occupational hazards

Стайлз просыпается несколько часов спустя: спина отчаянно сопротивляется перспективе и дальше лежать на жестком диване и требует, чтобы отдых продолжился в кровати. Стайлз сонно оглядывается — темно, только на кухне включена одна лампочка, и мягкий свет проникает и в гостиную — и наконец вспоминает, почему вообще заснул. Питер. Мужчины нет — обувь, которую Питер оставил у двери, тоже исчезла — но доказательства его былого присутствия налицо. Посуда вымыта, Стайлз укрыт пледом, а на журнальном столике лежит аккуратная стопка папок, файлов и бумаг. Парень трёт глаза и изучает эту стопку. На самой верхней папке почерком Питера написано «Квитанции за воду», на следующей — «Заработная плата», потом «Аренда» и «Страховка за машину». Под папками даже обнаруживается подробно расписанный бюджет на месяц — пример того, как можно разумно и адекватно распределять свою зарплату — и записка, напоминающая, что на батуты и любые другие надувные конструкции необходимо тратить ровно ноль долларов. На самой верхней папке наклеен желтый стикер. «Стайлз, Убери все документы. Избавься от той нелепой свинюшки-копилки. Доброй ночи. Спасибо за фрикадельки. Питер» Стайлз смотрит на банку «На еду», которую Питер переставил со стола на крышку мусорки, улыбается, достаёт телефон и болезненно щурится на яркий экран, пытаясь найти нужный диалог. Стайлз @ 03:22: спасибо за работу Стайлз @ 03:22: а, и свинка остаётся Отключив телефон, Стайлз идёт в спальню, забирается под одеяло и, если честно, жалеет, что рядом нет Питера. *** Ещё раз просмотрев все папки с утра и по-настоящему оценив, насколько тщательно и качественно всё организовано, Стайлз клянётся так же тщательно и качественно поблагодарить Питера. Оказывается, если все твои документы лежат не в старой коробке из-под обуви, а в специальных папках, чувствуешь себя куда взрослее. Стайлз думает об этом, пока смотрит, что Питер еще успел — например, помыл посуду, убрал вино на место и даже чайник сполоснул. Да, Хейл точно заслужил какую-нибудь награду. К тому же, до секса они вчера так и не дошли, так что с этим тоже надо разобраться. Сперва Стайлз хочет удивить Питера и прийти в джинсах на голое тело, но потом думает о всевозможных рисках и решает не испытывать удачу (где-то год назад Стайлз подрезал Айзека на парковке, так что Лейхи явно жаждет мести, и прийти на работу без белья и случайно спалиться было бы ну крайне глупо). В итоге Стайлз останавливается на более креативном варианте и заезжает в Walgreens, чтобы распечатать фотографии, которые абсолютно точно не становятся причиной того, что он безбожно опаздывает на работу. — Колесо проколол, — говорит Стайлз Финстоку по телефону, переминаясь с ноги на ногу у фотокиоска, — Скоро буду. — Если ты сейчас медленно завтракаешь в каком-нибудь Макдональдсе или Старбаксе, лучше бы тебе захватить еды на всех. Автомат начинает гудеть, оповещая о завершении печати, и Стайлз судорожно пытается отключить микрофон на телефоне. Он думает о том, что может захватить на всех разве что вот эти фотографии, и нет, не-а, нетушки, обойдётесь. — Правда колесо проколол, — врёт он. — Объясняю, — говорит Финсток, — Если не хочешь штраф за опоздание, то захвати мне завтрак. Даже если ты сейчас не в кафе. — Понял, — отвечает Стайлз и по пути на работу останавливается в Старбаксе. *** В прошлой жизни Стайлз наверняка работал в правительстве и тайно встречался с агентом ФБР, каждый день пытаясь не допустить ошибку и не раскрыть свои отношения. Именно поэтому сейчас всё так хорошо идёт. Именно поэтому таким естественным кажется просто убрать грязные и немножко пошлые фотографии в конверт, стащенный со склада офисных бумаг, и отнести их Питеру. Есть в этом что-то захватывающее. Как когда они с Питером трахались на лестнице или как когда Питер впервые зашел в квартиру Стайлза. Питер захватывающий. У него есть целая коллекция анальных пробок, он хранит смазку на работе, а еще планирует Стайлзу бюджет и отправляет его рубашки в химчистку. Он интересный. Он разный. Это цепляет. Да. В общем, он определенно заслуживает получить парочку очень интересных фотографий. Где-то в девять утра (секс перед чередой встреч и совещаний — самое оно) Стайлз стучится в дверь нужного кабинета, повторяя мелодию из «Звездных воин». Это их секретный знак. Питер, правда, активно против, но Стайлз упорствует. — Войдите, — говорит Питер. Стайлз заходит: — Привет. — Доброе утро, — отвечает Питер, пока Стайлз