Идти дальше

Вам знакомо это непередаваемое чувство, когда ты, будучи дипломированным специалистом, стоишь, потупив взгляд, и стараешься пропустить мимо ушей тысячу и один лестный комментарий руководства в свой адрес? А вот Денки испытывает это прямо сейчас. – Каминари-кун, мне казалось, я ясно выразился, когда сказал, что дело Уэно-сана должно быть непременно закрыто в этом году. – Сидящий в кресле альфа хмуро поправлял натянутый чуть ли не до самого кадыка галстук, который стоил дороже, чем весь костюм Денки целиком. – Простите, Хираи-сан, – виновато опустил голову омега. – Я звонил помощнику судьи, мне сообщили, что заседание отложили на следующий месяц. Другая сторона тоже не явилась, так что решение по заявлению еще не принято. – Меня не волнует, где была вторая сторона! – прервал объяснения юноши начальник. – Мы обязаны перед клиентом присутствовать на всех судебных заседаниях по делу. По договору обязаны, Каминари-кун! – вновь повысил голос Хираи. – Если они расторгнутся с нами, ты будешь им из своего кармана неустойку платить? – Босс сплел пальцы в замок и костяшками потер переносицу, прикидывая что к чему. – Значит так. Ты сейчас возвращаешься на свое рабочее место, звонишь Уэно-сану и как угодно – мне плевать как – объясняешь ему… Короче, улаживаешь ситуацию, понял? – Позвольте объяснить, Хираи-сан. Я не успел прибыть вовремя в суд, потому что- – Я задал тебе вопрос. Ты меня понял? – Да, Хираи-сан. – Свободен. Еле сдержавшись, чтобы не хлопнуть дверью, омега выскочил из кабинета начальника и, раздосадованно топая небольшими каблуками, кинулся в небольшую каморку, которую занимали сам Каминари, добродушный шутник Косей Цубураба и находящаяся в отпуске Химико Тога. – Нахуй эту работу! – С гневным криком Денки схватил со стола несколько случайных цветных папок и швырнул в мусорку так, что та опрокинулась, вываливая гору бумажных комков на пол. – Я уволюсь. Я точно уволюсь. Не могу больше тут работать. Я уволюсь. – Ты эту мантру уже месяца три чеканишь, смени пластинку. – Косея не было видно за огромными кипами папок, которыми тот обложил себя, чтобы начальство при случае не спалило, что он дрыхнет на рабочем месте. – «Будешь платить неустойку из своего кармана», – скрипучим басом провыл омега, передразнивая шефа. – Вы мне, сука, столько не платите даже, чтоб я головой перед клиентом отвечал! И из-за чего меня отчитали?! За то, что не был на заседании по делу «Без пяти два»! А ты помнишь, Цубураба? Я ведь предупреждал, что так и будет! Я еще две недели назад сказал Хираи, что у меня параллельные заседания в одно и то же время в разных судах. И что он мне ответил? – Чтобы ты разбирался с этим сам, – пробубнил бета, потягиваясь в кресле. – Вот именно! Сам! И как я должен был с этим разобраться? Мне вот на ум ничего не пришло. – Кабинет был небольшой, поэтому нарезать круги с гневным лицом не выходило, зато отлично получалось выписывать ногами квадрат метр на метр. – А второй процесс у меня был по делу Кипяточка. Хираи ясно дал понять, что она у нас в приоритете, я и пошел на ее заседание! И теперь еще виноват оказался! Косей и без фамилий прекрасно понимал, о ком идет речь. «Без пяти два» – прозвище разводящегося с супругой Уэно-сана – статного альфы ростом ровно метр девяносто пять. «Кипяточек» – миловидная дама бальзаковского возраста, которая на личных встречах по несколько раз просила подлить ей «кипяточку в кружечку». И почему ее проблема была важнее всех остальных, не знал никто. Ходил слушок, что часть стоимости договора она оплачивает Хираи натурой, но свечку рядышком никто не держал, поэтому сплетни оставались сплетнями. – А ты как хотел? – Бета встал и приоткрыл на проветривание окно. – Мы здесь не для того, чтобы с нами возились и любезничали. Потерпишь скотское отношение, поднаберешься опыта, практики, а потом, если не передумаешь, можно и нормальную работу начать искать. – Когда я тут практику проходил, фирма была совсем другой. – Ты просто пришел в удачное время. У нас тогда и коллектив приличный был, поток клиентов и средств стабильный, руководство между собой не собачилось. – А потом случился абзац, – сухо констатировал Каминари. – По-моему, я просто выгораю. Цубураба, как ты до сих пор держишься? Ни разу не видел, чтобы ты срывался на работе. – Потому что я это делаю не на работе, а дома, – усмехнулся Косей, пожимая плечами. – И у меня, в отличие от некоторых, есть планы и цель. Если будешь сидеть и ждать, пока не подвернется местечко получше, то так тут и зависнешь. В лучшем случае уйдешь в декрет, а потом обратно не вернешься. – Цубураба краем глаза наблюдал за приятелем, внезапно приложившим руку к животу. – Блин, Каминари, ты же вроде умный парень, с твоими мозгами такие деньжищи зашибать можно! – То, что я хорошо учился в универе, еще ни о чем не говорит, – пробормотал Денки, все также поглаживая живот. – Да я ж не про твои оценки! Я с тобой бок о бок работаю уже два года и кое-какие выводы сделать сумел. Юриспруденция тебе явно интересна, способности к ней у тебя есть. – Способности есть, а вот амбиции… – Ты просто никогда всерьез не задумывался о том, в какой именно сфере ты хочешь работать. Наверняка у тебя получается хорошо все, за что бы ты ни брался, поэтому тебе и все равно, чем заниматься. Но поверь, – Цубураба как будто видел собеседника насквозь, – важно любить свою работу. Иначе никакого удовольствия от жизни не получишь. – Одно я знаю точно, – сказал вполголоса омега, набирая номер Уэно-сана, – семейными спорами я ни в жизнь не займусь. *** В дверь уже трижды позвонили, а ноги все продолжали уныло еле плестись по коридору. Интересно, если бы это был не дверной звонок, а сигнал военной тревоги, хотя бы мимолетная зыбь потревожила это море спокойствия? После четвертой дребезжащей трели пальцы привели в движение ригели замка, и в тонкую щелку приоткрытой двери просочился пакет, а за ним и владелец держащей его руки. – Ты спишь, что ли? – спросил Каминари, цепляясь носком за пятку в попытке стянуть с себя обувь. – Нет, просто долго шел, – просипел Мидория, поглаживая заднюю часть шеи. – Ты в квартире живешь или в замке Мацуэ*? Тебя только за смертью посылать. Возьми лучше у меня пакет. И привет, кстати. – Привет. – Изуку взял на себя нехилую ношу и потащил на кухню. – Сколько я тебе должен? – Сколько тебе и не снилось, – гоготнул Каминари, догоняя хозяина дома. – Все финансовые вопросы потом решим. – Как хочешь, – пожал плечами Мидория, водружая пакет на стол. – Ты как его вообще дотащил? У меня чуть позвоночник в трусы не упал. Это что? – спросил омега, вертя в руках стеклянную бутыль с прозрачной жидкостью. – Джин. Там еще тоник достань, кинем в холодильник погреться. Каминари уселся на первый попавшийся стул и принялся внимательно наблюдать за омегой, который выверенными механическими движениями убирал еду в холодильник. Деки же не особо понимал, что он тут вообще делает: внезапный звонок посреди рабочего дня, на том конце – вялая мольба составить компанию. Чуткая омежья душа заставила по дороге забежать в магазин, все-таки голос у Изуку доносился явно не из динамика, а из-под крышки гроба. – Я и не надеялся, что ты придешь, – выскользнула из-за белой дверцы блеклая улыбка. – Да я сам от себя не ожидал. Кстати, был бы очень признателен, если бы ты сообщил мне причину вызова участкового товарища на дом. – Устал быть один, – спешно ответил Мидория, доставая из шкафчика стаканы. – Несколько эгоистично, зато честно, – одобрительно кивнул Каминари, потряхивая по́лами пиджака. – Не будет ли слишком нагло с моей стороны выцыганить у тебя какую-нибудь домашнюю одежду? Я затрахался целый день в костюме париться. – Да, без проблем. Денки понятливо проследовал за Мидорией к нему в комнату. Изуку открыл дверцу шкафа, и ему на голову высыпался ворох одежды, которую омега тут же принялся ногами запинывать обратно. – Ты ничего не видел, – спокойно сказал Мидория, забрасывая последнюю неопределенного вида тряпку в темноту гардероба. – Так-с, посмотрим… Не то… Эта грязная… На, держи пока шорты, майку я сейчас найду. – Омега продолжил шариться по полкам, попутно сваливая забракованные вещи на днище шкафа. – Короче, есть у меня футболка, я давно не носил – она мне маловата. Но, может, тебе подойдет. – Спасибо, выручил, – слегка озадаченно вымолвил Каминари, не ожидав встретиться с таким бардаком в вещах. – Ты не подумай, я просто давно шкаф не разбирал. Все руки никак не дойдут. – Я тебя не осуждаю, – бросил Денки, натягивая на себя удобную одежку. – Хотя и подозреваю, что половина твоих вещей была разбросана по всей квартире, и только сегодня к моему приходу ты их собрал и кое-как распихал по полкам. – Тебе бы следователем работать, – усмехнулся Изуку, падая на кровать. – Боюсь, я тогда совсем в жизни разочаруюсь, еще и психика моя в кратчайшие сроки девственности лишится. Нетушки, но спасибо за предложение. – На последних словах Каминари плюхнулся на кровать рядом с другом и неожиданно застонал. – О мой бог, Изуку! – Денки перевернулся и утонул лицом в подушке. – Я как будто на облаке лежу. – Да, ложе у меня прямо-таки королевское, – ухмыльнулся Мидория, сползая на пол и пересаживаясь за рабочий стол, чтобы выключить гудящий ноутбук. – Если бы у меня такое было, – вымолвил размякший Каминари, – я бы бросил сексом заниматься. На такой перинке лень даже пальцем пошевелить. Как ты вообще умудряешься не высыпаться? – Во-первых, я привык. – Мидория закрыл крышку ноута и замолк. – А во-вторых? – А из-за «во-вторых» я тебя и позвал сегодня. – Изуку вытер мизинцами уголки глаз. – И не надо меня спрашивать, что случилось, в чем дело. Ты и сам все прекрасно понимаешь. Превозмогая накрывшую омегу с головой волну лени, Каминари приподнялся и сел на край кровати. Мидория развалился в кресле, безвольно свесив руки и ноги, и внимательно смотрел на стену, будто на ней были написаны ответы на все интересующие его вопросы. – Изуку- – Ты же знаешь, да? Кацуки наверняка рассказал о нашем с ним последнем разговоре. – Удивительно, но нет, – хмыкнул Каминари. – Даже Эйджи не в курсе, а уж он от меня ничего скрыть не может, даже если пытается. Когда Бакуго вернулся в «Дыру», все сделали вид, что ничего не произошло. Дома же он сказал, что вы поставили точку в отношениях, и ушел спать. Я так понял, что ты таки ему признался, но Бакуго тебя отверг. На такой исход ты, очевидно, не рассчитывал и не был к нему готов, а сейчас чересчур болезненно переживаешь на этот счет. Потому, – Денки выдохнул, завершая рассказ своей версии событий, – я и здесь. Ничего не упустил? – Я ведь сказал ему. Сказал, что люблю. – Изуку пропустил мимо ушей все, что сказал Денки. Сейчас ему важнее было выговориться самому. – И он тоже признался мне! – Ты его, наверное, не так понял. – Да как там можно было не понять, если он почти прямым текстом мне это заявил?! – возмутился Изуку, упирая руки в подлокотники. – Так и сказал – не отрицает, что любит меня. – А ты что? – А я, идиот, обрадовался. Но Кацуки – засранец. Сначала обнадежил, а потом – бац! – и выдал, что он мне больше не доверяет. Не доверяет, Денки! – Ну, оно как бы и не удивительно. – Да-да, понимаю, – вскинул руки Мидория, – особого доверия я по ряду причин не вызываю. Но я же просто прошу об одном шансе! А он даже думать не стал. – Омега обреченно прикрыл глаза и поджал губы. – А на что ты рассчитывал? Полгода от тебя ни звонка, ни весточки. Думаешь, Бакуго все это время верно и преданно ждал, когда ты передумаешь и вернешься? – с важным видом изрек Денки, подмечая, как сменяют друг друга эмоции на лице парня – это был непонятный коктейль из негодования, огорчения и смирения, будто омега проходил все стадии депрессии в ускоренном режиме. – Черт, – взвыл Мидория, с глухим стуком ударяясь лбом об стол. – Надо было сразу с ним объясниться! А теперь мне ловить нечего, я ему уже разонравился. – Разве он не сказал, что все еще тебя любит? – Кто знает, может, он поиздеваться так надо мной решил, соврать в отместку. – Не придумывай лишнего. Это вообще на Бакуго не похоже. К тому же…– Каминари замялся перед тем, как перейти к не самой приятной части. – Не пойми меня превратно, Изуку, но глянь на себя со стороны. – Намекаешь на то, что я страшный? – проскулил Мидория, не поднимая головы. – Дело совсем не во внешности. – Денки