Дазай
.Дазай Осаму. Ублюдочный суицидник. Любимый друг. Предатель.
Пожалуй, так можно было его описать.Не те жесты, не тот взгляд, не та улыбка.
Всё не то.
— Ацуши. Констатировал Осаму, с ноткой удивления. Оборотень мимолетно улыбнулся, кивая, и прошептал одними губами: — Привет, Осаму. Скучал? Дазай завороженно смотрел на парня, а потом осознание ударяло по затылку гудящим и неприятным чувством. На Ацуши толстовка с перчатками, а на лице улыбка с холодными внимательными глазами. На Ацуши кровь и тяжесть в груди от вины. — Конечно. Куда ты пропал? Я волновался, — тот, отвечая, натянуто растянул губы в оскале и обнял его. А потом в его грудину утыкается что-то острое, холодное и чужое. Предательство, однако, обжигало нервные окончания сильнее, чем ледяная опасность стального кинжала. — Прости, но тебе придется пройтись со мной, тут слишком много людей, — проговорил вполголоса ему в ухо Ацуши, ловко перекидывая нож в другую руку и встал на ноги, удерживая его у горла самоубийцы. — Ой-ой, кажется я попался, верно? — хмыкнул Дазай, вставая на ноги. Он не думал, что все так обернется, правда, но это было ожидаемо. Нож в ту же секунду оказался за спиной на уровне сердца. Дазай шутливо поднял руки вверх, но после привычно спрятал их в карманы. Подставляя подбородок солнцу, он выдохнул почти расслабленно и безмятежно. Но оборотень не дал насладиться теплом, сжимая его плечо и подталкивая. — Идём. Бывший мафиози кивнул, передернув плечами, чтобы сбросить чужую руку и покорно пошёл вперед, даже несмотря на то, что где-то под сердцем больно жгло от осознания, что больше ничего не будет как прежде. Перейдя дорогу, они зашли в ближайший проулок. Пару раз вильнув влево, Ацуши остановился, убирая оружие и выдохнул. — Вот теперь поговорим. Дазай огляделся, вздохнул и кивнул. Вокруг темно и нет ни единой души. Лишь тупик. — Прямо в стиле мафии, — усмехнулся он, тряхнув головой. — Ну, не агентства уж точно, — откликнулся тихо Ацуши. Оба едва слышно рассмеялись. Как странно, потому что Дазай начинал в Мафии и оказался в Агентстве, а Ацуши же начинал в Агентстве, а закончит, видимо, в Мафии. — Как это вышло, тигренок? — спросил помолчав Дазай, но он ответ он уже знал. Знал и об убийстве, и об увольнении. О том, что лишь он не придавал смерти значения. Ни своей, ни чьей либо ещё. — Разговор, отчёт, заявление об уходе. И вот я здесь. И, пожалуй, мне тут самое место, — пожал плечами оборотень, клыкасто улыбаясь, а Дазай понимающе кивнул. — Как тебя приняли? — с любопытством протянул Осаму, а Ацуши засмеялся заразительно, склоняя голову вниз, чтобы не было видно как он закусил губу. — Нормально. Думаю, меня там ждали. Хочу стать частью семьи, — наконец осторожно подбирая слова ответил Ацуши, а его собеседник щурился, вздыхая. И даже не врал ведь, дрянной бродячий кот. — Зачем ты меня искал? — наконец спросил тигр, а Дазай криво ухмыльнулся. — Волновался. Ты же ушел из квартиры. А я, вроде как, несу за тебя ответственность. Тигр фыркнул и выгнул иронично бровь. Гениальный самоубийца-романтик за себя-то ответственность не нёс, куда уж до Ацуши. — Ну, мы в ответе за тех кого приручили, верно? — сказал весело на его смешок Осаму, а Накаджима лишь выразительно промолчал. — Не ищи меня больше и сделай так, чтобы Агентство забыло о моём существовании. У нас больше нет ничего общего, — наконец прервал тишину Ацуши, заставляя задумавшегося Дазая вздрогнуть. — Почему ты думаешь, что я помогу тебе? — ответил Осаму несколько секунд спустя. Тигр