***
На следующий день ситуация повторилась. И еще через день. И еще. Иетсуну это все начало напрягать, а потому пришлось действовать радикально. На четвертую ночь, так и не дождавшись возвращения репетитора к нормальному состоянию, Савада-младший залез в детскую через окно, полностью игнорируя недовольно-угрожающий взгляд Аркобалено. — Ну и сколько еще ты будешь тут рассиживаться? — недовольно спросил он, надеясь не сильно перегнуть палку. — Что за театр одного актера? Ты киллер или тряпка? Что, это единственная смерть в твоей жизни? Или ты каждый раз себя ведешь как бесхребетный слюнтяй? — Замолчи… — сдавленно прохрипел Реборн, пряча глаза за полями шляпы. — И что ты мне сделаешь, если я не замолчу? Закидаешь заплаканными носовыми платками? — шатен гнусно ухмыльнулся. — Слушай, а может мне добыть для тебя ящик чего-нибудь «горяченького»? Будешь сидеть в этой комнате и напиваться, заливая алкоголем бесконечное горе… Бутылка явно подойдет твоему образу печального Арлекина. — Закрой рот, Савада! — в детской повеяло жаждой убийства. Что ж, нужно дожать. — А ты заставь, — хохотнул Иетсуна, будто бы небрежно усаживаясь с ногами на подоконник. — Ты же сейчас бесполезен. Хотя стойте-ка, о чем я…? Ты же всегда бесполезен! Ни подопечного чему путному научить, ни близких защитить, ни… Договорить ему не дала пуля, пролетевшая буквально в миллиметре от его носа, и то только по той причине, что он вовремя успел среагировать. Пока тело на инстинктах вываливалось из окна, уходило в перекат и пускалось в бега, разум успел оценить степень взбешенности Аркобалено: девять из десяти — неплохой результат! Киллер несся за ним по улочкам, периодически стреляя из пистолета, с горящими адовым пламенем глазами, не обращая внимания, что они целенаправленно уходят из города в сторону леса. Иетсуна прекрасно знал, что на самом деле его учитель не упускает из виду таких деталей, просто сейчас они для него были несущественны. Он процентов на семьдесят был уверен, что Реборн вполне разгадал его небольшой спектакль и решил им воспользоваться, чтобы выбраться из меланхолии, которая никак не хотела его отпускать. Осталось только пережить последствия своей доброты…***
Киллер успокоился только к рассвету. Если бы тело, доставшееся ему по наследству, было менее тренированным, Иетсуна точно где-нибудь в этом лесочке и слег — от пули или от усталости. Но, как ни странно, на то, чтобы пережить праведный гнев сильнейшего Аркобалено, выносливости хватило. Понятно, что какую-то часть времени репетитор гонял его по лесу уже вполне осознанно, из чистой мстительности и врожденного садизма, но сам факт! Остановились они на вершине той самой скалы, откуда недавно сиганул оригинальный Савада-младший (интересно, это место заколдовано или просто карма у него такая?). После последнего выпада, Иетсуна ловко извернулся, подхватил Реборна в прыжке и уселся над краем пропасти, удобно устраивая на коленях учителя. Тот не стал сопротивляться. Помолчали. — Ты не Иетсуна, — выдал, наконец, киллер. — Нет, — не стал отпираться шатен. Зачем? Рано или поздно его репетитор-садист все равно бы заметил. — Когда ты заменил его? — Когда он сбежал из больницы. Он спрыгнул прямо отсюда и ушел, а его тело занял я. — … — тихо произнес нечто весьма непечатное Аркобалено. — Я… не понял. — Полагаю, тебе было не до того, — осторожно подтолкнул к откровенности Савада. — Да. Моя приемная дочь… она угасала с каждым днем, — с тяжелым вздохом произнес репетитор. — Я ничего не мог сделать, но хотя бы оставаться рядом, пока она не умрет, мне хотелось. Но Девятый затребовал долг, и мне пришлось уехать. Она меня отпустила. С улыбкой, как всегда. А теперь… ее нет. Иетсуна про себя вздохнул. Хоть это и не снимало полностью вину за проявленную киллером безответственность к подопечному, за его попытки выместить свою злость на Девятого, отобравшего драгоценное время, на невиновном ребенке, но… Он понимал. — Соболезную, — повторил он. На этот раз ему ответили: — Спасибо.***