всегда считал себя прямолинейным человеком, который может высказать другому в лицу все, что он думает, но сейчас рубить правду-матку было не лучшим стратегическим решением. – Хотя я бы на твоем месте помыл голову и начал-таки высыпаться для разнообразия. Изуку оттолкнулся ногами от стены и на стуле доехал до шкафа с большим зеркалом. Зрелище перед ним предстало безусловно печальное: под глазами залегли синяки нежного трупного оттенка, которые выигрышно смотрелись на фоне бледной кожи, отросшие почти до подбородка прядки волос слипшимися сосульками обрамляли лицо, а где-то в глубинах необъятной толстовки затаилось вероломно дрожащее пузико. От одного вида этой удручающей картины и без того ссутуленные плечи сжались и поникли. – Я же говорю, Изуку, дело не во внешности, – кинулся успокаивать друга Каминари. – К тому же ситуация легко поправима. – Денки подошел к Мидории сзади, схватил его за плечи и вывернул их так, что омега был вынужден выгнуть спину, прижимая лопатки к спинке кресла. – Вот, уже стал на человека похож. Могу и постричь тебя заодно. Хочешь? – А ты уже кого-нибудь стриг? – с опаской поинтересовался Изуку. – Чего там уметь-то? Раз ножницами чикнул, два, потом вытянул, посмотрел, ровно ли получилось, и вуаля! – Если бы все на самом деле было так просто, то люди бы перестали ходить в салоны. Денки, перестань, я не дам тебе меня стричь. – Да брось! – Каминари с силой усадил Изуку обратно в кресло. – Сейчас намутим тебе что-нибудь эдакое в стиле Голливуда. На кого из звезд хочешь быть похожим? – Я хочу быть похожим на Изуку Мидорию, который пьет джин-тоник и задушевно общается со своим другом, а не собирает с пола обрезанные волосы и слезы. И я им стану! – Омега подскочил со стула и умчался на кухню. – Ты мне еще спасибо скажешь, когда я из тебя неописуемого красавчика сделаю! – крикнул вдогонку Каминари. – Уж и пошутить нельзя. Денки проверил, который час. Разумеется, ни Киришиме, ни Бакуго он не сказал, куда направился после работы. Пускай лучше альфы думают, что он уехал в гости к родителям. Врать, конечно, нехорошо, но Денки чувствовал бы себя куда хуже, если бы не откликнулся на просьбу Мидории и оставил его одного. Услышав звон посуды, Каминари осторожно подошел к кухонной двери и заглянул внутрь. Омега лишь хотел предложить помощь, но растерялся: хоть Изуку и поправился, но внешне он казался меньше, чем раньше. С Бакуго таких метаморфоз не произошло. Альфа вообще совсем по-другому переживал их расставание. И главное различие, по мнению Денки, заключалось в том, что Кацуки не был один. С самого дня разрыва до настоящего момента альфа был окружен поддержкой, и неважно, понимал он это или нет, но ему всегда было на кого положиться. А кто был у Изуку? В конце концов, Каминари раскрыл свое присутствие и прошел на кухню, тихонько присаживаясь на ближайший стул. – Так, Кацуки, – сухо просипел Мидория, выдалбливая лед из формочки, – отказал мне, потому что я некрасивый? – Вот уж воистину – омега слышит только то, что хочет! – Денки хлопнул себя по коленкам и подошел забрать стаканы. – Я думаю, Бакуго вообще все равно, как ты выглядишь. Важно же, какой человек внутри. – Ха! – воскликнул омега, бросая на друга осуждающий взгляд. – Еще скажи, что цепляющие в клубах и барах омег альфы западают на их высокую образованность и широкий кругозор. Очнись, Денки! И погляди, в каком мире мы живем. Понятное дело, что на одной внешности далеко не уедешь, но именно на нее первым делом и обращают внимание. Разница лишь в том, что стандарты привлекательности у всех разные. Но от суровой действительности, – Изуку взял один бокал и аккуратно приложил его ко второму, – не убежишь. – Мидория сделал небольшой глоток на пробу и поморщился. – Гадость. Какими-то травами отдает. Я как будто к матушке в больницу на работу зашел, – бормотал омега, откашливаясь. – Нам всем нравится, – пожал плечами Каминари. – Разбавь тоником еще. Или не пей. Мне же больше достанется. – Держи карман шире, – ехидно улыбнулся Мидория, доливая в стакан тоник. Омега вновь пригубил напиток и, насупленно причмокивая, вынес вердикт: – Вроде получше. А мы остановились на том, что я страшный аки ядерная зима. – Я этого не говорил! – продолжал стоять на своем Денки уже на выходе из кухни. – То, что ты перестал за собой следить, вообще мало к делу относится. Это скорее больше меня беспокоит, чем Бакуго. – Ты же сказал, что я должен посмотреть на себя со стороны. – Мидория с ногами залез на кровать и уже с бо́льшим удовольствием потягивал коктейль. – Да, но имел-то я в виду другое. Перестань вести себя так, будто тебе все должны. – Каминари внимательно наблюдал за реакцией собеседника, опасаясь, что был с ним резковат. Но Изуку не стал возмущаться, отпираться или переубеждать – он молча смотрел, ожидая продолжения. – Заявился в бар – Бакуго должен бросить своих друзей и бежать за тобой на улицу выяснять отношения. Понял, что ошибся и на самом деле его любишь, – Бакуго должен непременно тебя простить. Захотел вернуть отношения – Бакуго сию секунду должен дать тебе второй шанс. А теперь ты сидишь и ноешь из-за того, что он тебе отказал, хотя ты по существу ничего и не сделал, чтобы заслужить его прощение и доверие. Ты понимаешь, о чем я говорю? Мидория приоткрыл рот на вдохе, словно хотел что-то сказать, но, поджав губы, сдержанно кивнул, прикрываясь волосами. – Я не пытаюсь тебя оскорбить или задеть, – объяснил омеге Денки. – Хочу, чтобы до тебя дошло, в чем твой косяк. Блин, не знаю, как это лучше сказать… Например, ты помнишь, как влюбился в Шинсо? Да не смотри на меня так, знаю я все. Этого Бакуго от нас не утаил. Так что? Помнишь себя, когда ты подростком влюбился? – Помню, конечно. Не думаю, что такие вещи вообще забываются. – Представь, что вы с ним не братья. Ни на бумаге, ни на словах. Ваши семьи друг с другом не связаны. Ты – обычный омега, который влюбился в альфу-старшеклассника. Набрался смелости ему признаться, а он ответил тебе отказом. Что будешь делать? – Не знаю. – Изуку не понимал, к чему клонит Каминари. – А почему он мне отказал? – Неважно. Что ты делать будешь? – Должна же быть причина, – бубнил Мидория, отводя взгляд. – Нет ее. Что ты предпримешь? – Как это он мог без причины мне отказать? Денки чуял, что еще чуть-чуть, и он чем-нибудь швырнет в омегу напротив. Неужели он оставил своего альфу этим вечером, чтобы слушать нерешительное бормотанье? Да даже младенцы более содержательно агукают, чем этот омега отвечает на вопросы! – Ой, да боже ж ты мой! Он сказал, что его твои веснушки раздражают. А еще у тебя волосы слишком пушистые. И вообще, он понятия не имеет, кто ты такой. – А мама говорит, что у меня милые веснушки. – В голосе Изуку мелькнула глупая обида. – Вот и живи тогда с мамой. Пусть она с твоей тонкой душевной организацией разбирается. – Каминари демонстративно поставил бокал и начал спускать с кровати ногу, делая вид, что уходит, бросив товарища на произвол судьбы, потому что тот корчит из себя болванчика. – Стой, Денки, стой! – кинулся Мидория. Поерзав в кресле, омега провел ладонью по лицу и откинулся на спинку. – Я просто и правда не знаю, что бы я сделал. С трудом вообще себе представляю ситуацию. Наверное, я бы постарался уговорить его хотя бы на свидание со мной сходить, чтобы он меня узнал получше. Если бы и это не сработало- – Вот именно, Изуку, – снисходительно улыбнулся Денки. – Ты бы не сидел сложа руки и что-нибудь бы предпринял. – Но ведь Кацуки… – Что? Он хуже Шинсо? – Ни в коем случае. – Так почему за Шинсо ты бы побегал, а в случае с Бакуго вешаешь нос? – Я… – и тут Мидория запнулся. Ему было нечего сказать в свое оправдание. – Короче, Изуку, цимес в том, что ты в тлен и отчаяние укатился раньше положенного. За пять минут вашего разговора Бакуго свое мнение о тебе не поменял. Так что дай ему время. Но и в сторонке не стой. Попробуй ненавязчиво начать с ним общаться, а там уже кто знает… – А если он не захочет со мной даже говорить? – Мидория уже и не надеялся на благополучный исход, после того как повелся на слепую убежденность в оном. – Его воля, – развел руками Денки. – Но ты пока этого не знаешь, так что не будем загадывать. – Легко сказать. – Изуку сполз с кресла на пол и устроил голову на кровати рядышком с Каминари. – Господи, почему все так сложно?! Как бы я хотел, чтобы у нас с Кацуки все было так же просто, как у вас с Киришимой. – Простых отношений не бывает, – задумчиво пробормотал омега, глядя в потолок. – Да вы живой пример таких отношений! – Все далеко не так безоблачно, как ты думаешь, – Денки странно усмехнулся, слегка потрепав зеленую шевелюру под боком. Весь вечер проедающий чужую жилетку горючими слезами Мидория поднял голову, наблюдая за тем, как Каминари, поджимая губы, пытается смахнуть с лица кислую мину. И тут Мидории стало стыдно. Он безусловно считал Каминари своим другом, но даже не поинтересовался, как у него дела. Видимо, омеги прав, и Изуку действительно думает только о себе. – А ты как поживаешь? – Смущенный собственной толстокожестью Мидория теперь не знал, как расспросить Каминари о его состоянии. – Между тобой и Киришимой что-то произошло? – Да неважно, – отмахнулся омега. – Плесни-ка мне лучше еще джина. Весь диалог друзей сопровождался распитием алкоголя, и так вышло, что слово за слово бутылка подошла к концу. – Тут пусто, а ты не меняй тему. – Изуку поставил пустую тару под стол. – Ничего серьезного не случилось, – с улыбкой ответил Каминари, демонстративно хватаясь за телефон. – Да и поздно уже, я, пожалуй, пойду. – Сидеть! – громко приказал встающему с кровати омеге Мидория. – Ты же две бутылочки принес? Я сбегаю на кухню, а когда вернусь, тебе лучше перестать ломаться и выложить наболевшее. Или ты хочешь, чтобы я чувствовал себя еще большей скотиной? Немного поразмыслив, Каминари выдохнул: – Иди. Менее чем через минуту Изуку залетел обратно в комнату с бутылками джина и тоника в одной руке и со льдом в другой. Обновив содержимое стаканов, омега плюхнулся в кресло, развешивая уши. – Изуку, – начал Денки, отхлебывая коктейль, – ты уверен, что хочешь меня слушать? Не думаю, что тебе сейчас есть до этого дело. – Чем больше ты отнекиваешься, тем более грандиозным мудаком я себя чувствую, так что продолжай в том же духе, если ты намерен уничтожить ту самую неунывающую частичку меня, которая чудом умудрилась сохраниться. – Нравится тебе людьми манипулировать, да? – усмехнулся Каминари, вытягивая ноги. – Ладно, ты сам напросился. В общем, недавно Эйджи пытался сделать мне предложение, а я- – Что? Киришима? Предложение? Что значит «пытался»? – затараторил Мидория, прыснув джином на полкомнаты. – Ты меня слушать собрался или перебивать? Да, «пытался». Он меня позвал в ресторан – первый звоночек, повода-то никакого не было. Весь вечер сидел как на иголках – второй, у Эйджи на лбу было написано, что что-то не так. А как он мне десерт впаривал… Не знаю, каким дураком надо быть, чтобы не понять, к чему история катится. Там уже не звоночки. Там колокола вовсю надрывались. – Десерт? А в нем небось кольцо? Дешевле этого способа только носки Кацуки. – И не говори, – закатил глаза Каминари. – Но дело не в этом. – Судя по тому, что я не вижу кольца на твоем пальце, – Изуку вытаращился на левую руку собеседника, – ты сказал ему «нет». – Хуже, – понурил голову Денки. – Я вообще не знаю, чем в тот момент думал! Ковыряю я, значит, десерт вилкой – не очень хотелось наткнуться на кусок металла зубами – и вижу кольцо. Красивое, надо сказать, – улыбнувшись одним уголком губ, подметил омега. – Но вместо того чтобы выслушать Киришиму и дать ему заслуженный ответ, я сделал вид, что… – Каминари было неловко даже говорить об этом, – … что ничего не понял, а кольцо, видать, оставил в блюде повар. – Чего?! – ошарашенно завопил Изуку, не веря собственным ушам. – Да я сам не понял, как так вышло! – оправдывался Денки. – И на попятную уже было не пойти! А там и я вошел в раж, начал права качать. Короче, – омега вздохнул, констатируя очевидное, – я облажался. – Не то слово. Денки, – разрезал тишину после недолгой паузы робкий голос, – позволь задать тебе нескромный вопрос. Мне он кажется вполне логичным в сложившейся ситуации. – Мидория облизал пересохшие губы. – Ты дурак? – Теперь я даже не уверен в ответе. – Парень ты серьезный, рассудительный, так