***
Ровно через неделю мы с Жюрайтисом вошли в здание московской консерватории. До начала концерта оставалось ещё около двух часов, но нам сообщили, что Образцова уже приехала. Зная склонность Елены Васильевны к паническим атакам, я решила немедленно зайти к ней, оставив Альгиса пугать оркестрантов. — Елена Васильевна, вам нужна помощь? С прической или платьем может быть? — я осторожно заглянула в небольшую светлую комнату, на всякий случай приготовившись к тому, что меня могут немедленно выгнать. — Да, думаю, как раз сегодня помощь мне очень и очень понадобится. Ну что такое? Не могу успокоиться, ужасно волнуюсь, — и действительно, Елену Прекрасную немного трясло, а в глазах явно читалась паника. — Так, все будет нормально! Право слово, вам же не в первый раз на сцену выходить, — я решила не терять времени зря и взялась за расчёску. Когда до концерта оставалось чуть меньше двадцати минут, Образцова была полностью готова, и мы с ней дружно вышагивали по длинному коридору туда-обратно. — Вдох, выдох. Неглубоко. Все будет хорошо, ещё разок: вдох, выдох… — шептала я Елене Васильевне, периодически сжимая ее руку. — Не могу, сейчас просто умру от страха! — ее панический шепот прервал первый звонок, возвестивший о том, что зрителям пора проходить в зал и занимать свои места. Увидев выходящего к нам Жюрайтиса, я тут же передала ему в руки Образцову, настоятельно порекомендовав следить за ней и ни в коем случае не дать сбежать. Удивленный Альгис кажется не совсем понял, что от него требуется, но легонько сжал локоть ещё больше побледневшей Елены Васильевны. Убедившись, что она в надёжных руках, я отправилась в зал. Оказалось, что на соседних с моим местах уже расположилась группа поддержки сегодняшней солистки — маленькая Ленка и муж Вячеслав. — Добрый вечер, — узнав меня, мужчина улыбнулся, — вы там нашу Лену не видели? — Видела, она в панике и на грани смерти, как сама утверждает, — вторую часть фразы я сказала чуть тише, так, чтобы Ленка не услышала. — Значит все пройдет отлично, — поймав мой удивленный взгляд, мужчина поспешил объяснить, — понимаете, чем больше она волнуется, тем удачнее потом проходить выступление. Уж поверьте, я знаю, о чем говорю. Немного успокоенная словами Вячеслава, я перевела взгляд на сцену, куда начали выходить музыканты.***
Концерт действительно прошел на ура. Атлантов и Образцова сияли улыбками, даже Альгис выглядел довольным. Маленькая Ленка была в восторге, прыгала и радостно хлопала в ладоши, а потом первая понеслась за кулисы, чтобы немедленно обнять и поздравить маму. — Это было потрясающе! — я вошла в гримерную, где в окружении цветов, будто на троне, восседала Образцова, ей на колени тут же запрыгнула Ленка. На диванчике устроился Атлантов, Альгис же мерил комнату широкими шагами. Он явно был переполнен эмоциями, глаза сверкали, и я была безумно рада видеть его таким. Следом за мной вошёл Вячеслав, а за ним две наши прекрасные сопрано: Тамара Милашкина и Маквала Касрашвили. Вот тут уже начались настоящие поздравления, объятия и поцелуи. А потом, нагрузившись цветами, все рассаживались по машинам. — Так, Леночка, это все твое, забирай! — Атлантов упорно пытался большую часть цветов отдать Образцовой, которая и так уже утопала в букетах. — Ничего подобного, Володенька. Нет-нет, куда ж я дену столько? — уворачиваясь от Атлантова, она почти бежала к машине под задорный смех дочки, — если тебе они не нужны, отдай Альгису. — А я по вашему что должен с ними делать? — подал голос Жюрайтис, у которого в руках и так уже было приличное количество цветов. — Ужинать, Альгис, ты все равно мясо не ешь, — Эта моя фраза вызвала всеобщий смех. Ещё минут двадцать спустя троица наконец поделила между собой букеты и, попрощавшись, все разъехались по домам. — Ну, ты не пожалел, что согласился? — спросила я, когда мы отъезжали от консерватории. — Нет, ты знаешь, это был потрясающий опыт. Мы с Леной договорились, что обязательно ещё что-нибудь споём вместе, — лихо развернувшись на перекрестке, сообщил мне Альгис. — Жюрайтис, я жутко рада, что на тебя так прекрасно повлияла эта работа, но я не хочу умереть от разрыва сердца в столь молодом возрасте, — вцепившись в сидение, я пыталась отдышаться. В ответ Альгис только улыбнулся, но скорость все же немного сбавил.