occupational hazards

— Если бы меня не было, — говорит Стайлз, упираясь подбородком в обнаженную грудь Питера, — С кем бы ты спал на работе? К счастью, Стайлз уже куда меньше походит на натянутую тетиву — спасибо Питеру, который уложил парня на кровать и каждый сантиметр его кожи выцеловывал практически с восхищением, мурча что-то неразборчивое, но наверняка невероятно приятное. Естественно, Стайлз сейчас ну очень удовлетворен. Голый, потный и отдохнувший, словно после чудесного дневного сна, только вот вместо сна были оргазмы, а горло теперь саднит от стонов и криков. У Питера очень мягкий матрас. У Питера очень нежная кожа. Всё вокруг мягкое и нежное, как облака. — Звучит так, словно секс с коллегами входит в мои профессиональные обязанности, — говорит Питер. Его горячая ладонь медленно гладит Стайлза между лопаток. — Да ну тебя! Просто скажи. — Хм-м-м, — ладонь скользит выше, и Питер жмурится, словно и правда серьезно обдумывает заданный вопрос, — Есть что-то в Дэнни… — Ага. Вопросов нет, — отвечает Стайлз, — Думаю, я бы выбрал Джордана. — Джордана? — Ага. Ну, знаешь, парень из охраны? С красивыми глазами? — С красивыми глазами? Мне стоит ревновать? — хмурится Питер. Стайлз думает о том, что Питер сказал несколько часов назад — «не хочу, чтобы тебя в таком виде видел кто-то кроме меня» — и пытается понять, было ли это всерьез. Наверняка нет. Наверняка это просто была одна из фраз, которую произносишь, когда от возбуждения крышу сносит. Лучше просто об этом забыть. — Возможно, — отвечает Стайлз, — Особенно если ты так фигово удовлетворяешь меня. Ну, в сексуальном плане. — Да что ты говоришь… — Ага. Я вежливо молчал, но на самом деле в постели ты ну прям совсем плох. — Значит, Джордан, да? — говорит Питер, — Не Скотт? — Чего?! Нет. Господи, вот тут точно нет, — морщится Стайлз, — С чего такие мысли? Питер пожимает плечами: — Просто спрашиваю. Вы двое, кажется, весьма близки. — Ага, это потому что мы друзья, — говорит Стайлз, — У тебя таких не водится, да? — Вполне себе водится. Я довольно близок со своим племянником. — Племянником? — Да, с моим племянником Дереком. Стайлз хихикает. Питер издает какой-то вопросительный звук, и парень поясняет: — Просто странно представлять, как ты… тусуешься с семьёй. — Это потому что ты можешь представить меня исключительно обнаженным, в постели. С тобой, — говорит Питер, и ладно, да, возможно, в каком-то смысле это правда. Особенно если учитывать, что сейчас Питер обнажен. В постели. Со Стайлзом. Очень сложно представить Хейла в какой-то другой ситуации. Стайлз ведёт ладонью по груди Питера. У мужчины просто идеальное количество волос на теле (Стайлз и понятия не имел, что так бывает). — Слушай, — говорит Стилински, — Ты уже так делал? — Занимался сексом? Да. Да, Стайлз, я уже так делал. Стайлз пихает его в бок: — Я имею в виду секс с коллегой. Что-то типа этого, — он жестом показывает на себя и на Питера, — Ты в каждой новой компании пытаешься соблазнить максимально возможное число сотрудников или как? — М-м-м… Да. — Ну ты и мудак. Побудь серьезным хоть пару секунд. — Да, я уже так делал, — говорит Питер и нежно ведет пальцами по бедру Стайлза, словно бы думая, что парню будет больно об этом услышать. И — просто чтобы вы знали! — Стайлзу вот вообще наплевать. У него тоже есть приличный список бывших, так что на Деву Марию он не тянет, — На прошлой работе меня зацепил секретарь. — О-го-го. Секретарь? — Всё быстро кончилось. Это были не отношения, а так. «Не отношения, а так» как у них сейчас со Стайлзом или «не отношения, а так» как секс на одну ночь после того, как вы пару недель перемигивались в офисных коридорах? Стайлз отказывается уточнять. — Слишком