То, о чем ты молчишь

В комнате мрак. Ао отодвигает шторы, мягкие на ощупь, и жмурится от дневного света. Пылинки в воздухе парят – давно ли тут убирали? Ноздри щекочет. Слуги боялись сюда заходить, да и Карелл не пускал, сторожил будто: боялся, что кто-то захочет отомстить за смерть друзей-слуг и стражников. И это возможно: Браяр в таком состоянии беззащитен. И дар его не спасет. Одно движение лезвия кинжала по горлу – все. Проще простого. Не смотря на свои же слова, Карелл не отходит от Браяра. Все сидит у его кровати на полу, голову склонил на покрывала. Сидит и смотрит на альфу. – Я слушаю, дышит ли он, – ответил на немой вопрос бета. А говорят, мол, беты чувствовать не умеют, мол, раз бесплодны – то и любовь им чужда. Бред. Вон, как бы больно Кареллу не сделали, все позабыл, верный. Жаль его, да толку от жалости... В отличие от беты, Ао впервые за долгих три дня пришел к брату. Тот лежал, как неживой. Но грудь его размеренно вздымалась. Спит. Он всего лишь спит и скоро проснется. А когда это случится – Ао должен переубедить его. Или уничтожить, как преграду. Но ни в коем случае не допустить того, чтобы он вышел отсюда и отправился в пекло сражений. Убьют, не убьют – а дух своим воинам он поднимет. А воодушевление, мотивация – куда лучше оружия и тактик. Красная заколка осталась одна. Четыре белых и три золотистых. Мало для обороны. От Теда ни весточки. Но есть и радостные новости – никакие вражеские средства не могут пробить оборону. Прибыло подкрепление. Теперь вся территория охраняемая не только куполом, но и многочисленными стражниками. Их так много, что в глазах рябит – черные-то по белому снегу. И откуда традиция у воинов черный надевать? Ведь в снегах заметить и на расстоянии просто. С верхнего этажа башни они кажутся маленькими темными точками. Но если вондерцы попробуют напасть снова, не так просто будет завоевать особняк. Тед знал, что оставляет Ао с Иеном в надежном укрытии. Тогда, трое суток назад, на них напали неожиданно. План, придуманный Каси и клановцами, сработал. Они мастерски отвлекли внимание, разворачивая масштабное наступление на границы Мюрея, и дождавшись реакции – отъезда Теда с войсками – пробрались в особняк. Небольшой группой, людей до сорока, возглавляемой Браяром. Но это больше, чем оставшейся стражи – а половину из них выкосили буквально в первые минуты. Браяр хороший стратег. Но он прогадал, думая, что Ао не сможет остановить его. Если начистоту, Ао сам не знал, что сможет. ...Сегодня похоронили Леолея. Там же, где и его папу – в родовом склепе, в гуще паркового комплекса. Без почестей и традиций – тихо. Просто положили в каменный гроб, накрыли массивной крышкой с резьбой и гербом Фахо. Они не предали его ни одной из четырех стихий – он не маг. Человек, но человек чести. Ао не мог проронить и слезинки. Хоть даже воины не стыдились своей скорби. Он стоял, уставившись на узоры, искусно вырезанные из камня. Рассматривал, и чувствовал себя пустым. Опустошенным настолько, что казался себе лишь оболочкой. Одно заставляло держатся – то, как жмется к нему не понимающий ничего Иен. Когда все разошлись, Ао положил руку на камень, провел. Наклонился и прошептал одними губами: – Прости. Взял маленькую ладошку Иена в свою, и повел в дом. Когда они покидали склеп, в лицо подул резкий поток ветра. Он сбросил к ногам Ао ветку вечнозеленого кипариса, цветущего морозным утром. Он поднял ее и понял: Лео услышал его. ...