Парадокс любви в том, что самую невыносимую боль приносят нам те, кого мы любим сильнее всего. И наоборот, чем сильнее мы любим, тем больнее делаем.
Руки дрожали, а пальцы то сжимали, то разжимали лист бумаги. Вы же шутите! «Дорогая Мэйбл, знаю, мой поступок нельзя никак оправдать. Понимаю, что это крайне низко — бросать тебя здесь, но я больше так не могу. Я не могу выбирать между тобой и жизнью мира. Я не прошу тебя прощать меня, не предлагаю остаться друзьями, ведь после такого это невозможно, но надеюсь, что в сентябре я увижу тебя колледже. Прости и прощай, Мэй. Надеюсь, у тебя всё будет отлично.***
Билл бросал дротики в фотографию семьи Пайнс. Предпринимать что-либо сегодня не было желания. Банально лень. Сейчас вся его энергия уходила на обдумывание своих недавних поступков, а именно — спасения девчонки Пайнс. И что на него нашло? Конечно, он в тот же день придумал себе оправдание и способ обыграть это в свою пользу. Но хотелось понять, что же произошло на самом деле. Самым допустимым и правдоподобным по его меркам объяснением было то, что ему приносило удовольствие её мучить, и лишаться подобной игрушки не хотелось. Другой вопрос: почему именно она? Об этом Билл решил пока не думать. Он наколдовал зеркало и стал внимательно разглядывать своё отражение. Человеческая форма всё ещё была для него непривычной, потому большую часть времени он предпочитал проводить в своей истинной, но сегодня он сделал исключение. Взгляд соскользнул на метку, теперь уже не кровоточащую, но ставшую слишком заметной после закрепления связи. — Раздражаешь, — прошептал Билл и провёл по метке пальцами, на которых сияли синие огоньки. Буквы стали медленно исчезать. — Так было бы куда лучше. Стоило ему убрать пальцы, как надпись, с лёгким покалыванием, вновь проступила. Билл разочарованно вздохнул, наблюдая за её появлением, и бросил в картину очередной дротик, который попал в изображение Мэйбл Пайнс. Вдруг метку пронзила невероятно сильная боль, которой ещё никогда не было. Даже появление Мэйбл рядом не вызывало такой боли. — Что ещё? — прошипел Билл, вновь призывая к себе зеркало. — Какого?! До жути раздражительное «оптимизм» на его шее сменялось другим словом, которое пугало его намного больше — «Апатия». Слово, полностью противоположное предыдущему. Даже он, Демон Разума, не мог представить, насколько сильной должна быть эмоция, чтобы метка изменилась. Дело здесь нечисто. Билл прикрыл глаза, пытаясь определить в какой части города находится Мэйбл. Отыскав её, он переместился к ней. Ничего личного, просто любопытно.***
Мэйбл внимательно рассматривала вид, открывающийся с вершины каньона, в котором когда-то упала летающая тарелка. Высоко. — Как же достало всё это, — прошептала она и столкнула камень с обрыва. — Хочешь повернуть время вспять, Звёздочка? — Ни капли, — Мэйбл обернулась к лицом к Биллу и оглядела его пустым, безэмоциональным взглядом, от которого он слегка вздрогнул. Радуйся, Билл, она сломалась. — Чего же ты тогда хочешь? — улыбаясь, будто ему доставляет удовольствие видеть её такой, спросил Билл. Это должно доставлять удовольствие. — Чтобы ты страдал, — непривычно холодно ответила Мэйбл. — Хочу, чтобы ты познал отчаяние, чтобы тебе было так же больно, как и мне сейчас. — Тогда могу тебя обрадовать — твоё желание сбылось, — улыбка стала ещё шире, только теперь она не касалась его глаз. — Вы заключили меня в темнице, полностью состоящей из темноты, такой непроглядной, что я себя едва видел. А что может быть страшнее для Всевидящего Ока, чем неспособность видеть? Билл ожидал любой реакции на свои слова, но точно не того, что Мэйбл засмеётся. Истерически, словно сумасшедшая, так, что в уголках глаз собрались слёзы. — Значит, теперь можно… — прошептала Мэйбл и что-то в её взгляде заставило Билла испугаться. — Можно что? Почему ты так близко к краю? — Умереть, — Мэйбл снисходительно улыбнулась и сделала шаг назад, раскинув руки в стороны и прикрыв глаза. Кажется только сейчас Билл понял, что значит ужас.***