быстро? — спрашивает он. — Да нормально, — отвечает Питер. Кажется, ему скучно об этом говорить, и Стайлз чувствует себя чуть более довольным, чем минуту назад. Он и представить не может, что Питер когда-нибудь будет рассказывать об их сексе таким вот скучающим тоном. Стайлз в постели просто псих, — А вот ты, как я понимаю, не делал. — Чего не делал? — Не развлекался с коллегой. — С чего ты взял? — Ты сразу начал защищаться, когда упомянул, что был влюблён в ту рыжую девочку, которую мы видели в столовой, — говорит Питер, — А ещё очень навязчиво стремился мне сообщить, что офисные романы запрещены. — Ты говоришь так, словно я — полный зануда, — хмурится Стайлз, — Я же не… Не то чтобы у меня пунктик на тему пересказывания офисных правил и шило в заднице… — Я этого не говорил, — отвечает Питер и сжимает ладонь, лежащую на упомянутой выше заднице, — И я бы заметил. — Просто я уже и сосчитать не могу, сколько раз меня спасал исключительно тот факт, что мой папа — коп, — Стайлз устраивается поудобнее и смотрит на Питера через густую полутьму комнаты, — Я просто пытаюсь… Не знаю, хоть какую-то осторожность на работе соблюдать. Я хорошо справляюсь со своими рабочими обязанностями, и мои друзья тоже тут. В общем, мне моя работа нравится, а этим немногие могут похвастаться. — Это правда, — говорит Питер и наклоняется ближе, ероша Стайлзу волосы, — И всё-таки ты здесь. — Здесь. — Голый. В постели своего начальника. — Да, и… Эй! — Стайлз опять хмурится, — Ты не мой начальник. Хватит пытаться меня в этом убедить. Питер ухмыляется, а Стайлз просто целует его наглые губы. *** Скрывать что-то от своих лучших друзей тяжело. Не просто потому, что они обычно узнают правду задолго до того, как Стилински сам готов ей поделиться, но и потому, что Стайлзу правда нравится рассказывать друзьям о том, что происходит в его жизни, и обсуждать какие-то ситуации и события. Секс с Питером — это, черт возьми, очень большое событие, но Стайлз понимает, что об этом лучше молчать, чтобы ничего не испортить. Чужое мнение и назойливые друзья всегда портят отношения. Не то чтобы у них с Питером настоящие отношения… Но их всё равно можно легко испортить. В общем, скрывать всё это сложно. Айзек до ужаса внимательный, Скотт уже давно читает Стайлза как открытую книгу… А Стайлз даже в зеркале замечает, что светится, как по-настоящему сексуально удовлетворенный мужчина. Да и вообще, всё становится очевидно, когда Айзек в очередной раз шутит, что Стайлзу «нужно уже, господи боже, потрахаться с финансистом», а Стайлз в ответ начинает что-то неловко бормотать в свою защиту. Черт, ему нужно вести себя как обычно, но это сложно: Стайлз прекрасно понимает, сколько всего зависит от его молчания. Он, естественно, знает, что его друзья не будут крысятничать на него Финстоку… А еще знает, что просто не переживёт поток бесконечных шуток и наглых вопросов, который начнется, как только всё тайное станет явным. Да и вообще, между Стайлзом и Питером не происходит ничего особенно важного. Какой смысл об этом говорить? Просто очередная скучная и банальная офисная интрижка. С кем не бывает. — Я сегодня говорил с Питером, — сообщает Айзек минут через пять после того, как Стайлз подсаживается к нему за обедом, — А ты? — Да, я тоже сегодня с ним говорил, — отвечает Стайлз, оставляя фразу «и сказал ему что-то вроде “ох, господи, я слишком быстро кончу, если ты продолжишь” и “блядское блядство, вот так, да, продолжай”» при себе, — Я отдал ему документы. Он сказал «спасибо». Я сказал «пожалуйста». Горячо, правда? Стайлз запихивает в рот большую ложку сальсы, достаточно острой, чтобы на неё можно было списать заливший щёки румянец. Айзек раздраженно кладёт вилку на стол: — Ты