Ао вздохнул, прогоняя из головы воспоминания-образы. Он перевел взгляд на Браяра. Над ним склонился Карелл, прикладывая ладошку к губам. Ао не чувствовал на брата прошлой обиды, но смотреть на него с прежней теплотой не мог. То, как поступил с ним Брай, перечеркнуло годы. Да, Ао не держал больше зла. Но простить немыслимо. Так же, как простить себе то, что он с такой легкостью воткнул в ногу брата красную заколку. Ао собрался и пошел к себе в комнату, где его ждал Иен и ветвь кипариса в вазе. Он надеялся, что ему удастся заснуть впервые за несколько суток. *** Иен уснул у него на коленях, теперь он не отходил от Ао. Почти одновременно мальчик потерял папу и брата – возможно, сам ребенок и не понимал во всей мере, что это значит: потерять. Однако, он стал более напуганным и тихим, и все жался доверчиво. Ао погладил его черные волосы – прямые, как у отца, продолжая говорить с Аресом на приглушенных тонах. Он вообще теперь к себе никого, кроме мелкого, Ареса да двух бет – Юты и Карелла – не подпускал. Мало ли, чего ожидать можно от слуг и придворных. – Извините, мне еле удалось его уложить, – сказав это, он откинулся на мягкую спинку дивана. Арес напротив, сидит на стуле, локтями на колени оперся. – Не извиняйтесь, сон нашего наследника важен, – прошептал альфа, все так же не моргая. – Но и дела на войне важны, так что говорите сейчас. – Войне? – Арес переспросил с удивлением. – Неужто вы считаете переворотом то, что четвертые сутки не может перевернуться? Это война, – пояснил Ао, стараясь приглушить голос. Иен спит. – Скажите лучше, есть ли вести от Теда? – Нет, мой господин. Ну… Думаю, он не станет говорить о своих планах в письмах. Перехватят. Наш правитель разумный человек, за что я его безмерно уважаю. Ну, и я благодарен, что он поручил мне самое важное дело. Защищать вас. Если бы с вами что-то случилось, я не пережил бы… – Скажите лучше то, за чем пришли, – негромко кашлянув в кулак, перевел тему Ао, как бы намекая на то, что альфа свернул не туда. Негоже говорить подобные намеки замужнему омеге. Или это его собственная фантазия разыгралась: выискивает подвох. Или… взаправду есть в альфе этом что-то не сильно скрываемое. Впрочем, к поклонникам Ао с детства привык. Но видеть именно его в подобном свете как-то странно. Такие, как Арес – мощные воины – должны жизнь свою за родину отдавать, а не на чужих омег засматриваться. Тем более на супруга хозяина. И вправду, чего это он. Фантазия, не более. Тем временем Арес докладывает: – К вечеру их стало больше. Мы в осаде, но думаю, это ненадолго, ну-у, продовольствия хватит на полгода, если что... Пока особняк не захвачен, переворот не считается успешным. Потому что это сердце столицы, – уголок губ альфы дернулся в преддверии улыбки, но тот понурил голову, почесав лоб. – Они хотят прорвать купол. Мне сообщили, что они пытались сделать подкоп, но наш купол в землю уходит глубже, чем наружу. Ну-у, наши маги справляются с их заклинаниями, – Арес выдержал паузу, после чего заглянул в глаза и спросил прямо: – Но не считаете ли вы опасным держать в особняке Браяра Таарей? – Так я смогу уберечь его от гибели, – автоматически ответил Ао, отводя взгляд на тлеющие угли в камине. – Я не желаю видеть его убитым за чужие мести, ясно? – Простите, – снова поклонился головою альфа. – Но я считаю, ну, что это большой риск. Ну… с Леолеем расправился именно он. – Я догадывался, – горько прошептал Ао, перевел взгляд на мирно посапывающего Иена. – Как бы я не желал отомстить, не могу сделать этого… Он мне… все еще дорог, – он произнес это так тихо, будто сам боялся своих же слов. – Не так просто избавиться от того, кто был твоей семьей с рождения. – Понимаю, – кивает Арес и ойкает, он сказал это громче, чем положено. Они оба посмотрели на маленького альфу и выдохнули: спит. Тихо. А нет, вон птицы за окном тревожно вскрикнули, да улетели. Этот день долгий. Да и любой другой из прошлых не менее мучителен. Ожидать, ожидать, ожидать… Знать бы только, чего именно. Неизвестность будущего нагнетает не хуже сгущающихся сумерек. – Он так намучился, бедный ребенок… – прошептал Ао то ли к Аресу