* * *
— Возьмите меня с собой! — отчаянно воскликнул Вейвер, просовывая нос потрепанного ботинка в щель закрывающейся двери. — Прошу, профессор! Включите меня в состав экспедиции! Я сам все оплачу, я занял денег у Мелвина и… Дверь больно защемила ногу, Вейвер скривился, но не отступил, влез еще и пальцами, изо всех сил стараясь удержать проем открытым. С другой стороны Кайнет Эл-Меллой Арчибальд совершенно по-ребячески пытался отгородиться от надоедливого посетителя. — Это уже переходит все границы, Вейвер Вельвет! Твое поведение недопустимо! Вейвер поднажал и протиснулся в образовавшуюся щель. Профессор Кайнет выглядел не просто сердитым — он был взбешен. Но отступать было в буквальном смысле некуда: дверь, повинуясь наложенным чарам все-таки захлопнулась. — Вы видели мои выкладки? Возмущение лей-линий в Фуюки циклично. Я могу доказать что это пространственная аномалия, а значит, вас ждет нечто куда более опасное, чем предполагалось! Если вы согласитесь включить меня в экспедицию, то я… — Твоя наглость может сравниться только с твоим невежеством, — ледяным тоном перебил Кайнет, стремительно убирая со стола разложенные там бумаги и пряча их под непримечательной темной папкой. Вейвер даже привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть хоть глазком, но спина наставника тут же загородила обзор. — Пространственные аномалии — миф! Даже будь это не так, думаешь, что неопытный третьесортный маг, такой как ты, нашел бы взаимосвязь там, где ее проглядели лорды Часовой Башни?! Вейвер сжал кулаки и, дрожа от страха за свою же дерзость, вперился в холодные голубые глаза наставника. — Именно об этом я и говорю. Ваш взгляд на ситуацию слишком однобокий. Вы не можете позволить себе и мысли что кто-то вроде меня сможет выдвинуть рабочую гипотезу. Кайнет посмотрел на него почти с жалостью: — Очень печально слышать подобные речи, — он кивнул на правую кисть Вейвера, замотанную эластичным бинтом, — я-то надеялся, что это, наконец, спустит тебя с небес на землю. Быстро спрятав руку за спину, Вейвер потупил глаза. Глупо было рассчитывать, что что-то ускользнет от внимания лорда Эл-Меллоя. На то он и гений, чтобы замечать малейшие детали. И лишь тщеславие, как считал Вейвер, мешало ему обратиться к не-магической науке, чтобы понять взаимосвязь между происходящими в Фуюки аномалиями магических потоков. — Даже если предположить, — отстранёно произнес Кайнет, — что твои догадки верны — а это, конечно же, не так! — то брать с собой столь слабого мага будет чудовищной ошибкой. Для практических задач ты не годишься, Вельвет. Лучше и дальше строй безумные теории и упражняйся в изучении того наследия, что оставили нам маги прошлого. Каждый должен знать свое место, и твое — точно не в рядах этой экспедиции. Знакомой горечью горло разъедала обида, но при взгляде на забинтованную руку к ней примешивалось нечто новое. Глубоко в тщедушной груди слабого третьесортного мага, которого никто не воспринимал всерьез, поднимал свою голову гнев. Не та злость, что вспышками разгоралась и затухала от обидных слов, не неприязнь, построенная на зависти, а чистый и раскаленный добела гнев, который делал язык бритвено острым, а ум трезвым и отрешенным, способным переступить любые законы и правила. Внимательно следя за передвижениями наставника по кабинету, Вейвер продвинулся к письменному столу. Там, неловко спрятанные под кожаной папкой, лежали бумаги, в которых Вейвер сразу опознал инструкции, что выдаются исследовательским группам: общая информация, координаты, данные о времени вылета и прочие детали, которые описывали миссию команды. И пропуска, которые давали возможность свободно передвигаться на территории чужого государства. Недолго думая, Вейвер смахнул бумаги на пол. — Прошу прощения! Я случайно задел, простите! — он принялся громко и сбивчиво извиняться, сердце гудело в груди как шальное, но разум точно знал, что делать дальше. Стоило Кайнету в гневе обернуться и ему под ноги полетела еще одна стопка бумаг — на этот раз, очевидно, материалы научного труда по минералогии. Листы смешались и перепутались. — Я все уберу! — причитал Вейвер дрожащим голосом, глядя на то как Кайнет белеет от злости. На короткий миг он увидел как на кончиках пальцев наставника блеснула ртуть, и в следующую секунду тот закрыл глаза, обуздывая гнев. Не теряя времени, Вейвер схватил и сунул под свитер первый попавшийся пропуск и, продолжая тараторить извинения, бросился к двери под громогласное: — Во-о-о-о-он! По спине катился холодный пот, но сердце Вевера пело. Он предвкушал, что эта поездка в корне изменит его жизнь.* * *
Медленные гудки все тянулись, и Александр уже было подумал, что парнишка поменял свое решение, но где-то на десятом в трубке раздался раздраженный голос: — Хватит мне трезвонить! Если это по поводу квартиры, то новый жилец уже найден! — Мальчик, куда ты пропал? — удивился Александр: — Сам попросил юридический отказ от соулмейта и исчез. Неужели передумал? — А, это ты, — в голосе на том конце звучало едва ли не больше неприязни, чем прежде. — Не передумал. Я занят, так что пришли документы курьером. Я подпишу и отправлю обратно. За твой счет, разумеется. Что-то еще? Возможно, дело было в том, что Александр настраивался на повторную встречу. Он даже прислушался к словам Гефестиона и, чуть погодя, признал что все же перегнул палку. Подписание документов было отличным предлогом чтобы принести сдержанные извинения и расстаться на хорошей ноте. Гефестион был прав. В конце концов, он всегда оказывался прав, когда критиковал его за несдержанность. Возможно, этот мальчишка-соулмейт даже мог бы стать им добрым приятелем со временем. Когда подрастет хотя бы сантиметров на тридцать. — Такой деловой, — хмыкнул Александр и позволил разыгравшемуся любопытству еще один вопрос: — Куда спешишь? — От тебя подальше, — огрызнулся мальчишка и бросил трубку. Пухлую папку с документами об отказе от всех прав и претензий, подписанные его соулмейтом, курьер принес в среду утром. А в пятницу Вейвер Вельвет покинул страну и исчез навсегда.