Синдром

Что ж…это было очень неожиданно. Мы просто сидели визави, и, смотря друг другу в глаза не двигались. У лунатиков печальная судьба, ведь они не могут оказаться на Луне, а моя «Луна» сидела передо мной и с интересом рассматривала лицо сумасшедшего человека. Было ли мне страшно? Однозначно, нет. Хотя, даже, если бы передо мной сейчас сидело нечто с жутким лицом, или вовсе без него, я бы не испугалась. Возможно, посмеялась, или дала бы себя съесть. Я бы не испугалась, даже если бы передо мной сидел маньяк и тянул руки ко мне, чтобы изнасиловать. Что может интересовать человека, который двадцать минут назад шёл полный уверенности покончить с собой, и что-то, вдруг, его остановило. Ничего. Что думает человек в таком случае? В таком случае в его голове возникает системная ошибка и загорается синий экран с бегущими строками. Этот экран небольшая пауза…Момент, когда ещё можно все исправить перед тем, как система окончательно сломается. Кому-то везёт, за этот синий экран помощи хватаются специалисты и приводят больного в человеческий вид, а кто-то берётся за чёрный безжизненный экран. В таких случаях, мало кому удаётся что-то изменить. В психологии, как в любой медицинской практике, есть приём отвлечения человека. Например, учителя используют этот приём, чтобы отвлечь ученика иллюзией выбора. Когда, педагогу нужно опросить обучающегося по теме, он может дать ему выбор: выходить к доске, или, отвечать с места. Это отвлекает школьника от того, что хочет он или нет, ему всё равно придётся ответить на поставленный вопрос. Эта иллюзия является отвлечением. Когда врачу нужно причинить боль человеку и нельзя делать наркоз, он тоже всеми силами отвлекает его. Разговорами, шутками, разными звуками. Моё подсознание, которое так стремилось защитить меня от необдуманных поступков, тоже создало мне иллюзию человека с зелёными глазами. Он был несуществующей звездой, к которой я тянулась и обретала малый интерес существовать. Благодаря, этим глазам я на несколько дней втянулась в поиски информации и даже забыла о том, что с меня сорвали кожу, оставив оголённые нервы. Я очень громко рассмеялась. Мне казалось это таким бредом, что захотелось сделать маленькую шалость, вроде, ущипнуть или слабо ударить, а вместо этого я легко, но уверенно коснулась его щеки. — Привет! К миражам ведь нельзя прикоснуться? Я всегда видела, как они расплываются подобно воде, когда их трогаешь. Почему же мой мираж имел вполне мягкую и тёплую кожу и не расплывался? С громким вздохом я отдёрнула руку, как ошпаренная и поспешила подняться на ноги. Определённо, мужчина не был моей иллюзией, на самом деле ей была мнимая храбрость. Кажется, я храбрилась, что мне всё равно, если меня изнасилует маньяк? Как же! Страх мигом заставил поджилки трястись. Что делать в таких ситуациях, когда на тебя смотрит мужчина лет тридцати, а ты — юная шестнадцатилетняя девственница? Верно! Бежать. Я рванула в сторону выхода по обломкам, словно, снежная коза от огромного медведя. А он действительно оказался крупным. С моим ростом в пять и девять сотых футов, мне на минуту показалось, что на меня бежит гора. Конечно, убежать мне не удалось. Он в два счёта перегородил мне путь и схватил за руки, чтобы полностью обездвижить меня. — Успокойся! Я не причиню тебе вреда. — Тогда, отпустите меня! Крепкие руки тут же разомкнулись, и я отшатнулась в сторону. — Ты, Стейси. — Отстаньте от меня. Я не знаю кто это! — Ложь отталкивает людей. Если ты хочешь, чтобы кто-то стал поистине близок с тобой, разучись лгать. Я запыхалась, а ему, кажется было всё равно: грудь спокойно подымалась и опускалась. Мы остановились на достаточно освещённом месте, и у меня появилась возможность рассмотреть его полностью, но я ей не воспользовалась, потому что мужчина был обнажён. — Если Вы собираетесь изнасиловать меня, сначала вырубите, чтобы я не чувствовала себя грязной… — Но, я не собираюсь насиловать тебя — перебил меня человек. — Тогда оденьтесь, потому что я чувствую себя ужасно. — Хорошо, я поищу что-нибудь наверху, а ты стой здесь и никуда не уходи. Мог знать он это, или нет, но его наивность сработала. Сначала, я, конечно же, намеревалась убежать, наплевав на всё, и даже сделала шаг в сторону двери, но потом, снова вспомнила пережитое, и отказалась возвращаться в одиночество. Этот человек, который не выпускал меня, был единственный, с кем я общалась за последние дни. К тому же, он был владельцем этих глаз, которые на протяжении целого месяца снились мне. У меня появилась отличная возможность узнать о нем и об этом месте. Закопавшись в собственных мыслях, я не заметила, что он пошёл на опасный второй этаж. Лестница грозилась вот-вот свалиться, а на потолке, то есть на полу верхнего этажа было множество дыр, из которых, гигант запросто мог бы упасть и сломать себе что-нибудь. — Э-эй! Мистер…э-э я не знаю, как вас зовут…спускайтесь оттуда. Там чертовски опасно, не дай Боже, если Вы себе что-то сломаете. Я же не смогу Вас вытащить. — Я в порядке, Стейси. Здесь, действительно есть одежда…но она, видимо, долго лежала в сырости и вся сгнила. Я попробую поискать ещё что-нибудь… — Просто спуститесь вниз, я Вас прошу! Или, я сейчас уйду. Лестница громко скрипнула. И ещё…И ещё… Он уверенно спускался вниз, будто всё было очень крепким и не готовилось вот-вот разрушиться. По крайней мере, мужчина всё же нашёл чьи-то брюки и не смущал меня змеёй между ног. —Блефуешь. — Я бы и вправду ушла, если бы Вы не спустились. Мне хватает личных проблем, и не хочется лицезреть вывернутые в разные стороны окровавленные конечности. — Перестань… Там не так опасно, как кажется. Ты же сама собиралась забраться наверх, чтобы спрыгнуть оттуда, разве нет? — Знаете, что? Это Вас не касается! — А кто только что ныл о том, как ему не хватает человеческой поддержки? — До того, как я оказалась в этом чёртовом доме, было всё прекрасно. Я жила. Пусть, в одиночестве, по крайней мере, я видела свет. А сейчас вокруг одна тьма. — Ты жила во тьме и воспринимала её светом, но пойми, Стейси, что свет это не окружающее, а ты сама! Если бы, они все были твоим светом, бросила бы тебя твоя подруга здесь в одиночестве, зная, что это место может быть убежищем какого-нибудь педофила? Если бы, они все были твоим светом, допустили, чтобы ты допускала мысли о суициде? — зелёные глаза смотрели, как во сне, прямо в самую глубь души. Его слова были чистой правдой, и они вскрывали нарывы, которые уже накопили гной. Это было слишком больно и неприятно. Я даже не заметила, как влепила ему пощёчину, но он даже не зажмурился и не отвернулся. Он продолжил смотреть в меня, доставая моего демона наружу.