Неправильный герой

Рин’нар замер. Закрыв глаза, он жадно вслушивался в каждый звук. «Шесть. Семь. Восемь…» Ветер гудит в горах, шелестит ветвями сосен. Снег звонко скрипит под подошвами сапог. От малейшего движения бренчит кольчуга Седрика. Все не то. «Девять. Десять. Одиннадцать…» Где-то вдали ухает сова. Короткие, едва различимые звуки. Неожиданно сильный порыв ветра вздымает вверх плащ. Ткань гулко трещит от оказываемого давления. Не то. Не то! «Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадц…» — Кьяк…кьяк-кьяаак! Резкий крик вдруг пронесся над округой, прервав мысленный подсчет. Поначалу тихий, невыразительный, будто доносимый ветром издалека. Но с каждой секундой звук становился ближе, чётче, пронзительнее. Услышав его, эльф открыл глаза. Легкая улыбка заиграла на его лице. «Слава богам». — Что это? А вот Варрика странный крик привел в замешательство. Вздрогнув, он потянулся было за арбалетом, но замер, заметив предупреждающий жест Рин’нара. — Все хорошо. Просто ждите. Гном нахмурился, но подчинился. Задавать лишние вопросы тоже не стал. Пока. Дела, конечно, обретали странный оборот, но если Вестник уверен… Седрик, очевидно, думал так же. Если вообще думал хоть о чем-то: бросив взгляд в сторону храмовника, Варрик заметил странное, полудовольное, полудивленное выражение на его лице. Мужчина без устали вглядывался в серое небо и, как эльф, чего-то явно ждал. Но чего, мать твою? Странный крик, меж тем, повторился вновь — уже ближе. А через мгновение к нему добавилось хлопанье крыльев. Одновременно с этим Рин’нар зачем-то вытянул вперед левую руку, как и ранее затянутую в плотную перчатку из толстой кожи. Прошло еще несколько секунд, а может, минут, и над деревьями появился черный силуэт птицы с серповидными крыльями. Сделав осторожный круг над стоящим внизу отрядом, она снизилась и медленно опустилась на вытянутую руку эльфа. Острые когти с глухим скрежетом впились в кожу перчатки. — Кьяяяк-кьяяк! — С возвращением, дружок. Рин’нар медленно поднял свободную правую руку и поднес к птице, намереваясь погладить взъерошенные от ветра и долгого перелета перья. Но пернатый, мгновенно разгадав намерения хозяина, вдруг отпрянул в сторону и отвернулся. — Это… это же сокол! Я знал! — воскликнул Седрик. Он не отрываясь смотрел на птицу, в глазах мужчины горел неподдельный восторг — как у ребенка при виде новой игрушки. — Ха! — недовольно хмыкнул в ответ Варрик. Он все так же хмуро наблюдал за Рин’наром, появление сокола ничуть не улучшило его настроение. — Не понимаю твоей радости, Седрик. Мешок с перьями. Ещё и странный какой-то. Рин’нар, только не говори, что он тебя не слушается! — Слушается, — невозмутимо ответил эльф. — Просто расстроен, что нам пришлось надолго расстаться. С этими словами Рин’нар наклонился ближе к соколу и произнес неожиданно мягким, почти нежным голосом: — Прости, что так долго. Ma garas mir renan, аra ma'athlan vhenas [1]. Ma serannas, lethallin [2]. Гул ветра перекрывал тихий голос эльфа, но птица, похоже, услышала каждое слово. Мгновение она сидела неподвижно, а затем медленно повернулась к Рин’нару. Смерила его долгим немигающим взглядом, а затем что-то прострекотала. Так же тихо, как до этого говорил эльф. Тот в ответ кивнул и наклонился еще ниже, едва коснувшись лбом птичьего клюва. Длинные волосы, выбившись из-под капюшона, упали на лицо эльфа, скрыв от посторонних взглядов широкую теплую улыбку, неожиданно осветившую его черты. — Восхитительно! Никогда не видел настолько умных соколов. А у него есть имя? — вид птицы настолько взбудоражил Седрика, что казалось, он вот-вот пустится в пляс от радости. — Его зовут Орьйо. — Рин’нар выпрямился и посмотрел на своих спутников. Недавняя улыбка уже покинула его лицо. Сейчас эльф выглядел мрачным и серьезным, как и всегда. — Он мой друг и напарник уже… очень давно. — Красивая птица. — Седрик наклонился ниже и с интересом принялся рассматривать сокола. Тот не остался в долгу и в ответ впился колючим взглядом в храмовника, издав короткий стрекочущий звук. — Ах, навевает воспоминания… когда-то давно, до поступления в Орден, я служил одному шевалье. Он был страстным поклонником соколиной охоты. Его птицы творили поистине чудеса в полете… — Гхм! Прошу прощения, что нарушаю ностальгические воспоминания, но лес, закат, холод — это ни о чем не говорит? — раздраженно буркнул Варрик, поглубже кутаясь в свой плащ. — Какого архидемона мы тут стоим и любуемся комком перьев, именуемым птицей? На фразе «комок перьев» сокол неожиданно застрекотал. Черный глаз-бусинка впился в лицо Варрика. Решив, что этого недостаточно, Орьйо вдобавок взъерошил грудные перья и несколько раз угрожающе взмахнул крыльями. — Господин Варрик, вы задели его за живое. Не надо так, — укоризненно произнес Седрик. Его борода, растрепанная ветром, сейчас сама напоминала взъерошенную птицу. — Пф! — фыркнул гном и посильнее натянул на голову капюшон, чтобы уберечь лицо от холодного ветра. Его порывы ощутимо усилились за последний час. — Варрик, успокойся. Орьйо поможет нам найти Разрыв. — Рин’нар кивнул в сторону птицы, — после чего мы решим, что делать дальше. Дотемна точно вернемся в Убежище. — И как он нам поможет? Прости за скепсис, Твое Избранничество, но на птицу в этой жизни я, если и полагался, то только в качестве обеда. Эльфа такой ответ совсем не смутил. Он лишь пожал плечами и неопределенно взмахнул рукой, указав куда-то вверх: — Оттуда всяко лучше видно. Соколы с высоты в тысячу футов [3] могут разглядеть остатки мышиной мочи, а уж огромную магическую дыру — и подавно.

