i fancy you

      Хината стонет в поцелуй и цепляется за его плечи, прижимая к себе. Ямагучи проталкивает свой язык глубже, глубже, глубже, дотрагиваясь кончиком до чужого неба, и Хината резко выдыхает прямо в его рот и начинает дрожать. Ямагучи тихо улыбается в поцелуй, и Хината в резком приступе смущения подрывается и опрокидывает его на кровать, прижимаясь своим ртом к его.       Тсукишима мелко-мелко дрожит, закрывая рот двумя ладонями сразу, и Ямагучи не торопится. Он легко, почти невесомо проводит кончиками пальцев по нежной коже чужого бедра, и Тсукишима сжимается, зажмурив глаза. Ямагучи хочется всего и одновременно — провести языком, покрыть поцелуями, попробовать эту кожу на вкус, вцепиться в чужую шею, прижать тело Тсукишимы к кровати и целовать, целовать, целовать… Его отрезвляет лишь мысль, что у них ещё полно времени, и он вполне успеет насладиться всем. Он размашисто проводит влажную дорожку своим языком по внутренней стороне бедра, и Тсукишима вскидывается, издавая несдержанный, приглушённый ладонями стон.       Хината цепляется за его волосы.       Тсукишима вжимает его в подушки дивана и громко дышит в ухо, толкаясь в хаотичном темпе.       Хината оставляет на его шее россыпь засосов, которые не проходят ни через неделю, ни через полторы.       Тсукишима судорожно открывает рот, когда Ямагучи проводит ладонью по его пояснице.       Ямагучи просыпается, ему ужасно жарко, душно и тяжело, отрывочные фрагменты его сна проносятся в голове и отказываются исчезать, и у него стоит так, как никогда прежде.       Его подслушивание не остаётся без последствий. Конечно, как вообще такая вещь могла остаться без последствий? В тот день Ямагучи быстро уходит и отмазывается плохим самочувствием, и на следующей тренировке ему приносят его любимую шоколадку и термос с самым вкусным какао, который делает мама Хинаты. Ямагучи почти хочется разреветься, когда его обнимают с обеих сторон и мягко целуют в шею и лоб. И от того, что его двое парней просто потрясающие, и от глупости всей ситуации. Он испытывает небольшую неловкость, которую Тсукишима и Хината, уже менее нервные, чем неделю назад (интересно почему), не замечают за постоянными перепалками. К середине дня неловкость проходит, и он почти выкидывает из головы непрошенные образы, убеждая себя, что это нормально и раньше это не было проблемой.       В эту же ночь ему снится, как он отсасывает Тсукишиме, и тот стонет так громко, что закладывает уши.       На следующую — как Хината ворочается, цепляясь пальцами за простынь, а Ямагучи сжимает его член и двигает ладонью в медленном, сводящем с ума ритме.       Неловкость мгновенно возвращается.       Ямагучи и раньше снилось… всякое. Зачастую он и вовсе забывал, что и в каких позах ему снилось, а то, что запоминалось, благополучно оказывалось похоронено в глубинах его мозга. И все было блекло и практически без образов, и Ямагучи, не испытывающий потребности повторить свои сны с настоящими, реальными людьми, об этом даже не задумывался. Однако… однако это все равно было не так. Не так ярко, не так взбудоражуще, не так, не так…       Он постоянно вспоминает те стоны, которые услышал, и они раз за разом мелькают в его снах. И в какой-то момент Ямагучи понимает:       Он отчаянно, до дрожи в руках и коленях хочет вызвать их сам.       Когда после подобных снов он торопливо стаскивает нижнее белье и еле давит в себе стон, проводя ладонью по напряженному члену, его голова готова взорваться. Вздохи, стоны, выдохи, прикушенные губы, светлые волосы, переплетающиеся с рыжими, красные щеки и алые уши, дрожь чужого тела, дрожь его тела, и… Ямагучи лежит, судорожно вдыхая и выдыхая воздух, и пялится в темноту комнаты, прокручивая произошедшее в своей голове.       