обращаясь, то ли к себе. Снова погладил альфочку по волосам, осторожно. Надо будет светильники зажечь. Темно становится, вот и лицо альфы напротив серым стало, только глаза четко выделяются. Черные. Он с Востока? Может быть, родом с Семворда, или Тибби. Интересно, как выглядят омеги с Востока? Поговаривают, красивые. И еще говорят, что альфам их стран положено вступать в брак только с представителями своей расы, дабы кровь не мешать. Традиции… Поговорить бы об этом, да Арес улыбается мягко, и продолжает начатую ранее тему: – Вы будете для него лучшим папой. – Надеюсь. И не только для него, – Ао перенес руку на свой живот и взгляд опустил. Губы тронулись, но улыбка вышла дерганной, не весело это, далеко не весело. – Вы… – только и произнес альфа, но запнулся. Более не слышно ничего. Ао же не хочет смотреть на него, потому что догадывается, что увидит. – И от него я тоже не смогу избавится. В конце концов я всего лишь омега, – глаза щиплет, на душе горько-горько, но он с силой жмурится, запрокидывая голову: не позволяет себе плакать. Нет. Никаких слез. – Это не так, – громче возразил альфа. – Тише. – Да… – кажется, альфа кивнул. Но смотреть на него сил нет. Вдруг заметит, что он, «сильный» такой, да реветь собрался. Арес же продолжил шепотом: – В том смысле, что вы не слабы. Ну, любой другой на вашем месте не выдержал бы… – Нет, право же, не стоит, – взмахнул рукою Ао. – Оставьте любезности на послевоенное время. Мы не в том положении… – Простите. – Хватит извинятся. Давайте к делу, – резче, чем предполагалось, произнес Ао. Ареса можно отнести к типу, у которых на лице все написано: и слов не надо, чтобы понять его. Но все же, таким, каким Ао видел его раньше – хладнокровным воином, и то, каким видит рядом с собой… Два разных человека. Недавно, не моргая, убивал, а перед ним стушевался: взгляд виновато в пол. И все-таки не показалось: Ао ему нравится. Однако, он всем своим видом давал понять, что не заинтересован никем, кроме своего мужа. И Теду он изменять не намерен ни при каких обстоятельствах. Это просто немыслимо. *** – Вам нужно поесть, – позже, едва Ао задремал тревожным сном, пришел Арес с подносом в руках. – Хорошо? – кивает, говорит тихо, подходит осторожно, будто боится шагами своими разрушить тишину. Забавно наблюдать, как этот огромный альфа пытается состроить с себя маленького зверька. Губы Ао тронулись в легкой улыбке, впервые за последние дни. Но он покачал головой, все еще гладя волосы Иена. – Нет, после. – Иену нужен здоровый папа, – а знает, на что давить. Не глуп. – А нам нужен здравомыслящий управитель. Поэтому прошу вас, ну, поешьте. Он не хочет есть. На самом деле и не помнит, ел ли сегодня, или вчера. Он не чувствует голода. Но еду с рук альфы принимает. Хотя обещал себе, что не примет пищу с рук другого, кроме Теда. А вспомнил об этом слишком поздно, пережевывая кусок мяса, кажущегося безвкусным. – Съешьте еще это, – Арес подал ему фрукт, Ао же пришлось взять: настолько умоляющим выглядел здоровяк. Это только ради Иена. Ему нужен здоровый папа. – Уберите. Воцарилась тишина. Если прислушаться, то слышно гул бойни, заглушаемый резкими порывами ветра за окном. Свистит. А в камине огонь – та же любимая атмосфера, но пламя теперь раздражает, напоминая о Теде и прошлом, а после о том, что Тед далеко. И с ним может случится что угодно. Он бы все отдал, чтобы рядом оказаться, но… На плечи его возложена иная ноша: защитить наследника. Нет. Наследников. Он переместил руку на живот и усмехнулся. Но не от радости. Арес ведет себя крайне тихо. Ао вздрагивает каждый раз, когда натыкается на него: тишина заставляет думать, что никого нет. Но взгляд альфы по-прежнему выслеживает. Хм… Их первая встреча была довольно двусмысленная. Тогда, на заснеженном озере, когда они были просто незнакомцами, а не благородным омегой и воином-альфой... Но и в тот момент Ао не расценивал его по-другому, нежели обычного человека, ничем для него не примечательного. Поэтому стоит показать Аресу, что он тут исключительно страж и не более. ...