***

*** Они брели уже не менее получаса. В отличие от Седрика, птица повела отряд совершенно в другую сторону. Если маршрут храмовника до этого пролегал вдоль скованной льдом реки, то Орьйо почти сразу взял курс куда-то вглубь леса. Туда, где сугробы были глубже, а плотность деревьев — выше. Это, конечно, ничуть не радовало Варрика. С его ростом пробираться по снегу было непросто, да и доверия к следопытским способностям сокола у гнома не прибавилось. А вот Седрик, наоборот, восхищался птицей почти не переставая. Его радости не мог поколебать даже холод и наступавшие на пятки сумерки. Рин’нар, неотрывно следивший за полетом Орьйо, почти завидовал способности храмовника радоваться даже в таких условиях. Внезапно сокол, летевший над деревьями, резко взял вверх и скрылся из виду. Почти сразу же Рин’нар заметил впереди следы когтистых лап на снегу. Не волчьих и не медвежьих точно. — Кажется, мы близко. Будьте начеку и не шумите. Рин’нар оглядел своих спутников и, убедившись, что его услышали, продолжил идти вперед. Теперь они двигались медленнее, осторожно взвешивая каждый шаг. Хуже всего получалось у Седрика. Воин в полной экипировке с тяжелым двуручным мечом на спине просто не мог передвигаться тихо, особенно в сугробах по колено. Спустя некоторое время следы на снегу вывели отряд к маленькой полянке. Они обрывались возле растерзанной туши оленя. Кто-то выпотрошил его внутренности и даже обглодал часть костей. — Бедное животное. — Седрик вздохнул и отвел взгляд. Его рука при этом медленно потянулась к мечу — каким бы сердобольным он ни был, но дело свое знал. — Следы… — Варрик, тоже держа оружие наготове, внимательно осматривал снег под ногами. — Вы заметили? Они есть возле туши, но дальше снег чистый. Как будто выпотрошившая оленя тварь просто растворилась в воздухе. — Это странно… — согласно кивнул Рин’нар, хмуро оглядываясь по сторонам. — Но они где-то рядом. Я чувствую. «И Орьйо тоже», добавил он мысленно про себя. Орьйо скрылся из виду не просто так. Обычно соколы уходят на высоту, чтобы сидящая на деревьях добыча их не заметила. Однако сейчас они не охотились. По крайней мере, обычной охотой их прогулку по лесу никак не назовешь. И все же… Внезапная мысль пронеслась в мозгу. Эльф выругался сквозь зубы: проклятие! Почему он не понял этого сразу? Быстрым отточенным движением Рин’нар выставил вперед свой посох: — Деревья! Они засели на деревьях! В тот же миг бирюзовое сияние вырвалось из его пальцев, из тела, и устремилось вперед, быстро окружив отряд прозрачной стеной. И как раз вовремя. Длинноногий и длиннорукий демон ужаса, сам похожий на несуразное дерево, вдруг спрыгнул с ветви, на которой гнездился, и одним прыжком преодолел расстояние до эльфа. Не успев или не желая тормозить, тварь с большой скоростью налетела на магическую стену. Рин’нар стиснул зубы: отдача от столкновения с демоном оказалась сильнее предполагаемой. Но и тварь не отделалась легким испугом. Напоровшись на стену, демон ужаса отлетел на несколько шагов назад и повалился на спину. И больше не встал: два арбалетных болта поочередно рассекли в воздух и пронзили его грудь. Тварь взревела от боли — громкий, разрывающий перепонки звук. Но, слава богам, недолгий. Уже через мгновение демон затих и замер, его тело охватило зеленым магическим пламенем — магия духа, накопленная существом за всю жизнь, вырвалась наружу. За считанные секунды она испепелила демоническую плоть, оставив только пепел на снегу да мерзкий запах истлевшей кожи. Но радоваться этому у отряда не было времени. Вопль умершего демона, похоже, послужил сигналом для других тварей. Варрик едва успел перезарядить арбалет, как с ближайших деревьев, словно переспелые яблоки, посыпались новые враги. Все как один — демоны ужаса. Примечание: [1] Ma garas mir renan, аra ma'athlan vhenas — Следуй всегда ты на голос мой — и к дому дорогу найдёшь (эльф.). Цитата из старой эльфийской колыбельной. Ринар использует ее как традиционное приветствие со своим соколом и одновременно — благодарность за то, что тот отвечает на его зов. [2] Ma serannas, lethallin — спасибо, друг по клану (соклановец) [3] тысяча футов - чуть больше трехсот метров.