выбирает самую сексуальную походку из всех возможных, — Тебе что-то нужно? — Ну, э-э, — говорит Стайлз, медленно протягивая Питеру конверт, и прислоняется к столу, всё ещё пытаясь быть сексуальным. Эти попытки заключаются в том, что Стайлз напускает на себя соблазнительный вид (который вообще-то стоило бы проверить перед зеркалом) и добавляет в голос хрипотцы, — Вот отчеты, которые вы просили, мистер Хейл. Питер хмурится: — У тебя что, горло болит? — Чего? — сексуальная хрипотца из голоса сразу пропадает, — Нет. Я просто пытаюсь… Черт, да ты откроешь этот конверт или как? Питер выполняет эту просьбу: — Это не отчеты, которые я просил. — Я в курсе, — улыбается Стайлз. — Это твои очень откровенные фотографии, — говорит Питер. Кажется, он изо всех сил сдерживает улыбку, — Ты же знаешь, что на работе это строго запрещено. — Хм-м… Может быть, тебе… Наказать меня? Стайлз наклоняется над столом и чуть откидывает голову назад. Он понятия не имеет, как выглядит — сексуально или так, словно немножко поехал крышей — но видимо, соблазнение всё-таки удаётся, потому что Питер кладёт ладонь парню на колено и наконец улыбается. — Хорошо. Иди сюда. Стайлзу не нужно повторять дважды: он тут же садится к Питеру на колени и с энтузиазмом целует его. Питер опускает ладони на ягодицы парня. — Ты был плохим мальчиком? — спрашивает он. — О, очень плохим, — урчит Стайлз и прикусывает мочку уха Питера, — Я использовал все чернила в офисном принтере и даже не подумал заменить картридж. — И правда непослушный мальчик, — выдыхает Питер и грубо целует Стайлза. — Сра-а-ань господня, — говорит кто-то. Стайлз оборачивается так резко, что чуть не вывихивает шею. Айзек, стоящий на пороге, явно разрывается между ужасом и диким приступом смеха. Стайлз чувствует, что балансирует на грани нервного срыва, но всё же каким-то чудом находит силы собраться и взять ситуацию под контроль… И хотя бы, блять, слезть с чужих коленей. А вот Питер, кажется, вовсе не на грани нервного срыва. Он просто раздраженно выдыхает и спрашивает: — Вас стучаться не учили? — слова так и сочатся ядом. — А, вы хотите, чтобы я дал вам продолжить заниматься тем, чем вы тут занимались? — уточняет Айзек, явно сделавший выбор не в пользу ужаса, и ухмыляется. Стайлз уже очень жалеет, что не набрался смелости рассказать обо всём до того. До того, как, ну. До того, как его поймали сидящим у Питера на коленях и называющим себя плохим мальчиком. До того, как Айзек заметил разложенные на рабочем столе обнаженные фотографии, — Охрененно, господи. — Выметайся, — сквозь зубы говорит Питер, — И дверь за собой закрой. — Охрененно, — повторяет Айзек и тычет в Стайлза пальцем, — Мы тебя сегодня вечером просто уничтожим. Дверь он всё-таки закрывает. Раздающийся из коридора громкий хохот окончательно избавляет Стайлза от стояка. Господи ты боже мой, нужно научиться запирать за собой двери на ключ. — Боже, — выдыхает Стайлз и закрывает лицо ладонями, чувствуя, что падает в свой собственный личный ад, — Мы что, и правда настолько тупые? — Расслабься, он никому не расскажет, — Питер, может быть, и раздражен, но явно не испытывает того же унижения, что и Стайлз. Он откидывается на спинку офисного кресла и гладит парня по бедрам, — Давай, иди закрой дверь и возвращайся ко мне. — Ты сейчас издеваешься? — Он ушел. И я очень сомневаюсь, что в ближайшее время вернется. — Серьезно?! Да он может всему офису рассказать… Ну, ладно, не всему офису, но Скотту он точно расскажет. — И что, разве это ужасно? — Они меня до смерти застебут, — Стайлз запускает пальцы в волосы, — Они таскали меня по барам, пытаясь найти мне какой-нибудь перепихон, потому что думали, что у меня секса не было как минимум год, и теперь они узнают, что всё это время я спал с тобой… Господи, блять, нам надо научиться закрывать двери. Питер тянет Стайлза к себе на колени. Тот сопротивляется, раздраженный, испуганный и думающий слишком быстро для нормального здорового человека. — Ш-ш-ш, — командует Питер, буквально закрывая парню рот ладонью, — Успокойся. — Сам успокойся, — по-детски огрызается Стайлз. — Ты же не стесняешься меня, правда, Стайлз? — спрашивает Питер, гладя чужой подбородок большим пальцем. Стайлз кивает, а потом тянет Питера за запястье, вынуждая мужчину убрать руку: — Конечно, именно что стесняюсь. — Ой, это просто нелепо. Я — само очарование. И правда, Питер очаровательный… Или скорее чарующий. Настолько чарующий, что каким-то образом умудрился убедить