можешь, пожалуйста, уже переспать с ним? — Нет! — вскрикивает Стайлз (явно слишком громко, это слишком подозрительно) и повторяет это ещё семь раз, чтобы до Айзека точно дошло, — Нет! Нет. Нет. Нет-нет-нет! Мне не нужно с ним спать. Всё у меня хорошо. — Да? Ты кого-то встретил? — Давай остановимся на том, что секс у меня есть, — говорит Стайлз, чтобы не придумывать несуществующие отношения: потом придётся сочинять историю первого знакомства, создавать для своей воображаемой пары страничку на фейсбуке и показывать друзьям поддельные смс-переписки, знаем, плавали, — Мне для этого не нужен Питер. Телефон в кармане вибрирует. На экране сообщение от Питера. Питер @ 11:55: Я, ты и твои любимые брифы сегодня вечером? Что скажешь? — Просто жаль, что всё это сексуальное напряжение пропадает впустую. — Не пропадает, — заверяет Стайлз, — У меня есть дружеская… Рука. Сильная рука. — Бр-р-р. — Я большой мальчик и сам могу позаботиться о своих сексуальных потребностях, — и это, конечно, правда, но горячий мускулистый талантливый партнер тут вообще не мешает, — Можем о чем-нибудь другом поговорить, пожалуйста? — Пойдём в клуб? — предлагает Айзек, — Будем ходить из заведения в заведение, пока Стайлз не найдёт себе какого-нибудь подходящего холостяка. — Подходящего холостяка?.. — Ага, пошли, — соглашается Скотт, — Давайте в тот бар на крыше? Стайлз, тебе же там перепало, когда мы там были в последний раз, да? Перепало — слишком щедрое слово. Наполовину пьяный мужик купил Стайлзу выпить, и спустя двадцать минут разговоров о футболе всё закончилось не особо впечатляющей взаимной дрочкой в туалете. Стайлза вообще возбудил не сам мужчина, а мысли о Криштиану Роналду, да и штаны он спустил всего лишь до колен. Прямо влажная мечта, не иначе. — Не знаю, — говорит Стайлз, — Почему бы нам просто не потусить у меня? — С чего это ты вдруг хочешь секса меньше, чем девяностолетний старик, лежащий в коме?! Мы идём в клуб, — отрезает Айзек. Стайлз вздыхает, достает телефон и пишет ответную смс. Стайлз @ 12:02: Хотел бы, но не могу. Ребята тащат в клуб. Как-нибудь в другой раз. Питер @ 12:03: Ты многое теряешь. Стайлз ненавидит тот факт, что Питер прав — он и правда выглядит чертовски горячо в тех брифах. А еще Стайлз поверить не может, что собирается отказаться от секса в попытке доказать друзьям, что не сошёл с ума от отсутствия этого самого секса. — Мне кажется, словно вы меня заставляете найти себе кого-нибудь на одну ночь, — вздыхает Стайлз. — Переживёшь, — отвечает Айзек, — Мы никуда не уйдём из клуба, пока ты не кончишь. Господи ты боже… Ночь обещает быть длинной. *** Стайлз должен признать — он не винит друзей за их попытки. Наоборот, это он сам виноват, что Айзек со Скоттом не знают, что у него идеально, а иногда и практически слишком много секса каждый день. Наверное, со стороны кажется, что Стайлз одинок, давно ни с кем не спал и вообще уже тянет на какого-нибудь утомленного жизнью отшельника. Это он сам виноват, что вместо того, чтобы стягивать с Питера брифы зубами, он стоит в шумном клубе в окружении потных незнакомцев. Место тут… так себе. Модное, конечно — громкая танцевальная музыка, разноцветные лучи прожекторов, потолок как на складе — но слишком явственно здесь чувствуется отчаяние сотни людей, трущихся друг о друга в жалком подобии танца под Джастина Бибера. Стайлз абсолютно отказывается тереться пахом о чьи-то ягодицы под Джастина Бибера. Просто отказывается. — Видишь какие-нибудь вкусняшки, которые тебе не терпится попробовать? — спрашивает Айзек, принося напитки. — Это что, кафе-мороженое? — Если тебе так больше нравится, — отвечает Айзек, — Какого хрена ты всё еще стоишь тут и разговариваешь со