улыбнулся снисходительно-мягко и, преодолевая разделяющее их расстояние, произнес еле слышно: — Потому что у нас обоих руки покрыты кровавыми пятнами, а душа черная. И, к тому же, ты меня приручил, ведь так? Дазай молчал, смотря сверху вниз на парня, а потом обвил его руками, смеясь и утыкаясь носом в макушку. — Да, ты прав. Не пропадай далеко, тигренок. Я тебе не враг и никогда им не стану. Ацуши гулко сглотнул, но в ответ на сказанное ничего не сказал. Могло ли всё быть иначе? Наверное. Возможно, он мог бы вернуться с Дазаем в Агентство, мог бы и дальше бояться своего тигра, чтобы каждый день цеплять на него ошейник, безжалостно лишая свободы и часть самого себя. Ацуши мог быть «нормальным». Ацуши мог быть частью общества и просто «человеком». Но сейчас он осознает, что ему нет места там — за границей тени переулка, где торопливо бегали обычные люди и текла обычная жизнь. Ему уютно здесь, в темноте. В той самой темноте, где он мог смеяться с Элис по ночам на крышах зданий и с Чуей в тренировочном зале или же улыбаться Мори. Где он чувствовал себя живым, где он и есть «нормальный», не притворяясь. Где он, наконец-то, дома. Дазай молча потрепал его по волосам, понимая, что он такой же, ибо ушёл по глупому поступку. Но назад возвращаться не будет, потому что на руках теперь ожогами остались воспоминания об Оде, об выпущенной обойме пуль в уже мертвое тело об преданной, принявшей его семье, напарнике и… друге? Наверное. Он до сих пор не понимал кем они были. Ацуши дернулся, понимая, что неосознанно оба жались ближе друг к другу. — Не уходи, — прошептал Дазай, смотря в янтарную, на данный момент, радужку. — Я буду рядом, — проговорил Накаджима, сжимая чужое предплечье сильнее. — Обещаешь? — с надеждой едва слышно выдохнул Осаму, а оборотень, наконец, улыбнулся, разжимая руку и понимая, что теперь всё будет в порядке. — Клянусь. Оба, как по щелчку, словно рычаг дернули, сделали три шага назад, вставая в разных концах проулка. За спиной у Ацуши стена, а за у Дазая выход на свет. — Ты знаешь, где меня найти, Осаму. Всегда будешь знать, — произнёс бывший член Агенства, весело сдувая чёлку со лба. — Да, верно. А ты знаешь, где буду я, если понадоблюсь. Агентство и Анго больше не будут тебя искать. Все забудут о тебе, — ответил в тон ему Дазай. Накаджима чуть шире улыбнулся, а после бросил тихое: — Прощай, Осаму. Один единственный миг и взмах ресницами, как вверх по крышам уже убегал белый зверь. — До встречи, Ацуши.***
Ветер бил в лицо. Холодный морской воздух сначала обжигал кожу, но после становилось только спокойнее. — Как всё прошло? — послышалось рядом, и оборотень наконец обернулся. — Нормально. Мы просто поговорили, — сказал Ацуши, смотря как только пришедший гость мягко ступает по крыше. — Босс убьет меня, если узнает, что я не ходил с тобой. Как ты вообще смог от меня сбежать? — раздраженно отозвался Накахара, складывая руки на груди, а тигр прищурился, садясь на самый край крыши и молчал, слушая лишь шум волн вдалеке. Мафиози стоял позади, рассматривая его. Что-то неуловимо изменилось в оборотне; будто с его груди сняли тяжелый замок и камень, позволяя наконец дышать свободно. — И? Что будет теперь? — спросил Чуя, вставая за спиной тигра. Парень пожал плечами и счастливо сузил желтые глаза заходящему солнцу. — Я остаюсь, — наконец произнес он. Ацуши останется здесь. Не важно что будет, или что случится. Ацуши просто никуда не уйдет из Мафии, Йокогамы и своей жизни. — Куда бы ты делся, — хмыкнул