Параллели

Они лежали на широкой кровати в квартире Кроули. Сегодня ради разнообразия они решили провести ночь здесь. Растения Кроули требовали ухода, к тому же Азирафелю нравилась обстановка в квартире Кроули. Его демон идеально в неё вписывался, и Азирафель не уставал любоваться видом обнаженного поджарого тела на чёрных простынях кровати. Впрочем, холод здесь стоял тоже адский. Поэтому приятное глазу зрелище скоро пришлось спрятать под пухлым одеялом. Кроули благодарно прижался к мягкому боку Азирафеля, потерся носом о его ухо. — Кроули! — воскликнул Азирафель. — У тебя нос холодный! Кроули кивнул, соглашаясь. — Ты ещё не знаешь, какие холодные у меня руки… — и он быстрым движением сунул обе руки под одеяло и прижал ледяные ладони к голому животу ангела. Азирафель возмущенно вскрикнул, и не смог удержаться от упрека: — Что же выходит, я напрасно так старательно грел тебя последние полчаса? — Не сердись, ангел, — примирительно чмокнул его в щеку Кроули. — Ты грел просто великолепно. Это были самые жаркие полчаса в моей жизни… Он намеревался убрать было руки с тела Азирафеля, но тут же оказался пойманным за запястья. Азирафель положил его ладони обратно, и ещё прижал сверху своими. — Нет уж, не выпущу, пока не потеплеют, — строго проговорил он. — Иначе понадобится ещё полчаса, чтобы согреть тебя повторно, а потом ты, конечно, будешь жаловаться, что хочешь спать, и тогда точно не расскажешь мне то, что намеревался весь вечер… — Да. Намеревался, — со вздохом отозвался Кроули. Он пристроил голову на плече ангела. О том, какое задание он получил лично от Сатаны, Кроули поведал Азирафелю ещё до памятного банкета в «Курилке». (Ох, какой фурор произвела их с Азирафелем эпатажная выходка с долгим поцелуем посреди медленного танца! Кроули до сих пор довольно жмурился при воспоминании о том, какими вытянутыми были в тот момент лица прочих ангелов, и как улюлюкали им демоны). Но сейчас, немного размякший после близости, Кроули решился больше не оттягивать момент, и рассказать Азирафелю о том, почему Сатана доверил это задание именно ему. Признаться, наконец, что он был у Владыки Ада на особом счету из-за его связи с ним в прошлом… Нет, конечно, всего он рассказывать не стал. Это заняло бы всю ночь, получилось бы излишне драматично, и выглядело бы как попытка напроситься на жалость. Кроули просто в двух словах дал понять Азирафелю, что раньше он был любовником Люцифера. Он умолк, и, лёжа на плече у Азирафеля, обрадовался, что не видит сейчас лица ангела. Впрочем, Азирафель по-прежнему казался таким же расслабленным, и его большие пальцы всё так же плавно выписывали круги по тыльной стороне ладоней Кроули. Руки демона уже давно согрелись, но Азирафель не спешил отпускать их, а Кроули и подавно не собирался их убирать с тёплого живота ангела. Какое-то время Азирафель молчал, погрузившись в свои мысли. Кроули уже начал паниковать и сокрушаться, что напрасно решил ему признаться. Как вдруг Азирафель задумчиво проронил: — Что ж. Это вполне естественно. Кроули даже привстал на локте и изумленно заглянул в лицо Азирафелю, подумав, что ослышался. Но Азирафель солнечно улыбнулся ему и пояснил: — Я тебя отлично понимаю, Кроули. Признаться, в своё время я и сам тоже был немножко влюблен в него. — Что?! — степень шока Кроули было невозможно передать словами. Азирафель хихикнул в ответ на его эмоциональную реакцию. — А кто нет? — пожал он плечами. — Люцифер был прекраснейшим созданием Бога и самым первым среди ангелов. Я до сих пор жалею, что так никогда и не решился подойти к нему и заговорить. Кроули передернуло. — Азирафель, я счастлив, что ты не познакомился с ним ближе, — с чувством проговорил он. Азирафель посмотрел на Кроули. Во взгляде его сквозило нежное сочувствие. — А то, что ты познакомился с ним тогда, делает тебя несчастным? Кроули хотел было немедленно ответить «Да!», но помедлил. — Нет, — признался он. — Если бы этого не произошло… Страшно подумать, ангел. Тогда у нас с тобой была бы совсем другая история. Я ни о чём не жалею, правда. Кроули склонился ближе к лицу Азирафеля и поцеловал его. — Давай спать? Завтра нам предстоит поездка в Тадфилд. Он улегся рядом с Азирафелем, и почувствовал, как тёплые руки обвили его за талию. — Спокойной ночи, Кроули. Уже засыпая, Кроули подумал, что он правильно сделал, что не рассказал Азирафелю о том, как Сатана угрожал ему запытать ангела, если Кроули откажется выполнять задание. Хотя, Азирафель, конечно, четко разделял Люцифера в его бытность ангелом и нынешнего Владыку Преисподней. И прекрасно отдавал себе отчёт, что ту персону, которой он восхищался издалека и в которую даже был втайне влюблен, уже совершенно ничего не связывает с Сатаной. В любом случае, Кроули был рад, что не испортил Азирафелю приятные воспоминания. — Спокойной ночи, ангел. Сладких снов. … Руки Кроули расслабленно лежали на руле «Бентли», любимый ангел сидел на пассажирском сиденье рядом с