***
Настал первый день учёбы после каникул. Разъехавшиеся на это время, кто куда, студенты опять сновали по коридорам учебного заведения. Какая — то блондинка болтала со своей подружкой о том, как она и её парень Майкл ездили на горнолыжный курорт и как она сама чуть не подвернула ногу, когда съезжала на лыжах. Кто — то пил кофе, кто — то копался в ящике, а кто — то просто пялился в книгу. Посмотрев на наручные часы, которые ему подарил на Рождество Брайан, голубоглазый обнаружил, что уже без пяти девять, а пара начинается ровно в девять. — Ну все, я пошёл на занятия. — он обратил свой взгляд вверх, прямо в лицо Мэю. — Да, мне тоже ещё надо расписать таблицу на доске. — физик дёрнул плечами, поправляя свой тёмно синий, в почти невидимую серую полоску пиджак. — Тогда до двух? — блондин повернулся лицом к мужчине, аккуратно разглаживая руками его красный галстук, который немного скривился после того, как его обладатель снял пальто. — До двух. — посмотрев игривым взглядом и пожав чужое плечо, преподаватель удалился.***
На третьей паре Меддоузу приспичило отойти отлить. Прямо так он не сказал, но выразился более культурно: — Мистер Гудман, извините, можно выйти? Заметив поднятую руку, преподаватель ответил спокойным тоном: — Да, конечно. Философия была одним из его любимых предметов, по которому он имел хорошие оценки, так что можно сказать, что он был любимчиком преподавателя. Выйдя из аудитории, он решил немного прогуляться по коридору. На правой стене висел плакат, на котором говорилось о жестокой войне во Вьетнаме. На другом плакате красовался знак пацифик, а снизу буквами, состоящими из цветов было написано: " Peace and Love «. Роджер и сам иногда носил хипповскую одежду. На самом деле, он знал несколько хороших людей, которые тоже были хиппи. Они совсем не такие, как они говорят ворчливые, не любящие ничто кроме сплетен и пенсии, старики. Дальше по коридору стояла лавочка и рядом с ней мусорка, у которой валялась скомканная бумажка. Подняв, он раскрыл её, прочитав: Объявляется набор учащихся в литературный клуб! Обсуждение интересных книг, цитирование стихов, обучение письму стиха, рассказа и просто хорошее времяпровождение! За справками обращаться в 13 — ый кабинет или связываться по телефону… — Интересно, можно попробовать. — с задумавшимся видом, он положил брошюру к себе в карман и наконец — таки направился к уборной. Зайдя туда, желание выйти не появилось. Он бывал в некоторых колледжах и университетах в которых у самой двери в туалет уже хотелось вырвать. Здесь же на удивление всегда убирали. Сделав свои дела, он вышел из кабинки и стал мыть руки. Когда он потянулся за бумажным полотенцем, в помещение вошёл Грейсон. — Так, так. Кто это тут у нас? Сладкий Роджи, детка, что — то я тебя давно на кампусе не видел. Ты куда это пропал? -… — Ну малыш, ты чего притих? Как со своими друзьями, так ты смелее. — Отвали Роберт. — Роджер попытался выйти за дверь, но ему перегородили проход. — Дай пройти, это не смешно. — А никто не смеётся. И вообще, красотка, что ты делаешь в мужском туалете? Тут терпение Роджера преодолело черту спокойного и он резко оттолкнул Грейсона от двери. Но не тут то было, футболист резко занёс кулак и ударил им в лицо блондина. Тот упал на кафельный пол, ударившись головой о него. Из носа ручьём потекла кровь. В этот же момент нога, одетая в жёсткий ботинок, ударила парня прямо в солнечное сплетение. Дышать стало неимоверно тяжело. — Сука… — прохрипел Меддоуз, постанывая от боли. — Ах значит так, ну сейчас мы посмотрим, кто тут кто. Роберт схватил голубоглазого за волосы и потащил к туалету. В кабинке он засунул голову юноши прямо в унитаз. — Вот где место таких как ты отбросов, в дерьме! — кричал он обмакивая. В итоге он всё — таки отпустил мокрого и побитого Тэйлора на пол. Тот даже не попытался встать. — А я