мафиози, скрывая нотки облегчения за ядовитой интонацией. Накахара помялся еще пару секунд, а после уселся рядом с парнем и протянул ему перчатки. — У нас в организации есть традиция. Когда к семье присоединяется новичок, тот, кто его привел, дарит ему свою вещь. Это мои перчатки. Я никогда не хожу без перчаток, но эти смог надеть всего один раз. Оборотень забрал у него из рук подарок, а Накахара закусил нижнюю губу и добавил: — В них я впервые погубил человека. Раньше, когда я не был в Мафии, я всегда держал руки в карманах… боялся запачкать их. Моё первое дело с Дазаем заставило меня убить много людей, но даже тогда я не делал этого руками. Но после я убил голыми руками. С тех пор я ношу их. Мне кажется, что когда я в перчатках, то и жизни лишаю не я, — Накахара качнул головой, роняя челку на глаза. Зачем он вообще всё это говорит? — А эти? Почему всего один раз? — тихо спросил Накаджима, внимательно рассматривая черты лица Чуи. — В них я впервые использовал порчу и смог ранить Дазая. На них его кровь, — слабо улыбнулся Накахара — грустно, болезненно и потеряно. Сожалея. Ацуши молчал, лишь сильнее стягивая свои потёртые гловелетты и надел подаренные. Он пару раз сжал ладони, улыбнулся и, поворачиваясь к Чуе, поцеловал его, переплетая пальцы. На губах Ацуши застывает тихое: — Спасибо.***
— Ацуши! Зачистка в восточном районе. Сегодня ночью. Убить всех в радиусе километра, — Мори даже не обернулся, когда в кабинет вошёл оборотень. Элис оторвалась от рисунка, приветствуя гостя. — Я же неделю назад там всех выбил вместе со складом наркотиков. Опять что ли? — удивленно отозвался Накаджима, а Мори хмыкнул — Снова, дорогой друг, снова. Сожги тот склад и всё, иначе у нас вся Йокогама будет в некачественных наркотиках. Это не выгодно. Ацуши закатил глаза, пробурчав что-то невнятное и уже громче добавил: — Сделаю в лучшем виде. Что-то ещё? Нет? Тогда я пошел, у меня ещё дела, — Мори и рот открыть не успел, прежде чем эспер выскользнул за дверь. Но босс лишь усмехнулся, возвращаясь к бумагам. Знал он какие у тигра дела. — Сегодня ночью не получится, — влетая в кабинет исполнителя раздраженно объявил Ацуши. Чуя выгнул бровь, а оборотень, стягивая порванную на тренировке с Акутагавой рубашку, продолжил: — У меня задание, опять зачистка восточной окраины. Мори сказал сжечь всё, — Накахара вздохнул и, откладывая книгу, встал с кресла. — Ничего. Я вот думаю, может попросим у босса выходные? Пару дней отдыха. Съездим в Токио, там начинается фестиваль. Заодно надо решить проблему с нашим агентом. Он давно не выходил на связь, — Ацуши нахмурился, а потом кивнул, обнимая Чую. — Да, отлично. За тот год, что я работаю в Мафии, Йокогамы мы не покидали. Тогда… — Чуя так же кивнул, мягко мазнув по его губам поцелуем. — Я схожу к Мори сегодня. Накаджима засмеялся, обнимая его крепче, и поцеловал уже нормально. Подумать только, целый год - год заданий, новых знакомств и открытый. Он жил, дышал и не боялся. Что может быть лучше? — Добрый вечер, Коё! Как дела у Кёки? — Пробегая по коридору вежливо спросил парень. — И тебе всего хорошего. Всё в порядке. Кёка уже вышла из больницы и опять бегает, пытаясь работать на Агентство, — ответила с легкой полуулыбкой женщина. — Удачи ей, — улыбнулся в ответ оборотень, уже уходя дальше. — Тигр, завтра вечером я убью тебя. Не думай, что раз сегодня тебя спас вызов босса, ты сбежишь, — проговорил Рюноске, встречая его уже на выходе из здания. Тот опять засмеялся, похлопал его по плечу и кивнул. — Конечно. Завтра