Охранник для дочери

Он был очень странным — Мир, в котором жила Т/И. Поначалу казалось, что вот она — красивая жизнь, о которой мечтают многие девушки, если не все. Ее любили поклонники, она порхала с одной съёмочной площадки на другую, ловя многочисленные комплименты от коллег по цеху и критиков, вечеринки сменяли одна другую, как и дизайнерские наряды. Лучшие кутюрье стояли в очереди, чтобы она надела их платья на очередное мероприятие. Но я не был дураком, я чувствовал, что ей чего-то не хватает, я часто замечал, когда она оставалась со мной наедине или загорала у бассейна, что она о чем-то думает, иногда натыкался на ее грустный взгляд. Она тут же будто встряхивалась, вновь улыбалась или делала какое-нибудь колкое замечание, дабы показать, что вот она какая, пряча далеко внутрь себя настоящую. Наверное, поэтому я не особо злился на все ее резкие высказывания. Да и что там греха таить — ее отец хорошо мне платил, о такой зарплате я и мечтать не мог. Как-то раз она разбудила меня утром громким стуком в дверь. Едва придя в себя спросонья, я вскочил с постели и удивился, увидев ее на пороге. Она стояла на крыльце босиком, в пижаме, с растрепанными после сна волосами. — Что случилось? — Роза приболела. Свари кофе, у меня сегодня долгий и сложный день. — Сказав это, она развернулась и пошла назад к дому. Я же, быстро надев джинсы и футболку, отправился за ней. Иногда по утрам я сидел на кухне и видел, как хозяйничает Роза, поэтому мне не составило труда найти кофе и прочие продукты, чтобы сообразить быстрый завтрак. Через полтора часа нам нужно было отправляться на очередную фотосессию для какого-то модного журнала, затем на интервью для вечернего выпуска популярного шоу, а на поздний вечер были куплены билеты до Нью-Йорка, где через пару дней должны были начаться съёмки ее нового фильма. Когда Т/И зашла в кухню, завтрак уже был готов. Все грубо по-мужски: яичница с беконом, тосты со сливочным маслом, кофе. — Я буду черный, — резко произнесла она, увидев, что я собираюсь долить молока в ее чашку. — Он крепкий, ты такой не любишь. — Я. Буду. Черный. Я отставил бутылку с белым содержимым и пододвинул к ней чашку, а следом поставил перед девушкой дымящуюся тарелку. Она отпила, слегка поморщившись, но следом сделала ещё несколько глотков. Я наблюдал за ней, сидя напротив и уплетая свою порцию яичницы. Она же не отрывала взгляда от своего смартфона. Т/И успела набросать на свое личико лёгкий макияж, но, несмотря на это, я сделал вывод, что девушка плохо спала, а, может, и не спала вовсе. — У тебя есть инстаграм? — вдруг спросила она. — Я похож на человека у которого он есть? — Что за привычка отвечать вопросом на вопрос? — Что-то не так, Т/И? — А ты психотерапевт? — У меня учишься манере отвечать? Меня было не унять, но я не мог заткнуться, хорошо хоть успел убрать с лица глупую улыбку. Но только так можно было раззадорить Т/И, чтобы я удостоверился, что девушка действительно в порядке. — Ты достал уже с утра. Я доел и отправился молча мыть свою тарелку. — Надо заскочить в кафе перед фотосъёмкой, я не могу это есть, — пробубнила она, демонстративно отставляя тарелку с моей стряпней, — приберись тут, я пойду спрошу у Розы, как она, может, ей чего-нибудь нужно. Она ушла, оставив меня одного на кухне. Невозмутимо я доел ее порцию, допил кофе и быстро навёл порядок. Затем, взяв из холодильника пару бутылок воды, отправился за ней. Т/И была в комнате Розы, просто лежала рядом с ней, поверх одеяла, а женщина перебирала ее волосы. — Нам пора ехать, — произнес я, Т/И открыла глаза и зло посмотрела на меня, будто я был виноват во всех смертных грехах. — Пока я буду работать с фотографами купишь необходимые лекарства, — она поднялась с постели и, минуя меня, неуклюже сунула мне список. Она очень любила писать всякие списки. — Как ты? — обратился я к Розе. — Ничего страшного, просто подхватила какой-то вирус, — она махнула рукой и по-доброму мне улыбнулась. — Я привезу лекарства чуть позже, — буркнул я вместо прощания и удалился. В то утро многим досталось от Т/И. И стилистам, и фотографу, и его ассистентам. Пока я покупал лекарства и отвозил их Розе, я многое пропустил, но вернувшись за Т/И, я понял, что она дала жару всем. Тем не менее, съёмка прошла удачно, все были довольны, в том числе и сама Т/И, мне даже показалось, что она немного повеселела. А потом, когда мы отправились на обед в ресторан — она вновь потухла. В ожидании заказа, мы сидели молча, она уставилась куда-то в окно, я же — на нее. Невольно я поймал себя на мысли, что лучше бы она ворчала, чем такая гнетущая тишина и этот ее растерянный взгляд. — Когда нам уже принесут еду? — вдруг произнесла она, оглядываясь по сторонам в поисках официанта. — Мы же опоздаем на интервью! — Мы сделали заказ пять минут назад, интервью через час, нам ехать минут пятнадцать, мы успеем, Т/И. Она взглянула на меня исподлобья, но ничего не ответила на это. — Знаешь, мать бросила меня, когда мне было пять лет, — вдруг произнесла она, а я от неожиданности чуть не поперхнулся водой, которую отхлебнул из бокала, — она снюхалась с каким-то футболистом и сбежала от нас с отцом. Прям как в плохом фильме, — Т/И нелепо и грустно хихикнула, а затем продолжила, задумавшись, — все, что у меня есть, все, чего я достигла — это нелегкий труд, мой и моего отца. А она берет и просто так вдруг пишет мне в социальной сети, как сильно она по мне скучала все эти годы и как хочет со мной увидеться. Я молчал, я понятия не имел, что говорят в подобных ситуациях. Я знал, что Джон воспитывал дочь один, но он никогда не рассказывал мне подробностей, а я и не спрашивал. Никогда не любил лезть в чужие дела. — Как ей позволила совесть? Бросить нас тогда и взять написать сейчас?! Кажется, для нее это проще пареной репы. — Ты говорила отцу? — робко спросил я. — Нет, даже не собираюсь. Он так переживал долгое время, я во многом винила себя. Не хочу бередить его раны, тем более — он по уши занят работой. Хватит того, что я сама не своя, плюс ещё эти съёмки в Нью-Йорке. Хотя, они скорее на пользу. — Встретилась бы с ней? — Не знаю, — она пожала плечами, улыбаясь подоспевшему с подносом официанту, — наконец-то обед! Ведь ничто так не может скрасить серые будни, как вкусная еда, правда, Карл? Вот и вернулась она. Улыбалась мне как ни в чем ни бывало, будто бедняжке полегчало, от того, что поделилась этим грузом со мной. А стоило нам приехать в студию для записи интервью, Т/И вновь превратилась в блистательную звезду кино и телевидения, порхающую между восторженных взглядов и принимающую бесчисленные комплименты.