— Мэйбл, ты где? — Диппер бродил по дому в поисках сестры, которая куда-то пропала, пока он был в лаборатории дядюшки Форда. — Боже, куда это чудо ушло? — он заметил на полу скомканный лист бумаги. Диппер поднял его и развернул. — Вот чёрт! — воскликнул он, прочитав письмо. В душу стало закрадываться плохое предчувствие, а внутренности заволокло склизким, холодным страхом. Нужно срочно её найти!***
Падать было крайне неприятно. В ушах шумел ветер, а внутри всё сжималось от давления воздуха. Ощущение, знакомое из необычайно красочных снов, в которых ты падаешь, а проснуться возможности нет. Они всегда были страшными. Мэйбл молила, чтобы это побыстрее закончилось, ведь ей казалось, что ещё немного и она начнёт сожалеть. Умирать, сожалея, совсем не хотелось. Неожиданно что-то дёрнуло тело вверх, да так, что её едва не вывернуло от неожиданного контраста между падением и полётом. Она зажмурила глаза и прикрыла рот рукой, справляясь с неприятными ощущениями. Ноги ступили на твёрдую почву, и лишь сейчас она поняла, что её кто-то держит. Мэйбл медленно приоткрыла глаза и едва не упала от неудачной попытки отскочить в сторону. — И что это только что было, Звёздочка? — устрашающе ласково спросил Билл, от чего у Мэйбл всё похолодело внутри. Мэйбл молчала, затравленно смотря на демона, который всё ещё сжимал её руку, которая, в свою очередь, сильно болела. — Молчишь? — спросил он, заглядывая ей в глаза. — Так и быть, я отвечу. Просто одна жалкая, безмозглая девчонка настолько боится трудностей, что решила покончить с жизнью, а свои проблемы взвалить на других. — Ничего я не взваливала! — запротестовала Мэйбл. — И вообще, почему ты меня спас? Поблагодари его, идиотка, ты же ему благодарна. — Затем, что так просто ты от меня не отделаешься, — широко улыбнулся Билл. — А теперь — спать, — он щёлкнул пальцами перед её лицом, и она провалилась в забытьё. И что мне со всем этим делать?***
— Мэйбл! Мэй, ты где?! — Диппер бродил по городу и окрестностям в поисках Мэйбл. — Чёрт, да где же ты?! Ужас подступал к горлу, а паника накрывала с головой. Диппер, казалось, побывал везде, но сестры нигде не было. Может вернулась в Хижину? Диппер направился к Хижине Чудес, надеясь встретить Мэйбл там. У Хижины его уже поджидала Пасифика: — Нашёл? — Нет, — ответил Диппер, всё больше отчаиваясь. — Ты, как я понимаю, тоже нет. Пасифика согласно кивнула и расстроенно опустила голову. — Куда же она делась? — с нескрываемой паникой в голосе прошептал Диппер, запуская пятерню в волосы. — Пас, а что если она… Погибла? — Не говори глу… — Но ведь это возможно, — перебил он Пасифику. — Что, если это было последней каплей. Ч-что, если она покончила с собой?! — слёзы заструились по щекам. Пасифика сделала самое логичное в данной ситуации — обняла его. Дала ему необходимую поддержку, попыталась разделить с ним боль. Она чувствовала, как он обнимает её в ответ: крепко, практически до хруста костей грудной клетки, словно она его единственное спасение; как давит ей на плечи, пытаясь опуститься на колени, и она повинуется, садится вместе с ним, сильнее сжимая ткань его футболки. — Всё будет хорошо, — шептала Пасифика, надеясь, что так оно и есть. — Я уверена, мы найдём её. — Так, так, так… Я не помешаю? Диппер и Пасифика резко отскочили друг от друга. — Сайфер! — злобно прошипел Диппер, поднимаясь на ноги. — Какой же ты догадливый, Сосна, — язвительно ответил Билл. — Не это ли ищете? — он щёлкнул пальцами, и в воздухе материализовался шар, внутри которого находилась Мэйбл. — Что ты с ней сделал?! — воскликнул Диппер и подлетел к сфере с сестрой. Билл вновь щёлкнул пальцами, и шар лопнул, а Мэйбл упала прямо Дипперу в руки. Он крепко прижал сестру к себе и злобно, будто пёс, у которого забрали кусок