ним. Стоит лишь протянуть руку и коснёшься его колена. Что Кроули и проделал, недолго думая. Азирафель спокойно положил свою ладонь поверх руки Кроули. Но произнес он не совсем те слова, что от него ожидались. — Который час, Кроули? — И, покосившись на приборную панель, сам же себе и ответил. — О, уже одиннадцать! Кроули на миг отвел взгляд от дороги, чтобы покоситься на Азирафеля. — Ну и что? — невозмутимо пожал плечами он. — Адам ждёт нас не раньше часа дня. Мы же звонили ему вчера, ангел. Азирафелю даже не пришлось настаивать с просьбой помогать Кроули в выполнении личного задания Сатаны. Его участие словно подразумевалось по умолчанию. И, надо сказать, Азирафеля, напротив, немало бы оскорбил отказ Кроули принимать его помощь. Номер телефона семьи Янгов — не та комбинация чисел, которую так легко забыть. Они немного поспорили, кому разговаривать, и спор выиграл Азирафель. — Если я умею уговаривать клиентов не покупать нужную им книгу, убедить родителей мальчика, что двое незнакомых мужчин приедут в гости к их сыну просто поболтать, и что это совершенно в порядке вещей, мне не составит труда, — важно отметил Азирафель. Кроули ничего не осталось, кроме как согласиться. Но трубку поднял сам Адам, поэтому Азирафель передал её Кроули. Тот быстро включил громкую связь. — Э-э… Антихрист, как жизнь? — преувеличенно бодро начал Кроули. — Я — Адам Янг, — услышали они оба спокойный голос мальчика. — И я вас помню. — Гм… — Кроули сглотнул. Он ни за что бы не признался Азирафелю, что волновался сейчас больше, чем человеческие дети переживают на экзаменах в своих школах. Антихрист, несмотря на то, что он переписал реальность, всё ещё оставался для него сыном его Владыки. Могущественным существом, чьи силы явно превосходили собственные способности Кроули. Мальчиком, которого они с Азирафелем, между прочим, пытались убить прошлым летом… Да, у них была суровая необходимость. Мир рушился, и одна жизнь в обмен на миллионы казалась единственно правильным выбором. Но такое ведь тоже легко не забывается, верно? Поэтому Кроули заметно побледнел и промямлил в трубку: — Рад слышать, мальчик. — Меня зовут Адам, — повторил голос Антихриста. — Зачем вы оба мне звоните? Ни за что не поверю, что соскучились. — Оба? — слабо спросил Кроули. — Ты и твой друг-ангел. Он ведь стоит рядом, верно? — Слушай, Адам. Ты прав, у нас к тебе дело. И рад, что ты помнишь нас, и знаешь, кто мы. Надеюсь, маме с папой ты об этом не рассказывал. — Нет, конечно. Они бы всё равно не поверили, — признался мальчик. Тут Азирафель потерял терпение, и жестом попросил у Кроули телефон. — Здравствуй, Адам, — начал он приветливым тоном. — Это я, Азирафель. Как уже тебе сказал мой друг, мы… — О, привет, ты — тот ангел, который хотел в меня стрелять? Азирафель и Кроули переглянулись. Вести беседу с Антихристом оказалось труднее, чем они предполагали. — Ты прав, — мягко ответил Азирафель. — Адам. У нас к тебе важное дело. Мы могли бы встретиться с тобой в ближайшие дни и поговорить? Боюсь, это совершенно не телефонный разговор. В трубке некоторое время была тишина. Потом голос Адама произнёс: — Да, думаю, да. Вообще-то, у нас в школе сейчас карантин. Так что до пятницы я совершенно свободен. Можете приехать хоть завтра. — Это было бы чудесно, — ответил Азирафель. — Хорошо. Только не раньше часу дня, я обещал маме с утра помочь ей с уборкой дома и сходить в магазин. Азирафель заулыбался. — Ты отличный сын, Адам, уверен, твоя мама гордится тобой. — Ага. Ну, до завтра, — сказал Адам. — Привет твоему другу-демону. — И отключил связь. Азирафель вернул телефон Кроули. — Ну, про крайней мере, силы Антихриста всё ещё при нём, что не может не радовать, — проговорил Азирафель, стараясь придать голосу бодрый энтузиазм. — Будем надеяться, что он не держит на нас зла. Кроули рухнул в кресло и развалился в нём, закинув ноги на подлокотник. — Хотел бы нас убить, давно сделал бы это, — заметил Кроули. Азирафель невольно шагнул ближе. — Кроули, что ты такое говоришь? — А что? У него было полгода на раздумье, — развёл руками Кроули. — Достаточно, чтобы понять, злится он на нас или нет. Как ты думаешь, ангел, мальчик согласится нам помочь? — Кроули поднял взгляд на Азирафеля. — На его месте я бы не торопился возвращать Сатану на Землю, — признался Азирафель. — Значит, нам придётся хорошо поработать, чтобы убедить его. — Вот это самое трудное… И они оба глубоко вздохнули. …Азирафель моргнул. Он на минуту отвлёкся, вспоминая вчерашний телефонный разговор с Антихристом. Между тем Кроули обеспокоенно тормошил его за плечо. — Азирафель? Зачем ты спрашивал про время? — О, прости, Кроули, ничего серьёзного, — Азирафель улыбнулся и поймал его ладонь на своём плече. — На самом деле, я думал о том, что время завтрака уже давно прошло, а обед ещё не наступил… — Ангел, — Кроули со вздохом посмотрел на него, потом вернул свою руку обратно на руль «Бентли». — Только не говори, что ты