Золотая лестница

Дела пошли на лад лишь после того, как из Хэ Цзяня прибыл с войсками Не Минцзюэ. Яростный и неутомимый, окруженный столь же яростными и неутомимыми адептами, он вышиб войска ордена Вэнь далеко за реку и взял город и крепость, и Цзинь Гуаншань наконец смог вздохнуть спокойнее — последние недели совсем его измотали. После окончания битвы Цзинь Гуаншань направился к Не Минцзюэ, чтобы выразить ему благодарность. Человек прямой и неприхотливый, Не Минцзюэ жил в таком же шатре, как и его адепты — без особых прикрас и богатой обстановки. Подобный шатер легко было снимать и ставить, что немаловажно было при той скорости продвижения вперёд, какой Не Минцзюэ мог похвастаться. Цзинь Гуаншань вздохнул. Адепты Ланьлин Цзинь тоже были умелыми воинами, однако все же уступали адептам Цинхэ Не в боевой мощи. Да еще и потери... — Приветствую главу ордена Не, — он поклонился Не Минцзюэ. Тот отвесил небрежный поклон в ответ. На его одежде все еще была кровь и пятна гари, а на столе горой высились свитки приказов и донесений. — Приветствую главу ордена Цзинь. Откуда-то наконец вынырнул помощник главы ордена Не и подал чаю. Чай был плохой, но Цзинь Гуаншань сделал вид, что этого не заметил — а сам Не Минцзюэ, кажется, не заметил этого вполне по-настоящему. Когда Цзинь Гуаншань рассыпался в благодарностях за помощь, не Минцзюэ только нетерпеливо отмахнулся; и даже приглашение на пир его, казалось, совсем не заинтересовало. — Глава ордена Цзинь, а чем сейчас занимается Мэн Яо? — вдруг спросил он. Цзинь Гуаншань опешил. Конечно же, он сразу понял, о ком говорит Не Минцзюэ — слишком уж громким получился скандал, когда какой-то жалкий оборванец явился требовать признания от «отца» прямо на пир в честь дня рождения Цзинь Цзысюаня. Но какое отношение имеет к этому Не Минцзюэ?! — Глава ордена Не, я ни в коем случае не хочу оскорбить вас, но кто это? — Цзинь Гуаншань мастерски изобразил удивление. Не Минцзюэ нахмурился и холодно ответил: — Мэн Яо — мой прошлый помощник. Я написал для него рекомендательное письмо и послал его к вам. Тут уже изумление даже не пришлось разыгрывать — брови Цзинь Гуаншаня сами собой полезли на лоб. Как так вышло, что этот Мэн Яо стал помощником самого главы ордена Не? Да еще настолько неплохим, чтобы Не Минцзюэ его рекомендовал?.. Однако как бы там ни было, в лагерь Ланьлин Цзинь Мэн Яо не являлся, и никакого письма Цзинь Гуаншаню не передавали, о чем он и сообщил Не Минцзюэ, заверив, что ни в коем случае не оставил бы без внимания помощника главы ордена Не. От этих слов Не Минцзюэ совсем помрачнел, а затем и вовсе неучтиво распрощался и вышел из шатра, окончательно погрузив Цзинь Гуаншаня в недоумение. Неужели сын шлюхи из Мэна добился таких высот, что сам глава ордена печется о его судьбе? Цзинь Гуаншань даже не слишком хорошо помнил, как выглядела эта знаменитая в свое время куртизанка; почему-то вместо ее лица перед мысленным взором вдруг всплыл образ Чжи Мэя. Вот краска на его щеках — видно из-под прикрывающего лицо локтя; вот выгнутая белая шея, на которой уже расцветает пунцовая отметина; вот нежная кожа внутренней поверхности бедра... Цзинь Гуаншань потер лоб. Теперь, когда большое сражение закончено, можно будет велеть снова позвать его; прикоснуться большим пальцем к щеке, провести по губам... Однако этому было уже не суждено сбыться. Несколько часов спустя в шатер Цзинь Гуаншаня пришел помощник на вечерний доклад. — Доношу до сведения главы ордена. Глава ордена Не отбывает обратно в Хэ Цзян: он приказал своим адептам сворачивать лагерь. Прибыло продовольствие из долины Лин. Из Гусу пришли хорошие вести — главе ордена Лань удается отражать натиск. Что же касается вашего последнего приказа, — тут помощник слегка замялся, и Цзинь Гуаншань приподнял бровь, — адепта Чжи пока найти не могут. Его командир Лю Цзунь с несколькими людьми из отряда отправился сегодня на разведку, и... — Что ты тянешь? — недовольно спросил Цзинь Гуаншань, но холодок уже пошел по шее. Что-то случилось. — Похоже, отряд нарвался на лазутчиков Вэнь, — вздохнув, сказал помощник. — Все перебиты. Некоторые тела сильно обгорели, но на других явно раны, нанесенные клинком Вэнь в их технике... — Где тела? — оборвал его Цзинь Гуаншань. Отчего-то не верилось, что Чжи Мэй убит; разве не должен был он сегодняшней ночью быть здесь, в его объятиях? Почему-то снова вспомнилась Мэн Ши. Возможно, и Мэн Яо вот так вот сгинул, не успев даже доехать до лагеря Ланьлин Цзинь. — Проводи меня. Я хочу увидеть сам. ...Он ходил между мертвыми, вглядываясь в обугленные лица и всматриваясь в оплавленные именные браслеты — и не мог понять, кого он видит перед собой. Которое из этих тел — Чжи Мэй? — Предать всех погребению как героев, — велел он мрачно, и помощник поспешно кивнул. В воздухе стоял запах паленой плоти — тяжелый, безысходный, ядовитый дух.