ведь знаю и про вас с Мэем, и про твоего папашу, и про брата мелкого. Я всё знаю Тэйлор. Так что впредь советую общаться со мной деликатней, чем это было сегодня. Понял? -… Ударив ногой по лицу, он спросил ещё раз: — Так ты понял? — Да… — Ну вот и хорошо. — плюнув в лицо на прощанье, он захлопнул дверь. — Кажется этот конченный расквасил мне бровь. — еле встав, он подошёл к зеркалу. И правда: из правой брови сочилась алая жидкость, стекая по лицу. Более менее он умылся, приложил кучу салфеток к ране и вышел. Решив, что в таком виде нельзя заявиться в аудиторию, он забрал вещи из шкафчика и направился в сторону дома. У них с Брайаном были свои ключи на каждого. Зайдя в квартиру, он обработал раны зелёнкой. Подумав, чем же ему заняться, он решил пойти посмотреть весь этот хлам в кладовке. Брайан не советовал туда ходить, но подумав, что он не будет так уж и злиться, зашёл туда. Включив свет, он обнаружил горы книг, папок, бумаг. Они были на столе, полу, стенах. Взяв одну со стола, он прочитал: Сеньёру Мэю. Я, верный ваш приятель, имею право вас оповестить о поставке новых полотен в мою лавку, прошу заходите…, а в конце 13 июня 1632 год. Брови Роджера изогнулись в изумлении. Положив лист на стол, он потянулся за другим. Господин Б. Мэй Пишет вам премьер — министр данной страны, в которой вы сейчас находитесь…, а в конце дата: 7 февраля 1864 года. — Так, что — то мне не смешно уже. — отойдя от стола он увидел стоящий в углу из коричневого дерева сундук, с железными узорами. Открыв его он увидел какой — то платок, похожий на женский. Под ним был какой — то чёрный плащ, стиля 60 — х годов прошлого века. А подняв его, он увидел кипу портретов… с ним самим? Ими был наполнен весь сундук. И на каждом, лицо Тэйлора было в одинаковом ракурсе, одинаково падал свет, в одну и ту же сторону смотрели глаза. И в углу каждого были разные даты: 15 ноября 1230 год, 23 марта 1765 год, 1 мая 1918, 6 августа 530 года, 13 апреля 43 года. — Да ну к чёрту… Ящик был до самого дна ими полон. Листы валялись на полу, а Роджер выпустил их из рук и побежал к шкафу. Взяв ту самую книгу, он открыл разворот и там были слова от Шекспира Мэю и год: 1610 год — Нет, нет, нет это СОВСЕМ НЕ СМЕШНО. Он же никогда не говорил о родине, семье, а когда мы смотрели передачу про Грецию, там был господин Б. Мэйлиус! Он и сам говорил, что на половину грек! И тут из прихожей послышался звук открывающейся двери. Он даже не пошёл встречать. Брайан вошёл в комнату. — Господи, Роджер! — он уже было хотел к нему подбежать, но его остановили. — Не подходи ко мне. — Роджер, ты это чего? Появилось пятисекундное молчание, а потом вопрос: — Сколько тебе лет, Брайан? — В смысле? — Так вот и значит. — Я не понимаю, я же тебе говорил… — Это я чёрт возьми должен здесь не понимать! Понятно?! Я был в кладовке и знаешь что я там нашёл?! — Роджер, я объясню… — Неет, я ещё не договорил! Я нашёл там кучу моих портретов, документов и писем, тебе же адресованных! Датированных самыми разными датами! Ты мне никогда не говорил о своём прошлом, со старыми вещами ссылался на удачную покупку! Так скажи мне дату своего рождения! — 19 — го июля, 39 -го года. — Ахереть… — Меддоуз сощурил глаза и обхватил голову руками, начав ходить возле окна. Внезапно он пошёл в прихожую, начал одевать ботинки. — Ты куда? — обеспокоенно спросил Мэй. — Какая тебе вообще блять разница?! — он уже накидывал свою старую, осеннюю куртку на плечи. За окном была такая зима, что в этой одёжке запросто отморозишь всё что угодно. — Послушай, я же сказал, что объясню. — он взял блондина за запястье. — Мне уже ничего не надо объяснять. ТЫ мне врал прямо в глаза, а я такого отношения не потерплю! — вырвав руку и хлопнув дверью, он ушёл. Сразу же после этого, физик накинул пальто, обулся и в выбежал на улицу. Но Роджера уже не было. Исчез. Испарился.