проголодался. — Именно это я и хочу сказать. И, признаться честно, я бы не отказался сейчас от блинчиков с мёдом. Кроули затормозил у развилки. Шоссе разделялось здесь надвое, и влево вела дорога в небольшой посёлок. На пересечении дорог стояла автобусная остановка. Здесь же недалеко они оба заметили придорожное кафе. Внутри было уютно и вполне по домашнему, хотя, пожалуй, несколько тесновато. Небольшие столы, покрытые настоящими ткаными скатертями, сухоцветы в вазочках, добродушная немолодая уже леди в переднике в горошек за стойкой. И ни одного посетителя в этот час. Азирафель и Кроули подошли к прилавку. — Чем могу помочь, джентльмены? Желаете чай, кофе? Завтрак? — женщина улыбалась дружелюбно и вежливо. — Кофе, — бросил Кроули. — Завтрак, если вас не затруднит, — одновременно произнёс Азирафель. Официантка, она же кассирша, и, вероятнее всего, хозяйка этого заведения, улыбнулась и уточнила: — Из кофе есть только американо. На завтрак могу предложить яичницу с беконом или тосты с джемом. — Простите, а блинчиков с мёдом у вас нет? — немного разочарованно произнес Азирафель. — К сожалению, блинчики мы не готовим, — покачала головой женщина. — В таком случае, мне тосты, пожалуйста… Кроули? Азирафель взглянул на друга. Кроули отмахнулся от предложения: — Только кофе, — и прошёл за дальний от кассы столик, ожидая, пока Азирафель оплатит заказ и присоединится к нему. — Мне смертельно надоела эта возня, ангел, — мрачно проговорил Кроули, обращаясь к Азирафелю, едва он уселся рядом с ним на стуле. Азирафель удивленно поднял брови. — Думаю, здесь не часто бывает много посетителей, поэтому, неудивительно, что здешний сервис несколько медлителен, но вежливость, с которой нас обслужили, искупает… — Да нет же, Азирафель, — устало качнул головой Кроули. — Я говорю не о кафе. О нас. Об этом проклятом задании. О работе вообще. В это время хозяйка принесла на подносе горячий кофе и тосты. Азирафель благодарно кивнул ей, и, когда она вернулась за стойку, положил ладонь на руку Кроули и с жаром зашептал: — Кроули, кто ещё поймёт тебя лучше меня. Я, конечно, разделяю твои эмоции, но… с нашей работы не увольняются. — Я знаю. Кроули вздохнул и принялся бездумно помешивать кофе ложечкой, забыв, что ещё не положил сахар. Азирафель покачал головой и погладил пальцы Кроули. Потом поглядел на свою тарелку и занялся тостами. — На самом деле, я давно думаю о том же, мой дорогой, — признался Азирафель, намазывая хрустящий кусочек хлеба джемом из маленькой соусницы. — Можно сказать, это моя мечта. — Мечта? — недоверчиво переспросил Кроули. — Я знаю, я не рассказывал тебе о ней. Она немного наивна… Кроули с серьезным видом склонил голову, показывая, что он весь внимание. Азирафель продолжал разглаживать ложечкой слой джема, хотя он и без того уже был идеально ровным. — Я иногда представляю себе, что мы уехали из Лондона. Живём где-то в провинции, в зелёной деревушке со старинной мельницей на реке. Или в живописном городке недалеко от побережья, где-нибудь в Саут-Даунс. У нас есть коттедж с садом. И, самое главное, ни Раю, ни Аду до нас нет дела… Азирафель вздохнул и поднял глаза на Кроули. — Но это слишком глупая мечта, чтобы стать реальностью, правда? Он отложил ложечку и почти с ожесточением откусил кусок от тоста, который держал перед собой. Кроули придвинулся ближе вместе со стулом. Склонился к Азирафелю, и вдруг неожиданно тоже цапнул кусочек его тоста. Азирафель моргнул. — Совсем не глупая, ангел, — улыбнулся Кроули, прожевав и проглотив тост с джемом. Удивительно, но хорошее настроение, кажется, начало к нему возвращаться. — Позволь мне нагло её позаимствовать? Я бы не отказался разделить с тобой тот коттедж на юге, Азирафель. Счастливая улыбка озарила лицо Азирафеля. — Ах, Кроули! — он порывисто обнял его. — Разумеется, я не мыслил о жизни в том коттедже без тебя! Я очень рад, что ты разделяешь эту мечту со мной. Только жаль, что ей не суждено сбыться. Кто же нас с тобой отпустит… — Знаешь, у людей есть отличная поговорка: всё меняется. Возможно, когда-нибудь что-то изменится и для нас. К тому же, я бы предпочёл называть её не мечтой, а целью, — добавил он с улыбкой и поднялся со стула. — Пойдем, ангел? Чем ближе они подъезжали к Оксфордширу, тем отчетливее пейзаж за окнами машины начинал белеть. Когда «Бентли» въехала в Тадфилд, Азирафелю и Кроули показалось, что они попали в заснеженное волшебное царство. Пушистые сугробы идеальной формы окружали дома, чьи крыши были укрыты снегом, словно шапками, а деревья вокруг были картинно припорошены белыми снежными покрывалами. Они переглянулись. В глазах обоих читалось одно: «Адам». Антихрист по-прежнему оставался маленьким мальчиком, который любил Рождество и не мыслил себе зиму без снега. «Бентли» лихо притормозила на аккуратно очищенной дорожке перед домом Янгов. Во дворе их уже поджидал сам Адам, одетый в теплую куртку и полосатую яркую шапочку. Под ногами у него крутился