У него приятный запах. Нет, это явно не то, о чем следует думать. Ао прикусил губу, ощущая, как печет место укуса. Легкая боль отвлекает от реальности. – Арес, откуда вы? – сам не знает, почему спрашивает. В один момент тишина показалась ему удушающей, казалось, если голос не подаст – утонет в ней. Монстр навис прямо над его головою, расставив черные клешни, но исчезает, едва звучит ответ. – С Востока, – альфа появляется в области зрения. – Чужестранец? – озвучил свои мысли Ао. Взамен кивок. И молчание. Впрочем, оно-то и логично, на жителя Мюрея он не похож: Ао впервые видит человека со столь темными глазами, настолько, что цвет радужки сливается со зрачком. Но темнота их не темнее той, что преследует его долгие годы в кошмарах. Короткостриженный, русый, с широкими скулами – выраженными – и подбородком. Высокий. Наверно, выше Теда. И точно шире в плечах. Ао смотрит, чтобы отвлечься. От внутреннего монстра, который снова подползает все ближе и ближе. Ао прижимает спящего Иена к себе, и его тепло помогает держаться, чтобы не вскочить и не убежать. Куда-нибудь. К свету. А чудище нависает, темное. – Ответь мне, – быстро выпаливает он. – Отвечай, говори, прошу тебя, это важно. Сам не заметил, как перешел на «ты», надо же. – Что вас беспокоит? – голос совсем рядом. Альфа опускается на пол рядом с диванчиком. Но на расстоянии. Смотрит своими четными глазами и говорит на грани слышимости: – Вы дрожите, – и снимает свою накидку. Ао позволяет ему себя укутать, а слова, что ему не холодно, так и застревают в горле. Монстр отступил. – То, что я убийца. Это… оно преследует меня. Лишь мигом позже Ао понял, что сказал. Сказал то, о чем не должен был, и тому, кому не надо было знать. – Тогда, – ответ незамедлительный, слова греют лучше любой одежды. – Посмотрите ему в глаза, ну, страху. Покажите, что вы главный над ним. Это единственный известный мне способ. Ао хмыкнул, но не успел он рот раскрыть, как в комнату ворвался Карелл. Красный весь, он согнулся пополам, тяжело дыша. – Прорвали! Прорвали! Все трое встрепенулись. Ао подвинул сонного мальчика и поднялся, альфа так же шустро вскочил на ноги. – Они тут?! – воскликнул Арес. – Нет, еще нет, – быстро заговорил Карелл, сбиваясь. – Внешний слой купола поврежден, не миновать беды, если… Но Ао его не дослушал, устремился к двери, не дыша от накатившей паники – стуком сердца в ушах. Он побежал вперед, быстро, на улицу, и лишь на верхней из многочисленных ступенек замер. Часть полупрозрачного купола покрылась фиолетовыми пятнами, с горящими краями. Пятна тлеют, растут – медленно, но заметно. Ао сжал пальцы до хруста, уже жалея о своем решении оставить ребенка. Тогда он в последний миг отодвинул приготовленное снадобье, послушав все-таки Юту. Бета слезно умолял его не делать этого, и Ао впервые видел, как сильный Юта плачет. Но дело не только в бете, а и в нем: он сам колебался, не решаясь на убийство. И в конце концов отказался. Но что будет, если купол разрушат, если всех этих стражей перебьют? Как он защитит себя и наследника? Надеяться на то, что кто-то да спасет его, глупо. Он привык рассчитывать на себя. Усиленный запах цитруса овеял со спины, обнял, успокоил. Уже после он услышал позади тяжелое дыхание альфы. И осознал, чей это аромат. Очнулся будто, прикусив губу – и задышал ртом, чтобы прогнать наваждение. Нечего чужих нюхать. – Что вы намерены делать? – Арес стал рядом. Ао заметил, что он тоже смотрит вверх и хмурится. – То, что должен. Защищать сердце Мюрея. Созови сюда магов, срочно!