мяса, взглянул на Билла. — Ты бы лучше спросил, что она сделала, — безразлично бросил Билл, наблюдая за тем, как брови Диппера ползут вверх. — Или лучше, что я предотвратил. — О чём ты говоришь? — тихо спросил Диппер, опустив голову вниз. — А-то ты не понимаешь? — насмешливо спросил демон. — Следи лучше за своей сестрой, Сосна. Не всегда же она будет мне на голову падать, — он помахал рукой и исчез. Диппер стоял столбом, прижимая к себе Мэйбл и глядя туда, где только что был Билл. Он же это не серьёзно. — Диппер? — негромко позвала Пасифика и положила руку ему на плечо. — Он же солгал? — спросил Диппер. — Она же не могла. — Спросим у неё, когда очнётся, — ответила Пасифика. — А пока, пошли в дом, стоит её осмотреть. — Ты права.***
Двери автобуса открылись и Джефф поспешил покинуть его. Есть хотелось невообразимо, поэтому он направился к супермаркету, который находился на той стороне улицы. Купив необходимые продукты, он направился к кассе. — Джефф? Джефф обернулся и увидел перед собой женщину лет сорока, с короткими каштановыми волосами, в которых виднелась редкая седина, и голубыми глазами, вокруг которых виднелась сетка мелких морщинок. — Миссис Пайнс? — удивился он. — Мой мальчик, что ты здесь делаешь? И где Мэйбл и Диппер? — спрашивала миссис Пайнс, оглядываясь по сторонам. — Почему не предупредили, что приедете? — Миссис Пайнс, я приехал один, — Джефф опустил взгляд. — Я же просила называть меня Элизабет, — возмутилась женщина. — А почему один, без Мэйбл? — Мы… — он сглотнул. — Расстались. — Но почему? — удивилась она. — У вас ведь всё хорошо было? Да и разве вы не были соулмейтами? — Нет, мы не были соулмейтами, — запротестовал Джефф. — Я был слишком трусливым и консервативным для неё. — Хах, у моих детей всегда была неуёмная фантазия, — засмеялась Элизабет Пайнс. — Ты и не представляешь, какие чудеса они мне рассказали, когда впервые вернулись из Гравити Фолз. Никогда бы не подумала, что у моего сына такая фантазия. Вы и не представляете, какие они реальные, миссис Пайнс. — Да, вы правы. Боюсь, она была слишком необычной для меня, — улыбнулся он. Пусть за это я её и люблю. — Ладно, до встречи, Джефф. Надеюсь, ещё встретимся, — попрощалась Элизабет Пайнс. — Надеюсь.***
Мэйбл открыла заспанные глаза и увидела знакомый дощатый потолок своей комнаты в Хижине Чудес. Она попыталась встать, но не смогла из-за сильной боли в левой руке. — Хвала богам, ты очнулась. — Дип-доп? — она повернула голову и увидела взволнованного, но в то же время счастливого Диппера. — Как я здесь оказалась? — Тебя принёс… Билл, — с лёгкой заминкой ответил Диппер. — Я и Пасифика тебя обыскались. Я уже думал, что мы не сможем найти тебя, что ты умерла, когда появился он, с тобой в сфере, — он громко сглотнул. — Скажи, Мэй, то, что он сказал, это правда? Ты хотела покончить с собой? На этом вопросе в его глазах промелькнула такая боль, что Мэйбл реально поняла, насколько огромную ошибку совершила. — Я… — попыталась ответить она, но слова застряли на кончике языка. Видимо, всё это было написано у неё на лице, ведь в глазах Диппера сначала отразилось неверие, а после разочарование. — Значит — правда, — прошептал он. — Не смей, слышишь! Не смей даже думать о таком! Разве ты забыла, что, что бы ни случилось, у тебя всегда есть я? Забыла, что я всегда рядом? Что всегда выслушаю, утешу, а надо будет, начищу рожу уроду, посмевшему тебя обидеть? Только скажи и я всё сделаю… — Прости, Диппер. Прости меня, пожалуйста! — превозмогая боль в руке, Мэйбл обняла брата. — Прости, я такая идиотка! Как я вообще могла подумать о таком? Подумаешь, какой-то там парень, — шептала она, не сдерживая слёз. — У меня же есть ты. Пожалуйста, прости. Прости, прости, прости… — Я так испугался, Мэй, — Диппер крепче обнял её, и Мэйбл ощутила его слёзы на своём оголённом плече. — Так испугался.Парадокс любви заключается в нашем эгоизме.