Барбос. Не успел Кроули выйти из машины, как адский пёс с возмущенным лаем набросился на него. — Эй, отгони своё животное, — возмутился Кроули, пытаясь лягнуть пса, пока Барбос прыгал рядом, явно примериваясь, с какой стороны будет сподручнее вцепиться в его лодыжку. Барбос остатками своей адской души чуял демоническое происхождение незваного гостя, и этот запах страшно нервировал собачонку и затрагивал глубоко внутри какие-то неведомые струны, которые Барбосу, честно говоря, очень не хотелось бы тревожить вообще никогда. Он предпочел бы, чтобы пахнущий чем-то смутно знакомым, но очень неприятным для Барбоса, убрался отсюда подальше. — Барбос, к ноге! — скомандовал Адам. Пёс послушно отбежал к хозяину, продолжая возмущенно потявкивать на Кроули. На Азирафеля, стоявшего рядом, он при этом не обращал ни малейшего внимания. — Здравствуй, Адам, — приветливо поздоровался Азирафель. — Вижу, у вас тут уютно. Он обвёл рукой вокруг. Кроули подошёл ближе, с опаской поглядывая на Барбоса, и буркнул, поднимая ладонь: — Привет. — Я хотел, чтобы на Рождество к нам заглянул Санта, но Пеппер сказала, что мы уже слишком взрослые, чтобы верить в него. И вот, нам остался только снег, — немного разочарованно проговорил Адам. Потом он махнул рукой в сторону леса. — Пойдем туда? Прогуляемся и поговорим по дороге. — И в ответ на немой вопрос обоих гостей он объяснил: — Я обещал маме выгулять Барбоса. Они неспешно двинулись вперёд по проселочной дороге. Через несколько минут деревья уже стояли вокруг плотной завесой, скрывая их от глаз прохожих. Адам провел Азирафеля и Кроули ещё немного дальше, и они оказались на обширной поляне. — Это наше с Барбосом любимое место, ребята про него не знают, — признался Адам. — Он медленно повёл рукой, и поляна тут же чудесным образом преобразилась. Снег мгновенно испарился, земля покрылась сочной зеленой травкой, в которой проглядывали белые ромашки и синие колокольчики. Тут и там замелькали яркие бабочки. Барбос, забыв о манящей лодыжке Кроули, тут же помчался на них охотиться. Адам рассмеялся. — Он просто обожает гоняться за бабочками! Глупенький мой пёсик! — и добавил, немного помолчав. — А вы ведь тоже умеете творить чудеса, да? — Умеем, — утвердительно кивнул Кроули. Адам радостно заулыбался. — Это хорошо! В смысле, очень круто! Знаете, иногда очень тоскливо от мысли, что я один такой на всём свете… Азирафель и Кроули переглянулись. — Мы тебя очень хорошо понимаем, Адам, — мягко проговорил Азирафель. — Но позволь нам перейти ближе к теме разговора, из-за которого мы приехали… Но Адам ещё не закончил говорить. — С Брайаном, Уэнсли и Пеппер, конечно, здорово. Но иногда хочется поделиться с кем-нибудь, кто тоже умеет… вот это всё, — Адам махнул рукой в сторону цветущей лужайки. — Но это, конечно, странно, — желать подружиться с существами, которые хотели тебя убить. И Адам открыто заглянул в лицо сначала одному, а потом другому. — Адам, слушай, — нетерпеливо начал Кроули. — Мы не собираемся извиняться за то намерение, потому что это звучало бы глупо. В любом случае, я сомневаюсь, что мы когда-нибудь смогли бы убить тебя своими руками, ведь твои силы оберегают тебя от постороннего вмешательства… Я не собираюсь ходить вокруг да около и деликатничать с тобой. Мы приехали сюда, потому что Сатана нуждается в твоём содействии. Он хочет посетить Землю, и только в твоих силах открыть ему путь сюда, — в лоб выпалил Кроули. Адам всё ещё смотрел на них. — Жаль, что ребята валяются по домам с гриппом, — сказал он, наконец, — им было бы жутко интересно такое послушать. — Адам, — вмешался Азирафель, — я знаю, наша просьба звучит для тебя дико… Я и сам до конца не верю, что участвую в этом. И я прекрасно понимаю, что ты не обязан помогать нам. Но, дело в том, что Кроули… — Азирафель коротко взглянул на стоявшего рядом демона, — Сатана может очень жестоко обойтись с ним, если Кроули не выполнит его задание. И, боюсь, что опасность грозит и мне тоже. Кроули вскинулся и издал невнятный, но очень возмущенный звук. Да, он должен был сообразить, что проницательный ангел обо всём очень быстро догадается. Не так уж сложно понять, что истинным мотивом Кроули согласиться выполнять поручение Владыки был, в первую очередь, страх за жизнь Азирафеля. Адам прошел к поваленному стволу дерева и сел на него, приглашая собеседников тоже присаживаться. Азирафель пристроился на том же стволе чуть поодаль, Кроули просто сел на камень поближе к нему. Адам задумчиво поковырял пальцем трухлявую кору ствола. В дальнем конце поляны заливисто тявкал Барбос, обнаружив старую кроличью нору. — Только не вздумай лезть в неё, глупый пёсик! — крикнул ему Адам! — Застрянешь, как в прошлый раз, а мне потом тебя вытаскивать! Потом он повернулся обратно. — Знаете, я ведь не держу на вас зла, — признался он и улыбнулся. — Просто поддразнивал. Азирафель вздохнул, а Кроули не сдержался и возмущённо фыркнул. — В любом случае, цель у вас