Глава 2.
20 сентября 2019 г. в 20:48
Снова ничего. Внутри пустота и отчаяние от осознания собственной никчемности. Как она может вернуться домой, если в очередной раз всех подвела и не добилась результата? Богиня оказалась глуха к ее молитвам, не удостоила ни словом, ни ниспосланным откровением, принцесса так и не ощутила в себе прилива сил или знаний. Все тщетно и от того сердце рвалось на части! Леви хотелось навечно остаться в холодном источнике, превратиться в ледяную глыбу, от которой никто и ничего не ждет. Сколько она провела в обжигающе холодной воде? Уже успело стемнеть, так что не меньше десяти часов. Леви не ощущала собственного тела, сама не понимала, как все еще способна двигаться, но все это было ничто в сравнении с душевными терзаниями и страхами. Как она может всех подвести, когда на ее плечах ответственность за весь мир? От нее ждут чуда и жертвенности, но Леви, как ни стремилась к этому, ничего не могла, девушка просто не ощущала в себе силу. Может, в ней и нет крови богини? Подобные мысли все чаще посещали голову принцессы. Но если так, то она не дочь своей матери! Как в это поверить, когда у них одно лицо, когда, смотря на портрет покойной королевы, она видела почти что саму себя? Так что с ней не так?
Выбравшись из воды, дрожащая Леви вновь взглянула на каменное изваяние. Она помнила рассказы матери, которая всегда тепло отзывалась о Великой хранительнице Земного края, она говорила так, словно статуи в святилищах живые и даже улыбались ей. Принцесса ждала этого, но видела лишь булыжник. Неужели за тысячелетия кровь королевской семьи оказалась настолько разбавленной, что от наследия богини ничего не осталось? Если так — все тщетно, у них не будет ни одного шанса выстоять против зла, которое вот-вот должно пробудится. Леви не могла пошевелиться, холод сковал ее, и начинало казаться, что он исходит прямо из нее, что это ее отчаяние вырывается на свободу.
Она должна вернуться в замок. Это страшило девушку даже больше предстоящей встречи с монстром, ведь дома ей предстояло вновь столкнуться с суровым, осуждающим и полным разочарования взглядом отца. И не только отца… В такие моменты ей всегда хотелось сбежать, заявить всему миру, что она никому и ничего не должна. Но всякий раз Леви вспоминала, что после возрождение Бедствия, несущего погибель, в мире не останется безопасного места, а она, видя разрушения, смерть и боль других, всегда будет помнить, что это она не справилась, что она проявила слабость. Нет. Она не сможет так. Не сможет сбежать, в жалкой попытке урвать мгновенье нормальной жизни. Ей надлежит идти тропой предназначения до конца.
— Леви! Совсем с ума сошла! Так и знала, что тебя нельзя оставлять одну ни на минуту! Ты о чем вообще думала?! Умереть хочешь?!
На плечи продрогшей до костей девушки, чье тонкое белое платье превратилось в лед, набросили теплый плед, а сверху добавили мягкую пушистую шкуру. Именно сейчас на душе стало чуточку теплее. Удивительно, что вовсе не богиня пробудила в ней это, а обычный человек. Жаль только, что сильней она от этого не станет.
— Ты еще и босая?! Ну, как так можно?! Давай я помогу. Нужно тебя согреть и поскорее!
— Ничего не получилось…
— И ты решила замерзнуть насмерть? — негодовала девушка, пытаясь натянуть на ноги принцессы меховые сапожки.
— Нет. Вовсе нет… — Леви быстро заморгала, пытаясь прогнать слезы. Ей нельзя проявлять слабость, она просто не имеет права склонять голову перед лицом неудач. Но, до чего же трудно держать себя в руках! — Тебе нельзя здесь быть.
— Тебе тоже! Я вообще не понимаю, как твой отец позволяет тебе молиться в источниках.
— Это может помочь мне обрести силу света…
— Это может убить тебя! — девушка распрямилась. — Пойми ты уже, у каждого свой путь и никто не скажет, что именно пробудит твою силу. Да, твоя мама, бабушка, прабабушка и все до них обладали силой богини, но она всякий раз была разной каждая прошла свой путь. Ну, а о том, как могущество получила избранная принцесса тысячу лет назад и вовсе не известно. Молитвы и медитации, твое нахождение на источниках могут оказаться бесполезными!
— Люси… — Леви уткнулась носом в мягкую грудь подруги. Сил не осталось, и девушка чувствовала, что начинает проваливаться в небытие.
— Ну, что ты?! — голос девушки смягчился. — Тише… Тише… Все будет хорошо… Ты только не плачь, не падай духом. Ты непременно справишься!
— Как? Как, если я не слышу голос богини, не ощущаю ее присутствия?..
— Как? Ну… Для начала тебе стоит прекратить пытаться навредить себе. А еще нужно согреться и поесть. А уже после, когда ты придешь в себя, мы поговорим. Есть у меня одна идея, как все успокоится, обсудим. Несправедливо, что ты одна должна бороться и положить жизнь на алтарь всеобщего благоденствия! Несправедливо, что все что-то требуют лишь от тебя, да еще смеют осуждать!
— Они предчувствуют его приход, а потому боятся.
— Ага, боятся, но сами ничего делать не желают.
— Ты несправедлива к ним, — едва шевеля посиневшими губами, ответила принцесса.
— А ты несправедлива к себе! Все! Ничего не хочу слышать! И вообще не стоит говорить на морозе, тебе это вредно. Лучше идем.
Леви не стала спорить, позволила подруге практически тащить себя. Правила нарушены. Ну и что? Все равно ничего не получилось, и дело вовсе не в присутствии в священном месте посторонних. Молилась она в одиночестве. Судорожный полувздох-полувсхпип вырвался из груди. Если бы не Люси, Леви чувствовала бы себя совсем одинокой и несчастной. Как она может забыть о предназначении, когда рядом есть те, кто любит ее, готов помогать, невзирая на трудности? Это просто невозможно.