мной? — Вы, ребята, просто мудаки, — говорит Стайлз и выпивает принесённый Айзеком шот, — Я просто осматриваюсь. Долго осматриваться не получается — буквально через пару минут Скотт приводит парня, который выглядит так, словно отжимается каждую свободную минуту, и подталкивает его к Стайлзу. — Стайлз, это Итан, — говорит Скотт, — Я ему только что говорил, что у меня есть друг, с которым у него очень может что-то получиться. — И кто же этот друг? — спрашивает Стайлз. — Очень смешно, — отвечает Скотт. — Потанцуем? — предлагает Итан, и Стайлз пожимает плечами. Они танцуют одну или две песни. Стайлз утягивает Итана на самый центр танцпола, чтобы стоящие у стены друзья не могли наблюдать за ними, как посетители зоопарка за животными. Итан неплохо двигается, да и вообще он слишком хорош. Слишком. В общем, всё нормально. Не о-боже-я-уже-хочу-снять-с-нас-обоих-штаны, но нормально. В какой-то момент Итан подходит ближе и кладёт руку Стайлзу на талию. Его ладонь ощущается неправильно — как-то грубо, неловко и слишком холодно — так что Стайлзу приходится наклониться к самому уху парня и предложить отойти к барной стойке. Всё, что угодно, лишь бы это не превратилось в какие-то грязыне танцы. Итан кивает. Всё немножко странно, потому что год назад Стайлз бы с ума сошёл, если бы кто-то типа Итана обратил на него внимание, а теперь парню всё равно. Черт его знает, что изменилось… Стайлз садится так далеко от Скотта и Айзека, как только возможно — им для полного счастья только биноклей не хватает — и Итан заказывает два пива, даже не поинтересовавшись, чего хочет Стайлз. Это как-то по-мудацки, хотя Стайлз знает как минимум одного человека, которому и не такое бы простил. Видимо, мудацкость, как и красота, в глазах смотрящего. Вспомнишь солнышко, вот и лучик — у Стайлза в кармане вибрирует телефон. Новое сообщение от Питера. Питер @ 21:01: Как всё идёт? Итан барабанит пальцами по барной стойки, явно недовольный тем, что между ним и телефоном Стайлз выбрал последний вариант, но Стилински всё равно отвечает на смс. Может, он сегодня тоже хочет вести себя как мудак. Стайлз @ 21:03: Неплохо. Сейчас ко мне подкатывает очень горячий парень. Питер @ 21:03: Да ты что? Стайлз @ 21:04: Ага. У тебя есть соперник. — Что-то не так? — спрашивает Итан. Стайлз наконец отрывается от телефона: — А? Нет. — Тебя кто-то ждёт? — усмехается Итан. Стайлз пожимает плечами, а потом чувствует, как в животе клубочком сворачивается какое-то странное чувство. — Может быть, — отвечает он, — Ты ведь умеешь хранить секреты, правда? Итан выглядит так, словно вообще не ожидал такого ответа, но ему всё равно любопытно: — Конечно. Стайлз наклоняется ближе и шепчет: — Мои друзья притащили меня сюда, потому что думают, что у меня нет секса… Но на самом деле это не так. Совсем не так. — …чего? — У меня есть… — Стайлз прикусывает язык: лучше не разбрасываться красивыми словами, — В общем, у меня есть человек, с которым я регулярно сплю, просто мои друзья об этом не знают. Итан, кажется, уже ничего не понимает: — Тогда что ты здесь делаешь? — Я не могу рассказать своим друзьям, — поясняет Стайлз, — Понимаешь, мы с этим человеком вместе работаем, и мои друзья тоже там работают, так что поток шуток и намеков будет просто бесконечным. А, и технически это нарушает устав компании, так что… Стайлз прикусывает щёку. Если столько болтать, то можно случайно и номер Финстока продиктовать, и в итоге этот парень всё разболтает тому, кому не надо. — В общем, вот, — громко говорит Стайлз, надеясь, что весь предыдущий монолог утонул в грохоте музыки. — Что? Итан явно не в восторге от чужой откровенности. Он смотрит на Стайлза, словно тот здесь лишний, словно тот занимает место какого-нибудь