Он не знает, почему мысль о стонущих под его руками двух его парнях так… возбуждает. Раньше такого не было. В принципе… раньше не было и повода, чтобы он думал о Хинате с Тсукишимой в таком ключе.       А сейчас…       Сейчас он отчаянно, невероятно просто хочет попробовать.       Ямагучи ставит на паузу уже давно позабытое аниме, которое мешает им криками и громкой музыкой, и Хината довольно выдыхает.       Тсукишима остаётся дома делать проект по биологии, и они с Хинатой оказываются наедине, и горло Ямагучи пересыхает. Сегодня. Он попробует сегодня. Он старается убедить себя в том, что, даже если у него ничего не получится, Хината просто поцелует его и предложит смотреть аниме дальше, не концентрируясь на неудачной попытке, и эта мысль его успокаивает. От осознания, сколькими способами он может облажаться, ему становится не по себе. Но…       Но это ведь Хината. Они буквально стукнулись зубами, когда впервые поцеловались, и Ямагучи только посмеялся и притянул парня к себе — обучать, как делать правильно. И… он уверен, что Хината поступит также. Да и таких ли больших умений нужно, чтобы сделать человеку приятно?..       Они лениво целуются уже с десяток минут, и Ямагучи, наконец, решается. Он тянет Хинату за волосы, разрывая поцелуй, и наклоняется к его шее. Хината выдыхает, когда Ямагучи прикусывает мягкую кожу, и дрожит, когда Ямагучи пытается поставить засос.       Это ведь хорошо?..       Ямагучи поднимает взгляд, но Хината активно прячет свой собственный. Ему неприятно?.. Ямагучи, на пробу, проводит языком до ложбинки под его челюстью, и Хината отворачивается, содрогаясь.       Ох, эм…       Настолько неприятно?..       — Все хорошо?       Хината тихо машет головой, но этот жест не прибавляет Ямагучи уверенности. Ладно… В любом случае, он может попробовать что-то другое.       Его собственная шея горит, и он до безумия рад, что сейчас они лежат в темноте. Волосы Хинаты растрепаны, на щеках расцвел румянец, и он выглядит таким красивым, что Ямагучи давит в себе судорожный выдох. Ему хочется расцеловать все его лицо, жадно покрывая его влажными поцелуями, но Ямагучи замечает, что Хината по-прежнему отводит от него взгляд. Он напряжен или?..       Ямагучи остро сожалеет о том, что у него нет опыта. Он не знает, какая реакция тела является нормальной, не знает, как делать правильно, и отчаянно боится сделать что-то не то. Это сковывает его, и он чувствует себя очень неловко. Весь его «опыт» составляет тонна манги, которую он читал в более юном возрасте, но это вот вообще не помогает.       Ямагучи аккуратно кладет ладони на чужой живот и спрашивает:       — Можно?       Хината смотрит на него широкими, потрясающими глазами.       — Что?..       — Я…       Ямагучи, в резком приступе смущения, просто чуть тянет футболку за ее нижнюю часть, высказывая свои намерения. И Хината, истолковав их правильно… резко, мучительно отводит свой взгляд в сторону и мелко кивает ему.       Ямагучи все ещё чувствует себя ужасно неуверенно.       Он медленно тянет футболку вверх, сантиметр за сантиметром открывая все новые кусочки голой кожи. Ямагучи и раньше не раз видел Хинату в разной степени обнаженным. Но сейчас… Почему-то сейчас это чувствуется по-другому. Сейчас, в этой темной комнате, на нагретой их объятьями кровати и с тихим, судорожным дыханием все ощущается совсем иначе. Ямагучи задирает ткань одежды и осторожно, на пробу проводит ладонями по голой, такой теплой и желанной коже, и решает кинуть взгляд на чужое лицо.       