В то утро они еще долго разговаривали. Иетсуне пришлось очень подробно рассказать о себе-Тсунаеши, потому что репетитор угрожал пытками, если он упустит хоть какую-то интересную деталь. Глядя на то, как наполняются жизнью черные глаза, Савада наплевал на возможные проблемы и свои обиды и охотно делился информацией. Этот человек был ему дорог, ему он привык доверять. Иногда — исключительно про себя, конечно, — даже называл отцом. И пусть в этом мире Реборн был слегка другим (более эмоциональным, наверное), и у них еще не было долгой совместной истории за плечами, ему хотелось довериться. Пока в груди горела обида — не только доставшаяся по наследству, будем честны, — Иетсуна старался отгонять от себя подобные мысли, но теперь просто не мог устоять перед желанием быть ближе. — И что ты намереваешься делать теперь? — серьезные глаза смотрят пристально. — Снова сядешь в кресло Десятого? Будешь мстить? Скроешься и не станешь ни во что вмешиваться? — Я пока не решил, — слабо улыбнулся шатен. — Я люблю Вонголу, в конце концов, я посвятил ей почти всю жизнь, но у меня нет никакого желания становиться во главе Семьи. В то же время, отдавать ее в руки Тсунаеши… Мне не нравится этот человек, и я не хотел бы видеть его в «королевском» кресле. Что из себя представляет местный Занзас — тоже непонятно, но пока что его странные дела с моим братцем не внушают доверия. В общем, тут все сложно. На данный момент, я собираюсь выиграть Конфликт Колец, который, предположительно, начнется чуть меньше, чем через год. Обладание семейной реликвией даст мне больше вариантов действий, чем есть сейчас. — Конфликт Колец? — брови Аркобалено взлетели. — Откуда ты взял информацию? Девятый не давал мне никаких распоряжений на подготовку. — О, так ты не залез с осмотром в комнату Тсунаеши? — лукаво улыбнулся Иетсуна и пронаблюдал за заалевшими щеками репетитора. — Не стесняйся, я уже понял, что мыслями ты был совсем не здесь. В общем, у него там в совершенно бездарно укрытом тайнике есть неучтенный компьютер без пароля, на котором содержится прелюбопытнейшая переписка с Бельфегором. Почитай на досуге. Я уж было подумал, что мне или тебе специально подсовывают дезу, но интуиция уверенно заверяет, что брат, как и большинство гениев, просто «слегка» рассеянный. Причин ей не доверять, как ты понимаешь, у меня нет. — Почитаю, — киллер задумчиво хмыкнул. — И как продвигаются поиски Хранителей? Насколько я заметил, те, которых подбирала Вонгола, с Оригиналом не поладили. — Ну, на самом деле… — Иетсуна коротко пересказал ситуацию с Хибари и Мукуро. — Так что Облако и Туман у меня уже есть. Про Солнце я тебе сказал раньше. — И как тебя угораздило связаться с… Кавахирой? — пробормотал раздосадовано Аркобалено. К слову, он вполне сносно отреагировал на историю о шаманах — ученик ожидал гораздо более бурной реакции от своего репетитора. — Юни не сможет сражаться за тебя. Сейчас она Небо, к тому же — Босс другой мафиозной семьи. И хоть последнее и не является непреодолимым препятствием, но все равно… Да и не боец она. И маленькая еще. — Я понял, понял! — Иетсуна весело рассмеялся и покрепче прижал к себе киллера. — Я тоже не хочу, чтобы малышка Юни в этом участвовала. Вообще-то, я собирался попросить тебя занять место Хранителя Солнца на Конфликте. Естественно, с заключением контракта, чтобы никто не смог потом предъявить претензий. Как ты смотришь на такой вариант, Реборн? — Положительно, — довольно хмыкнул репетитор, поднимаясь с колен ученика и поворачиваясь к нему лицом. — Только не надейся, что, узнав о твоем прошлом, я теперь дам тебе бездельничать. У тебя два месяца на поиск Хранителей или их замены. А потом для вас всех начнется тренировочный ад! В конце концов, не могу же я быть в команде со слабаками…? Над обрывом разнесся радостный хохот.