была хорошая, вы хотели спасти мир, как и я. Думаю, одно это уже может стать поводом для дружбы, правда? — Адам нерешительно улыбнулся. — Я был бы очень польщён называться твоим другом, Адам, — серьёзно ответил Азирафель, и легонько толкнул в плечо Кроули, сидящего у его ног. — А? Да, да. Я не против дружбы с Антихристом, — проговорил он. — Так что ты скажешь насчёт появления Сатаны на Земле? Адам весело взглянул на них. — Ну, только если в качестве услуги моим новым друзьям. — Адам поразмышлял немного, покачивая ногой. — Да. Пусть приходит. Гуляет, смотрит. Но с одним условием, чтобы руками ничего не трогал. Не люблю, когда ломают мои игрушки, — слегка нахмурился он. Азирафель слегка отшатнулся, а Кроули заметно побледнел. Отдача от мощи, которой были напитаны эти слова, была поистине сногсшибательной. — Только не прямо сейчас, — добавил Адам невозмутимо. — У нас скоро экзамены. Вот на Пасху, пожалуйста, в школе как раз начнутся каникулы. Адам мельком взглянул на лица своих новых друзей. — Адам, — начал Азирафель, уже пришедший в себя. На него произвело огромное впечатление то, что он оказался свидетелем процесса переписывания реальности. — А что, если Сатана заявится прямо сюда? Если он захочет увидеться с тобой? — В самом деле, — подхватил Кроули. — Ведь с него станется заявиться с мстительными планами… — Кроули передёрнул плечами, словно от холода, хотя на полянке стояла мягкая весенняя погода. — Может, нам стоит остаться здесь в качестве поддержки? — предложил Азирафель. — Да не волнуйтесь вы так, — легкомысленно махнул рукой Адам. — Конечно, он придёт сюда. Но я не боюсь папу, когда он ругает меня за сломанную ветку на яблоне мистера Тайлера, неужели я испугаюсь Сатану? Пусть приходит, я присмотрю за ним. О, я покажу ему наш штаб, и фокусы, которым научил Барбоса! Азирафель не смог сдержать улыбку, а Кроули лишь скорчил кислую гримасу. Он сильно сомневался, что Владыка окажется в восторге от такого приёма. — В таком случае, Адам, мы тебе глубоко благодарны, — с искренней признательностью произнес Азирафель. — Антихрист… то есть, Адам, я твой должник, — просто добавил Кроули. Адам подскочил со ствола дерева и свистом подозвал Барбоса. — Нам пора, я обещал маме надолго не пропадать. Не хотите ли зайти в гости? — предложил он. — Мама сегодня пекла блинчики, и к чаю у нас есть мёд и черничное варенье. Азирафель тоскливо взглянул на Кроули. Тот округлил глаза и замотал головой. Азирафель вздохнул: — Прости, Адам, но мы вынуждены отказаться. Нам тоже пора возвращаться в Лондон. — Очень жаль, — произнес немного разочарованный Адам. Он оглянулся, и под его взглядом зеленая трава на лужайке покрылась снегом, бабочки исчезли, температура быстро понизилась. Кроули и Азирафель тоже поднялись, собираясь покинуть лес. Вдруг Кроули остановился, похлопал себя по карманам пиджака. Потом вытащил какой-то небольшой пакетик в яркой упаковке и сунул в руку удивленному Адаму. — На, держи. Это стикеры. Случайно завалялись, — проговорил он, почесав кончик носа. Адам разглядел надписи и логотипы на упаковке. — О, такое старьё! Круто! — восхищённо воскликнул он. — Поделюсь с Брайаном, если ты не против? Он просто без ума от Доктора! Они вместе дошли до дома Янгов, где Кроули оставил «Бентли». У машины они тепло попрощались с Адамом. — Вы можете приезжать ко мне, если хотите. Я буду рад! — сказал мальчик. — Ну, пока! Он махнул им рукой на прощание и забежал в дом. В это время Барбос улучил момент и, незаметно подобравшись к Кроули, всё-таки вцепился в его ногу всеми своими пусть и мелкими, но очень острыми зубами. Азирафель всплеснул руками, а Кроули взвыл от неожиданности и задёргал ногой, пытаясь стряхнуть с неё мстительную собачонку. Барбос отлетел от него и с довольным видом потрусил в свою конуру. Кроули же, прихрамывая, забрался в машину и в сердцах хлопнул дверью. Азирафелю, который стоял снаружи, было видно только, как под очками горят от ярости глаза Кроули и шевелятся губы, скорее всего, изрыгая потоки экспрессивных ругательств, направленных на всех адских псов вместе взятых. Он подождал с минуту, пока разъярённый демон не выпустил пар и умолк, а потом сел в машину. — Больно? — участливо поинтересовался Азирафель, тщательно скрывая улыбку в уголках губ. — Терпимо, — буркнул Кроули. — Дай поцелую, и всё пройдёт? — всё-таки не выдержал и улыбнулся Азирафель. Кроули тоже усмехнулся в ответ: — Ловлю тебя на слове, ангел. И немедленно потянулся к его губам. Обхватил затылок Азирафеля, начал целовать, жарко выдыхая в губы. Кроули чувствовал, как напряжение, сковавшее его после посещения Ада, где он получил задание от Владыки, покидает его. Адам, действительно, обещал исполнить их просьбу, до Пасхи ещё куча времени, они с Азирафелем снова наедине в его любимой машине. У Кроули была масса причин чувствовать себя, наконец, расслабившимся и даже почти счастливым. — Кроули… — прервал поцелуй Азирафель. — Может, мы