Консервной Банке от Бучмэна

Похоже, теперь Консервная Банка его избегал. Не то чтобы он знал. Ведь Буч прятался в незанятом номере отеля весь день и рыскал по кораблю лишь ночью, когда Шеф не был на дежурстве. Вскрыть замок комнаты было отличной идеей. Никто ничего не заподозрил. Никто не проверил комнату. Конечно. Однажды кто-нибудь обнаружит. Вероятно, консервная банка Веры, Бакингем. Но пофиг. Он знал, как отделаться от этих сосунков, ок да. У каждой консервной банки есть выключатель. Ага. Даже у Консервной Банки. Он содрогнулся, представив безжизненного Шефа, болтающегося как идиот. Он был здесь уже пять дней. Почему? Потому что он чувствовал себя… клауст… клаустроформ… ограниченным, ок да. Будто в Ривет-Сити было ёбаных десять тысяч охранников или что-то вроде того. И Сестра был занозой в заднице. Шеф тоже был занозой, улыбаясь ему и, ладно, это было… мило. Но Бучмэну не нужно было «милостей». Он ебаная туннельная змея. Плюс… было просто… странно… видеть, как Консервная Банка «улыбается», как будто он «чувствовал» что-то к Бучу… как будто Буч ему «нравился» или типа того… Бучу не нужна была эта жестяночная фальшь. Пофиг. Потому что Туннельные Змеи и охрана и не должны были ладить. В любом случае, это был самый спокойный отдых, который был у Буча за… когда бы то ни было. В комнате была отличная кровать и место для его виски. Может, к этому времени волосы Тринни мутировали во что-то, над чем уже можно поработать. Угу. Буч был ёбаным художником, но он не мог превратить кентавра в Псину, ок да. Красотка наверняка опять волновалась. Не то чтобы ему было не пофиг. Женщина волновалась, потому что она была его грёбаной домовладелицей или вроде того. Они все пили вместе. Они все вместе спали в задней комнате бара «У руля». Это было как грёбаная вечеринка. Бары, бухло и Буч: все они хорошо смешивались… как коктейль. Угу. Буч просто не хотел думать о своей маман. Красотка Бонни всегда напоминала ему о ней. Барсук же напоминал о его братьях-змеях. Тринни почему-то напоминала о Фредди Гомесе… Возможно, из-за своей психованной ненормальности. Что, блядь, увидел в ней Барсук? Всем, что видел Буч, были её кошмарные волосы. В любом случае, он не избегал Консервную Банку. Значит, он не проверял Консервную Банку. Зато пальто Консервной Банки было здесь, с ним. Буч немногое забрал с собой из Убежища. Лишь десятимиллимитровый пистолет, свою зубочистку и добро Туннельных Змей. Под добром он имел в виду, ну, знаете… крутизну. … Б У меня нет проблем. А у тебя? КБ … Б Проблема определённо есть. Красотка говорит, что ты пропал. Что за игры, Делория? КБ … Я знаю, что ты всё ещё здесь. Ты читаешь мои записки. КБ … Буч. Где ты? … Он совсем не отвечал. Ну разве не ценнейшими были эти записки? Почти что материал для шантажа. Угу. Но чего здесь хотел Буч? В Убежище, во время восстания, или что это было, всё было ценным, всё было разведданными и прочей хренью. Всё имело двойной смысл (ему было наплевать на двойной смысл, ок да. Он никогда не читал ту херню, что передавала ему Амата, кроме той, в которой узнавал, кто и где делает обход). И такие записки были похожи на разведданные… пожалуй, как коды о том, где установить растяжки, где поставить жучки. Ну, знаете. Свергнуть систему, чтобы получить то, что они хотят. И все, как и Буч, хотели уйти из чёртова Убежища. Там, на Пустоши, он хотел только одного — расслабиться (вообще-то, он хотел создать банду. Но когда он побродил по Пустоши с Ноксом, оказалось, что единственные банды здесь были дерьмом ебаным, как Рейнджеры Рейли, или рейдеры и наёмники компании «Коготь» и прочая хрень. Они ему не нравились. Он не нравился им). Он хотел делать больше стрижек. Потому что из-за восстания это дело отложилось (а Бучу нравилось быть барбером, ок да). Он хотел немного выпивать. Немного больше спать. Стрелять. У Бучмэна были руки любовника, ок да… Когда он ничего не ломал. В любом случае, всё это не так уж плохо. Конечно. Не это