что причины не соглашаться на брак у тебя, очевидно, были. – Изуку перевел дух. – Ты не думал, что Киришима заслуживает услышать честное «нет»? Уверен, вам стоило поговорить друг с другом, ты бы объяснил, что- – Я запаниковал, – перебил омегу Каминари. – Это было слишком внезапно, я не знал, как Эйджи отреагирует на отказ. А если бы он меня бросил без промедлений? Да я б на месте удавился. – А если не секрет, почему ты не хочешь выходить замуж за Киришиму? – Да я хочу! Просто на тот момент занервничал и испугался. А теперь не знаю, как эту тему поднять снова. – Ты? Испугался? Не верю. – Изуку, я же юрист. И я вижу, чем заканчиваются браки. – Каминари сделал три жадных глотка. – Прямо сейчас я веду очередной развод, по договору мы защищаем супруга-альфу. Страшно представить, что эти люто ненавидящие друг друга люди некогда давали клятвы взаимной любви. То есть сначала – любовь до гроба, затем – дележка имущества и определение места жительства детей. И я бы еще понял, если они оба боролись за детей, квартиру, машины, но нет – что наш клиент, что его бывшая считают своей главной задачей обосрать, подставить и выставить друг друга виноватыми. Жена, например, поболтала с Уэно-саном по телефону, позвала ребенка и попросила его вызвать скорую, а сама полоснула себе запястья лезвием. Потом еще судье впарить пыталась, что по телефону муж угрожал ей выкрасть детей и увезти их в другую страну. Но справедливости ради следует сказать, что и Уэно-сан не безгрешен: он подцепил от какой-то любовницы гонорею, а потом случайно заразил и супругу. Собственно, так она и узнала об изменах и подала на развод. Правильно говорят: муж и жена – одна сатана. – Вот почему я считаю, что все брачующиеся должны проходить психиатрическое освидетельствование, – усмехнулся Изуку. – А если серьезно, то какие только идиоты не встречаются нам на жизненном пути. И равняться на них не следует. – Да я знаю! Но в какой-то момент стрельнуло: а что если мы разведемся? Что если Эйджи будет мне изменять? Что если мы не будем счастливы в браке? Зато через неделю опомнился! – саркастично воскликнул Денки. – Только все, поезд уже уехал. А я кретин. – Каминари вяло оттолкнулся ногой от пола, раскручивая стул. – А может ли быть такое, что Эйджи догадался, что я все понял? – Киришима? Догадался? – Изуку прыснул в кулак. – Уж прости, но это вряд ли. Если только ему Кацуки объяснил что к чему. – Бакуго? Объяснил? – передразнил омегу Каминари. – Уж прости, но это вряд ли. Меня больше волнует, как дать понять Эйджи, что я на самом деле хочу пожениться. – А чего тут раздумывать? Сделай ему предложение сам, делов-то. – Омега? Предложение? – Денки удивленно поджал губки. – То есть науськивать меня за альфой бегать – это нормально, а когда речь идет о тебе, то «нет, ни в коем случае, омега не должен делать первый шаг»? – Тебе не кажется, что это немного зазорно? – Что зазорного в том, чтобы признаться человеку в любви, а затем еще и доказать его исключительность для тебя, сделав предложение провести остаток жизни вместе? – Когда ты ставишь вопрос таким образом, мне становится не по себе. – Если ты так беспокоишься о мнении окружающих или о том, что его мужественное эго не переживет подобного смелого шага с твоей стороны, то просто не делай предложение прилюдно. Тогда будет шанс сесть и спокойно объясниться друг с другом в случае непредвиденных обстоятельств. – Изуку, ты страшный человек, – вполголоса пробормотал Денки, вцепляясь пальцами в стакан. – Во-о-от. – Мидория взбил подушку и положил повыше. – А еще втирал мне, что дело не во внешности. – А я и не про нее. Твоя сила убеждения действительно меня пугает. Ты так складно говоришь, что эта затея уже не кажется мне такой бредовой. – Я бы тебе это не советовал, если бы ты не профукал первое предложение. – Я просто растерялся! – Тогда остается только надеяться, что Киришима тоже не растеряется, когда ты ему в еду подсунешь кольцо. – Я не собираюсь делать предложение так. – И какие у тебя варианты? – Я!.. – уверенно начал Каминари, но тут же умолк в растерянности. – Я не знаю. – Устрой романтический ужин, а там уже дело за малым. – Изуку пожал плечами, издав сочный зевок. – Если, конечно, не хочешь со всякими сложными сценариями заморачиваться. – Например? – Денки заинтересованно наклонился к другу. – Некоторые целые представления устраивают, разыгрывают друг друга. Не знаю, посмотри в интернете. Там куча всяких видео. Один пилот сделал своей девушке предложение, сделав вид, что их самолет терпит крушение. – Это жестоко. Но зато точно запомнится на всю жизнь. Может, тоже разыграть Эйджи, только не таким бессердечным способом? – Попробуй. – Изуку согнал Каминари со своего рабочего кресла и включил ноутбук. – Сейчас поищем вдохновение. Следующий час омеги изучали тонны видео, но все варианты отметались либо по причине их дороговизны, либо из-за их абсурдности. Некоторые сценарии в принципе невозможно было исполнить без калечения участников действа. Самым поразительным было то, что почти все ставшие жертвами розыгрыша омеги отвечали своим возлюбленным согласием. – Мне понравился вариант с полицией, – высказал свое мнение Изуку, падая на кровать. – Без лишнего стресса, мило и безболезненно. – Угу, – буркнул Каминари, скрещивая руки на груди. – Только у меня нет знакомых полицейских, а у Эйджи нет машины. Так что остановить его посреди дороги, а потом неожиданно сделать ему предложение не получится. – У тебя таких знакомых нет, а вот у Очако… – Мидория внезапно подскочил, а в его глазах заиграли дьявольские огоньки. – Денки, а как ты смотришь на то, чтобы тебя арестовали? – Да я вроде пока ничего так не сделал, за что меня можно было бы задержать. – А это и не требуется. – К чему ты клонишь? – Было бы забавно, если бы Киришиме позвонили из полиции и сказали, что ты арестован. Он прибегает в участок, там за тебя требуют баснословный залог, у него – ясен красен – таких денег нет. И тогда ему вручают его же кольцо… Блин, надо будет его сначала найти и незаметно спереть… – Не сбивайся с мысли, Изуку, продолжай! – прервал потекший не туда поток сознания Каминари. – Короче, ему дают его же кольцо, мол, отпустим омегу, если он кольцо на палец наденет. Или что-то вроде этого. Так и его разыграешь, и он сам тебе предложение сделает. И никто не пострадает. Осталось только придумать, на чем тебя поймают. Может, у тебя якобы найдут наркотики? – Ты совсем больной?! – взбеленился Денки. – Я с ними даже понарошку иметь дело не хочу. К тому же Эйджи не поверит, что я мог вляпаться в историю с наркотой. – Тогда предлагай сам. Ты же у нас юрист! Какие еще уголовные статьи есть? – Убийство и кража мне не подходят. – Каминари призадумался, напрягая размякшие из-за джина шестеренки в голове. – И вообще, я не хочу, чтобы Эйджи даже на минуту допустил, что я совершил преступление! – Это же все равно не взаправду будет! – Неважно. Не хочу и точка. Максимум, что я могу себе позволить – это нарушение ПДД. – Да-а-а, – недовольно протянул омега, – а на это Киришима поведется, учитывая, что водительских прав у тебя и в помине нет. – Выдержав минутную паузу, Мидория радостно воскликнул. – У тебя нет водительских прав! Вот оно! – Ты о чем? – Каминари лениво приоткрыл один глаз. – Тебя арестуют за вождение без прав. – Будто я сяду за руль воображаемой машины, зная, что документов у меня нет. Очень правдоподобно, – издевательски похлопал идее друга Денки. – Просто так не сядешь. А если тебя за руль уговорю сесть я, чтобы научить водить? – Возможно, но у меня даже машины нет. – Зато есть у Кацуки. – Изуку достал из ящика стола пачку бумаги и ручку. – Сейчас набросаем с тобой примерный сценарий. – С чего это Бакуго отдаст тебе свою машину? – Это уже моя забота. Да и он не единственный человек на колесах! – Мидория принялся перечислять всех своих знакомых, у которых с его слов тоже имелись транспортные средства. – Ладно-ладно! – оборвал омегу на середине списка Каминари. На трезвую голову он ни за что бы на это не согласился, но слава алкоголю, убивающему сомнения в том, что ты делаешь что-то неправильно. Вопросов к плану было много, особенно у Денки, но Мидория ловко изворачивался и придумывал оправдания любым несостыковкам. Омеги исчеркали почти три листа бумаги, расписывая едва ли не поминутно каждый акт их любительской пьесы, но при этом их ни разу не посетила мысль о том, что вся их задумка – порождение погрязших в пьяном бреду светлых голов. – Поверить не могу, – Денки с грохотом опустил стакан на тумбочку. – И этого человека я сегодня учил, как ему с альфой сойтись! А теперь он сам сидит и мою личную жизнь устраивает! – Все мы эксперты, когда дело касается других. – Изуку не без пошатывания поднялся на кровать, перелез через Каминари и упал рядом с ним. – А как дело до своих собственных проблем доходит, становимся наивными барашками. – Мидория приподнялся и повернулся к омеге. – Денки, ты обалденный друг. Честно. Блаженно щурясь, Каминари улыбнулся и кинулся к Изуку в объятия, крепко вцепляясь в сладко пахнущую толстовку. – Спасибо, – пробубнил омега, покачиваясь из стороны в сторону. – Если у вас с Бакуго ничего не получится, я надеюсь, мы с тобой все равно останемся друзьями. – Пусти, Денки, а то задушишь, – вырывался из хватки Изуку, пыхтя, как сломанный чайник. – Прости. – А Киришима с Кацуки знают, что ты здесь? – внезапно поинтересовался Изуку, глядя на полусонное тельце. – Конечно, нет. Я им сказал, что ужинаю у родителей. – И как ты объяснишь своему альфе, где и с кем ты умудрился наклюкаться до звездочек перед глазами? – Приду завтра бодрый и свеженький, они ничего и не заподозрят. – Кажется, Каминари заранее предусмотрел план «Б» на случай, если разговор затянется надолго, а количество выпитого превысит разумную норму. – А пока буду наслаждаться сладким сном, дарованным мне твоим великолепным матрасом, сделанным маленькими ангелами из кусочков облаков, лебяжьего пуха и взбитых сливок. – Я бы тебе сказал, где его купил, но боюсь, Киришима будет ревновать, – хихикнул Мидория, укладываясь поудобнее. Ответить Денки был уже не в силах. Он перевернулся на живот и сладко засопел. *** Зонтик – это, конечно здорово, но не когда ты по щиколотку утонул в мутной луже. Ступив на бордюр, альфа помялся на месте, чувствуя, как сквозь пальцы ног просачивается холодная вода, сдавленно прорычал, скрипя зубами, и продолжил движение до многоэтажки в конце квартала. – Доброе утро, Бакуго! – звонко пропищала девочка за стойкой ресепшена. – Как тебе сегодня погодка? Уныло, не правда ли? – Доброе утро, Цунотори, – натянув до дрожи в коленках пугающую улыбку, выдавил альфа, грубо, не щадя спиц, складывая несчастный зонтик. – А по мне не видно? – Зато в дождь офис сразу кажется таким уютным. – Пони не переставала улыбаться, выливая на Кацуки целое ведро оптимизма, – все-таки платили ей, в частности, за радостное приветствие всех входящих в здание людей. Альфа и в обычные дни не слишком жаловал обколотых позитивом, без умолку болтающих особей, но сейчас он только и мечтал о том, как бы стереть с этой мордашки донельзя мерзкую улыбочку. Чудом удержав свой норов в узде, Кацуки прошел мимо стойки и направился в сторону лифтов, дабы поскорей оказаться среди тех своих коллег, что свыклись уже с демонами внутри парня. – Постой, Бакуго! – Пони нырнула под стол, вскочила и на огромных каблуках засеменила по коридору. – Чуть не забыла тебе отдать. Держи. – Она протянула альфе пакет. – Просили передать. – Что еще?! – гаркнул альфа, резко оборачиваясь и чуть не сбивая плечом девушку. – Это что? – Пакет. – Я вижу, что не дирижабль! – От раздражения у парня аж радужки потемнели. – Пришел парень и попросил тебе- Бакуго гортанно зарычал, не слушая объяснений, вырвал пакет из рук Цунотори и развернулся, наблюдая, как двери лифта стремительно закрываются перед самым его носом. – Да блять! – рявкнул альфа, уносясь в сторону лестницы. Девушка проводила парня взглядом, облегченно выдохнула и, нашептывая себе под нос, как тяжело работать в дождливую погоду, вернулась на свое место. Как назло, альфа предусмотрительно не припас на экстренный случай обувь и уж тем более штаны в кабинете. Перспектива весь день просидеть в мокром не шибко радовала, и Бакуго видел лишь один выход из этой ситуации. Развалившись по-барски в рабочем