отъедем хотя бы от дома Адама? — предложил он, глазами выразительно указывая за стекло автомобиля. Кроули оглянулся. Из окна дома им приветливо помахал Адам, а рядом с ним стояла его мать, Дейдре Янг, с округлившимися глазами рассматривающая странных незнакомцев, целующихся в машине на их подъездной дорожке. Азирафель не сдержал короткий смешок, а Кроули чертыхнулся, завёл мотор и поспешно вырулил на проезжую часть. Он рассмеялся уже на шоссе, когда «Бентли» набрала скорость, а побелевшие живые изгороди, мелькающие по обочинам дороги, постепенно сменились обычными кустами без малейшего намёка на снег. Кроули затормозил машину и, положив локоть на спинку своего сиденья, повернулся к Азирафелю. — Надеюсь, теперь это считается достаточно далеким расстоянием? — спросил он, снимая очки и лихо отбрасывая их на приборную панель. — Ты задолжал мне поцелуй, ангел. Азирафель со смехом потянулся к нему. — Обещаю вернуть сторицей… — проговорил он, — но с одним условием. — Каким ещё условием? В моём контракте этого не было! — притворно возмутился Кроули. Азирафель коснулся пальцами его щеки, нежно принуждая Кроули повернуть голову в сторону заднего сиденья «Бентли». — Только, если мы переберемся туда, дорогой мой, — многообещающим шепотом пояснил Азирафель. Кроули не нужно было повторять дважды. Уже через пару минут они оба сидели позади и жадно целовались. Вдруг Азирафель отстранился. — Ну что ж, долг я вернул, теперь можно ехать дальше, — лукаво произнес он и сделал вид, будто собрался открывать дверцу. Кроули быстрым жестом поймал его полу пиджака и притянул обратно. — Даже не думай так шутить, Азирафель. Я всё равно не поверю, что пересаживаться на заднее сиденье тебе понадобилось только из-за пары поцелуев. Голос Кроули звучал хрипло от накатившего возбуждения. Зрачки его расширились и казались теперь почти круглыми. И тут Азирафеля так пробрало, что все кокетливые игры вылетели из головы. Такой Кроули всегда заводил его с полуоборота. Разгоряченный, похотливо выгибающийся под его руками, быстро и без капли стеснения стягивающий с себя джинсы, с развратной улыбочкой расстегивающий молнию на ширинке брюк Азирафеля. Такого Кроули хотелось подминать под себя и долго и с упоением трахать, слушая громкие стоны и ощущая, как впиваются в кожу на спине острые ногти, как обвиваются вокруг талии длинные ноги, как бедра под ним бесстыдно подмахивают, насаживаясь всё глубже и сильнее на его возбужденный до предела член. Азирафель негромко застонал, распаляясь возникшей перед глазами яркой картинкой, и всем телом навалился на Кроули, как и в своих мыслях, увлекая его на кожаное сиденье, подминая под себя. У него на мгновение даже потемнело перед глазами. Казалось, вся кровь моментально прилила к паху, заставляя член вставать в каменный стояк. Кроули прерывисто вздохнул под ним, ерзая обнаженной задницей по холодной обивке, устраиваясь поудобнее, раздвигая колени. При виде этой безоглядной готовности Кроули, этой безмолвной покорности, в голове у Азирафеля внезапно словно вспыхнула молния. Кроули не часто был с Азирафелем таким. Обычно он проявлял больше инициативы в их сексуальных утехах. Но порой он казался более задумчивым и погруженным в себя, чем обычно, и в такие дни в постели Кроули становился вот таким, предельно покорным, с готовностью ловившим каждый его взгляд и каждое его слово, принимавшим любое желание Азирафеля, позволяющим ему любые эксперименты с его телом… Азирафель вспомнил, каким жалким приполз домой ночью Кроули после встречи с Сатаной в Аду и внезапно чуть не зарычал от пронзившего его откровения. Все эти годы, эти сотни и тысячи лет, Кроули не мог изгнать из своих воспоминаний Владыку Ада. Он, конечно, загонял эти воспоминания поглубже, но избавиться от них полностью, видимо, был не в состоянии. Иногда они всплывали на поверхность, и, вероятно, он и сам не вполне осознавал, что возвращается в эти минуты в далекое прошлое. Азирафель в бессильном гневе склонился над Кроули. Прижал его крепко к себе, тотчас же выгнувшегося ему навстречу, дернувшего бедрами, ослепленного желанием. Кроули со стоном выдохнул умоляющим голосом: — Скорее, Азирафель, я безумно хочу тебя… «Интересно, говорил ли он такие же слова своему Владыке?» Азирафель содрогнулся от этой ужасающей, такой неуместной сейчас и просто отвратительной по своей сути мысли. Он и не хотел знать, и в то же время какой-то тщательно таимой в самой глубине частицей себя страстно желал узнать те стыдные подробности, о которых Кроули вряд ли когда-нибудь расскажет, но намёки на которые иногда прорывались сами собой. Как сегодня. Сомнение ядовитой змеёй заползло в его мысли. Какой Кроули был настоящим? Что было первичным для него? Он любил жесткий секс, потому что ему это просто нравилось, или потому что до встречи с Азирафелем и не знал, что может быть иначе? Азирафеля охватило жгучее нетерпение. Он поспешил прогнать эти пустые домыслы. Его даже