VI. Музыкальный кружок
10 декабря 2019 г. в 10:29
Музыкальный кружок собирался в Подлунном холле, том, что за тремя красными порогами и с собственным голосом-призраком под высокими сводами. Акустика здесь была отменная. Кроме всех этих преимуществ, иногда в холл заглядывала, чтобы выкурить свою оправленную в серебро вишнёвую трубку, профессор Гамаюн.
— Кристиан, будьте добры, не заглушайте Меду. Её цитра звучит неплохо. А вы, Тайгета, напротив, играйте увереннее, — советовала она.
Ансамбль из пяти человек старательно следовал наставлениям профессора. Состоял он из: гитариста-басиста Кристиана, Меды, играющей на цитре, Тайгеты, виртуозно владеющей флейтой, и Саберхт, изящно стучавшего по треугольнику. Алина туда попала совершенно случайно и, не владея никаким музыкальным инструментом, задавала темп, стуча по перилам лестниц.
В этот раз они раздумывали, чтобы выучить такого прекрасного и сногшибательного, но чтобы звучало хорошо для разномастного ансамбля.
— Хорошо, — сказала Гамаюн, когда все настроились на нужный лад, вытряхнула из трубки серебристый пепел (он мгновенно растаял на воздухе) и подошла к музыкантам, шурша полами своего экзотического наряда. Саберхт и Кристиан мгновенно покраснели и стушевались от такого соседства, — попробуйте сыграть вот это. Тайгета? Можно вашу флейту?
— Пожалуйста, — прошептала, смутившись, Тайгета, протягивая свой драгоценный инструмент.
Гамаюн наиграла какую-то мелодию, которая была вполне в её духе: непредсказуемая, с каким-то былинным мотивом в смелых переливах нот.
— Если записать нотами, то выйдет где-то так, — и она мундштуком вывела в воздухе серебристый нотный стан, на котором, как бусины, зажглись плашки нот, — сыграйте, Тайгета.
Девушка покраснела ещё больше и едва слышно вывела эту же мелодию.
— Это какая-то песня? — поинтересовалась Алина.
— Можно и так сказать, — пожала плечами профессор.
— Может, споёте с нами? Успех будет невообразимый! — оживилась она.
— Нет, и речи быть не может, — покачала головой Гамаюн.
— Но почему? — удивилась Алина.
— Именно из-за невообразимого успеха. Но я могу записать текст, и споёте вы.
Настала пора Алины покраснеть и отступить назад, бормоча «я же не…», но профессор внимательно и спокойно смотрела на неё. Алине стало неуютно.
— Вы же умеете петь? — спросила Гамаюн, — вот и попробуйте. Сейчас запишу текст, — она достала из широкого рукава цветастого одеяния тетрадный лист и вытащила из волос карандаш, заменяющий ей шпильку, — та-ак-с, «холодное море и ясный рассвет… струна и кинжал… весенний рассвет…», — вот и готово. Положите на музыку так, как вам нравится, — и она удалилась в сторону другой башни.
Алина обвела всех взглядом.
— Ну и что это было?
— Никогда. Не спрашивай. Гамаюн. О песнях, — проскрипела Меда.
— Хорошо, — испуганно кивнула Алина, — но как она?..
— Гамаюн видит певца издалека. Так что ты будешь нашей солисткой, раз уж она тебя выбрала.
Через неделю Алина, отстучав ритм по перилам, развернула лист бумаги и неуверенно вывела первый куплет.
— Неплохо. — Оценила профессор, в очередной раз раскуривая трубку, — но можно лучше.
— Согласен, коллега, — вежливо ответствовал голос из-под потолка. На всех дохнуло холодом, но привычные студенты даже не ахнули, — вы должны играть, как единый организм. Тайгета! Вы же одна из легендарных плеяд, полно вам смущаться!
— И-извините, — попищала Тайгета и спрятала глаза в синих локонах.
— А вы, Алина, будьте уже уверенней, — напористо продолжила профессор, подхватив тон филина, — и ещё, поработайте, пожалуйста, над переходом ко второму запеву. Как и ожидалось, вы положили слова на музыку наисложнейшим образом, так что отрабатывайте! «и здесь воссияет весенний рассвет», — напела она.
При первом же звуке голоса Гамаюн все в оцепенении повернулись на неё, но профессор уже умолкла, и наваждение скоро спало.
— Вы поняли? — внушительным дуэтом спросили Гамаюн и филин.
Все поняли без вопросов.
Через неделю музыкальный кружок играл уже настолько сносно, что профессор пообещала припомнить ещё мелодий.
— Будет фурор на новогоднем вечере, — пообещала она.
***
Слово моё на струны падёт
Гомон и шорох растают, как лёд.
Вещая птица, накликай печаль:
Преданный вождь и недобрая сталь.
Вещая птица, зови торжество:
Вступит предатель на вражий престол.
Но вещая птица твердит свой сюжет:
Холодное море и ясный рассвет.
Для вещей птицы есть правда одна:
Струна и кинжал, кинжал и струна.
И грезится ей: через тысячу лет
И здесь воссияет весенний рассвет.