кресле, альфы стянул с ног броги, а следом и носки, закатал штанины почти по колено, и с гордо поднятым подбородком, сопровождаемый недоуменными взглядами коллег, никого не стесняясь, подошел к батарее. – Утро доброе, я так понимаю? – подал голос парень в противоположном углу кабинета. Оставляя повисший в воздухе вопрос без ответа, Кацуки поправил неаккуратно поставленную обувь и, шлепая босыми ногами по полу, вернулся на свое рабочее место, подготавливая технику к началу дня. Альфа немного постучал по клавишам, запустил для разгона пару-тройку развлекательных сайтов. Так и проходило каждое рабочее утро Бакуго: чтобы окончательно проснуться, первые минут пятнадцать он палил смешные картинки и пил богомерзкий напиток, сварганенный кофемашиной их отдела. Правда, у этого аппарата от кофемашины было одно название – на что-то приличное парни пожадничали скидываться. Поэтому со спокойной душой Кацуки, наплевав на вроде бы даже писаное в каком-то регламенте правило не пить рядом с техникой, лениво покручивал колесико мышки, будто не замечая подозрительно косящихся на него сослуживцев. – Камакири, – шепнул товарищу Авасе, – гони сюда пятьсот иен. – В честь чего? – также вполголоса возопил альфа в углу, выглядывая из-за своего монитора. – Так мы еще в том году спорили на полтонны, что Бакуго рано или поздно спятит! – И? – И я выиграл! Так что деньги на бочку и желательно одной монеткой! В этот момент Кацуки с тяжелым вздохом полез шариться в верхнем ящике стола. – Да ладно, все с ним нормально, – пробурчал Тогару, незаметно поглядывая на то, как Бакуго шевелит пальцами ног. –Ну, почти. – Я понимаю, что слово «нормально» к Бакуго неприменимо в принципе, но сегодня шарики за ролики заехали. – Завались, Авасе, – совершенно спокойно сказал Кацуки, целясь в парня напротив из рогатки, сделанной из говна и палок, а точнее из канцелярских зажимов и резинки. – А я что? Я ничего та… Ауч! – Йосецу схватился за скулу, в которую прилетела крупнокалиберная скрепка. – Ты совсем больной?! А если бы ты мне в глаз попал?! – Если бы я хотел попасть тебе в глаз, то ты бы уже остался без него. Хорош болтать! Работы мало? – Не горячись, заняться нам есть чем, – вновь вступил в разговор Камакири. – Просто… Да, у нас в фирме дресс-кода нет, но не настолько же! – Ты мне предлагаешь в промокших насквозь носках сидеть до самого вечера? Пускай висят. Чем они вам на батарее мешают? – Батарея не работает, гений, – снисходительно заметил Авасе, разглядывая через фронталку последствия «выстрела» на лице. – Если тебя что-то не устраивает, могу носки тебе на уши повесить. Глядишь, успеют высохнуть еще к обеду. – С твоими носками на ушах я до обеда не доживу. – Поэтому замолчите и не мешайте работать, – отрезал альфа, пододвигая клавиатуру поближе. – Кстати, вам бы тоже не помешало к делу приступить. – Не все так просто, Бакуго! – Йосецу готов был даже вступить в перепалку, лишь бы как можно дольше не прикасаться к клавишам. – Мы же тут не в бирюльки играем, а целые программы сочиняем. Это же искусство! – Авасе вскинул полную драматизма руку. – Без вдохновения-то как писать код? Не, друг. Пускай сначала меня соизволит посетить муза, и только тогда имеет смысл браться за работу. – Если не сдадим проект к концу следующей недели, то со своей музой ты сможешь встретиться в бухгалтерии, где тебя ознакомят с приказом о снижении премии. – Ноги Кацуки заметно подмерзли на холодном полу, и он закинул пятки на системный блок под столом. – Поверь, творческий подъем будет тебе обеспечен. Весь следующий месяц будешь на одном энтузиазме батрачить. – Ничто так не окрыляет работника, как опасность урезания бонуса, – поддакнул Камакири. – Вот вы зануды! Даже пофилонить спокойно не даете. Может, лучше мячик покидаем? – с надеждой в голосе спросил Йосецу, перебрасывая из руки в руку небольшой снаряд, разукрашенный на манер баскетбольного мяча. Ответом парню была тишина. Удрученно вздохнув, Авасе затянул потуже повязку на лбу и придвинулся поближе к монитору, едва ли не поскуливая от чрезвычайного нежелания работать. Следующие три часа проходящие мимо кабинета альф сотрудники могли слышать только частый стук клавиш, напоминающий автоматную очередь, редкие бульканья сообщений из рабочего чата и издаваемые троицей поочередно нецензурные выкрики. Прервать их смогла только возня в коридоре по случаю приближающегося перерыва – как только стрелки на циферблате сошлись воедино, Камакири и Авасе со скоростью света выскочили из кабинета. Покручиваясь на стуле, оставшийся один Бакуго случайно задел ногой пакет, о котором он уже успел благополучно забыть. Подозрительный пакет. Кажется, при обнаружении таковых надо звонить в полицию, спасателям и на ток-шоу для домохозяек, но бесстрашный Кацуки просто запустил руку в мешок и выудил оттуда нечто прямоугольное в симпатичной клетчатой тряпочке. Так мамы обычно детям в школу бэнто собирают. «А что если?..» – закралась шальная мысль в светлую голову, пока пальцы ловко расправлялись с изощренно затянутым узелком. Действительно. Коробочка с едой. Бакуго аккуратно приподнял крышку и увидел еще теплое полотно из риса, овощей и различных цветастых закусок, поверх которых лежала помятая бумажка. Кацуки наспех протер руки влажной салфеткой, схватил сочный яичный рулет и, с аппетитом причмокивая, принялся читать шедевр японской прозы: «Приятного аппетита, Кацуки! За извинение этот обед не сойдет, но я надеюсь, что он станет первым шагом на пути к нашему примирению. P.S. Если чудо не произойдет и ты выкинешь бэнто, попробуй перед этим хотя бы сэндвич с семгой, я думаю, тебе понравится! Хотя ты наверняка первым делом схватишься за омлет. Изуку». Намучившись с корявым омежьим почерком, Бакуго отложил записку в сторону и посмотрел еще раз на еду. И как только Мидории могло прийти в голову, что Кацуки решит выбросить такую красоту? Альфа завороженно смотрел на обед, не решаясь притронуться к палочкам. Изуку и раньше частенько радовал его домашней стряпней, но бэнто явно было чем-то новеньким. Еще раз десять перечитав послание, парень так и не понял, что все это значит. «Халявное угощение ни к чему меня не обязывает, зато не придется столовскими харчами травиться». «Думал, в прошлый раз я ясно выразился», – думал про себя альфа, смакуя каждый кусочек пищи. Мягко говоря, Бакуго не ожидал, что омега еще появится в его жизни. По крайней мере, юноша на это надеялся. Примирение… А зачем им мириться, если они и не ссорились? Что вообще мешает им быть вместе? Кацуки точно знал, что его чувства к Изуку никуда не исчезли, да и зверь внутри больше не бесновался от мыслей об этом омеге. Вот только как строить отношения, если всегда ожидаешь подвоха? Один раз на Мидорию снизошло озарение – он понял, кого на самом деле любит. А завтра его снова осенит, и он уйдет из жизни Бакуго уже навсегда. Исключать подобную возможность значило бы не учиться на собственных ошибках. – Я вас категорически приветствую, – сухо отчеканил низкий голос с порога, вырывая альфу из раздумий. Палочки огорченно опустились на стол, а сам Кацуки чуть не сплюнул все, что было во рту, – этот отвратительный голос не только портил настроение, но и отбивал напрочь аппетит. – Вали в свой отдел, Двумордый, – просипел альфа, – дай спокойно пообедать. – Для этого вообще-то есть кухня и столовая. – Тодороки вечно ходил с недовольной гримасой, будто прокисшего молока хлебнул. Ни для кого не было удивительным, почему эти парни не ладили друг с другом. В любом коллективе, где преобладают альфы, в воздухе всегда витает дух соперничества. И совершенно неважно, идет ли речь о работе или о жарком споре, сколько зеленых конфет в банке на ресепшене, – альфа всегда и во всем должен быть лучшим. Что касается Бакуго и Тодороки… Один – молодой перспективный разработчик, которого такой же молодой перспективный руководитель низшего звена пригрел, еще когда юноша из университета не выпустился. Другой – молодой перспективный разработчик, попавший на свое рабочее место по блату благодаря состоящему в совете директоров отцу, что отнюдь не умаляло способностей парня. Еще до того, как их представили друг другу, каждый сам для себя решил, что никакой дружбой тут и не пахнет. Кацуки вспылил, как только увидел надменно вздернутую физиономию со сверкающим презрительным взглядом, а Тодороки в ту же секунду понял, что перед ним не просто его конкурент, а самый настоящий шизоид, страдающий проблемами со сдерживанием гнева. Это была ненависть с первого взгляда, которая ко всему прочему стала источником нескончаемых шуток в офисе. И если поначалу руководство сетовало на бушующую молодежь за отравление здоровой корпоративной среды, то в итоге даже из этого противостояния башковитые менеджеры умудрились выжать пользу. Бакуго и Тодороки кинули в разные отделы с сохранением схожих должностных обязанностей, чтобы те не цапались в рабочее время, а старались друг друга обскакать. После нескольких стычек в коридоре, альф, не церемонясь, вызвали на ковер и поставили перед фактом: еще одна публичная перебранка на пустом месте – премии уходят в фонд будущих тимбилдингов, целью которых будет ярое сплачивание непримиримых врагов. С тех пор в общих помещениях альфы старались вообще не пересекаться, а при случайных встречах в коридоре обходили друг друга стороной. Бывали, однако, и случаи, когда Кацуки и Шото, как и сейчас, сталкивались один на один. Так что язык за зубами можно было и не держать. – Повторюсь, иди вокруг своего компа с бубном танцуй, чтоб у тебя код закомпилился, – цедил из себя слова Бакуго, стараясь не смотреть на столь раздражающую его рожу. – К твоему сведению, – Шото одернул манжеты задравшихся рукавов, – с нашей стороны все готово. – Если ты приперся, чтобы нас подогнать, то обломись, – отрезал Кацуки. – Срок поставили до следующей пятницы, так что нехуй лезть в мою работу раньше времени. – В отличие от тебя мне хватает ума молча делать свою работу, а не орать на весь этаж, какой образцовый у нас отдел, а все остальные – неудачники. – Ты сюда повыебываться пришел? Подумаешь, разок меня по срокам уделал. Главное – качество. А твой говнокод, состряпанный за пять минут на коленке, только фирму позорит. – Гораздо больше фирму позорят бездарные неадекваты, ломающие клавиатуры. – В следующий раз сломаю ее об твою голову, – ехидно оскалился Бакуго. – Думаю, твой папочка не обеднеет от такого ущерба. – Теряешь хватку. Не можешь придумать, чем бы еще меня задеть? – Я о тебе, Двумордый, вообще не думаю. Есть дела и поважнее. Например, взять тебя за шкирку и выкинуть в коридор, раз ты выйти ножками не способен. – Альфа нервно постукивал пальцами об стол. – Твои пустые угрозы уже не забавляют, – хмыкнул Шото, направляясь, однако, на выход. – Ах да, чуть не забыл, зачем я на самом деле пришел. – Тодороки застыл в дверном проеме. – Меня просили передать, что негры на плантациях работают без выходных. – Чего? – В субботу выходим. Кстати, если бы вы и вправду все делали грамотно и вовремя, то нас бы в выходной никто не дернул. Приятного аппетита. – Съебал отсюда! – Кацуки со всей дури швырнул степлер в резко захлопнувшуюся дверь. Альфа растекся в кресле и расстегнул пуговичку рубашки, страдая от нехватки воздуха. Кто-то открыл окно, и уличная духота пеленой расползалась по всему офису. Тодороки ушел, и все стало хорошо. В жизни Кацуки все хорошо. Настолько хорошо, что даже скучно. Бакуго пару минут поиграл в гляделки с собственным телефоном и сдался первым. ХХ/ХХ/ХХХХ 12:47 Кому: Изуку-Вишенка Было вкусно, спасибо. Только я ненавижу сельдерей. Альфа отложил мобильник в сторону и вернулся к успевшему остыть ланчу. Не успел парень поднести ко рту рыбный бутерброд, как телефон завибрировал, чуть ли не подпрыгивая. Кацуки уже был готов разразиться новой волной возмущения, но резко остыл, увидев, кто именно желает его слышать. – Алло? – В смысле ты ненавидишь сельдерей? Ты же никогда не жаловался!