Цветение лоз

Когда ты вступаешь в отношения, а тем более с истинным. Кажется время ускоряет свой ход не на шутку. Ведь с того признания в съемной квартире всего навсего пролетело полгода. За которых наша Суён обручилась и начала готовится к свадьбе. Чондэ же со своей женой что сейчас жили в Париже сообщили что ждут первенца. На родину должен был вернутся младший брат моего альфы Чунмён. От этого кстати Ёнджун уже недели две ходил в радостной прострации и взболтнул мне по секрету об их истинности. Вот не мог раньше сказать, это бы в своё время лишило меня уймы сомнений. Думаю вот обо всем этом, чувствуя тянущую боль внизу живота. Зная что сегодня именно тот день, когда Бэкхён разделит мою течку со мной. Это волнует, тревожит и ранит. Я несомненно люблю своего истинного альфу до искр перед глазами при встрече. Но также мысли не покидает наше родство. Инцест это ведь плохо. Однако рассказать всё родителям нереально, как и сдерживать звериные инстинкты. В этот раз моя течка и гон Бэкки пройдут одновременно. Будет жестоко снова оттолкнуть альфу. Из потока сомнений и омута вины вырывает звук дверного звонка. На ватных ногах спешу открывать, и замираю в предвкушении, поворачивая ключ. Дверь медленно скользит и меня почти сразу накрывает волна мохито. Бэкхён же выглядит не как обычно. Нет его пушистой дружелюбности. Он другой, от его тела исходит опасность. Волосы растрепанны, грудь тяжело вздымается, а глаза черные как тьма ночи. Засматриваюсь, не смея даже шелохнуться. Пока истинный, заходит и легким движением руки, вновь поворачивает ключ за спиной. Внутри моя омега замирает и начинает дрожать от феромонов кружащих в воздухе. Боюсь вздохнуть и тем более шелохнутся. Будто замер перед опасным хищником. Один шаг и громадная пума кинется в атаку, вгрызаясь в податливую плоть. Бэкхён же не стесняясь распространяет феромоны, давя ими намеренно. Приближается плавной, опасной походкой, не прерывая зрительного контакта. Всё же не выдерживаю накала, делая шаг назад, остро чувствуя смазку, что стекает по бедрам. Мы все же сделаем это? Вот моя ускользающая мысль. Ведь после нее всё обрывается с прикосновением горячих губ. Бэкхён целует неистово, захватывая в плен: чувства, мысли и желания. Послушно прижимаюсь ближе, принимая игру и обвивая сильную шею. В его руках наконец-то полноценно ощущаю свою омежью натуру. Ту гибкость что не замечал раньше. Похоже для решения этого уравнения не хватало альфы. Губы Бэкки ласкают смело, не боясь отказа. Принимаю их полностью, открывая рот навстречу, давая стянуть с себя мешающую футболку. Помогая избавиться от верха и альфе, в следующую секунду обжигаясь от контакта двух обнаженных тел. Такая близость обжигает слишком сильно. Сам не знаю как оказываюсь к крепких объятиях, обнимая талию любимого самца ногами, прижимаясь плотью к пульсирующей даже сквозь ткань джинс плоти. Пока мы идем до спальни, открываюсь поцелуям и вылизываниям от которых соски твердеют, а по коже разбегаются стайки мурашек. Кровать встречает нас мягко, сразу ясно кто выбирал матрас. Папа в этом хорош и теперь мне ясно к чему такая разборчивость. Оказавшись на шелковых простынях впопыхах стягиваю последние клочки одежды, не успевая опомниться. Как Бэкхён разворачивает резко, прижимаясь к пульсирующему овалу, языком, втягивая смазку и расслабляя тугие мышцы анального колечка. Мои ноги от ласк, тут же разъезжаются не успеваю даже пикнуть, как капельки белой жидкости окропляют чистое постельное белье. Пытаюсь отдышаться от яркого оргазма, прийти в себя. Но Бэкхён явно не удовлетворен. Заставляет оседлать свои колени, и затягивает в поцелуй. Умело отвлекая, заставляет меня самому насадиться на альфий узел. От проникновения мой рот открывается в немом стоне, выгибаюсь стрункой, но даже не это служит апогеем. Ведь альфа вцепляется зубами до крови в плечо ставя метку. Мои глаза закрываются от новообразующейся связи что подобна потоку горячей лавы по коже. В бреду, на гребне экстаза насаживаюсь глубже сам. Кряхтя и лишаясь рассудка. Власть над всем моим телом берет похотливая омега, наконец-то обретшая своего альфу. Кем бы он там не являлся в реальности. Кажется один оргазм сменяет другой, ночь сменяет день, а сон здоровый секс двух влюбленных. Так проходит дня четыре, прежде чем пелена похоти слетает. Почти обессиленно сажусь, хотя попытка сесть заканчивается моим заваливанием обратно и томным смехом Бэкхёна, что притягивает ближе и обнимает. Я же принимаю нежность после бури страсти, только бубню: — В порыве гона ты страшен. Бэкхён на это целует нежно, говорит же со смешинкой: — Я уже извинялся, вроде как день назад. — Удивлен что ты об этом помнишь. Вдыхаю вяло, бубня любимому в плечо: — Хочу есть, иди к холодильнику. Альфа слыша хнычущие нотки, быстро поднимается. Натягивает джинсы и уходит. Я же от усталости зеваю, утопая в легкой дреме. Даже во сне прислушиваясь. Однако Бэкхённи не возвращается сразу, отчего в душе поселяется тревога. Только поэтому превозмогая боль, закутываюсь в покрывало по шею до пола и выхожу в общий зал. Замирая от сцены