Стайлза, что секс на рабочем месте — классная идея, что к этому и нужно стремиться. И вот Стайлз уже приносит свои обнаженные фотографии и в девять утра шепчет всякие пошлости. Господи, да в какой момент парень растерял последние клетки мозга?! Телефон пиликает, оповещая о новом сообщении. Стайлз с ужасом смотрит на экран. Скотт @ 09:31: Я узнал не от тебя, а от Айзека???? Серьезно????? Скотт @ 09:31: ВСЁ ДО МЕЛЬЧАЙШИХ ПОДРОБНОСТЕЙ, СЕГОДНЯ В БАРЕ — Блять, — с чувством говорит Стайлз. *** Зайдя в бар после работы, Стайлз обнаруживает, что наглая ухмылка Айзека теперь красуется на лице не только у самого Лейхи, но и у Скотта… И думает, не поздно ли еще развернуться и сбежать. — Господи боже, я к вам даже подходить не хочу, — бурчит Стайлз. — Сюда иди, — командует Айзек, — Всё равно придётся всё рассказать. Стайлз мнётся, но всё же подходит и садится на любезно отодвинутый для него стул. Черт, даже испанская инкивизиця действовала мягче… — Не могу поверить, что ты нам не сказал, — начинает Скотт, — Своим лучшим друзьям… — Да, своим лучшим друзьям, которые безжалостно бы меня стебали, если бы узнали, что я сплю с финансистом. — Нам больно! — Да ну вас, ничего такого не происходит, — говорит Стайлз, пытаясь привлечь внимание бармена, потому что ему очень нужен алкоголь, и вообще, надо было еще до прихода сюда напиться, — У нас просто секс, ничего серьезного. — Ага, у вас просто секси-рандеву прямо посреди рабочего дня, — замечает Айзек, хотя они могли бы обойтись и без этой информации, и тыкает Стайлза в бок локтем с таким маниакальным выражением, что Стайлзу точно очень надо выпить, желательно быстро и много, — Мы знали, что ты на него запал. Знали уже много месяцев назад! Ты его лю-лю-любишь? — Мне нужны новые друзья. — А, то есть ты и правда его любишь. — Чего?! Нет! Нет, я его не люблю, так что даже не шути об этом, — чёрт, ну почему он краснеет, — Это просто секс. — Ну, раз ты так говоришь. — Именно так я и говорю, — боже, почему в этом баре так жарко, неужели нельзя включить кондиционер, — Можно уже сменить тему, пожалуйста? — Абсолютно и совершенно нельзя, — отвечает Айзек, — Мы еще не закончили. Когда всё началось? С вашей секс-командировки в Сан-Франциско? — Нет! Нет, — говорит Стилински и делает несколько глотков из бутылки пива Айзека, раз уж бармен продолжает игнорировать несчастного Стайлза, — Недавно. Типа неделю назад. — И как всё случилось? — локоть снова впивается в бок, — У тебя встал на него прямо при нём? — Ладушки, мне кажется, на сегодня хватит, — Стайлз крепко вцепляется в бутылку пива, чтобы Айзек её точно не отобрал, это своеобразная моральная компенсация, — Мы просто… Я не знаю. Мы ругались у него в кабинете, а закончилось всё поцелуями. — Всё ещё поверить не могу, что ты так долго это скрывал, — говорит Скотт, — Почему ты раньше ничего не сказал? — Потому что ничего серьезного не происходит. Серьёзно, всё это ну до ужаса несерьезно, — говорит Стайлз. Ему жизненно необходимо, чтобы друзья это осознали: никто не планирует рассылать свадебные приглашения или менять статус на фейсбуке на «в отношениях», — Мы просто занимаемся сексом. — Сексом можно заниматься с кем угодно, — возражает Айзек, — Зачем париться и заниматься им с человеком, за связь с которым могут уволить? Мне кажется, что так стоит заморачиваться, только если ты влюбился. — Даже не начинай, — предупреждает Стайлз. Он надеялся, что пиво поможет охладиться, но эффект почему-то обратный, — Мы осторожно. Никто нас не поймает. — Ага. Именно поэтому я сегодня вас поймал. На раз-два. — Да мы просто забыли дверь закрыть, — говорит Стайлз, отказываясь признавать, что такое случается уже не в первый раз, — Урок усвоен. — Ну, я просто скажу, что очень очевидно, что ты в него втюрился. Я с самого начала так говорил, — заявляет Айзек и поворачивается к Скотту, — Правда? — Правда, — подтверждает тот. — О господи, прекрати говорить, что я втюрился. Ради всего святого, мы же не в начальной школе. Всё, что между нами происходит — секс. Обычный взрослый секс, — Стайлз трёт переносицу, — Можем уже закончить на сегодня этот допрос? — Ладно, ладно. — Только один вопрос, — говорит Айзек, — Как долго ты ещё собираешься себе врать? Ну, нам ждать тяжелого экзистенциального кризиса или к тебе внезапно просто придёт осознание? — Ты идиот, — говорит Стайлз и делает ещё пару глотков пива, а потом всё же отдаёт бутылку. Айзек очень сильно ошибается. Правда. Серьезно. У Стайлза всё под контролем.