– зашипел в динамике знакомый, срывающийся на визг голос. – Не хотел показаться привередливым. – Ты мог бы… Ты хотя бы… Блин, прости, я просто так обрадовался, когда твой голос услышал, что растерялся. Не ожидал. – Так это ты мне звонишь, кого ты ждал услышать? – усмехнулся Бакуго, кладя в рот последнюю помидорку. – Забей, тебе все равно не понять. – Да я понимаю. Я ведь тоже рад тебя слышать. – В общем, претензия принята. Больше не буду в твое бэнто добавлять сельдерей. – Мое бэнто? – А ты думал, это разовая акция? – Я так не думал. Если честно, я вообще не понял, что это все значит. Мне казалось, что мы все утрясли. – Да это когда было! Все уже давным-давно забыли, что там собственно произошло. Я тут поразмыслил и понял, что мы с тобой поспешили, когда поставили точку в отношениях. – Изуку, – захрипел Кацуки, едва не поперхнувшись, – я своего решения не изменю, что бы ты ни- – Да-да-да, – перебил альфу омега, – ты решил, что между нами все кончено. А я решил не сдаваться и попытаться тебя вернуть. Видишь, какие мы молодцы? Оба приняли решения. Пиздец мы решительные. – Вернуть? И как же? – Бакуго сомневался, что Изуку сможет что-то исправить, но решимость омеги явно подняла его настроение. – Хороший вопрос. – Мидория ненадолго замолчал. – Я пока не придумал. Да и тебе пока знать об этом не надо. Сам поймешь, когда придет время. Ты имеешь что-то против? – Ну, ты попробуй. Как знать, может, мне и понравятся твои ухаживания, – рассмеялся Кацуки, понимая, как ему не хватало их непринужденного общения. – И кстати, чтобы развеять все сомнения, уточняю: мы с тобой – не друзья. Никаких «давай дружить», «останемся друзьями» и прочей ереси. Дружить я с тобой не хочу. – Я так и понял. – Вот и замечательно. Пока, Кацуки. Готовься быть завоеванным! – предупредительным тоном провозгласил омега. – Жду не дождусь. Как только Бакуго положил трубку, в кабинет с диким хохотом ворвались его «сокамерники», обсуждая услышанный только что на кухне анекдот. – Кингсмен, этот не твой степлер тут валяется? – Камакири не без удивления поднял с пола инструмент. – Я уронил, – просипел альфа и спрятал пустую коробочку обратно в пакет. «Не знаю, выйдет ли из этого что-нибудь путное, но ведь от пары безобидных свиданий никто не помрет?». *** ХХ/ХХ/ХХХХ 21:02 Кому: Криворукий Кацуки Привет, гулять пойдем? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 От кого: Криворукий Кацуки Привет. Когда? Завтра надо на работу выйти. После могу с тобой пересечься. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 Кому: Криворукий Кацуки Нет, сейчас. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 От кого: Криворукий Кацуки В смысле? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 Кому: Криворукий Кацуки Я у тебя во дворе. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 От кого: Криворукий Кацуки И что ты там делаешь? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:03 Кому: Криворукий Кацуки Тебя гулять зову. Спускайся. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:04 От кого: Криворукий Кацуки А предупредить сложно было? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:04 Кому: Криворукий Кацуки Так ты ж романтики хотел, чтоб я за тобой бегал. Ну, вот я и прибежал. Выходи. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:04 От кого: Криворукий Кацуки Нет. Давай завтра. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:05 Кому: Криворукий Кацуки Завтра уже не то будет. Я тебя не замуж зову, а на улицу, так что хорош мяться. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:05 От кого: Криворукий Кацуки Я все трусы постирал. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 Кому: Криворукий Кацуки Так себе отмазка. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 От кого: Криворукий Кацуки Могу фото прислать. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 Кому: Криворукий Кацуки Трусов? Или себя без трусов? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 От кого: Криворукий Кацуки Без трусов ты меня видел. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 Кому: Криворукий Кацуки Твои трусы я тоже видел. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:06 От кого: Криворукий Кацуки Я новые купил. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:07 Кому: Криворукий Кацуки Обойдусь без фото. То есть ты не выйдешь? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:08 От кого: Криворукий Кацуки Я бы с удовольствием, но мне тупо не в чем. Может, поднимешься? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:08 Кому: Криворукий Кацуки А Киришима дома? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:08 От кого: Криворукий Кацуки Да. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:08 Кому: Криворукий Кацуки Тогда я, пожалуй, откажусь. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:09 От кого: Криворукий Кацуки Давай завтра вечером встретимся. У меня трусы точно высохнут. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:09 Кому: Криворукий Кацуки Не так я все планировал, но давай. В шесть к твоему дому подъеду. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:09 От кого: Криворукий Кацуки Ок. И мне правда приятно, что ты решил сделать мне сюрприз. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:10 Кому: Криворукий Кацуки Не думал, что одним из препятствий на пути к нашему воссоединению будет твое грязное бельишко. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:14 От кого: Криворукий Кацуки Поверь, это не главное препятствие. *** – Представь, что ты общаешься с человеком и компьютерной программой, не видя их и не слыша. Вы просто переписываетесь. А задача компьютерной программы состоит в том, чтобы запутать тебя и не дать понять, кто есть кто. Это и есть тест Тьюринга. – Бакуго взахлеб рассказывал то, что еще в школе вычитал об искусственном интеллекте, и, кажется, Изуку впервые слушал его увлеченно. Или хотя бы делал вид, что ему интересно. – Как говорится: «Я не боюсь машину, которая пройдет тест Тьюринга. Я боюсь машину, которая его намеренно завалит». – Погодь, – прервал объяснения альфы Мидория. – А что такое тогда «Китайская комната»? – Откуда ты про нее вообще знаешь? – Может, я твои рассказы про роботов и прочую технику и не слушал, но что-то в горшочке отложилось, – омега улыбнулся и постучал кулачком по макушке. – Я польщен. Значит, «Китайская комната» – это тоже эксперимент из той же сферы, но он вообще о другом. Теперь представь, что в комнате сидит человек, который не знает китайский. Ему подсовывают карточки с вопросами на китайском, а он отвечает на них другими карточками в соответствии с данными ему инструкциями. Человек китайским не владеет в принципе, но отвечает он верно. А у того, кто дает карточки с вопросами, должно в таком случае сложиться впечатление, что чел внутри комнаты знает китайский в совершенстве, говорит и читает на нем, хотя тому вообще не понятен смысл их диалога, да и возможности полностью изучить язык по карточкам у него нет. – Бакуго ловко перепрыгнул через поломоечную машину, которая под управлением полусонной уборщицы надраивала до блеска полы торгового центра. – Женщина, вы хоть по сторонам смотрите! Так, на чем я остановился?.. Короче, с компьютером якобы та же самая фигня – он не понимает данные, которые оперирует, а тупо обрабатывает их согласно инструкции. На самом деле этот тест опровергает тест Тьюринга, и вообще… – альфа посмотрел на Изуку, в чьих глазах плескалось чистое и искреннее непонимание, и по-доброму усмехнулся. – И вообще, это все сложно и абсолютно неинтересно. – Нет-нет-нет, – заверещал омега, – я тебя слушаю, правда! И мне хочется узнать побольше о том, что тебя интересует. – Изуку, я ценю твои старания. – Бакуго легонько дернул Мидорию за локоть, чтобы тот не споткнулся и не упал носом в фонтанчик. – Но ты не обязан терпеть мои занудные рассказы. Ты и так уже час с лишним меня допрашиваешь. – Но ты же всегда жаловался на то, что я тебя не слушаю! – Может, и было такое пару раз, когда у меня настроение было ни к черту. А ты опять начинаешь со своими «всегда». – Бакуго запнулся посреди мысли, когда услышал знакомый визг неподалеку. – Да неужели… Парни в этот момент как раз вышли из зоны фудкорта и проходили мимо мало-мальски приличного ресторанчика, который держался особняком от забегаловок. В проеме на входе в заведение вполоборота к паре стояла разодетая девушка, которая активно жестикулировала и с кем-то переговаривалась на повышенных тонах. – Сиди папоротники свои жри, приду-у-урок! – Девушка показала своему собеседнику язык и на развороте влетела прямо в Кацуки. – Хатсуме? – удивился альфа, наблюдая за тем, как Мэй потирает ушибленный об крепкое плечо носик. – Что?! – раздраженно выкрикнула девушка, но, заметив, кто перед ней, мигом переключилась на режим дружелюбной коллеги. – Кого я вижу! Кингсмен! – Собственной персоной. А это?.. – альфа проводил взглядом удаляющегося из ресторана паренька, который озлобленно зыркнул на свою спутницу и засеменил подальше от нее и ее друзей. – Вот и вали, чокнутый! – гаркнула ему вдогонку Мэй. – Да так, неудачное свидание вслепую. – Так ты его впервые сегодня встретила? Ругаетесь так, будто всю жизнь женаты, – усмехнулся Бакуго. – Не знал, что ты такими знакомствами балуешься. – Чтоб я еще хоть раз повелась на фото накаченного красавчика! – Он поставил чужую фотку на аватарку? Этот парень тоже вроде в форме. – Хуже, – процедила девушка, недовольно закатив глаза. – Фотка-то его, но он... Мало того что опоздал почти на сорок минут, так еще и оказался помешанным на своем теле вегетарианцем, который обозвал меня «трупоедкой», когда я заказала себе мясо. Ладно, это я еще стерпела. А потом поняла, что хоть он и бета, но до усрачки косит под альфу: перекачивается, душится всякими парфюмами, чтоб запах был, как у альфы. Но если ты думал, что это все, то ты ошибаешься! Он сказал, что хотел бы встречаться даже – даже! – с такой, как я, если я ему позволю кусать меня за шею, типа он мне метку ставит. Я испугалась, что однажды проснусь в его квартире без почки, поэтому попыталась свалить по-тихому, дескать, «мы друг другу не подходим, вот деньги на оплату моей части счета, прощай», но этот кретин начал клянчить у меня взаймы, так как у него с собой была только мелочь на проезд. Тут уж я не выдержалаю. Короче, – девушка вздохнула не без нотки облегчения, – полный провал. Аплодисменты неудачнице. – Я, конечно, слышал и читал про таких, но не думал, что подобные особи встречаются в природе, – с усмешкой выпалил Мидория. – Как видишь, встречаются, причем натыкаюсь на таких именно я, потому что… – девушка запнулась, оглядывая паренька с ног до головы. – Прости, мы знакомы? – Сомневаюсь. Изуку Мидория. Я… – замешкался омега, – друг Бакуго. – Приятно познакомиться, Мидория-кун. А мы с ним работаем вместе. Мэй Хатсуме, – протараторила бета, пожимая протянутую ей руку. – Мне тоже приятно. А Кингсмен – это?.. – Долгая история, не бери в голову, – добродушно отмахнулась Мэй. – Так что, какими вы тут судьбами? – Кино, – лаконично ответил альфа, не собираясь размениваться на лишние любезности. – На что идете? – воодушевилась Хатсуме. – Мы пока не знаем, – вновь вступил в разговор Изуку, – думали, что на кассе определимся. – А я не помешаю, если составлю компанию? М? – Девушка выжидающе уставилась на парочку. Мидория же в свою очередь бросил косой взгляд на Бакуго. Омеге до чертиков хотелось послать эту из ниоткуда взявшуюся особу, которая умудрилась не только свое свидание провалить, но в чужую хрупкую идиллию вмешаться. Однако вряд ли альфа одобрит такое поведение по отношению к своей коллеге. К тому же удивительно, но они похожи на друзей. Что если Бакуго все-таки не относится к их прогулке как к свиданию и позволит девушке присоединиться? – Помешаешь, – пробасил Кацуки, прикрывая плечом своего спутника. – Мы на свидании вообще-то. Которое, кстати, проходит гораздо более успешно, чем твое, Хатсуме. – О господи, я стала свидетелем исторического момента, – не растерялась Мэй, подыгрывая Бакуго. Изуку укрылся за спиной альфы, пряча от девушки порозовевшие щеки и смущенную улыбку. До этого Мидория сомневался, что Кацуки действительно решил дать омеге шанс показать себя с другой стороны. Но, видимо, еще не все потеряно. – Ладно, тогда не буду вам мешать. Приятно было познакомиться, Мидория-кун. – Легонько похлопав омегу по плечу, девушка якобы незаметно придвинулась к альфе и громким шепотом со слышимостью в радиусе метров пяти спросила: – Это тот самый, да? О котором ты рассказывал. – Что? – переспросил Кацуки. – Нет! Не твое дело! – Так он или нет? – настойчиво шептала Мэй. – Он! – сквозь зубы выдавил