как я погляжу, человек скрытный! — с усмешкой произнёс капитан, поднимаясь на ноги и отходя от неё на несколько шагов. — Что же, вы сами напросились… Приготовьте всё, что понадобится для пыток! — обернувшись в сторону своих подчинённых, крикнул он. — Небольшая порка и сломанная спина заставят его открыть рот. И уж точно отучат его насмехаться над офицерами из Почона.       «Я пропала, — мелькнула у Ин Су мысль. — Этот красавчик-офицер, будь он трижды неладен, точно прикажет меня забить до смерти. Но, может быть, это и к лучшему? Возможно, гибель в этом мире — это единственная для меня возможность вернуться домой?»       *****       Ханян, Дом кисэн       Над беседкой, стоявшей посреди двора, разносился смех и весёлые шутки собравшейся там компании, состоявшей из нескольких барышень, которые в своих ярких, полупрозрачных нарядах были похожи на экзотические цветы или на пёстрых бабочек, а также мужчины лет тридцати пяти-сорока на вид, облачённого в потрёпанный коричневато-бордовый ханбок и с помятой полупрозрачной шляпой-кат на голове. Если приглядеться, в нём без труда можно было бы узнать того человека, который парой дней раньше спас Ын Су и который называл себя родственником короля, хоть и был похожим, скорее, на последнего нищего, чем на потомственного аристократа.       Сейчас же он был занят тем, что при помощи широкой кисти рисовал тушью орхидеи на нижней юбке стоявшей перед ним и смущённо хихикающей при этом кисэн.       — Ну, вот всё и готово! — усмехаясь, произнёс мужчина, убирая кисть и любуясь сделанным им рисунком. — Это будет вам стоить десять нян.       — Просто возьмите пять нян, наури-и, — слегка жеманным тоном протянула девушка, оправляя юбки.       — Посмотрите на неё! — расхохотался родственник короля. — Ещё и торговаться вздумала? Ей нужно было быть торговкой на рынке!       — Но, господин!.. — умоляющим тоном, плохо сочетающимся с её улыбающимся лицом, произнесла кисэн.       — Ладно-ладно! — опорожнив чашу с соджу, усмехнулся «художник». — Но это только потому, что у меня сегодня хорошее настроение.       — Спасибо вам, наури, — с поклоном произнесла девушка, отходя в сторону.       — И мне тоже нарисуйте! — вскакивая с места, где она сидела и задирая верхнюю юбку, воскликнула её подруга.       — Как — и тебе? — засмеялся мужчина. — Ладно, уговорила, нарисую и тебе тоже.       — Ну и чем это вы занимаетесь? — внезапно послышался строгий голос поднимающейся на террасу женщины, облачённой в светло-жёлтую чхиму и в чогори сапфирового оттенка, украшенный вышивкой в виде цветов. — Прекращайте немедленно!       Кисэн послушно поднялись со своих мест и быстро покинули беседку, подобно тому, как стайка вспугнутых птиц в поле разом поднимается на крыло.       — Э-эх, дамы, дамы! — с грустью глядя им вослед, произнёс «художник». — Вот же, женщина! И нужно было вам, Чун Хон, всё испортить!       — Орхидея, признанная по всему миру, цветёт только под юбками кисэн? — произнесла вновь прибывшая женщина, присаживаясь на террасу. — Это выглядит пусть и не слишком благочестиво, но при этом весьма символично. Вам так не кажется, господин?       — Это всё потому, что у меня денег слишком мало, — невесело усмехнувшись, произнёс родственник короля. — Всё, чем я располагаю — это умением рисовать орхидеи.       — А для чего это вам деньги так срочно понадобились? — язвительно усмехнувшись, произнесла Чун Хон. — Должно быть, это потому, что скоро снова будут подпольные игры?       — Э-эй, зачем вы такое говорите о невинном человеке? — даже обиделся её собеседник. — Я же вам уже говорил, что если снова сяду играть на деньги — то я сын проститутки!.. Деньги мне нужны потому, что мой Мёнбок учится без финансовой поддержки вот уже почти год. Как его отец я должен, по крайней мере, хотя бы купить подарки для учителей своего ребёнка.       — Вы говорите правду? — с недоверием глядя на него, покачала головой кисэн.       — Конечно! Разве кто-то будет врать о таком? За кого вы меня держите?       — Я дам вам в долг в последний раз… Но если вы сядете играть снова…       — Сказал же вам уже, что если я сяду играть на деньги ещё раз, то можете считать меня сыном проститутки! — обрадованно глядя на неё, воскликнул мужчина. — Нет, ну вы только посмотрите, что делают монахи: Будда сейчас прямо передо мной!       Чун Хон, посмотрев на него, только усмехнулась, качая при этом головой. Они нисколько не поверила словам сидящего перед ней человека и была более, чем уверена, что деньги ему понадобились или на выпивку, или на азартные игры.       — Что же, господин, время покажет, как вы выполните это своё обещание, — произнесла она. — Пока же, позвольте, я налью вам соджу…       *****       Ханян, двор Почона       Пока продолжался этот ни к чему не приведший допрос, в полицейское ведомство доставили вещи арестованного «преступника». Ын Су, уже лёжа на лавке для наказаний и будучи накрепко привязанной к ней, молча следила за тем, как капитан и его подчинённые с недоумением разглядывают медицинские инструменты, захваченные ею из далёкого будущего. Никто из этих людей никогда прежде не видел подобных приспособлений и потому, разумеется, вопросов к «арестованному» у них заметно прибавилось.       — Это что за игла с ручкой? — беря со стола шприц, произнёс начальник стражи. — Зачем она вам нужна? Вы пользуетесь ею во время пыток? А это? — добавил он, разглядывая скальпель. — Это оружие, которое должно ранить человека?       — Осторожнее, господин, не порежьтесь! — поспешно произнёс один из его адъютантов. — Эти клинки могут быть отравлены.       — Это верно! — кивнул другой из младших офицеров. — Это оружие не выглядит опасным. Но если оно находилось у этого негодяя, то он вполне мог смазать его ядом, чтобы малейший порез оказывался смертельным.       — Вы подлец! — швыряя на стол скальпель и шприц, воскликнул Гён Так. — Если вы и вправду пользуетесь отравленным оружием…       — Вы там что, с ума, что ли, все посходили? — фыркнула Ын Су. — Сколько раз мне ещё повторить, что я не убийца? Я — доктор и эти инструменты нужны не для того, чтобы кого-то ранить или, тем более, убивать, а для лечения больных!       — А я ещё раз у вас спрашиваю: кто вы и где живёте? — произнёс капитан снова подходя к ней и присаживаясь рядом.       На этот раз Ын Су, будучи привязанной к скамье для наказаний, даже не имела возможности отвернуться и была вынуждена смотреть прямо в его потемневшие от гнева глаза, которые из серовато-карих превратились сейчас почти что в чёрные.       — Если я вам это и скажу, вы всё равно мне не поверите, — пробормотала она. — Поэтому, будет лучше, если я и не стану вам ничего говорить.       — Это моё дело — чему верить, а чему — нет! — воскликнул Гён Так. — Ваше же — говорить о том, о чём я вас спрашиваю. Если вы не желаете этого делать, то что же… У меня нет другого выхода, кроме как под пытками выбивать у вас признание в совершённых вами преступлениях. И если вы думаете, что сможете легко отделаться, то даже не рассчитывайте на это, ясно?       Ын Су закрыла глаза и постаралась представить, что всё, происходящее с ней сейчас, было плохим сном. Больше всего она хотела бы проснуться у себя дома, и чтобы можно было пойти принять душ и выпить свежезаваренного кофе, без которого она как-то не привыкла начинать утро…       — Вы что, совсем меня не слушаете? — внезапно услышала она звенящий от негодования голос капитана. — Ладно, если вы не хотите по хорошему, то будет по плохому… Слушайте все! — добавил он, обращаясь к своим подчинённым. — Этот человек сегодня умрёт. Длина этой панели составляет больше полутора метров, с каждым ударом его решительность будет слабеть и в конце концов он заговорит… Чего замерли? Приступить!       — Там, это… — замялся один из стражников. — Почтенный господин, к вам пришла эта девушка, — добавил он, отходя в сторону и пропуская вперёд Ён Рэ.       — Господин, — склоняясь перед своим будущим женихом в поклоне, произнесла юная дворянка. — Мне нужно срочно кое о чём с вами поговорить…       Ын Су не видела, как они вдвоём прошли во внутренний двор и, разумеется, не слышала их разговора.       — Госпожа, что случилось? — встревоженно глядя на Ён Рэ, произнёс Гён Так. — Состояние вашего брата ухудшилось?       — Нет, — покачала та головой. — Ён Хва ещё не пришёл в себя, но его рана понемногу затягивается.       — Тогда… Что-то случилось с вашей матушкой?       — Тоже нет, — отводя взгляд в сторону, произнесла девушка. — С ней всё хорошо.       — Тогда… — в недоумении глядя на неё, спросил капитан. — Тогда, для чего вы пришли сюда?       — Это всё из-за доктора, спасшего моего брата, — сказала Ён Рэ. — Он, может быть, и кажется подозрительным, но я уверена, что он не обманщик. Он же вам не сказал о том, что состоял в банде или что-то наподобие, правильно?       — Подозрительный — это ещё не то слово! — с усмешкой покачал головой внебрачный сын Левого министра. — А ещё, он, представьте себе, посмел насмехаться надо мной и над моими людьми. Вы слышали, как он меня при всех называл? «Красавчик-офицер»! Как вам это нравится, а?       — Никак не нравится, — со вздохом произнесла Ён Рэ. — И всё же, умоляю, выслушайте меня.       — Прошу прощения, но у меня не столь много свободного времени, чтобы тратить его ещё и на бессмысленную болтовню, — покачал головой капитан. — Что же до вас, то я понимаю, что сюда вас привело любопытство. Вам стало интересно узнать, кем на самом деле является тот человек… Ну, что же… Госпожа, я вынужден отказать вам в этом. Во-первых, мне и самому это пока ещё неизвестно, а во-вторых… Много будете знать — скоро состаритесь.       — Да, и всё же… — умоляюще глядя на него, протянула девушка. — Я прошу вас, господин, позвольте мне всё объяснить…       — Нет, не позволю, — с самым серьёзным видом произнёс Гён Так. — Госпожа, вы упрямее и непослушней, чем подобало бы девушке из хорошей семьи… Собираетесь сделать меня несчастным мужем? Вы хотя бы понимаете, как сильно я волновался, когда услышал о том, что в вашем доме скрывается убийца? Пока я бежал к вам, то только и мог думать, что о вашей безопасности. Боялся, что могу опоздать, что к тому времени, когда я доберусь до вашего дома, этот негодяй уже сделает с вами что-то ужасное… Прошу вас, не заставляйте меня страдать из-за опасений за вас ещё больше, возвращайтесь домой. Я же приду к вам позже, когда разберусь здесь с неотложными делами.       — Я понимаю ваши чувства, господин, — кивнула Ён Рэ. — Но и вы должны понять мои. Тот человек выглядит подозрительным, но он действительно спас жизнь моему брату, я сама это видела. Он владеет множеством неведомых в этой стране медицинских навыков. Думаете, если бы он был разбойником, то стал бы столько сил и времени тратить ради спасения незнакомого ему человека? Да, возможно, ему и есть что скрывать, но ведь вы же не можете знать истинных причин его скрытности! Есть кое-что важное, что мешает ему сказать, кто он и откуда прибыл.       Ён Рэ помнила о том, что пообещала Ын Су сохранить в секрете её тайну. Однако, если встанет вопрос о жизни и смерти, юная дворянка была готова нарушить то своё обещание.       «Это всё ради вашего блага, доктор, — подумала она. — Если капитан будет и дальше упорствовать, то мне не останется ничего другого, кроме как сказать ему о том, что вы — девушка и хотя бы по этой причине не можете состоять ни в какой банде».       