он себе представлял, когда покидал 101, ну да ладно. Они хорошие ребята. Он мог бы так жить. Угу. Блядь. Чем он тут занимается? Он бросил иголку, нитку и пальто на пол. Видел бы его сейчас Нокси… штопает дырки в пальто Консервной Банки. Видел бы Буч себя сам. Знаете, что? Да пошло оно нахуй. Буч лёг спать дальше. Проснувшись, он обнаружил, что у него горит щека и он кричит как резаный. Зубочистка была в его руках, и… — Чёрт. — На ноже была кровь. И Консервная Банка прислонился к стене, закрывая собственную щёку и смотря на него дикими глазами. Чёрт. Блядь. Блин. По коже Шефа стекала струйка крови. БЛЯДЬ. Спустя несколько секунд Буч выдохнул. — Я нихуя не сделал. — Он не виноват в том, что его тело уже запрограммировано реагировать вот так (Хех. «Запрограммировано»). Так что извиняться он не собирается. Это не его вина, чёрт возьми. — Делория, — начал Шеф. Буч перебил. — Послушай. Шеф. Нельзя вот так просто прыгать на людей! Они, блядь… набросятся на тебя… — Делория, ты… — То есть, я не привык вот так… — Буч. — Шеф схватил его за предплечье. Буч почти ударил его снова, потому что БЛЯДЬ — никто его не трогает, ок да. НИКТО. Ну, не так. И тем более не… шерифы консервные банки. Хватка раздражала и он не мог перестать смотреть на «человеческие» пальцы. Чёрт. Он стряхнул хватку. Щека болела. У Шефа был сильный удар. — Похоже, ты нашёл меня, Шеф, — покорно сказал он. — Что дальше? Хочешь подарок или что? — Он посмотрел на Консервную Банку. На лице Консервной Банки снова была эта его жестяночная спокойная ухмылка, и при виде неё захотелось его ударить или ещё что-нибудь. На его скуле была глубокая рана, которая все еще кровоточила. Глядя на неё, Буч вытер большим пальцем кровь со своего ножа. Чёрт. Это… Она… была совсем как настоящая кровь. И пахла тоже. — Не суй в рот, — резко прошептал Консервная Банка. — Она синтетическая. — Что? — Это не настоящая кровь, — сказал Консервная Банка. «Конечно. Можно подумать, в тебе есть хоть что-либо настоящее…» — хотел сказать Буч, но не стал. Вместо этого Буч протянул руку и коснулся пореза на щеке Консервной Банки. Консервная Банка зашипел. Консервная Банка поморщился. Буч почувствовал, как всё тело замерло от душевной боли. Потому что… эм. Консервные банки не должны, блядь… чувствовать боль. — Больно? — с недоверием спросил Буч. Консервная Банка уставился на него так, будто он задал тупой вопрос. — Ты вырубишься или что? — Шеф оттолкнул руку Буча и распрямился. Буч вытер кровь на воротнике. — Приберись тут, Делория, — сказал Шеф своим деловым тоном. Что? Что за хуйня, Шеф? — Это незаконное проникновение. — Угу. Конечно. Будто бы то, что Бучмэн каждый день вламывался в комнату Консервной Банки, не было незаконным проникновением. По какой-то причине Буч подчинился. Это его тоже устраивало, но он ничего не понимал. Через час он уже был в баре «У руля», тащил свои немногочисленные пожитки к сундуку рядом с койкой (даже пальто Консервной Банки. Консервная Банка видел это, но ничего не сказал). Буч облизал большой палец, на котором было пятно крови. Он закашлялся. Блядь. Это была обычная кровь. После того, как Красотка отругала его ещё раз, бля, он отправился в комнату Консервной Банки, чтобы оставить ему записку и найти новую, ждавшую его. … Б Ты был прав. КБ … Чё? Буч не понял, ок да. … КБ Конечно я прав. А о чём ты? Б … Б Может, когда-нибудь я тебе скажу. А сейчас ты должен мне извинение. И «спасибо» за то, что не выкинул тебя за борт. КБ … КБ Я тебе ничё не должен. Серьёзно, о чём ты говоришь? Б … Б Сначала извинись. Тогда скажу. КБ … КБ Да? Тебе придётся подождать. Б … Б Меньшего я и не ожидал. КБ … Чего? Шеф ему голову заморочил. Он типа добрый, а Буч типа нихуя доброго не делает, ок да… Угу. Потому что Туннельные Змеи и Шерифы Консервные Банки не смешиваются, как коктейли… …даже если эти консервные банки истекают кровью и чувствуют боль совсем как туннельные змеи. Блин, вся эта херня была такой запутанной.