альфа. – Довольна? Топай отсюда. – Тогда тем более за вас рада, – с довольной ухмылкой сказала Хатсуме, направляясь в противоположную сторону. – До встречи в понедельник! – Я уж думал, она никогда не свалит, – расслабленно выдохнул Кацуки в потолок, когда яркое платье девушки в последний раз мелькнуло на другом конце зала. – А она милая, – задумчиво вымолвил Мидория не без ноток ревности в голосе. – Вы в одном кабинете сидите? – Нет, конечно. Даже на разных этажах работаем. А в чем дело? – Да я просто так спросил. – Изуку встал на эскалатор и повернулся к Бакуго. – Так значит, я «тот самый»? – Ты о чем? – прикинулся мертвым опоссумом альфа. – Я все слышал. Ты обо мне рассказывал? – Не дожидаясь ответа, Мидория продолжил: – Видимо, да, и наверняка не самое хорошее. – Не переживай на этот счет, плохо она о тебе не думает, – успокоил омегу Кацуки. Альфа стоял на ступеньку ниже, и теперь их глаза были на одном уровне. Изуку, понимая, что не вправе обижаться на парня, все же чувствовал себя уязвленным, представляя, как альфа налево и направо всем трепался об их расставании и о том, какой Мидория нехороший. Бакуго в свою очередь решил, что сказал достаточно, чтобы омега перестал переживать, а объяснять, что он рассказывал Мэй об Изуку один единственный раз после корпоратива, когда по пьяни признался девушке, что запал на Мидорию, альфа не хотел. – Осторожно, – прохрипел Кацуки, разворачивая омегу за плечи, когда они почти доехали до верхнего этажа. Мидория всегда так неуклюже сходил с эскалатора – запинался, не мог подобрать под себя ноги, с трудом переключался на ходьбу. Альфа не мог удержаться от пары смешков умиления ни раньше, ни сейчас. Бакуго вдумчиво разглядывал табло с расписанием сеансов, прикидывая на какой фильм им сходить, чтобы они перед началом еще успели добежать до магазина и затариться там чем-нибудь жевательным. – Так мы и правда на свидании? – Чуть отставший Мидория почти вплотную подбежал к Кацуки. – Ты ж сам мне втирал, что дружить со мной не собираешься. – Значит, я могу сделать так? – Изуку схватил альфу под локоть и мягко прижался к парню. – Только не увлекайся, – усмехнулся Бакуго, пряча руки в карманы. – Поздно. Это не первый их совместный поход в кино. Пара неплохо разбиралась в сортах говна, поэтому показы сомнительного рода фильмов они редко пропускали. Премьеры нашумевших картин их не шибко привлекали в отличие от возможности побалагурить в зале, где кроме них было от силы полтора зрителя. Однако в этот раз за все два с лишним часа Изуку не проронил ни слова, то и дело кося глаза на парня рядом. – И как тебе фильм, Кацуки? – устало спросил омега на выходе из зала. – Не знаю, – зевнул альфа, вытягивая вверх сцепленные в замок руки. – Скучноватый. Без твоих пошутеек такое кино смотреть нельзя. Но ты, как назло, воды в рот набрал и сидел молча. Что, настолько затянула картина? – Ты думаешь, за последние полгода я так деграднул, что мне начала нравиться всякая жбонь? – Мидория опустился завязать волочащийся по полу шнурок. – Но у нас же все-таки свидание. – И? – И я хочу доказать тебе, что я изменился. Что я могу быть и другим. Я могу вести себя как нормальный омега. Чтобы тебе за меня краснеть не приходилось. – Не думал, что все настолько запущено. – М? – Мидория заправил концы шнурка в кеды и поднялся с колен. – Изуку, а как ты думаешь, если бы ты изначально был, как ты изволил выразиться, «нормальным омегой», я бы обратил на тебя внимание? – Раз ты так ставишь вопрос, думаю, правильный ответ – «нет». – Ну вот, ты же все сам прекрасно понимаешь. – Тогда не будем ходить вокруг да около. Объясни мне на пальцах, как мне себя вести. – Ты же сейчас шутишь, да? – неверяще выгнул брови альфа, еле заметно усмехаясь. – Нет, – категорично крутанул головой Изуку, – я действительно хочу знать, каким ты меня хочешь видеть. Тебе, может, и невдомек, но я уже ни в чем не уверен. А ты молчишь и делаешь вид, что все забыл, хотя мы оба понимаем, что это не так. Я знаю, что однажды все испортил, и признателен тебе за шанс исправить ошибку, но боюсь усугубить свое положение. И может быть, я бы не так сильно в себе сомневался, но осуждающие взгляды твоих знакомых… – Каких знакомых? – Взять хотя бы эту Хатсуме. «Тот самый омега». – Мидория недовольно фыркнул в сторону. – Если я перед кем и виноват, то только перед тобой. Короче, – омега огорченно выдохнул, – я не знаю, к чему я все это веду. Наверное, мне просто неприятно, что за спиной люди обсуждают, какой я мудак. Это, может, и заслуженно, но все равно неприятно. – Что-то я не улавливаю твою мысль. – Бакуго силился понять, что именно хочет сказать Мидория, но столь сумбурную речь мог разобрать только психолог и только потому, что он за это деньги получает. – На всякий случай сообщаю, что Хатсуме не знает, что мы расстались. По правде говоря, – альфа почесал затылок, – она и о том, что мы встречались не знает. Я свою личную жизнь за семью печатями держу. Просто однажды ляпнул при ней, что влюбился в одного омегу. И она это запомнила. – Что ж, – омега расслабленно провел по груди, – полегчало. Я же только что не упал еще ниже в твоих глазах? – Перестань так трястись. – Альфа обхватил юношу за локти, не давая тому возможности отвернуться. – Изуку, которого я люблю, никогда не заботило, как я к нему отношусь. Мой любимый Изуку непристойно шутит, ругается и с пеной у рта отстаивает свое мнение. Он не стесняется чудачить на публике, капризничать, а еще в его рюкзаке, может, нет зеркальца и расчески, зато есть шоколадные конфеты для меня и пара банок пива. И я очень надеюсь, что на следующее свидание я пойду именно с ним. Так что вот тебе мой ответ: я хочу тебя видеть ровно таким, какой ты есть. – Я тебя понял. – Внутри Мидории все трепетало, и парню казалось, что его уши шевелятся от удовольствия. В этот момент омега про себя благодарил Каминари за то, что тот надоумил его не опускать руки и сделать пресловутый первый шаг. – Кстати, у меня и правда две банки пива в рюкзаке. Может, раздавим их по пути домой? Я бы очень хотел с тобой поговорить. – Узнаю своего Изуку, – с ласковой улыбкой прошептал Бакуго. – Расскажешь, как тебе фильм? – О-о-ой, – Мидория поправил застрявшую в шортах майку, – я даже не знаю, с чего начать! Во-первых, у авторов проблемы со здравым смыслом. Во-вторых, смотреть пункт первый. В-третьих, кому вообще может зайти такая нудятина? Герой только и делает, что размахивает гениталиями и онанирует. Я и дома перед зеркалом на такое посмотреть могу, зачем за это еще и деньги платить? Гораздо веселее было наблюдать за ругающейся парочкой перед нами. Кацуки ничего не оставалось, кроме как придерживать омегу за руку, чтобы тот не шмякнулся, запнувшись об камешек, бордюр или собственную ногу, и вытирать слезы смеха, не переставая дивиться тому, насколько родственной может казаться чужая душа. *** Как говорится, хорошие планы реализуются точно в той же степени, что и плохие. Какими недостатками страдала их задумка? Ответить на этот вопрос Денки не мог, так как плохо понимал, что вообще происходит. Все шло своим чередом точно по намеченному сценарию, продуманному, казалось, до мелочей. Каминари не стал вдаваться в подробности, как именно Мидории удалось через жену брата договориться, чтобы полиция впряглась в цирк, ключевым номером которого было предложение руки и сердца. Может, Изуку и Очако сразили своих служащих закону друзей очаровательными улыбками, но гораздо более вероятно, хоть и никем не доказано, что у омежек на парней был какой-то компромат. В любом случае, со сценой вопрос решен. Как быть с реквизитом? Найти и стащить кольцо было, конечно, той еще задачей, но не невозможной, а вот машина… Когда под влиянием джина Изуку очень уверенно заявил, что Кацуки без проблем отдаст ему свою «ласточку», он не совсем здраво оценил собственные шансы на успех. По крайней мере, Денки ни на йоту в этом не сомневался. Тем сильнее омега озадачился, когда Изуку ему позвонил и сообщил, что все в ажуре и что Каминари должен побыстрее отыскать кольцо. С каждым шагом, приближавшим омег к реализации плана, Денки все больше и больше в нем сомневался. Несколько раз он набирал номер Мидории, чтобы «свернуть лавочку» и пойти на попятную, но тот магическим образом разубеждал Каминари, попутно упрекая его в трусости. – Все, я договорился с Тамаковой, завтра твоя жизнь изменится, Денки! – Судя по шуму, Мидория мыл посуду. – Как у тебя с кольцом? – По нулям, – прокряхтел Каминари, забираясь на стол, чтобы посмотреть не спрятана ли заветная коробочка на шкафу. – Блин, и тут нет! Может, кольцо не в квартире? – Денки! Из-за тебя операция «Предложение» может полететь псу под хвост! В комнате Кацуки смотрел? – Я смотрел везде! По-моему, даже в тех местах, в которых нога человека не ступала. Как и все остальные части тела. Может, бог с этим планом? И без брака нормально живем. Когда-нибудь Эйджи и сам предложит мне… – Оставить! – повысил голос Мидория. Гул воды постепенно стих. – Трясешься так, будто я тебя заставляю ипотеку взять или с парашютом прыгнуть! Такое ощущение, что мне гораздо больше хочется, чтобы вы с Киришимой поженились, чем тебе самому. – Конечно, я хочу за него выйти, но я понятия не имею, что творю. Мне не очень хочется рыться в вещах Эйджи. Да и меня смущает, что придумали мы все это спьяну, из этого редко выходит что-то дельное. – Короче, ищи кольцо. Если сам не справишься, я завтра приеду и помогу. Как только отыщем – начнется представление. Больше энтузиазма, дорогой друг! Все, отбой, держи меня в курсе! И если завтра понадобится моя помощь с поисками, сплавь куда-нибудь Тельму и Луизу, а то боюсь, что если они увидят, как мы шаримся в их вещах, они что-то заподозрят. – А как мне их спровадить? – Я не могу все время думать за тебя, Денки! Пока! Разумеется, со своей задачей Каминари не справился. *** Уже около полудня субботы Мидория настойчиво жал на дверной звонок друга. – У меня кончились варианты, – растерянно развел руками Денки, пропуская Изуку в квартиру. – Поэтому я и здесь. А где двое из ларца? – Не беспокойся, тут их нет. – Молодец! – Мидория одобрительно похлопал друга по плечу. – Куда ты их отправил? – Мне повезло. Они сами собрались и ушли в магазин. Им нужен то ли какой-то диск, то ли провод, то ли… – А, неважно. Сейчас нам о другом нужно думать. – Да уж. Правда, не знаю, чем ты можешь помочь, я уже все облазил. – Вот и посмотрим. Мидория прошел в гостиную и деловито окинул взглядом зал и кухню. Покачав головой, омега с полпинка открыл дверь в комнату Киришимы и осторожно просунулся в проем. Спустя пару минут Изуку, не говоря ни слова, проследовал в комнату Бакуго, постучал ящиками стола и вышел уже вооруженный отверткой. – Положи на место, Изуку! – забеспокоился Каминари. – Еще сломаешь чего, а влетит потом мне! – Я знаю, что делаю. Доверься профессионалу. – Мидория уже по-хозяйски ориентировался в комнате Киришимы и доставал из проема рабочего стола системный блок. Работать инструментами омега не привык, поэтому кончик отвертки то и дело слетал со шлица. – Не трогай тут ничего! Эйджи заметит! – не прекращал паниковать Каминари. – Не ссы. – Омега пыхтел, вынимая из блока один винтик за другим. – Я почти закончил. – Мидория снял крышку и запустил руку внутрь. – И-и-и… Готово! – Не скрывая победной ухмылки, омега выудил из нутра техники небольшую шершавую бархатную коробочку. – Да ты!.. – начал было психовать Денки, но, увидев результат, выдохнул: – Гений. Сжечь ведьму! – И это не единственный мой талант, – не без довольной улыбки заметил Изуку. – Как ты вообще додумался? – Просто представил… – Мидория замялся, отводя взгляд в сторону. – Представил, где бы мог спрятать кольцо Кацуки. Они с Киришимой одного поля ягоды. Дай мне пару минут, я прикручу крышку обратно. Собрать что-то всегда тяжелее, чем разобрать – пары минут было явно недостаточно. Три винтика омега так и не смог вкрутить, поэтому незаметно бросил их в первый попавшийся ящик стола – и так сойдет. – И что у нас дальше по плану? – спросил Каминари, усаживаясь на бортик дивана в гостиной. – С машиной все на мази́? – Почти. – Что значит «почти»? Ты же говорил все в порядке! – Да-а-а, – загадочно протянул Мидория, – так я и сказал. Я на минутку, – бросил вскользь омега, снова исчезая в спальне Бакуго. – Изуку, что ты там делаешь? – Денки