где мой папа сидит на диванчике, а Бэкхён перед ним на коленях. В коридоре же возле кухни стоит виноватая Суён. Она ведь не знала о наших планах на эту течку, как не хватило ума предупредить её. Внутри застревает ком от всей этой ситуации. На ватных ногах иду к папе, мягко прося: — Пап…не злись. Он на это осматривает меня, как назло всего на секунду с плеча сползает краюшек простыни, открывая вид над еле зажившую метку. От её вида у папы глаза наливаются чем-то очень недобрым. Отчего в страхе за альфу, плюхаюсь перед родителем на колени, всхлипывая и закрывая собой альфу. Голося с надрывом: — Не трогай Бэккки, он мой истинный. Прошу…не над… Не успеваю закончить фразу, как сознание затуманивается. Последнее что чувствую руки Бэкхёна. Последнее что слышу общий гомон трех голосов: — Минсокки — От Бэкхёна с паническими нотками. — Сыночек, что с тобой? — От папы, что сжимает руку. — Брат, прости! — От Суён, её голос дрожит. Дальше всё вокруг поглощает тьма. Утопаю в ней, с сильным беспокойством за своего любимого альфу. Возвращаться в сознание оказывается куда легче чем мне думалось. Вот только сколько проходит с момента моего выбывания из игры непонятно. Ведь глаза я открываю в комнате родного дома. Переодетый и наверняка обмытый после четырех дней утех. Это немного тревожит, хотя радует запах долетающий с коридора. Оттуда несет мохито, булочками и апельсинами. Наверное от этого спешу на выручку Бэкхёну радуясь тому что он жив здоров. Да и в теле ощущается приятная легкость, какими интересно обезболивающими меня накачали. На волне без боли быстро добегаю до кухни, сзади послушно подпрыгивают уши от кигуруми. Натыкаясь на интереснейшую сцену. Видя возле окна дядю Чанеля, а у стола выпивающего залпом рюмку текилы отца. Среди всего этого великолепия все также на коленях, нормально одетый сидит Бэкхён, уткнувшись в лбом в пол и молящий: — Отец, дядя я правда люблю Минсок-и. С детства знал что мы истинные. Пусть это неправильно, но не запрещайте. Слыша его слова тоже почему-то плюхаюсь на колени в костюме голубой зайки, ощущая слезы что скатываются с ресниц. Почти сразу рядом оказывается мой отец. Ставя меня на ноги, чмокая в лоб и говоря. — Горе ты мое луковое. Дядя же в это же время спрашивает грозно своего сына: — Бэкхён, ты точно уверен в своих словах? Отношения это не шутка, тебе придется нести ответственность за Минни, за вашу семью…детей. Мой альфа на это наконец-то перестает протирать пол штанами, выпрямляется смело смотря на своего отца, отвечая без толики сомнения: — Ради нашей семьи я готов на всё. Его феромоны начинаются распространяться по кухне, у меня от запаха мохито что крепчает голова идет кругом. В этот момент ситуацию смягчают папы, заходя и привычно ворча на своих альф: — Так…хватит тут драму разводить. Минсок только окреп после суток отдыха, а вы? Ни грамма такта. Сразу после этого атмосфера меняется, нас рядышком друг с другом усаживают на диван. Мне папа дает банан и кружку какао, Бэкхёна же щелкает по лбу, прежде чем обратиться к дяде Чанелю грозно: — Ну что рассказывай уже, пока мой сын снова не грохнулся в обморок, а твой не перешел в режим обороны. В прошлый раз еле отобрали Минсока у него, этот малец даже кусался. Глянь. Сказав так папа показывает коростины мне, да и вообще последнее заставляет меня густо покраснеть. Однако счастье улетучивается от тяжелого голоса дяди что начинает рассказ. — Знаю детки что вы не знали, да и мало кто об этом знает. Мы с Намджуном сводные братья. Просто наши родители оставшись без пары, сошлись однажды. Поженились, позже моя матушка покинула этот мир, а мы стали по настоящему братьями. Так что в том что вы любите друг друга, нет ничего страшного. Все зависит от вас, готовы создать семью, вперед. Все мы вас подержим. — Особенно я. Вклинился в разговор дядя Тэхён что присел напротив потрепав нас по головам и сказав полушепотом. — В отличии от них всех я понял всё ещё когда ты Минсоки был в колыбельке, он уже тогда от тебя отойти не мог. Правдивая информация медленно доходит до моего кашеобразного мозга. Но когда всё же всё усваивается, против воли смеюсь в голос. Бэкхён же на волне эмоций поворачивается с нежностью оставляя поцелуй на моих сладких от какао губах. Это заставляет меня густо покраснеть как и слова родного папы обращенные к отцу: — Дорогой у нас забрали второго ребенка. Зачем они так быстро выросли… Правда показушное хныканье прерывает именно отец улыбаясь и не взначай бросая приманку: — Раз наши дети выросли. Поехали в кругосветное путешествие, булочка. Папа после этого сияет от счастья, всё семейство смеется. Я же в кругу семьи в руках любимого альфы понимаю, как же сильно мне повезло с семьей. Ведь мои родители самые понимающие, хоть и со своими странностями. Только благодаря им я научился выводить кровь с любой ткани. Моя сестренка неординарная личность, что поборола истинность подаренную ей природой. Мой же возлюбленный самый прекрасный альфа и в целом мире никому не хватит сил чтобы разлучить нас. Наверное именно поэтому я счастлив что родился в семействе Ким.