затрясло от того, как сильно ему хотелось не просто заняться сексом с Кроули, а выбить из его головы, из памяти тела, из каждой нити сущности Кроули любое воспоминание о том, что творил с ним когда-то Владыка Люцифер. Он одним рывком погрузил член в тело Кроули. Демон дёрнулся, застонал, закатил глаза. Азирафель начал двигаться. Ярость и злость на Сатану, на Ад, на терпение и смирение Кроули кипели в нём и требовали выхода. Он ловил себя на мысли, что и сам сейчас не слишком-то нежен, но он видел под собой распростертое на чёрном сиденье тело Кроули, наблюдал, как часто вздымается его грудь, как из полураскрытых губ вырываются тихие стоны. Азирафель видел, какое наслаждение дарит ему, и не мог остановиться. Он снова и снова вбивался в его тело, и смотрел, смотрел во все глаза, как член его глубоко погружается в узкое отверстие, входит до самого предела, заставляя Кроули вскрикивать, а потом выходит, разгоряченный, влажный от сотворенной поспешным чудом смазки, чтобы немедленно повторить этот сводящий с ума цикл с самого начала. Кроули тоже был возбужден до предела. Его член подрагивал всякий раз, когда Азирафель находил особо удачный угол, и Кроули пробивало, будто током, острой волной ощущений. В один из таких моментов он потянулся рукой к своему члену, чтобы помочь себе приблизить накатывающийся оргазм. Но не успел он даже коснуться себя, как Азирафель неожиданно прорычал: «Не смей!», и Кроули поспешно одернул руку. Азирафель до крови прикусил себе язык. Он сам не понимал, что заставило его выкрикнуть этот приказ. И тут же пожалел, что слово назад не воротишь. Потому что Кроули, не открывая глаз, и, похоже, не слишком соображая, что он делает, покорно закинул обе руки за голову и скрестил их. На взгляд Азирафеля это выглядело так, будто руки Кроули были связаны. Но больше всего его поразила та привычная покорность, с которой он, без малейших возражений, оставил попытки прикоснуться к себе, предоставив своё тело полностью в распоряжение своего… господина? Нет, нет! Азирафель не хотел этого, он не желал такого Кроули. Они не в Аду, и никто не имеет сейчас никакой власти над ним, и это Азирафель рядом с ним, а вовсе не… Азирафель прекратил двигаться. — Кроули, открой глаза, любовь моя, — взмолился он. И Кроули ощутимо вздрогнул всем телом. Открыл глаза, удивленно проморгался. — Ангел? Что-то не так? Почему ты остановился? — хриплым голосом спросил он. Азирафель мотнул головой. — Всё в порядке, мой дорогой. Азирафелю хотелось укутать своего любимого в толстые слои заботы и неги, холить и лелеять его своей любовью, целовать его в лоб и шептать глупые нежности. Он вышел из него, дотянулся рукой до всё ещё заведенных вверх запястий Кроули, упирающихся в дверцу автомобиля, и ласково потянул их к себе. Кроули продолжал смотреть на него непонимающим взглядом. Всё ещё нависая над ним, Азирафель потерся своим членом о стояк Кроули, и положил его руку на оба их возбужденных органа. Кроули быстро сообразил, чего хочет Азирафель. Он обхватил пальцами оба члена и начал двигать ими. Азирафель с силой выдохнул: — О, Кроули… Это так хорошо… Он накрыл своей ладонью его руку, присоединяясь, вливаясь в ритм, помогая, направляя, доставляя удовольствие. И смотрел прямо в глаза Кроули, следил за его реакциями, отмечал каждое движение его мимики. Кроули часто дышал, крылья его носа широко раздувались, зубы были стиснуты от напряжения, от ощущения приближающейся разрядки, глаза пылали ярким золотом. И Азирафель удовлетворенно вздохнул и позволил себе расслабиться. Минутное наваждение уже исчезло без остатка. Он не нашел ни малейшего следа безропотной покорности, ни намека на готовность к самоуничижению, ни крупинки обреченности в лице Кроули. В тех эмоциях, что отражались сейчас на его лице, Азирафель разглядел лишь страсть, желание, привязанность, заботу и, разумеется, любовь. Азирафель напряг все мышцы, уперся обеими руками в сиденье, удерживая себя на весу. Пальцы Кроули были слишком умелыми, слишком ловкими и быстрыми, чтобы он мог долго выдержать в заданном ими темпе. Азирафель стал невольно подаваться вперёд, навстречу этим пальцам, всё сильнее потираясь о член Кроули, прижатый к его члену. Дыхание вылетало из его груди рваными толчками, смешиваясь с глухими стонами. И Кроули первый не выдержал, распаленный ответной реакцией Азирафеля. Его спину выгнуло, тело подкинуло накатившим спазмом, но он не прекратил активных движений. Азирафель почувствовал теплую влагу, услышал тихо хлюпающие звуки и тоже не смог остановить накатывающий оргазм. Он кончил на пальцы, на член Кроули, на его живот, смешивая свою сперму с его. Потом со стоном рухнул на Кроули, понимая, что вымажет свои рубашку и жилет (они оба сняли только брюки и пиджаки, не желая тратить время на остальное), но совершенно об этом не беспокоясь. Кроули обхватил Азирафеля руками, крепко прижимая к себе, бормоча под нос что-то неразборчивое, но, безусловно, очень