уже сам собирался пойти вслед за парнем, но тот выскочил обратно, покручивая на пальце ключи. – Я же говорил – все в порядке. Вперед! – скомандовал Мидория, направляясь в сторону выхода. – Только не говори, что ты… – О-о-о, Каминари сразу узнал эти ключи со знакомым брелоком в виде воющего волка. – Изуку, ты сказал, что договоришься! – Не помню такого. Я пообещал решить вопрос с машиной – я его решил. – Бакуго знает, что ты взял его ключи? – Узнает через… – Мидория окинул взглядом циферблат невидимых часов на руке, – пару-тройку часов. – Изуку, это вообще-то можно квалифицировать как угон! – Думаешь, Кацуки напишет на меня заявление? – Издевательски выгнутые брови и наглая ухмылочка говорили о том, что Мидория явно не шутит. – Ты не вписан в страховку! – В аварию попадать я не планировал, так что никто даже не заметит. Когда все закончится, я ему верну машину. – Ты псих! – воскликнул Каминари, ошарашенно прикрывая рот руками. – Сейчас мы сядем в фактически угнанную машину, без проблем доедем до полицейского участка, а дальше… Господи, что дальше-то… – с сумасшедшей улыбкой причитал омега, обуваясь. – Это безумие… – Заряжайся моим спокойствием, Денки, – Изуку вышел на лестничную площадку, придерживая дверь для следующего за ним омеги. – У тебя сегодня важный день. Оказавшись на крыльце, Мидория пиликнул ключами и по звуку нашел, где припаркована машина Бакуго. И если Изуку ничуть не сомневался в правильности своих действий и с уверенным выражением лица размещался на водительском месте, то Каминари не переставал то и дело озираться по сторонам и ужиматься, боясь сделать следующий шаг. Несмотря на опасения, до участка они добрались без происшествий и даже быстрее, чем планировали – Изуку не стеснялся гнать по полупустым в выходной день улицам. Омег встретил ранее упомянутый Тамакава – давний знакомый Очако, с которым она познакомилась по долгу службы. Полицейские хоть и пошли парням на уступки, ввязавшись в этот спектакль, но полную свободу действий им не предоставили: завели в один из рабочих кабинетов, наказав нос наружу не совать, пока не будет команды. Выждав два с половиной часа – если бы омег «прижучили» слишком рано, то легенда бы выглядела не так достоверно – Тамакава по заранее оговоренному сценарию набрал Киришиму сообщить о задержании, а Мидория в это же время звонил Кацуки, чтобы вложить весь свой актерский талант в жалобную речь о том, как Денки попался на вождении без прав. – Ну, вот и все, – выдохнул Изуку, завершая разговор. – Осталось только их дождаться. Кажется, Кацуки не в восторге от того, что я стащил его ключи. *** – Чего-то они долго, – ныл Каминари, почесывая скулу. – Может, уже пора меня в комнате для допроса закрыть? – Закроем, как только они приедут, – отрезал Тамакава. – Их на входе немного задержат, а в это время мы тебя проводим в допросный. Тут вам не отель с забронированными номерами. На все про все у нас десять минут, потом – на улицу, а там уже милуйтесь сколько угодно. – Спасибо, – процедил омега, роняя подбородок на грудь. – Изуку, может, наберешь Бакуго? – Не, не хочу отвлекать, вдруг он за рулем. – За каким рулем? – закатил глаза Денки. – Машина-то у нас. – А, ну да. Ладно, сейчас позвоню. – Мидория достал из кармана телефон и парой движений нашел номер альфы. – Алло, Кацуки, – голос омеги внезапно сменился на натурально обеспокоенный – парень снова вошел в образ, – вы скоро? Я так боюсь, Денки уже час как… Что?.. Кацуки, повтори, а то я тебя не расслышал… Где ты?.. В смысле?.. Кацуки! Кацуки! Уже успевший расслабиться Каминари вдруг понял, что беспокойство уже не просто отыгрывается – на том конце действительно что-то происходило. – Включи громкую! – Сейчас не самое… – Мидория растерянно стрелял глазами, не убирая трубку от уха. – Включи, – зашипел Денки, пытаясь схватить телефон. Изуку дрожащими пальцами нажал на кнопку, и в кабинете раздалось приглушенное хрипение тяжело дышащего альфы. – Кацуки, вы где? – Мидория положил аппарат на стол и приблизился к динамику. – Я жду такси возле дома, Киришима только что- – Бакуго, это Денки! – встрял в разговор омега. – Что-то не так? Почему ты один? Где Эйджи? – Каминари? – удивленно спросил альфа. – Почему ты с Изуку, он сказал, что- – Ты можешь ответить на вопрос?! – Изуку, я на громкой? Выключи, мне с тобой поговорить нужно. – Нет, говори так! Что-то случилось? – Дыхание омеги сбивалось. – Каминари, я подъеду чуть позже, позвони адвокату или кому еще. Приеду, как только смогу. Блять, что ж за день такой… – Да не нужен мне адвокат! Это вообще не по-настоящему! – Держать прикрытие сейчас представлялось абсурдным. – Что у вас происходит? Клянусь, Бакуго, если ты придуриваешься, я тебя- – «Не по-настоящему»? А что у вас происходит?! – зарычал альфа. – Что с Эйджи?! Мидория стоял в стороне и нервно кусал ногти, но, поняв, что разговор зашел в тупик, подвинул Каминари и максимально возможным в такой ситуации спокойным голосом спросил: – Кацуки, я потом все объясню. Мы в порядке, твоя машина тоже. – Омега сделал глубокий вдох. – Расскажи, что стряслось. – Изуку, если ты это все затеял, я тебя прибью, – отчеканил Бакуго, и даже через динамик был слышен скрип зубов. – После новости об аресте Дерьмоволосый запаниковал и в спешке выбежал из квартиры, понесся по лестнице, а потом… – Альфа замолк. На фоне послышался звук открывающейся двери машины. – В университетскую больницу, пожалуйста. – В больницу? Зачем в больницу? Где Эйджи, Бакуго?! – уже натурально вопил Денки. – Я не знаю, как так получилось. Я закрывал дверь и услышал грохот, а когда спустился… В общем, Киришима упал с лестницы, но что с ним – я не знаю. Он был без сознания – может, головой стукнулся, – и я вызвал скорую. Мне не разрешили поехать с ним, поэтому сейчас я еду туда на такси. – Господи, нет, – прошептал Каминари, зарывая пальцы в волосы. – Кацуки, – Мидория перехватил телефон и выключил громкую связь, – мы сейчас же выезжаем, будем на месте где-то через час. Встретишь нас? – Блять, Изуку, – Бакуго пыхтел и медленно выдавливал слова, – что вы творите? Мидория бросил трубку, не желая продолжать разговор. Разбитый Каминари раздирал ногтями коленки и что-то шептал себе под нос. – Тамакава, – обратился омега к полицейскому, – я могу оставить машину у вас на стоянке? Не думаю, что сейчас могу сесть за руль. – Да без вопросов, – растерянно пробормотал мужчина. Он не знал ни Бакуго, ни Киришиму, но вид омеги в состоянии шока не оставил его равнодушным. – Может, вас подбросить до… больницы. Не уверен, правда, что начальство меня отпустит. – Такси приедет быстрее, чем ты договоришься. Извини за… За это все. – Да брось, Мидория, я ж тоже человек. – Спасибо за понимание. – Изуку наклонился к Каминари и слегка потряс его за плечо. –Денки, идем на улицу. Скоро такси подъедет, домчимся до больницы и там уже узнаем. – Это все ты… Это ты… – скалясь, шептал омега. – Если бы не ты со своими ебанутыми «планами», если бы не ты… – Сейчас не место и не время, Денки. Идем! – Омегу подняли за локоть и потащили на выход в сопровождении Тамакавы. Мидория старался лишний раз не лезть к выпавшему из реальности Каминари – ни на улице, ни в машине омеги друг с другом не разговаривали. Лишь изредка Изуку бросал мимолетные взгляды на сидящего рядом Денки. Тот пустыми глазами вперился в спинку сиденья перед ним. Сейчас он не мог не винить себя за то, что случилось с его любимым – с самого начала эта затея была чем-то несуразным, но чтобы такое… Пару раз Каминари всхлипнул, но осознание ситуации, неизбежно приносящее безудержный плач, пока его не накрыло. Рассчитавшись с таксистом, Изуку поспешил догнать ушедшего вперед Денки. Омеги не знали, в какое отделение поступил Киришима, поэтому им оставалось только дожидаться на лавочке Бакуго, которому Мидория незамедлительно сообщил об их прибытии. – Все, скоро Кацуки подойдет и объяснит нам, насколько все серьезно, – попытался успокоить друга Мидория, но Каминари и не шелохнулся, замерев в сгорбленной позе. Альфа не заставил себя ждать: уже через пять минут на широком больничном крыльце показался светлый ежик, неумолимо быстро приближавшийся к омегам. – Что с Киришимой? – не размениваясь на любезности, спросил Мидория. – Изуку, вот ты!.. – Потом, Кацуки. Мы переговорим потом. Сначала – Киришима. Каминари слегка качнул головой, готовясь услышать худшее. – Он в порядке. – После этих словах омеги расслабленно выдохнули. – Но он сильно приложился затылком об ступеньку. Разбил голову. Рану залатали, но он пока не пришел в себя. Поэтому трудно пока судить о том, насколько серьезным вышло падение. Врач сказал, что вероятнее всего у него сотрясение, но опять же – степень определить невозможно. – Альфа решил, что на плохой ноте заканчивать рассказ не стоит. – В любом случае, Киришима в стабильном состоянии. Жить будет. – Слава богу, – выпалил Мидория, переводя дух. – А мы уж испугаться успели. – Твоя очередь, Изуку, – гневно сверкнул алыми огоньками Бакуго. – Какого хуя сегодня было? – Понимаешь, Кацуки… – омега замялся, поджимая губы. – Вот это все в наши планы не входило, это всего лишь безобидный розыгрыш. – Ты слова выбирай аккуратнее, – предупредительно оскалился альфа, – потому что последствия твоего «безобидного розыгрыша» сейчас на больничной койке лежат. – Мы просто хотели, чтобы Денки сделал Киришиме предложение, поэтому и- – Причем тут тогда участок? – Кацуки скрестил руки на груди. – Я к этому и веду. Мы решили, что будет веселее, если из предложения сделать небольшой розыгрыш. Мы нашли кольцо, а потом взяли… Я взял твои ключи от машины. Прости, – омега виновато склонил голову. – У Денки же водительских прав нет, ну мы и договорились со знакомыми полицейскими, чтобы они нам подыграли. По сценарию вы должны были приехать в участок, а там уже- – Замолчи, – раздалось злобное шипение со скамейки. Мидория обеспокоенно посмотрел на друга и подошел поближе, пытаясь расслышать шепот. – Денки, все же хорошо, Кацуки сказал, что Кириши- – Да заткнись! – Каминари внезапно вскочил и толкнул омегу так, что тот попятился, едва ли не падая на асфальт. – Ты чего? – пробормотал омега, пытаясь удержать равновесие. – Все из-за тебя! – Денки подошел к Изуку и, не сдерживаясь, влепил тому со звучным шлепком пощечину. – Эй, Каминари, не кидайся на… – Бакуго попытался вступиться за омегу, но его тут же осадили. – Не лезь! – крикнул Денки, вытирая мокрые дорожки с лица. – Он этого не заслужил. Ты идиот, Изуку! С самого начала… Зачем я повелся на твои уговоры?! – Я понимаю, почему ты винишь меня. – Мидория пристыженно погладил пальцами покрасневшую щеку, на которой остались небольшие царапины от ногтей. – Но я тебя ни к чему не принуждал. – Не надо валить все на меня! – Каминари хотел было снова накинуться на Изуку, но на этот раз путь ему преградил Кацуки. – Успокойся! – Бакуго схватил омегу за вскинутые руки и зафиксировал их так, чтобы тот не смог вырваться. – Вместо того чтобы устраивать тут разборки, лучше подняться наверх, – альфа мотнул головой в сторону корпуса больницы, – и проверить, как там Киришима. Пока вы тут лаетесь, он мог уже очнуться. Каминари, что сейчас для тебя важнее? Денки тряхнул волосами, прикрывая глаза, и нескладно промычал, что хочет попасть к Эйджиро. Альфа жестом дал понять Мидории, чтобы тот держался от них чуть подальше и, придерживая плачущего омегу за плечи, повел того в сторону крыльца. Возле палаты Изуку все еще стоял чуть поодаль, стараясь лишний раз не провоцировать Каминари – тому и так сейчас было нелегко. К Киришиме, однако, друзей не пускали. – Пожалуйста, там мой альфа! – молил врача Денки, еле сдерживая бессмысленные слезы. – Молодые люди, я вам уже объяснил, – высокорослый бета снял очки и протер их выуженным из нагрудного кармашка халата платочком, – лучше позвоните его родителям, их я могу впустить в палату. Родственники допускаются, друзья – нет. – Но это же мой альфа! – не унимался омега. – Он ваш альфа, а не ваш супруг, – констатировал доктор, собираясь уйти. – Вообще-то, – включил голову Денки, – это в реанимацию можно только родственникам, а навестить больного может кто угодно. – Не умничайте, – сухо сказал врач, перекладывая планшет в другую руку. – Ему сейчас нужен покой. А такая толпа, – бета окинул взглядом троицу, – будет только мешаться. – Я же не прошу их