Хината перестает дышать.       — Ш-шое?! Все в порядке?!       Хината с измученным стоном машет головой, закрывая лицо ладонями, и Ямагучи вмиг убирает свои.       Он рассчитывал немного на другую реакцию?!       — Если ты не хочешь, то…       Хината смотрит на него сквозь щелочки между пальцев, и Ямагучи тушуется. Он нервно поправляет чужую футболку и чуть приподнимается.       — Если хочешь, то… ты можешь… снять мою?..       Глаза Хинаты становятся ещё шире, хотя, казалось, куда больше. Ямагучи, на мгновение прикрыв глаза, ложится рядом с ним и засовывает ладони под его спину. Хината издает забавный звук, меняя позиции, и через секунду Ямагучи смотрит, как тот с ужасно красным лицом нависает над ним, панически бегая взглядом по чему угодно, кроме как по его телу.       Ладно…       Хорошо…       Ямагучи берет его ладонь в свою и отводит ее к своей футболке.       — Если ты хочешь… — снова повторяет он, но очередной приступ смущения не даёт закончить ему фразу. Пожалуйста. Хината должен был понять, что он хочет. Вот только Хината, всего раз кинув взгляд на его чуть оголившийся в результате смены мест живот, резко отводит его в стену, и…       Блин…       Ну, это немного задевает…       Он и раньше знал, что он не настолько шикарен, как Тсукишима, но все же…       Хината продолжает нависать над ним, абсолютно ничего не делая и не говоря, и с каждой секундой Ямагучи потеет все сильнее. Хината никогда не вел себя настолько тихо и скованно. Черт, да он сам пристал к нему разговорами, что он хочет впервые поцеловаться именно с ним, ввергнув Ямагучи в пучину смущения. А сейчас… эта необычная кротость его пугает. Он облажался? Он сделал Хинате неприятно? Или его тело недостаточно хорошее, как того требуется, и Хинате слишком неловко отказывать ему? Если честно, он представлял себе все это несколько иначе. Что вообще…       — Все в порядке? Тебе приятно? Все хорошо?       Хината поднимает на него взгляд.       Смотрит в его глаза потрясающие пять секунд.       И резко срывается с кровати, буквально убегая в другую комнату.       …       Окей?..       Его пылкость чуть поубавляется, и с Хинатой он полностью возвращается к предыдущим взаимоотношениям. И ему кажется, что Хината всем своим видом выражает облегченный вздох. Ямагучи старается об этом не задумываться. Все же, они с Тсукишимой абсолютно разные, и, видимо, он просто не вызывает у Хинаты особого желания. Ладно. Они ведь даже не задумывались обо всем этом, когда вступали в отношения, он не задумывался, когда вступал в них, так что… Просто Тсукишима и правда потрясающий, так что Хинату можно понять. Ямагучи выкидывает все мысли из своей головы и старается забыть об этой провальной попытке выйти на другую ступень в их отношениях.       Ямагучи надеется, что с Тсукишимой будет проще.       У него, если честно, подкашиваются колени, когда он думает о нем и… да о чем угодно, что они могут попробовать. Они встречаются уже столько времени, и Хината впал в самый настоящий шок, когда узнал, что они не занимались ничем, кроме поцелуев, но… им просто было ненужно все остальное. И да, они ни разу не обсуждали, даже не задумывались, что могут зайти чуть дальше. Их отношения всегда основывались больше на комфорте, чем на желании вести себя «встречабельно», так что… Так что…       Не станет ли это минусом сейчас?..       Ямагучи откровенно боязно, но, может, с Тсукишимой и правда все будет проще. Может, Тсукишиме, больше привыкшему к нему, будет приятнее, чем Хинате. И, ну… Тсукишима сам по себе очень тактильный, тактильнее их двоих, даже если активно старается это скрыть. Так что, может, что-то новое он воспримет просто на ура.       