благодарное. — Не нужно, Кроули, — прервал его Азирафель. — Не благодари меня. Я хочу только, чтобы ты знал. Я люблю тебя. Больше жизни. И Азирафель поднял голову, чтобы взглянуть в глаза Кроули. Он только очень надеялся, что его возлюбленный не разглядит предательский влажный блеск в уголках его собственных глаз. — Я тоже люблю тебя, ангел мой, — просто и искренне ответил Кроули. — И хочу признаться, что готов вечность убирать беспорядок, который ты оставляешь, — улыбнулся он и щелкнул пальцами левой руки, всё ещё обнимающей Азирафеля за спину. Они оба почувствовали, что их тела и одежда очистились. (Кроули не забыл также и про сиденье «Бентли», разумеется). Азирафель усмехнулся и мягко поцеловал Кроули в губы. — Спасибо, мой дорогой. — Азирафель, — ответил Кроули, нежно глядя на своего ангела. — Клининговая служба компании «Э. Дж. Кроули» круглосуточно на страже чистоты твоего любимого жилета, — со смешком проговорил он. Азирафель тоже рассмеялся. Он все ещё не мог поверить, что совсем недавно видел мелькнувшую перед ним тень прошлого Кроули, того самого Кроули, принадлежащего своему Владыке душой и телом, и вот перед ним снова его любимый демон, с его дурацкими шуточками и влюбленным взглядом. И пусть этот демон не до конца ещё освободился от наследия прошлого, Азирафель всегда будет рядом. В конце концов, основная работа компании «А. З. Фелл» и заключается в том, чтобы любить, отогревать и всегда заботиться о счастье и спокойствии одного умопомрачительного демона. …Через час они уже ехали по улицам Лондона, благополучно проскочив пробку на въезде в город (не без использования объединенного ангело-демонического чуда). «Бентли» быстро добралась до Сохо, но Кроули и не подумал затормозить у книжного магазина. Азирафель с любопытством взглянул на него. На губах Кроули играла довольная улыбка. — Куда мы едем? — спросил заинтригованный Азирафель. — Сегодня ночуем у тебя? — Не угадал, — мотнул головой Кроули и даже высунул кончик языка, чтобы поддразнить его. Но еще через пять минут интрига развеялась. «Бентли» лихо вписалась в единственное пустующее парковочное место прямо у входа в «Ритц». — О, — протянул Азирафель, довольно улыбаясь. — Это весьма мило с твоей стороны, Кроули, потому что я, признаться… Кроули, не дослушав, выскочил из машины, обошел её и подал руку покидающему пассажирское сиденье Азирафелю. — Позволь угостить тебя обедом, ангел, — галантно предложил Кроули. Азирафель важно кивнул. Эта игра никогда им не надоест. — Когда мы подъезжали, я внушил официанту мысль подать на наш столик только что приготовленные блинчики с мёдом. Кажется, я краем уха слышал, как кто-то громко мечтал о них весь день. Лицо Азирафеля засветилось от признательной улыбки. — Ах, Кроули… — Ну, пойдем же, — поторопил его Кроули. — Вино греется, блинчики стынут, а бедолага официант мается от недоумения, почему он взялся обслуживать пустой столик. Скорее, спасем его, ангел. Они прошли ко входу, оживленно болтая и смеясь, и высокая дверь ресторана медленно закрылась за ними. … Архангел Михаил сидела в своем просторном светлом кабинете. На тонком экране её ноутбука застыло изображение заснеженной полянки в лесу, на которой лежало поваленное старое дерево. Чистый снег вокруг был испещрен следами, среди которых четко выделялись крупные, явно принадлежащие взрослым людям, а также следы поменьше, скорее всего, оставленные ребенком. Михаил задумчиво постукивала изящным ногтем по гладкой поверхности стола. Некоторое время назад на этой поляне было трое существ, ни одного из которых нельзя было назвать человеком. Разве что Антихрист теперь мог носить это имя по праву. Но всё же Михаил ни на минуту не забывала о его происхождении. В этот момент в дверь кабинета громко постучали, и к ней пожаловал сам Гавриил. — Михаил, рад тебя видеть! — энергично приветствовал он коллегу-архангела и сделал шаг к столу. Михаил медленно опустила вниз крышку ноутбука и склонила голову в приветствии. — Не вставай, молю, — предупредил её Гавриил и сел на стул. — Я заглянул только поинтересоваться, как идут дела с формированием нового отдела пропаганды. Михаил вежливо приподняла уголки губ в дежурной улыбке. — Отдел практически полностью укомплектован. Мы ждем только возвращения Сандальфона из командировки. — Ах да, — воскликнул Гавриил. — Он с мирной миссией на какой-то захолустной планете, как же её там… Гулливер… Геллофри… Галли-чего-то-там, в общем, — махнул рукой архангел и поднялся. — Что ж, я рад, очень рад. В «Чистилище» для нового отдела уже выделен обширный кабинет. Всё же новый опыт, совместное ведение дел с демонами! Гавриил изобразил жизнерадостную улыбку и даже вскинул вверх сжатый кулак, чтобы показать силу переполняющих его эмоций. Михаил кисло улыбнулась и закивала. Наконец, Гавриил распрощался с ней и покинул кабинет. Михаил положила ладонь на закрытый ноутбук и задумчиво проронила, словно подумала вслух: — Значит, Пасха…