пустить, – возмутился омега. – Я хочу хотя бы одним глазком взглянуть на него. Пожалуйста, – юноша бросил взгляд на бэйджик, – Хакамата-сан! Я много времени не отниму! Никто даже не заметит! Бета поправил растрепавшиеся волосы, немного постучал ногой об пол и развернулся, приоткрывая дверь. – Только вы, – Хакамата посмотрел на Каминари, – и только на пять минут. И позвоните уже его родителям. – Спасибо, доктор, – бросил через плечо Денки, шустро проскальзывая в палату. Белые стены ослепили глаза – палата выглядела крайне пустой. Внимание омеги приковала унылая койка, на которой лежало не подающее признаков жизни тело. Каминари всхлипнул, зажимая рот рукой, и только вздымающаяся грудная клетка давала надежду, что все закончится хорошо. Омега с трудом сдерживал рев: это должен был быть один из счастливейших дней в его жизни, а теперь… Полупустая светлая комната, неприятный запах фенола и медикаментов, абсолютная тишина, давящая на перепонки – об этом ли мечтал юноша, предвкушая, как увидит улыбку на лице своего альфы? – Можете подойти поближе, раз уж вы все равно здесь. – Врач обошел омегу и койку, становясь спиной к окну. Пытаясь унять дрожь в коленках, Денки подошел к кровати, на которой лежал его любимый. Сейчас Каминари было бы достаточно просто увидеть лицо своего парня, его лохматые брови и подрагивающие ресницы, но… Он не смог. Вся голова больного была обмотана белоснежной марлей, через которую пробивался только небольшой нос. – Простите, Хакамата-сан, но… – Омега перевел удивленный взгляд на доктора. – Мне сказали, что у него травма головы, почему тогда перебинтовано лицо? И, – Каминари более внимательно окинул взглядом пациента, подмечая, что пальцы альфы внезапно сменили форму, а на руках появились родинки, которых у парня отродясь не было, – кто это вообще? Это же не Эйджи! Хакамата-сан?! Врач промолчал, будто не замечая вопросов омеги. – Хакамата-сан, в чем дело? Я- – Дурачок ты, Денки, – послышался из-за спины родной голос, из-за которого в груди что-то треснуло. – Сказали же, что ко мне в палату тебя не пустят, пока моим мужем не станешь. Так давай это исправлять. Неверяще уставившись на подозрительно усмехающегося доктора, Каминари медленно повернулся и тут же прижал сжатые в замок руки к сердцу. Перед ним во всей своей красе на одном колене стоял улыбающийся во все тридцать два акульих зуба Киришима с цветами в одной руке и кольцом в другой. – Эйджи, – выдохнул омега дрожащими губами. На секунду его взгляд зацепился за стоящих у двери Бакуго и Мидорию. – Ты, – альфа опустился на оба колена, поднимая излучающий безграничное счастье и любовь взгляд, – выйдешь за меня? – Я, – Денки протянул руку, обхватывая пальчиками букет, – тебя на паштет пущу! – Омега вооружился цветами и принялся лупить ими парня, не щадя ни его, ни свои любимые пепельно-розовые пионы. – Ты хоть понимаешь, что я пережил за последние полтора часа?! – Лепестки летели в разные стороны, усыпая пол. – Видишь, я же говорил, что розы покупать не стоит, – шепнул Изуку на ухо Бакуго, сдержанно хихикая. – Денки, – Киришима прикрывался руками от нападок омеги, – постой, – альфа посмеивался, поднимаясь и становясь во весь рост, – не злись и послушай. – Эйджиро обхватил парня руками и прижал к себе, склоняясь и едва касаясь кончиком своего носа вздернутого в гневе носика. – Можешь продолжить меня лупасить, если ответишь на вопрос: ты согласен стать моим мужем? – Так ты… – растерянно прошептал Каминари, вдруг понимая, что он был не только главным, но и единственным зрителем этого масштабного спектакля длиной в половину субботы. – Так я, – Киришима еще крепче обнял юношу, все еще сжимая в кулаке кольцо, – могу рассчитывать на положительный ответ? – Да-а-а, – завыл Денки, утыкаясь носом в теплую широкую грудь, – я согла-а-асен… Приподняв омегу над полом, Эйджиро принялся кружиться, заливисто смеясь и прижимая к себе своего плачущего мальчика. Когда Каминари вцепился коготками в лопатки альфы, тот опустил его и легонько коснулся губами лба, а затем принялся покрывать мягкими, словно шелк, поцелуями раскрасневшееся мокрое личико. Киришима и сам едва сдерживал рвущиеся наружу слезы счастья, когда Денки нежно огладил камушек кольца, как влитое севшего на тонкий пальчик. – И-и-и, – завершая сцену, радостно пропел Мидория, – занавес. Всем спасибо, все молодцы! – Изуку, ты… – оторвался ненадолго от объятий Денки. – В роли отзывчивого и заботливого друга Мидории Изуку – Изуку Мидория! – Омега поклонился, словно осыпаемый овациями. – В роли гневного и хамоватого друга главного героя Бакуго Кацуки – хамоватый и гневный Кацуки Бакуго! В роли перебинтованного тела на койке – умопомрачительный Ханта Серо! – Все посмотрели хохочущего альфу, срывающего белую ткань с лица. – И разумеется, мы никуда без нашего тайного оператора, Ашидо Мины! Из-за ширмы в углу палаты, которую Каминари даже и не заметил, с телефоном в руке вышла девушка, растроганно вытирая намокшие реснички. – Ребят, я держалась, как могла, но это, блин, слишком, – с улыбкой выдавила Мина, пряча аппарат в карман. Денки делал восторженный вдох каждый раз, когда сумасшедше бившееся сердце ударялось об ребра, норовя выскочить наружу. – Отдельное спасибо, – продолжил свою финальную речь Мидория, – моей матушке, Ран Шинсо, главврачу этой больницы, предоставившей нам в пользование недостроенную палату, и ее заместителю – Цунага Хакамата, дамы и господа! – Тут уже все присутствующие зааплодировали, ликуя и выкрикивая невпопад поздравления. Нетерпеливо сжимая пальчиками рубашку альфы, Каминари беспрестанно трогал колечко на пальце и выжидающе смотрел на Киришиму. – Ну, чего ты встал? – ласково спросил омегу Эйджиро. – Иди. Порадуйся вместе с друзьями. Первым делом на парня налетела Ашидо, чуть ли не сбивая его с ног, поражаясь тому, что все вышло именно так, как они и предполагали. Бакуго же сначала подбадривающе похлопал лучшего друга по плечу, но после возмущений Эйджиро Кацуки таки обнял его, пихаясь с Серо за место рядом с новоявленным женихом. А пока компания шумно гоготала, обсуждая, как Изуку вовлек сначала Бакуго, а потом и всех остальных в свой настоящий план, как ребята обменивались по ходу действия сообщениями, как они чуть было не отказались от спектакля, когда Каминари чересчур резко отреагировал на происходящее, Мидория стоял в сторонке и наблюдал за наступившей идиллией. Заключенный в объятия своего альфы Денки краем глаза заметил отрешенного омегу и, собравшись с духом, подошел к своему – и в этом он ничуть не сомневался – другу. – Изуку. – Каминари виновато прятал глаза. – Ты прости за… Ну, ты понял. – Да неважно, – усмехнулся Мидория, дотронувшись до щеки. – В тот момент я понял, что Киришима и правда дороже всех на свете для тебя. Зато драмы в сюжете прибавилось, так что это даже хорошо. И сейчас я вижу, – омега посмотрел на кольцо, – что это все было не зря. Я рад за тебя, Денки. Каминари думал, что он уже выплакал полугодичный запас слез, но после слов друга его глаза снова увлажнились, и он бросился к Мидории, крепко обнимая его за шею. – Спасибо, Изуку. Спасибо. Спасибо, – повторял и повторял Каминари, продолжая всхлипывать. Когда всеобщая радость поутихла, Хакамата мягко намекнул ребятам, что пора бы и честь знать – все-таки они в больнице находятся, людям нужно работать. Первыми палату покинули Серо и Ашидо, напоследок еще раз поздравив пару с помолвкой. Оставшись вчетвером, друзья переглянулись, стараясь запечатлеть в своей памяти этот необыкновенный момент. – Вы идите, – нарушил тишину Изуку. – Мы с Кацуки тут приберемся. – Омега окинул взглядом разбросанные по полу лепестки. – Ну что ты, – возразил Каминари, – мы поможем. – Идите. – Бакуго мягко подтолкнул парочку к выходу. – Мы справимся. А у вас есть дела поважнее. И кстати, – альфа заговорщицки подмигнул товарищу, – я сегодня заночую у отца, так что меня не ждите. – Что ж, раз так... – Киришима попытался сделать вид, что ему совестно, но на самом деле он был безгранично рад такому раскладу. – Спасибо, ребят. Счастливо. Распрощавшись, Мидория и Бакуго остались в палате наедине. Омега притащил из служебного помещения пару метелок, совки и мусорное ведро, и, вручив комплект альфе, принялся вычищать помещение. Это было так естественно: парни неугомонно обсуждали, как ловко им удалось все провернуть, шутили, хохотали, умудрились даже устроить сражение на швабрах, представляя, что орудуют они световыми мечами. А когда на полу не осталось и следа присутствия здесь посторонних, Изуку унес ведро и вернулся уже готовый на выход. – Так ты сегодня к отцу? – Не хочу портить своим присутствием первую ночь в качестве обрученных. – А не хочешь, – омега густо порозовел, хлопая пушистыми ресницами, – ко мне? Мы могли бы посидеть, отпраздновать их помолвку. – Пожалуй, я лучше зависну у отца. Мидория не подал виду, что расстроен отказом альфы, и вместе они покинули больницу. Уже у ворот омега одернул Бакуго за рукав. – Твоя машина на стоянке полиции, так что охраняется получше, чем у вас во дворе, – со смешком произнес Изуку. – Сегодня пригоню ее к твоему подъезду. Если доверяешь мне управление. – Да уж, – с привидевшейся омеге грустью ухмыльнулся Кацуки. – Если доверяю. Слушай, Изуку…Ты прости меня. – А, ты про это. – Омега вновь коснулся царапин на щеке. – Не бери в голову. Мы же тогда в образах были, ты и не должен был за меня заступаться. – Я не об этом. – Бакуго достал телефон, вызвал такси и отошел от Мидории на пару шагов. – Я о нас. Думаю, – альфа прикрыл глаза, решаясь на следующий шаг, – у нас ничего не выйдет. – Постой, Кацуки. Ты о чем? – Изуку улыбался, убеждая себя, что он не так все понял. – Мне безумно льстит твое внимание. И на какое-то время мне показалось, что мы и не расставались, но прошлого не поменяешь. А сегодня я увидел, какой счастливой может быть пара, которая способна пережить что угодно, и… Мы с тобой не такие. Мне нравятся твои приготовленные с любовью блюда, нравится, как ты стараешься понять меня, как ты… Господи, да мне все в тебе нравится! – возопил альфа, проводя ладонью по лицу. – Но я не смогу забыть то, как ты со мной поступил. Поэтому давай на этом и закончим. Не хочу тебя тешить ложными надеждами. По крайней мере, не сейчас. Но я вижу, что с Каминари вы действительно подружились, так что наши с тобой проблемы не должны мешать вам. Не разрывайте общение только из-за меня. Пока, Изуку. Надеюсь, что завтра увижу свою машину на месте. Мидория устал. Устал уже который раз за последние несколько месяцев смотреть вслед этой проклятой спине, которая безбожно удалялась от него, не оставляя и шанса на какое-либо светлое будущее. Он устал вымаливать прощение за то, что вовремя не разобрался в собственных чувствах. Устал вечно чувствовать себя виноватым за то, что оступился. Но он не мог просто так отпустить Кацуки. Последнее слово все еще за ним. – Метка! – выкрикнул омега, удивляясь самому себе. Язык бежал впереди разума. Альфа замер, и Изуку на мгновение показалось, что пепельные волосы на затылке зашевелились. – Что? – Этот вопрос Бакуго не мог просто бросить через плечо. Он подошел вплотную к парню и, пристально глядя ему в глаза, повторил: – Что ты сказал? – Метка. – В голосе омеги все так же чувствовалась робость, но он выдохнул и твердо отчеканил: – Поставь мне метку. – Ты в своем уме? – опешил от подобного предложения Кацуки. – Ты хоть понимаешь, что это- – Я знаю, что это означает. Я знаю, что такое метка и какие у нее последствия. Иначе бы не предлагал. – Мидория вцепился в края майки альфы, не намереваясь его отпускать. – Но если это заставит тебя довериться мне, то я готов. – Изуку, ты не осознаешь, что говоришь. – Повторять не буду, – промолвил отчаявшимся голосом омега. – Подумай. Одним жестким движением Бакуго отбросил руки Изуку, помотав головой, оставил омегу, усаживаясь в вовремя подъехавшую машину. – Вот и ответ, – прошептал Мидория, мягко проводя кончиками пальцев по губам – сегодня он их слегка накрасил, наивно полагая, что альфа не устоит и поцелует его. Дальше все происходило на автомате: полицейский участок, любезный разговор с Тамакавой, машина, двор альф, прогулка до дома, душ, дневной перекус – время неощутимо ускользнуло. И лишь одно сообщение смогло вернуть омегу к жизни. ХХ/ХХ/ХХХХ 19:17 От кого: Криворукий Кацуки Я подумаю.