Неправильный герой

— Я давно хотел встретиться с тобой, эльф. Молодой человек выпрямился и закинул топор на плечо. На его лице застыло непонятное полудовольное, полузлобное выражение. Как будто юноша сам не знал, что чувствует. Или… быть может, знал, но пытался скрыть свои эмоции, безуспешно маскируя их под другие. — Я хотел взглянуть тебе в глаза. Губы лесоруба внезапно расползлись в ядовитой улыбке: — Взглянуть в глаза убийцы и лжеца. Он говорил медленно, но отчетливо, смакуя каждое слово. И не отрываясь следил за Рин’наром. Словно ждал его реакции. И если так — наверняка остался неудовлетворенным. Ведь эльф продолжал хранить молчание, бесцельно глядя куда-то в лишь ему одному видимую точку. На мгновение над лесопилкой повисла тишина, тягучая и напряженная. Умолкли топоры, затихли пилы: лесорубы, заметив странное поведение человека и эльфа, резко побросали работу и столпились в стороне, ожидая дальнейшего развития событий. И только один из наблюдавших попытался вмешаться и погасить конфликт в зародыше. Это был Варрик. — Господа, прошу вас, — начал он, примирительно подняв руки вверх. — У нас тут работы, как говорят, отсюда и до обеда, вы не забыли? И если я — всего лишь обычный гражданин, страдающий от проявленной инициативы, то вы все, парни, — гном кивнул в сторону лесорубов, — солдаты Инквизиции. Вам отдан четкий приказ. И сами знаете, что будет, если его не исполнить. А если не знаете — готов рассказать. У меня, скажем так, богатый опыт общения с ее искательством Кассандрой. — Он прав, Ферн, — негромко проговорил один из мужчин, обращаясь к молодому человеку. — Если интендант Тренн заметит… — Ничего она не заметит, Хэл. Она сама назначила меня старшим, — перебил товарища молодой человек, Ферн. Он по-прежнему улыбался, но улыбка на его лице теперь казалась застывшей, неестественной, как-будто юноша силой выдавливал ее из себя. — И кроме того, Вестник — тоже солдат Инквизиции, разве нет? Тогда почему он не пришел на лесопилку в положенное время, как должен был? Потому что особенный? Избранный? — Молодой человек вдруг повысил голос и опять посмотрел на Рин’нара. — Если хочешь знать, эльф, — это я сказал Тренн, что ты не пришел утром. Сдал тебя. Выдал. Насвистел — называй как хочешь. Что теперь будешь делать, м? Едва прозвучал этот вопрос, десятки глаз устремились на Рин’нара. Тот, ощутив повышенное внимание к своей персоне, медленно поднял взгляд, поочередно оглядев всех присутствующих. Выражение отстраненной задумчивости на его лице сменилось сначала недоумением, а потом — холодным равнодушием. Эльф вдруг развернулся и направился прочь, бросив на ходу лишь одну фразу: — Варрик, поможешь мне обрубить ветви у комеля?[1] — А как же, — тут же отозвался гном, облегченно улыбнувшись. — Знаешь, я тут подумал… — Я с тобой еще не закончил, эльф! — вдруг крикнул Ферн, угрожающе взмахнув топором. Натянутая улыбка наконец слетела с губ юноши, обнажив скрывавшуюся за ней ярость. — Я вижу тебя насквозь, стервятник! Тебе безразличны наши беды. Тебе плевать на то, сколько людей полегло! И сколько поляжет. Ведь это ты их убил! И наверняка втайне смеешься над нами, теми, кто в отчаянии пошел за тобой, как за Спасителем… Но знаешь что? Не все мы… не все андрастианцы такие! Услышав последние слова, Рин’нар остановился и, слегка повернув голову, спросил: — Правда? А какие тогда андрастианцы? — Ты… Ферн запнулся, стиснув зубы. Вопрос эльфа, похоже, разозлил его еще сильнее, но юноша все же сумел взять себя в руки. — Ты наверняка думаешь, что все здесь — добренькие и безобидные, — начал свою речь Ферн после короткой паузы, — что каждый пойдет за тобой хоть в бездну, потому что верит в твою избранность. Но это не так! Меня — и многих других, будь уверен, — не обманет твоя ложь, эльф. И мы заставим прозреть других! И тогда почтение к тебе сменится всенародным гневом. — Ферн, полегче — осторожно произнес один из лесорубов, которого ранее назвали Хелом. Выступив вперед, он положил руку на плечо юноше. — Ты ведь все-таки с Вестником разговариваешь… — Чьим Вестником?! — вскричал Ферн, скинув руку товарища со своего плеча. — Ты знаешь, кто конкретно послал этого ублюдка сюда? Чьи волю он несет? Еще вчера в казарме ты признавал, что не доверяешь ему, а сейчас что поменялось? Забыл о своей погибшей семье? О том, как рыдал над их пустыми могилами?! — Нет, конечно! Но просто… я… я… думал, что… — начал было мужчина, но вдруг запнулся и опустил глаза. — Тогда ответь мне на другой вопрос: что хорошего сделал для нас Вестник? Все говорят, он спасет нас, избавит мир от демонов, закроет Брешь. Говорят, он уже закрыл некоторые Разрывы. Но где доказательства, что не он их открыл? Этот так называемый «спаситель» даже не доказал, что не он подорвал конклав. Его просто отпустили без суда и следствия! А когда нас три дня осаждали демоны? Этот остроухий ублюдок просто спал в доме Верилия! А за предоставленный ночлег отплатил испорченной стеной! И только когда наши солдаты, проливая кровь, отогнали нечисть подальше от Убежища, этот «спаситель» наконец соизволил закрыть дыры! Ферн замолчал и опустил топор. В его глазах, преисполненных жгучей ненависти, на мгновение мелькнула горечь. — Мой отец был в патруле, который отправили в леса бороться с демонами. Сегодня мне сказали, что он погиб. Умер. Умер, защищая нас… Защищая тебя, «спаситель». Последние слова юноша даже не произнес, а выплюнул. Лесорубы за его спиной вдруг тихонько зашептались между собой, только один Хэл хранил молчание, нервно покусывая губы. — Ir abelas, Ферн. Mala suledin nadas. [2] Рин’нар неспешно повернулся и посмотрел на молодого человека. Тот удивленно моргнул, услышав непонятные слова, а затем нахмурился, покрепче сжав свой топор: — Ты издеваешься, эльф? — И ты прав, — продолжил говорить Рин’нар, игнорируя очередную вспышку гнева своего оппонента, — tel'abelas… [3] мне правда плевать. Я и так уже отдал многое твоему народу. Возможно, гораздо больше, чем следовало. Это единственное, о чем я сожалею. Эльф замолчал, смерив молодого человека долгим, задумчивым взглядом. Затем отвернулся и кивнул Варрику, приглашая следовать за собой. Но уйти им опять не дали. Молодой человек вдруг издал яростный вопль и кинулся вперед. В этот же самый миг сокол, внимательно прислушивавшийся к разговору, стрелой сорвался со своей ветки. Рин’нар заметил это сразу же и резко замер на месте: — Tel ven, Орьйо! Теl ven![4] — Ублюдок! Я убью тебя!