одинокого и жаждущего секса мужчины… И Стайлз с ним согласен, полностью согласен. Его сейчас не интересует ничего из происходящего — ни слишком сладкие коктейли, ни ремиксы какого-то дабстепа, ни сильный запах чужого дезодоранта. — Эй! — говорит Стайлз и щелкает пальцами, словно его только что осенило, — А ты не притворишься, что отвозишь меня домой, чтобы друзья наконец от меня отстали, а? — Нет, — говорит Итан, морщится и уходит. Ладно, у них бы всё равно ничего не получилось, и виноват в этом Стайлз. Можно было бы как-то помягче сказать… Или вообще не говорить о Питере и не тратить чужое время. Стайлз уверен, что на самом деле не должен здесь находиться. Не то чтобы он дома к стене прикован цепью верности, но флирт с незнакомцами, когда ты и без этого можешь получить охуенный секс с охуенно горячим человеком, кажется лишним. Да и вообще, Питер сейчас дома в своих супер-сексуальных брифах, так какого черта Стайлз пытается тут зубы заговорить парням, которых ему приводят Скотт и Айзек?! На секунду Стайлз представляет обратную ситуацию — это Питер сейчас в клубе, а Стайлз дома открывает бутылку вина и наслаждается своими кубиками пресса — и чувствует нехорошее напряжение где-то в районе живота. Скотт появляется минуту спустя: — Ну и как всё прошло? — Парень — полный мудак, — говорит Стайлз, — Может, сваха из тебя всё же не очень… — Что? Дай-ка я найду тебе кого-нибудь получше. Стайлз хватает Скотта за руку прежде, чем тот успевает уйти и подобрать для него целый гарем потенциальных партнеров. Почему это вообще происходит? Где был Скотт, когда у Стайлза на личном фронте и правда было грустно и пусто? — Всё в порядке. Я и сам знаю толк в жарке сосисок, — Стайлз очень мерзко подмигивает и надеется, что слово «сосиски» в данном контексте отобьёт у Скотта всё желание продолжать, — Хотя я ценю энтузиазм. Скотт морщится: — Уверен? Мы просто хотим, чтобы тебе было хорошо, ты же понимаешь. Никаких пыток свиданиями или чего-то такого. «Пытки свиданиями» — звучит как название телешоу, которое наверняка собирало бы большие рейтинги. — Мне и одному нормально, — настаивает Стайлз. — Правда? Ты просто… Не знаю. Может, это не наше дело, но ты какой-то сам не свой с тех пор, как у вас с Питером ничего не получилось. О, всё получилось. Стайлз пытается затолкнуть язык себе глубоко в горло, чтобы случайно не ляпнуть лишнего. — Мы просто хотим, чтобы у тебя всё было зашибись, — говорит Скотт. Стайлз вздыхает. Ну почему у него такие заботливые друзья… И почему они так легко заставляют его участвовать в каком-то барном варианте шоу «Холостяк», пусть и исключительно из благих побуждений. Блять. Стайлз хочет обо всём рассказать. Хочет уже ляпнуть, что у него с Питером просто лучший в жизни крышесносный секс… Но тогда придётся очень многое объяснять. Чем именно они занимаются. Кто они друг для друга. Куда всё это идёт. Скотт и Айзек просто не поймут. Они не поверят, что всё куда проще, чем выглядит, что нет никаких ярлыков, что Стайлз с Питером просто веселятся в постели. Стайлз смотрит на Скотта, чьи глаза в лучах прожекторов сверкают то белым, то фиолетовым, а потом зелёным, желтым и оранжевым. Он практически признаётся. Практически. — У меня всё и так зашибись, Скотти, — говорит он, — Не волнуйся. — Эй, — говорит Айзек, внезапно появляясь у Скотта за спиной, — Я нашёл тебе горячего парня, который ну точно в твоём вкусе. Поговоришь с ним? Стайлз чувствует, что сдувается, как воздушный шарик, который зачем-то прокололи иглой. Да весь клуб забит горячими парнями вполне во вкусе Стайлза. Если говорить с каждым, то на это уйдёт не один час… Возможно, вообще вся ночь. Стайлз вздыхает. — Ладно, — говорит он, — Веди его сюда.