К счастью, до этого дело не дошло.       — Хорошо, — неожиданно мягким тоном произнёс офицер. — Возвращайтесь домой, госпожа. Обещаю вам, что я не стану его наказывать или пытать. По крайней мере, не буду этого делать до тех пор, пока не получу приказание свыше.       — Я знала, что вы всё поймёте, господин, — мило ему улыбнувшись, сказала Ён Рэ. — Что же, я сделаю, как вы говорите. Но и вы, пожалуйста, тоже не забывайте о своём обещании.       *****       К тому времени когда капитан вернулся, в его облике и взоре что-то неуловимо изменилось. Не чувствовалось уже той решимости выбивать правду из «преступника» любой ценой, пусть даже и под пытками, а его взгляд потеплел. Даже цвет глаз снова изменился: стал более мягким, коричневато-янтарным и из них исчез тот холодный и колючий серовато-стальной отблеск.       — Чего вы добиваетесь? — снова присаживаясь рядом с ней, произнёс Гён Так. — Почему вы всю прошлую ночь занимались спасением жизни совершенно чужого вам человека?       — Я же вам уже говорил, что я — доктор! — вздохнула девушка. — Разве врачу нужно искать какие-то оправдания или причины для того, чтобы спасти чью-то жизнь?       Капитану показалось, что всё опять начинается сызнова: опять «преступник» повторяет одно и то же и это будет продолжаться бесконечно долго. Желая пресечь эти разговоры ни о чём, он внезапно схватил привязанную к скамье для наказаний руку Ын Су и резко развернул её кверху ладонью.       Девушка вскрикнула от боли и испуганно посмотрела на сидевшего перед ней парня, сосредоточенно изучающего её ладонь. Она уже не знала, чего ей ждать от начальника городской стражи, а потому приготовилась к самому худшему.       Но неожиданно всё прекратилось.       — Вам повезло, — произнёс Гён Так, слегка помедлив прежде, чем разжать пальцы, до боли стискивающие её ладонь. — Хон Ён Хва — мой лучший друг детства. Вы спасли его, и за это я избавлю вас от допроса с применением пыток. Разумеется, это вовсе не означает, что вас выпустят, вы по-прежнему будете находиться под арестом, — добавил капитан. — Вас посадят в камеру, где вы будете ждать окончательного вынесения приговора. Но учтите, что если Ён Хва не очнётся или если его состояние ухудшится, то вы прослывёте лжецом и, разумеется, в этом случае уже не сможете избежать наказания… Отвяжите его и заприте в камере! — приказал он своим подчинённым.       «Что же заставило красавчика-офицера переменить решение? — невольно думала Ын Су, по дороге в тюремную камеру. — После разговора с Хон Ён Рэ он вернулся совсем другим. Что же такого она успела ему наговорить? Неужели… Она и вправду могла выдать ему мою тайну? Что, если капитану теперь известно о том, что я не парень, а девушка? Что же мне делать-то в этом случае?..»       — Эй, ты, шевели ногами! — внезапно услышала она грубый окрик одного из конвоирующих её стражников. — Чего плетёшься как неживой? Думаешь, мы с тобой до завтрашнего обеда играться тут будем?       Дотащив девушку до тюремного помещения, находящегося в глубине двора Почона, стражники открыли ключом одну из пустых камер и, пинком затолкав туда Ин Су, с грохотом захлопнули за ней решётку.       Однако долго в одиночестве девушке сидеть не пришлось. Ближе к вечеру стражники, совершая рейд по розыску нелегальных игорных домов, как раз обнаружили одно из подобных заведений, организованное в обычном гостиничном номере и арестовали всех, кого смогли там застать.       Тюрьма уже была к тому времени переполнена, а потому, не мудрствуя лукаво, стражники просто запихнули всех арестованных игроков в камеру, где сидел только один арестант. Ын Су безучастно наблюдала, как тюремщики впихивают в её камеру нескольких новых постояльцев. Но как же сильно она была удивлена, когда, приглядевшись, узнала в одном из них человека, вытащившего её пару дней назад из пропасти!       — Эй вы, ублюдки! — с разбегу бросаясь на решётку камеры, вопил родственник короля. — Как вы смеете сажать дворянина в тюрьму? Я этого так просто не оставлю!       — Господин, им нет дела до того, дворянин вы или простолюдин, — произнёс Гэ Бок, который тоже оказался в компании арестованных игроков. — В любом случае, не забывайте о том, что ваш долг составляет пятьдесят нян.       — Ах ты!.. — оборачиваясь в его сторону, воскликнул тот. — Если ты не замолчишь, то я лично тебя прикончу, понял?       — Чего?! — в недоумении воззрился на него Гэ Бок. — Вы что же, хотите, чтобы я пожаловался на вас начальнику Джу Палю?       — Да всё равно! Можете жаловаться кому пожелаете, хоть самому Нефритовому императору! — в раздражении топнув, фыркнул королевский родственник. — Всё равно, пока мы находимся здесь, в этой тюрьме, мы все проигравшие. И до тех пор, пока не покинем это милое место, не имеет никакого значения, кто из нас сколько выиграл и сколько проиграл… — В это время он заметил сидевшую в углу Ын Су, и в его взгляде промелькнула тень узнавания. — А это кто ещё такой? — подскакивая к девушке, смеясь, воскликнул мужчина. — Уж не тот ли это парень, за которого обещали заплатить сто нян? Выходит, мы снова с вами встретились? Ну и дела-а! Что же, в любом случае, я рад, что снова могу вас видеть.       Ын Су молча кивнула ему в знак приветствия, поскольку говорить ей сейчас ни с кем не хотелось.       — Но вы так скупы! — между тем, продолжал её собеседник. — Если вы собирались позволить им себя арестовать, то не лучше ли было бы позволить мне отвести вас сюда? Вы бы в любом случае оказались в тюрьме, куда сами так стремились, но зато я, по крайней мере, получил бы свои сто нян.       — Я вовсе не собирался попадать в тюрьму, — покачала головой Ин Су. — А вот вы… Вы-то сами как здесь оказались?       — Это всё из-за того, что стражники накрыли один секретный игорный дом, принадлежащий нашему хозяину, — вместо него ответил Гэ Бок. — Они схватили всех, кто там находился, в том числе и этого вот господина.       — Этого вот?! — воскликнул тот, вскакивая с места и подбегая к решётке камеры. — Ублюдки! Сволочи! Как вы посмели держать взаперти такого человека, как я? Как вы посмели меня здесь запереть, я вас спрашиваю? Вы что же, не знаете, кто я? Я — родственник короля, Ли Га Ин!.. Ли Га Ин, вы поняли, твари?       Ын Су показалось, что она ослышалась. Человек, спасший её, назвался именем одной небезызвестной исторической личности. Это был ни кто иной, как принц Хын Сун, продолжительное время бывший регентом во время правления малолетнего сына и прославившийся в качестве реформатора, изменившего Чосон.       — Простите, как, вы сказали, вас зовут? — произнесла она, подходя к своему спасителю.       — Моё имя — Ли Га Ин, — обернувшись в её сторону, произнёс тот. — Странно, что вы не поняли ещё этого. Меня здесь, в Ханяне, все собаки знают. Даже такие псины, как эти сволочи, — добавил он, кивком указывая в сторону стражников, стоявших перед входом в тюрьму. — Они, наверное, думают, что будут в безопасности, заточив за решётку родственника короля? Ну, подождите, дайте мне только отсюда выбраться, уж я им устрою небо в алмазах!       — Подождите! — остановила его Ин Су. — Если ваше имя и вправду Ли Га Ин, то тогда, получается, что вы — великой принц-регент Хын Сун?!       — Тише! — испуганно оглядываясь, — воскликнул родственник короля. — Как вы осмеливаетесь называть меня этим титулом при живом-то короле? Хотите, чтобы нас обоих обвинили в государственной измене? Лучше называйте меня просто принцем Хын Суном, поняли? Этого будет достаточно.       — Хорошо, — кивнула девушка. — Тем более, что с меня довольно одного обвинения, из-за которого красавчик-офицер чуть не приказал избить меня палками до полусмерти.       — И опять вы за своё принимаетесь! — с усмешкой глядя на неё, покачал головой принц Хын Сун. — Разве я не говорил вам уже, барышня, что если вы желаете и дальше сохранить свою голову на плечах, то не должны делать ничего, что может быть для вас опасным?       — Я ничего такого и не делал, — вздохнула Ин Су. — Хотя нет, — добавила она, минуту подумав. — Делал. Расставшись с вами, я спас жизнь одному человеку, а тот, по счастью, оказался лучшим другом красавчика-офицера и тот в обмен на его спасение передумал подвергать меня пыткам, а просто распорядился запереть в камере.       — Когда-нибудь, если вы будете продолжать в том же духе, то точно получите от командира стражи удар мечом или кинжалом, — с усмешкой покачал головой Хын Сун. — Думаете, Ким Гён Так простит вам то, что вы постоянно называете его этим нелепым прозвищем? Да ещё если учесть, что по вашей милости он перед этим ещё и с лошади свалился?       — Почему же сразу — нелепым, — хихикнула Ын Су. — Мне кажется, ему это прозвище очень подходит. Не понимаю даже, что он в нём обидного усмотрел-то?       — Вижу, что с вами бессмысленно разговаривать, — покачал головой её собеседник. — Что же, тогда, по крайней мере, просто храните в тайне свой секрет… Вы сами понимаете, о чём я вам хочу сказать.       — Об этом можете не беспокоиться, — тихим шёпотом произнесла Ын Су. — Я соглашусь скорее умереть, чем признаться в том, что я девушка.       — Кстати, — вдруг вспомнив кое о чём, спросил её Ли Га Ин. — А как вы спасли того человека, о котором говорили?       — Друга красавчика-офицера? — переспросила Ин Су. — Это долго рассказывать да и боюсь, вы не поймёте всех медицинских терминов. Если же говорить коротко, то я проделал отверстие в его голове и вытащил оттуда сгусток крови из-за которого он мог умереть.       — Никогда не слышал, чтобы кто-то спасал людей, проделав дырку в их голове, — с усмешкой глядя на неё, произнёс принц Хын Сун. — Однако, я сам видел, как вы спасли человека, проделав дырку в его горле, а потому у меня нет оснований сомневаться в том, что вы сейчас говорите правду.       — Да, — кивнула девушка. — И когда тот парень очнётся, он подтвердит, что я никакой не разбойник и не шарлатан.       — Конечно! — с уверенностью глядя на неё, подтвердил родственник короля. — Вы его спасли и, разумеется, как честный человек, он непременно за вас заступится. Не думаю, чтобы его семья стала возражать против этого, если же это всё же случится, то это с их стороны будет самым настоящим свинством… А знаете что? — добавил он. — Как только я освобожусь из тюрьмы, а это, я уверен, случится не позднее завтрашнего утра, то тут же отправлюсь в дом тех людей и попрошу, чтобы они вам помогли отсюда выбраться. По-моему, это будет вполне по-честному: вы спасли их единственного наследника, а они за это вытащат вас из-за решётки.       — Это только если он очнётся, — вздохнула Ын Су. — Разумеется, я сделал всё, что мог, но после операции ухаживать за ним придётся его родственникам и слугам. Я боюсь, что они могут не в точности выполнять мои рекомендации или сделать что-то неправильно…       — Да будет вам! — махнул рукой принц Хын Сун. — Ваши загадочные медицинские навыки, им же ведь, во всём Чосоне нет равных! Уверен, что всё с тем парнем будет хорошо… Но, между прочим, — слегка понизив голос, добавил он. — Вы так и не сказали мне о том, где вы всему этому научились и откуда вы родом.       Ын Су задумалась. Она понимала, что если скажет правду, то либо шокирует своего собеседника, либо заставит его усомниться в том, что она говорит правду.       «Если даже я ему и скажу об этом, он всё равно мне ни за что не поверит» — подумала девушка, а вслух сказала:       — Понимаете, я действительно не помню, откуда я пришёл и как оказался в том лесу. Знаю только, что перед этим со мной произошло кое-что занятное, но не могу вспомнить, что именно.       — Может быть, вы при падении со скалы головой ударились, вот у вас и отшибло память? — предположил Ли Га Ин.       — Да, — кивнула Ын Су. — Думаю, что всё дело именно в этом. Падая с обрыва, я ударился головой, а больше уже ничего не помнил из того, что со мной случилось прежде.       *****       Ханян, особняк советника Кима Бён Хи       — Вы и в правду искали меня, повелитель? — стоя на коленях перед рабочим кабинетом советника, говорил начальник городской стражи.       — Да, — ответствовал Левый министр. — Сегодня днём мне удалось переговорить с начальником охраны из дома министра образования. И он мне поведал, что слух о золотой жабе, которая, якобы была привезена его хозяином из Цин, был инсценирован не кем-то, а именно вами… Вам есть, что сказать в оправдание этого странного и необъяснимого поступка?       — Да, разумеется, — с самым серьёзным видом кивнул Гён Так. — Я распустил этот слух для того, чтобы воспользоваться им в качестве ловушки для бандитов. И мне действительно удалось убить на месте двух грабителей, а ещё одного захватить в плен. Мои люди позднее поймали ещё нескольких участников банды. Я не думаю, что мне следует оправдываться, если дело завершилось столь успешно.       — На самом деле, — усмехнулся советник. — Тебе вовсе не следовало бы думать о подобных вещах. Ты просто должен делать то, что я тебе приказываю. Ты — всего лишь исполнитель, а не стратег и не организатор, ясно?.. И всё же, — добавил он. — Несмотря на то, что я терпеть не могу, когда ты самовольничаешь, мне приятно слышать о том, что эти бандиты наконец-то были схвачены… Устрой публичную казнь, чтобы все люди видели, какая участь ждёт того, кто осмелится перейти нам дорожку. И постарайся поскорее поймать остальных разбойников, оставшихся на свободе.       — Да, повелитель, — кивнул капитан, слегка отводя взгляд в сторону, как если бы хотел что-то сказать, но не решался.       — Что-то ещё случилось? — в недоумении воззрился на него советник. — Вы выглядите не слишком радостным, хотя, кажется, должны быть счастливы после такой-то победы.       — Это всё из-за одного схваченного разбойника, — тихо произнёс офицер. — Вернее, я даже не уверен сейчас в том, имеет ли этот человек хоть какое-то отношение к бандитам.       — То есть, когда вы его арестовывали, то были уверены, что он — участник банды Мумунджэ, а сейчас уже сомневаетесь в этом? — покачал головой советник. — Что же заставило вас усомниться в том, что он связан с грабителями?       — Я видел его руку, — произнёс Гён Так. — И она совсем не похожа на руку воина. Я бы сказал, что этот человек в жизни не держал в руках оружие. Более того, — добавил он едва заметно усмехнувшись. — Он, если говорить по-правде, и на мужчину-то не похож. Скорее, смахивает на девушку, но, разумеется, я не стал этого проверять, хотя мог бы. В любом случае, выглядит он подозрительно. И ведёт себя странно. Думаю, что он… из числа тех, кому нравятся мужчины, а не женщины. Во всяком случае, мне показалось, что он пытался со мной заигрывать даже тогда, когда я стоял над ним с палкой в руках, занесённой для удара. Но при этом он всю предыдущую ночь провёл за лечением господина сына господина Хона и сделал ему какую-то невиданную операцию. Я не думаю, чтобы он мог оказаться лже-врачом, ведь иначе он бы не стал рисковать, взявшись за лечение столь серьёзной раны.       — Если он подозрителен, то не всё ли равно, кто он такой? — пожал плечами советник. — Или вы хотите сказать, что схватили не того человека?       — Боюсь, что да, — кивнул капитан. — Он и в самом деле выглядел подозрительным, к тому же меня туда вызвали, сказав, что в доме господина Хона скрывается убийца. Что мне оставалось ещё делать, кроме как не отправиться туда и схватить предполагаемого бандита?       Советник в приступе ярости стукнул кулаком по столу.       — Даже слышать ничего не желаю! — воскликнул он, хватая лежавшую рядом с ним книгу и запустив ею в своего младшего сына, так, что та даже задела острым краем угла молодого офицера по щеке, оставив на ней неглубокую царапину. — Вы знаете, что это такое?       — Кажется, это книга о христианстве? — в недоумении глядя на отца, пожал плечами парень.       — Вот именно! — многозначительно кивнув, произнёс Левый министр. — И в ней написано, что пол, возраст, социальный статус и происхождение совершенно неважны, что перед лицом их бога все равны… Это что же: получается, что люди из нашего знатного и богатого клана и те нищие, которые побираются на рынке — равны?! Не это ли — самая нелепая вещь, что я когда-либо слышал?.. Что такое? — добавил он, хмурясь и пристально глядя на младшего сына. — Или, может быть, тебе, моему внебрачному ребёнку, идея снять различия между законным наследником и бастардом тоже кажется заманчивой?       — Как вы могли такое подумать обо мне, повелитель?! — воскликнул капитан. — Я бы в жизни не посмел решиться на что-то подобное и вам это известно не хуже, чем мне.       — Тоже верно, — кивнул советник. — Ладно, успокойтесь, я вовсе не собирался вас обидеть. Я просто хотел вам сказать, что одежда того человека похожа на западную и что он вполне может оказаться католиком. В этом случае он, разумеется, не имеет никакого отношения к банде Мумунджэ, но при этом его публичная казнь тоже будет небесполезной для нас. Она напомнит людям о том, что будет с каждым, кто отвернётся от традиционной для этой страны веры и примкнёт к западной секте… Надеюсь, вы понимаете, что я хочу вам сказать?       — Да, повелитель, — кивнул в свою очередь Гён Так. — Я прекрасно вас понял и сделаю всё, как вы приказываете…       *****       Ханян, тюрьма при полицейском ведомстве       Как принц Хын Сун и говорил, на следующее утро его уже выпустили из камеры. Причём стражники, пришедшие за ним, выглядели весьма смущёнными и даже испуганными. Очевидно, кто-то из вышестоящего начальства, прослышав о том, как его подчинённые обошлись с родственником короля, устроили им неплохую взбучку.       — Эй, кто здесь Ли Га Ин? — произнёс один из стражников, открывая дверь камеры. — Выходите, вы свободны.       — Мне бы следовало пожаловаться на вас королю, — произнёс принц, выбираясь из камеры. — Но, поскольку я очень добрый человек, я не стану этого делать. Однако, если история повторится, то это вам так просто с рук не сойдёт, это уж я вам точно обещаю!       С этими словами он вышел из камеры и направился к выходу из тюрьмы.       — Эй, господин! — внезапно окликнул его Гэ Бок. — Не могли бы вы на досуге заглянуть к начальнику Джу Палю и попросить его вытащить меня и моих приятелей из этой каталажки?       — А сколько я вам задолжал? — язвительно усмехаясь, произнёс Хын Сун, подходя к решётке камеры.       — Как это сколько? — удивился Гэ Бок. — Я же говорил вам уже, что пятьдесят нян.       — Ну, что же… — усмехнулся принц, делая вид, что он собирается уходить. — Тогда, нам не о чем разговаривать. Когда вспомнишь, сколько на самом деле я должен твоему начальнику, тогда и побеседуем об этом.       — Э-эй, господин! — испуганно воскликнул Гэ Бок. — Я всё вспомнил. Не пятьдесят нян вы должны, а тридцать… Всего лишь тридцать, понятно?       — Ладно, так и быть, — с нарочитой неохотой согласился родственник короля. — Загляну я к вашему управляющему и потолкую с ним об этом. Но учти, если он не захочет вас отсюда вытаскивать, то моей вины в этом нет… — Затем он подошёл к стоявшей возле решётки Ын Су и сказал так тихо, что это слышала только одна девушка: — Не волнуйтесь, я обязательно найду способ вытащить вас отсюда. Во всём Ханяне нет ничего, чего бы я, Ли Га Ин, не смог бы сделать.       После этого Хын Сун ободряюще ей подмигнул и вслед за стражниками покинул тюрьму.       — Ли Га Ин, живя во времена, когда вся реальная власть в стране принадлежала клану Андон Ким, жил подобно нищему, — пробормотала Ын Су, возвращаясь на своё место. — У него не было ни денег, ни могущества… Как он сможет вытащить меня отсюда, если и сам был освобождён из тюрьмы только благодаря протекции кого-то из богатых родственников?.. Блин, неужели мне и вправду всю оставшуюся жизнь придётся провести за решёткой? И не лучше ли, в таком случае, было бы просто свалиться в пропасть или позволить красавчику-офицеру и его людям зарубить себя мечом? Тогда, по крайней мере, мне бы не пришлось влачить в тюрьме долгое, безрадостное существование…       *****       Ханян, дом семьи Хон       — Пятьдесят нян! — смеясь, говорил сам себе Ли Га Ин, идя по улице. — Я должен потребовать у них не меньше пятидесяти нян! Хотя, нет, — добавил он, минуту поразмыслив. — Пятьдесят нян — это несерьёзно, этих денег недостаточно для спасения жизни. Мне нужно просить не меньше ста нян, это будет более прилично… Хотя… — невесело усмехнувшись, затем произнёс родственник короля. — Кого это я пытаюсь обмануть? Сто и даже пятьдесят нян — это не та цена, которую они согласятся заплатить за спасение чужого человека. Просто попрошу у них десять нян, вот и всё…       — День добрый, хозяйка! — произнёс Хын Сун, подходя к крыльцу, на котором стояли госпожа Хон и её дочь. — А я здесь по поручению одного нашего общего знакомого. Он попал в серьёзные неприятности и просил меня кое в чём ему помочь, ну, а я, по доброте душевной, не решился отказать ему в этом.       — …Что вы говорите? Мы должны заложить деньги за кого-то в тюрьме? — выслушав его рассказ, покачала головой хозяйка дома. — Не думаю, чтобы мы, оказавшись в столь трудной ситуации, смогли бы позволить себе это.       — Да, но речь идёт о человеке, который спас вашего сына, сударыня, — произнёс принц. — Разве вы не считаете, что в благодарность за это вам следует хоть немного ему помочь? Разве десять нян — это такая уж большая сумма, что вы из-за неё препираетесь, как уличная торговка?       — Наверное, в камере сидеть непросто? — со вздохом покачала головой Ён Рэ, которая уже не раз перед этим успела себя мысленно отругать за собственную поспешность и за то, что, не разобравшись, отправила тогда соседа в Почон за стражниками.       — Ну, что я вам скажу, барышня, — едва заметно усмехнувшись, произнёс Хын Сун. — Конечно же, там нелегко приходится. Всякие мухи, пауки, многоножки и прочая живность так и снуёт вокруг. Кормят раз в день и при этом таким пойлом, которое ни один поросёнок есть не станет. Развлечений, опять же, никаких. Даже самый сильный человек не сможет долго протянуть в таких-то условиях… Ну, надеюсь, вы-то и сами понимаете, что если дать кому-то из тюремщиков немного денег, то большинство этих проблем вполне можно решить.       — Хорошо, — выслушав его, кивнула девушка. — Тогда, подождите немного, я сейчас вернусь. У нас, как и говорила матушка, сейчас не слишком хорошо с деньгами, однако, мне удалось немного заработать рукоделием.       С этими словами она поднялась с места и скрылась за дверями дома. А когда появилась вновь, в её руках был небольшой мешочек. — Вот, — сказала Ён Рэ, протягивая свою ношу посетителю. — Здесь десять нян, как вы и просили. Надеюсь, это хоть немного облегчит участь доктора.       — Ещё как облегчит! — чувствуя невольный укол совести, произнёс родственник короля. — Я немедленно отправлюсь в тюрьму и передам это своему знакомому стражнику, ну, а он уже позаботится обо всём остальном… Но, всё же скажите, — добавил он тише. — Тот человек, он что же, и вправду смог кого-то спасти, просто проделав дырку в его черепе?       — Конечно же, это было взаправду, — морщась от неприятных воспоминаний, произнесла госпожа Хон. — Этот человек, который называет себя доктором, взял молоток и с его помощью проделал дыру в голове у моего сына… Это выглядело настолько ужасно, что мне даже вспоминать об этом не хочется!..       *****       Вечером, когда уже стемнело, Ён Рэ, сидя в своей комнате, разглядывала кольцо, найденное ею в одежде, принадлежащей Ын Су. Девушка не стала отдавать её стражникам вместе с сумкой, поскольку полагала, что тем незачем видеть эти вещи, один вид которых способен вызвать немалые подозрения.       — Барышня, выйдите на минуточку! — внезапно услышала она голос своей служанки. — Господин приехал увидеться с вами!       Ён Рэ, поспешно спрятав коробочку с кольцом, поспешила во двор, где увидела идущего ей навстречу капитана, которого сопровождал один из его слуг, за спиной у которого можно было разглядеть увесистый мешок риса.       — А, это вы, господин! — с улыбкой произнесла мать девушки, выходя из своей комнаты. — Что за дела привели вас сюда в столь поздний час?       — Простите, никак не мог выбраться к вам раньше, — улыбаясь в ответ, но глядя при этом не на саму госпожу Хон, а на её дочь, произнёс Гён Так. — Слишком много служебных дел за сегодня скопилось. Но, едва разделавшись с ними, я поспешил сюда, поскольку сильно волнуюсь из-за того, что Ён Хва до сих пор ещё не очнулся.       — А, вы хотите видеть моего сына? — протянула хозяйка дома. — Что же, в таком случае, Ён Рэ вас проводит к нему. Только, — добавила она, вздохнув. — Боюсь, что он сейчас не в том состоянии, чтобы составить вам компанию в разговоре или за выпивкой... Да, и ещё, — добавила она, кивком указывая на мешок, который слуга уже заносил в дом. — Что это вы удумали приносить сюда столь недешёвые подарки? Если ваш отец об этом узнает, то у вас могут быть проблемы.       — Это понятно, — кивнул капитан. — Я знаю, что он до сих пор ещё без сознания. Мне просто хотелось взглянуть на него и убедиться, что его раны понемногу затягиваются… Ну, а насчёт того мешка… Отец ничего об этом не знает, поскольку я купил это на свои собственные деньги. И это было сделано вовсе не ради вашего подкупа или чего-то наподобие, а просто для того, чтобы поддержать вас и госпожу Ён Рэ в вашем несчастье.       — Следуйте за мной, господин, — подавив вздох, готовый сорваться с её губ, произнесла Ён Рэ. — Только, пожалуйста, не пытайтесь заговорить сейчас с братом, поскольку доктор сказал, что он хоть и понимает всё, что говорится в его присутствии, но при этом не может произнести ни слова. К тому же, лишний шум может ему навредить.       Они вдвоём прошли в комнату, где лежал её брат, после чего девушка, на минуту оставив своего жениха, вышла и вскоре вернулась с подносом, на котором стояла чаша с соджу. Не говоря ни слова, Ён Рэ опустила поднос на пол, как бы разграничив с его помощью пространство между собой и капитаном, после чего присела, стараясь при этом держаться подальше от своего гостя.       — Прошу меня простить, — будучи не в силах отвести взгляда от бледного, осунувшегося лица своего лучшего друга и от белевшей у того на голове повязки с проступившим на ней пятном крови, произнёс Гён Так. — Это моя вина, что ваш брат был ранен, госпожа. Если бы я выследил тех бандитов раньше, то они не напали бы на него.       — Пожалуйста, не говорите подобных вещей, — покачала головой девушка. — Вы ни в чём не виноваты, поскольку судьбы человеческие в руках богов, и потому, никто кроме них не может знать, какая участь нас всех ожидает. Вы сделали всё, что могли, всё, что от вас зависело. Разве вы могли предугадать, что мой брат случайно окажется поблизости от места сражения и кто-то из бандитов ударит его мечом, не иначе, как приняв за стражника?       — Возможно, вы и правы, — кивнул офицер. — Что же… В любом случае, — добавил он, беря с подноса чашу и словно бы невзначай при этом задевая пальцами руку девушки. — Вам не стоило себя утруждать. Вам столько всего пережить за последние дни пришлось, что я просто диву даюсь, как это вы ещё держитесь, вы и ваша матушка.       Ён Рэ, вздрогнув от его прикосновения, как если бы оно причинило ей боль, смущённо отвела взгляд в сторону.       — Господин, но что же будет с доктором? — спросила она, понизив голос почти до шёпота.       Услышав о человеке, вызывающем у него столь неоднозначные чувства, Гён Так вскочил с места, как если бы его кто-то внезапно кольнул в зад шилом и, не оглядываясь, поспешно направился к двери.       — Господин?.. — подбегая к нему и хватая его за руку, повторила Ён Рэ. — Умоляю, скажите, что же будет с тем человеком?       — Довольно! — фыркнул офицер. — Я не желаю о нём больше говорить. Этот негодяй…       — Я знаю, — едва усмехнувшись, кивнула девушка. — Он называет вас красавчиком-офицером и вообще как-то странно себя ведёт. Но это — вовсе не повод для того, чтобы удерживать его в тюрьме, если он не сделал ничего ужасного.       — А что, если сделал? — резко оборачиваясь в её сторону, воскликнул капитан. — Что, если он вовсе не тот, за кого себя выдаёт? Да, вероятно, он не связан с теми бандитами. Но зато он вполне может оказаться… Проклятье, да зачем же я это вам всё говорю?! — добавил он, стукнув кулаком по дверному косяку. — В конце концов, я делаю только то, что мне приказали свыше. Этот человек виновен в страшном преступлении, а потому, понесёт заслуженное наказание. Завтра на рассвете его казнят, ясно? И перестаньте уже вмешиваться в то, что вас не касается, иначе, боюсь, мне придётся рассказать обо всём вашей матушке. О том, что вы снова ходили в то место, где она не разрешает вам появляться… Надеюсь, вы понимаете, о чём это я вам говорю!       С этими словами он вырвал свою ладонь из руки девушки и выбежал из дома с такой поспешностью, как если бы за ним гнались все демоны ада.       — Господин! — бросаясь вслед за капитаном, воскликнула Ён Рэ. — Господин, умоляю вас, остановитесь и выслушайте меня! Этот человек, он… Он действительно не тот, за кого себя выдаёт. Но он вовсе не совершал никаких преступлений… Господин, вы что же, даже не желаете ничего слышать?..       — Ён Рэ, что такого ужасного ты наговорила сейчас капитану Киму? — спросила её мать, подходя к дочери, стоявшей на крыльце. — Он выскочил сейчас из дома с таким видом, как если бы ты его сильно обидела или смутила.       — Я ничего ему не говорила, матушка, — покачала головой юная дворянка. — Что же до капитана, то он просто вспомнил об одном очень важном деле, поэтому так быстро и ушёл. Мы с ним просто немного посидели, поговорили о том, что приключилось с моим братом — вот и всё.       — Хорошо, если так, — покачала головой госпожа Хон. — Не хотела бы я ссориться из-за какого-то пустяка с его семьёй… Ён Рэ, умоляю тебя, будь в другой раз более внимательной к нему, хорошо? Ты же — его невеста, так почему бы тебе не обращаться с ним поласковее?       — Поласковее? — невесело усмехнулась девушка. — Не думаю, чтобы у меня было время на заигрывания с капитаном. Особенно сейчас, когда я почти всё время должна ухаживать за братом. К тому же, — добавила она. — Я же, всё-таки, не кисэн какая-то, чтобы флиртовать с ним.       — Я не об этом! — махнула рукой госпожа Хон. — Ён Рэ, я просто хотела тебе сказать, чтобы ты была более любезной в общении с ним. Сегодня, когда вы разговаривали, стоя на крыльце, у тебя было такое серьёзное и строгое выражение лица, что я решила, будто вы с ним всерьёз поссорились.       — Мама, уверяю тебя, что у нас с капитаном замечательные отношения, лучше просто и быть не может, — едва улыбнувшись, произнесла девушка. — Ну, а насчёт моего выражения лица… Мы ведь, обсуждали более чем серьёзную тему, так для чего бы это я стала глупо хихикать или жеманно прикрывать веером лицо?..       *****       Ханян, тюрьма при Почоне       Ближе к вечеру, когда уже стемнело, стражники выпустили из камеры всех арестованных игроков, так, что Ын Су снова осталась в гордом одиночестве. Она уже приготовилась к тому, чтобы, получив свою порцию супа, сваренного неизвестно из чего, поужинать, морщась и давясь при этом. Девушка знала, что сколь бы мерзкой ни была тюремная еда, всё равно нужно есть хоть что-то, чтобы сохранить остатки сил.       Однако, на этот раз к её огромному удивлению вместо миски с мутноватой жидкостью ей принесли роскошный обед, состоящий из запечённой целиком рыбы, миски белого риса и тушёных овощей.       — Приятного вам аппетита, доктор! — как-то странно усмехаясь, произнёс Гэ Бок, проходя мимо неё.       Ын Су молча помахала ему рукой в знак прощания, после чего, пододвинув к себе поднос с едой, приготовилась приступить к трапезе.       — Вот это вы правильно делаете! — одобрительно хохотнул один из стражников. — Вам, господин хороший, нужно набраться сил перед своим последним путешествием.       — Ч-что?! — от неожиданности у Ын Су даже палочки из рук выскользнули и с лёгким стуком упали на заплесневелую солому, устилавшую пол. — О чём это вы сейчас сказали?       — Ну-у, — протянул стражник. — Даже странно, что вы сами этого не знаете. Сегодня королевский суд вынес вам приговор, а уже завтра на рассвете вы лишитесь головы.       Девушка в недоумении на него уставилась. Она не понимала, за что это её приговорили к смертной казни. Неужели… за то, что она называла их командира красавчиком-офицером? Или это случилось потому, что судьи решили, будто она и вправду связана с теми бандитами?       Ын Су надеялась на то, что, возможно, Хон Ён Хва успеет очнуться прежде, чем она умрёт в тюрьме от скуки, и поможет ей оттуда выбраться. Но, получается, что если этого не произойдёт сегодня или завтрашним утром, её уже ничто не спасёт.       И тут девушке в голову пришла кое-какая идея.       — Эй! — подскакивая к решётке, крикнула Ын Су. — А позовите-ка сюда вашего главного! Да-да, того самого красавчика-офицера в красной форме, который имеет обыкновение перемахивать верхом на лошади через ни в чём не повинных людей, а потом ещё и угрожает им поркой, хоть те ничего плохого и не сделали!       — Невозможно! — покачал головой один из её тюремщиков. — Командир уже ушёл домой. Не думаешь же ты, будто ради того, чтобы ты смог с ним свидеться, мы вытащим его из его комнаты и притащим сюда?       — М-да… — опускаясь на кучу прелой соломы, пробормотала девушка. — Не сработало. Хотя… Даже если бы этот их начальник и был здесь, то что бы я ему могла сказать? Разве что, признаться ему в большой и светлой любви, — добавила она, невольно хихикнув, представив, как бы вытянулось лицо у младшего сына советника, если бы тому и вправду довелось услышать её признание.       И в это время она услышала, как в тюремное помещение заходит кто-то ещё. А, посмотрев в ту сторону, увидела Ён Рэ стоявшую по другую сторону решётки её камеры.