***

— Меня не будет около месяца, Каллен. Надеюс, ты сможеш патдерживат порядок это врема. [5] С этими словами Кассандра тяжело вздохнула, словно сама не верила в то, что говорила. Молодой мужчина, которому она адресовала эти слова, иронично улыбнулся в ответ: — Если под «порядком» ты подразумеваешь сохранность укреплений — это я еще могу выполнить. Насчет всего остального — не уверен. Ты же знаешь, тут каждый день что-то происхо… Внезапно дверь штаба отворилась и в помещение влетел запыхавшийся молодой человек в форме Инквизиции. Его грудь тяжело вздымалась, в широко открытых глазах плескался страх. Каллен, заметив это, на миг замер, а затем закатил глаза: — Видишь, что и требовалось доказать. — В чем дело, салдат? — рявкнула Кассандра, насупив брови. — П-прошу прощения, миледи… — молодой человек, и без того испуганный, услышав тон командира, перетрусил еще больше. Опустив глаза, он нервно залепетал слова оправдания. — Я не хотел вас пре… прерывать… — Давай сначала. Как тебя зовут, салдат? — прервала его Кассандра, уже менее агрессивным тоном. Молодой человек удивленно моргнул, затем, опомнившись, вытянул спину и поклонился, как того требовал Устав: — Рядовой Хэлфрид, миледи. Прибыл к вам с донесением. — Хорошо, Хэлфрид. Тепер докладывай. — Наш отряд сегодня должен был помогать на лесопилке. К сожалению, между двумя служащими возникли… недоразумения. И началась драка. Унять ее своими силами я не смог, миледи. Прошу меня прост… — Что? Кто зачинщики? Молодой человек помедлил прежде чем ответить: — Сержант Ферн и… и… Вестник, миледи. — Дыхание Создателя! Опять он! — воскликнула Леди Искатель, сжимая кулаки. — Ну все, хватит! В этот раз эльф получит у меня сполна… — Прошу прощение, миледи, — осторожно проговорил солдат, понурив голову, — но это не Вестник первым затеял драку. Кассандра смерила его недоверчивым взглядом. Каллен же, наоборот, внезапно оживился: — Этого я и опасался. Проводи нас, солдат. Примечания: [1] комель — толстая часть ствола дерева непосредственно над корнем и корневищем, толстый «нижний» конец бревна или растения. [2] Ir abelas, Ферн. Mala suledin nadas — Сочувствую, Ферн. Теперь крепись. [3] tel'abelas — мне не жаль [4] Tel ven, Орьйо! Теl ven — вернись, Орьйо! Вернись! [5] Надеюс, ты сможеш патдерживат порядок это врема — Кассандра говорит с акцентом, произнося некоторые слова грубовато.