вечером в тренировочном зале. Буду ждать, Рю. Акутагава натянул едва заметную улыбку ему в след, но Накаджима знал что тот рад. — Хэй, тигренок, куда ты пропал? Две недели от тебя ни слуху, ни духу. Я уже хотел брать штурмом штаб, — со смешком в голосе сказал сидящий напротив него Дазай, а Ацуши сжал края чашки с чаем. — Задания, Ому. Очень много работы, сам понимаешь. Бандитские организации людей в Японии начинают доставлять проблему из-за назревающего кризиса, и мы пытаемся что-то с этим делать, — ответил устало мафиози, а Дазай кивнул. — Слышал, что ты разнес восточный район. Всё в порядке? — спрашивает его парень, а тигр фыркнул. — Всё ты знаешь. В порядке. Как дела в Агентстве? — Дазай усмехнулся, закатывая глаза. — Как обычно. Куникида, Рампо и Акико. Эти три имени всё описывают. Они засмеялись заливисто и долго, замолкли, но всё ещё с улыбкой глядели друг на друга и, отведя взгляд в окно, сжали в руках кружки. — Как у тебя с Чуей? Помнится, со мной он был просто невыносим даже как напарник, — спросил Дазай, разрывая вовсе не неловкую тишину. Оборотень хмыкнул. — Он и сейчас порой невыносим, но всё же… Думаю, мы подходим друг другу. Он пытается заботиться обо мне, но, как мне кажется, это нужно Чуе больше чем мне. Осаму понимающе кивнул и добавил: — Взрывной характер, верно? Мафиози невесело усмехнулся, пальцами зарываясь в светлые волосы на затылоке и чуть покраснел. — Мы нашли пути усмирения его раздражения. Направили в несколько иное русло. Приятель тигра пару раз недоуменно моргнул, выглядя удивленным, но всё же промолчал. — Черт побери, так вот как с ним нужно было действовать. А я за пять лет работы с ним так ничего и не придумал, — выдохнул весело Осаму и потёр переносицу. Ацуши улыбнулся, всё так же краснея. Ну, да, после попытки Чуи в очередной раз наорать на него, он просто не сдержался и вжал парня в стену, зажимая рот рукой. Предупредил, что Чуя ходит по очень тонкому лезвию, и как-то всё неожиданно закончилось под утро. Они сидели в кафе долго, разговаривали, но после Дазай ушёл. В Агентстве началось время работы, а солнце склонилось к горизонту. Ацуши допил кофе и ушёл следом. Год. Ацуши удивленно смотрел на закат и своё отражение в воде на набережной, так же продолжая не верить. Он ни капельки не изменился, если не считать отросших волос и новой одежды. Ну и шрама над левой бровью, оставшегося после сложного задания. Накаджима вдохнул прохладный воздух, запрокинул голову и закрыл глаза. Отчего-то в носу начало щипать, а пальцы слегка затряслись. «Это от радости» — пронеслось в голове миг спустя, и оборотень не сдержался, тихо надломлено смеясь. Он смог, выжил. У него есть любимая работа, Чуя, Элис, Мори и Дазай. У него есть будущее, подумать только! Через три дня ему девятнадцать. — Ацуши! — раздалось позади, и эспер обернулся, не успевая среагировать. Между ребер вонзилось что-то холодное и острое. Тигр удивленно смотрел на человека, только что пропоровшего ему грудь ножом, медленно моргнул, узнавая в нём Танидзаки. — Прости, у них моя сестра. Лучше ты, чем Наоми, — вполголоса произнёс бывший друг, давно уже ставший потёртой страницей в истории жизни оборотня. Ацуши пошатнулся, вытаскивая нож из грудной клетки и упал на спину. Кровь. Очень много крови. Танидзаки знал куда бить. — Ацуши! — раздалось снова, но уже знакомым, взволнованным голосом, и Накаджима успел лишь мимолетно улыбнуться. После этого наступает темнота. Хах, а он ведь был рад, что почти дожил до девятнадцати.