Они делают домашнюю работу, изредка прерываясь на ленивые поцелуи, и в какой-то момент Тсукишима с ухмылкой зачитывает какое-то глупое сообщение из чата с их одноклассниками. И эта ухмылка, этот прищуренный взгляд, эти насмешливые нотки в чужом голосе…       Что-то внутри вспыхивает, вызывая тяжесть внизу живота, и Ямагучи, на мгновение зажмурившись, резко поддается вперёд и накрывает чужие губы своими. Тсукишима с готовностью отвечает на поцелуй, откладывая телефон в сторону, и удивлённо выдыхает, когда спустя пару секунд Ямагучи не отстраняется. Ямагучи жмурится ещё крепче, нервничая до безумия, и медленно кладет ладонь на чужое бедро.       Тсукишима ёрзает.       Ямагучи приоткрывает рот, и Тсукишима замирает. Ямагучи аккуратно высовывает язык и проводит им по чужой верхней губе. Конечно, они и раньше уже тысячу раз целовались с языком. Но в этот раз… Ямагучи осторожно проводит кончиками пальцев по бедру, одновременно с этим заводя язык под чужую верхнюю губу, и Тсукишима издает такой вздох, который не издавал никогда. И прежде, чем Ямагучи ударяет в голову…       Отстраняется, отводя взгляд, когда Ямагучи поднимает свой.       Да. Точно. Им некуда спешить.       Ямагучи осторожно, будто он срывает бутон самого хрупкого растения в мире, гладит его спину и прижимает, прижимает, прижимает к себе. Тсукишима мгновенно напрягается и расслабляется только спустя пары минут, что они сидят вот так. Ямагучи передёргивает плечами, стараясь избавиться от навязчивого ощущения, что он и тут лажает. Тсукишима никогда не молчит, если ему что-то не нравится, так что хотя бы в этом можно не беспокоиться. Наконец, Ямагучи набирается смелости прервать его легкие ласки и снова поворачивается к Тсукишиме, прижимаясь к его шее с поцелуями. Он мечтал об этом неделями, ладно?! Хоть с каким-то из его парней это должно сработать!       Вот только…       Вот только Тсукишима деревенеет всем телом, и сколько бы Ямагучи не целовал его, это состояние не проходит. И… Ямагучи думал, что тот любит поцелуи в шею?.. Он отчётливо помнит тот выдох, который он издал, когда Хината на его глазах припал к чужой шее с поцелуями. И все это время он не мог перестать думать, как этот выдох вызовет он сам.       Тсукишима продолжает молчать, и спустя пару поцелуев Ямагучи отстраняется. Видимо… видимо, ему и правда не хватает опыта. Все же… все же он не настолько хорош, как ему снится, и нет ничего удивительного в том, что оба его партнёра реагируют не так, как он хочет… наверное…       Стремясь избавиться от ощущения позора, он приподнимается в поцелуях выше. Что точно нравится и Хинате, и Тсукишиме — это когда он покрывает поцелуями их лица. И поэтому Ямагучи, чуть улыбаясь, снимает чужие очки и с нежностью проходит по лбу, вискам, носу, не обделяет вниманием и прикрытые веки, спускается к щекам и лёгкими, будто прикосновениями крыльев бабочки, поцелуями, проводит по чужим губам. Он самым кончиком языка мягко проводит по нижней губе и едва ощутимо посасывает ее, поглаживая кончиками пальцев мягкую кожу под чужой челюстью, и Тсукишима…       Он, ну…       По идее, сейчас он должен улыбаться…       Ямагучи отстраняется и окидывает взглядом чужое лицо. Тсукишима сидит с зажмуренными глазами, и все его лицо источает нервное напряжение, и… Да черт… Неужели его навыки не только не улучшились, но со временем стали хуже?.. Ямагучи одергивает ладонь, которую все это время держал на чужом бедре и неосознанно выводил на бледной коже узоры. Черт. Ему уже даже не хочется доводить все до конца. Ему просто хочется… чтобы Тсукишиме было приятно.       — Все хорошо?       Им почти никогда не требовался этот вопрос. Они всегда угадывали все по чужому лицу и интонациям в голосах, но сейчас — та ситуация, когда лучше спросить.       Тсукишима слабо кивает, удивительно походя в этом на Хинату. Хината… С ним у Тсукишимы определено нет таких проблем. Судя по звукам… они вообще не испытывают никакого смущения, занимаясь всякими… непотребными делами.       Почему с Ямагучи все выходит иначе?       Ямагучи знает, что бедра у Тсукишимы чувствительны. Он пару раз игрался с этой чувствительностью, когда пытался выбесить Тсукишиму или получить желаемое (щипками или поцелуями соответственно). Сейчас, вспоминая об этом факте, он испытывает невероятное чувство смущения.       И, боже, как же сильно он хочет полноценно и правильно поласкать эти бедра.       — Можно?       Тсукишима приоткрывает рот.       — Твои бедра, я… можно?..       Тсукишима резко захлопывает его, стукнув зубами.       …это значит да?..       Ямагучи снова проводит ладонью по нежной коже. Тсукишима отстраняться не спешит, однако начинает ощутимо ерзать. Поза и правда неудобная. И почему только раньше не сказал? Ямагучи пару раз выдыхает, собираясь с силами, а потом мягко толкает Тсукишиму на спину и размещается между его бедер.       Тсукишима вздрагивает всем телом и резко отворачивается, закрывая глаза.       Хорошо… это ведь… не плохой знак?..       Ямагучи мягко, не решаясь, гладит его бедра, с каждым движением поднимаясь пальцами все выше и выше, и чувствует, что его начинает вести. Ох, эти бедра… они и раньше приковывали его взгляд, но сейчас… эта бледная кожа, эти крепкие, натренированные бедра, мышцы на которых напрягаются под его прикосновениями… А это, кстати, вообще нормально?..       — Все хорошо?       Тсукишима бьёт его по плечу, поджимая губы.       Ямагучи с каждой секундой кажется его желание все менее и менее удачным. Почему он вообще решил, что идея менять что-то в их комфортных, устоявшихся отношениях… будет удачной?..       Наверное… наверное, ему и правда стоит прекратить даже пытаться. Даже не один, а оба его парня зажимаются в одной постели с ним, творя при этом друг с другом вещи, о которых даже говорить стыдно, и, блин… как-то это… немного… задевает. Неужели его прикосновения и правда настолько неприятны? Ямагучи, на пробу, залазит ладонью под ткань чужих домашних шорт, поглаживая горячую, такую мягкую кожу. Тсукишима тут же дергает ногой и напрягается ещё сильнее, будто и до этого не был напряжен, как стрела.       Ага…       Ладно…       Он просто…       Блин…       — Точно все хорошо?..       — Прекрати спрашивать, — отвечает Тсукишима, и в его голосе мелькает капля раздражения. Он вскидывается, прижимаясь к нему чуть ближе, и Ямагучи на мгновение, всего на секунду решается воспринять это как хороший знак. И поэтому он склоняется к чужой ноге и оставляет на внутренней стороне бедра влажный поцелуй, мягко прикусывая кожу перед тем, как отстраниться.       И чуть не получает коленкой в глаз, так резко Тсукишима подрывается с места и слазит с кровати. Он чуть не падает, скатываясь с нее, и стремительно уходит, не дав ему разглядеть выражение своего лица.       …       Неужели он настолько плох, что оба его парня сбежали от него сразу же, как оказались с ним в одной постели?!       Блин.       Это же… Это же совсем не весело и ни капли не смешно!..       И… и что ему теперь делать?       Ямагучи просто пялится в сторону двери.       Ему…       Черт.       Ему и правда стоит прекратить даже пытаться перейти на другую ступень, если его прикосновения… настолько неприятны.