How do you want me?

Ужин проходил просто идеально, если не считать отвратительного настроения Николь. Она изо всех сил старалась улыбаться и поддерживать беседу, но периодически зависала в своих мыслях, что не скрылось от Росс: — Ники, да что с тобой? О чём ты думаешь? — Эм… Прости, всё нормально. — Да ничего не нормально! Я же не слепая! Что-то случилось? Николь вдруг решилась задать ей так мучавший вопрос: — Слушай… Скажи честно… Я во всём этом своем обмундировании, халате и дурацких шортах совсем хреново выглядела? Анна удивлённо подняла брови: — В смысле? — Да в прямом… — Ну… Ник, у тебя не было выбора как выглядеть. Что за странный вопрос? — Ну, тебя же не отталкивал мой прикид? Росс усмехнулась и подмигнула ей: — Ну я большую часть времени нашего общения видела тебя вообще без какого-либо прикида. И меня этот твой вид совсем не отталкивал. Даже напротив: он-то как раз и понравился. Николь почти застонала: — То есть без одежды я определённо лучше выглядела, чем в ней? — она сразу подумала о том, что в отличие от Анны, у Вейверли не было возможности наблюдать её в обнажённом виде. — Ты в любом случае без одежды выглядишь лучше, чем в ней, Ники, — философски заметила Росс. — И, если ты прекратишь этот странный приступ комплекса неполноценности, то я рассчитываю сегодня посмотреть на тебя без одежды ещё раз. Николь улыбнулась, немного успокаиваясь и переключаясь на более приятные мысли. — Я тоже на это рассчитываю.

***

В дом они ввалились, уже страстно целуясь и раздеваясь на ходу. — Чёрт, Николь… — бормотала Анна, расстёгивая на Хот рубашку. — Наконец-то… — Ага, — Николь потянула молнию её платья, но Росс вдруг слегка отстранилась. — Что это? — Что «что это»? — возбуждённо переспросила Николь, припадая губами к её шее. — Телевизор работает? — А? — Хот недоумённо обернулась. Она точно не включала телевизор. Николь шагнула в гостиную и замерла с открытым ртом: на диване под включенный телевизор сладко спала Вейверли. Анна шагнула следом и прошептала: — Ничего не хочешь мне пояснить, Николь? — А? — снова глупо спросила Хот, а потом повернулась к Вейверли: — Вейверли, какого хрена?! Эрп потянулась и, не просыпаясь, пробормотала: — Прости, Ник, я больше не могу… Я тоже соскучилась, но пятого раза сегодня не будет… — Что?! — в шоке спросила Николь. — Чёрт! — Росс развернулась и пошла к выходу. — Погоди! — Хот схватила девушку за руку. — Это просто бред! Не было ничего подобного! — Да какая разница, Николь?! Было или не было! — Что значит какая разница?! — Она один хрен спит на твоем диване! — Анна, я… — Слушай, ты мне очень… Очень нравишься! Правда! И я примерно представляю твою привычную модель общения с женщинами, Ник! Я не вчера родилась! Но мне это в таком формате не интересно, как бы сильно ты мне ни нравилась! Так что разберись сначала со всеми этими «твоими девушками»! Если сможешь, конечно! — Да нет никаких моих девушек! — почти в отчаянии вскрикнула Николь. — Ну тогда объясни им это! Росс вырвала руку и вышла из дома. — Блять! — Хот развернулась к Вейверли. Та сидела на диване и невинно хлопала глазами: — Прости… Я что-то кажется тут заснула… — Да какого хера ты здесь делаешь, Вейверли?! — Я так заработалась, что приехала по привычке, совсем вылетело из головы, что тебя не будет… Потом присела буквально на минутку… И вот… — она виновато опустила голову. Николь в ярости сжимала кулаки, не в силах поверить в этот бред, и тут вдруг до неё дошло: — По привычке… Погоди… А какого хера ты здесь делаешь последние три дня?! «Ух ты, не прошло и года!» — с усмешкой подумала Эрп. — Так ты вроде не возражала, — Вейверли едва заметно ухмыльнулась. Хот смотрела на неё круглыми глазами, силясь понять, что всё это значит. И как она могла не заметить такого. Эрп встала, подошла к Николь вплотную и слегка потянула её за галстук: — Ники… Ну как я могла тебя оставить… — Что? — растерянно спросила Хот. — Ты так привыкла ко мне за это время, — она медленно растягивала узел галстука, глядя куда-то в район ключиц Николь. Её пальцы слегка задевали грудь Хот под расстёгнутой рубашкой, и Николь чувствовала, как её все сильнее накрывает желанием. Только что, рядом с Росс, ей казалось, что она заведена до предела, но от прикосновений Вейверли возбуждение увеличивалось с геометрической прогрессией. Хот сглотнула и потянулась к губам девушки. Но та тут же отстранилась: — Эй… Ты что? — Что? — хрипло спросила Николь. — Не надо, Ник… Это плохая идея. — Почему? — Хот уже откровенно плохо соображала. — Ну потому что мы расстались… — Ты вроде как хотела начать сначала, — пробормотала Николь, совсем теряясь в происходящем. — Ник, — Вейверли грустно улыбнулась. — Это было месяц назад. Хот почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Она не может её потерять! Боже, да о чём она только думала столько времени?! — Малышка моя… Вейверли подняла взгляд и улыбнулась: Николь впервые назвала её так после того злополучного утра. — Ники… Она обхватила её шею, перебирая пальцами волосы на затылке. Хот окончательно запуталась и снова чуть наклонилась, но девушка прижала палец к её губам: — Не сейчас. Пойдём. — Куда? — Просто со мной, Ник. Николь кивнула, и Эрп потянула её в спальню. Она открыла дверь, и Хот растерянно замерла на пороге. — Что за… Комната была уставлена горящими свечами, на тумбочке в ведре со льдом лежала бутылка шампанского. — Открой, шампанское, пожалуйста, Ник. Я пойду наберу тебе ванну, — Вейверли, не дожидаясь ответа, скрылась за дверью. — Эээ… — Николь открыла бутылку и сделала несколько глотков прямо из горла. В голове была абсолютная каша. Ей начало казаться, что она просто как-то провалилась в параллельную реальность. Иначе объяснить всё происходящее было просто невозможно. Она сидела на кровати, мучительно пытаясь разобраться в ситуации, когда Эрп потянула её за руку и толкнула в сторону ванной: — Давай. Николь, подчиняясь, шагнула внутрь. В ванной была примерно та же картина: повсюду горящие свечи, разве что шампанского не было. Сзади медленно закрылась дверь, и Хот обернулась: Вейверли оставила её одну. — Я хотела ванну? — растерянно спросила Николь в пустоту. — Ладно… Она разделась и забралась в тёплую воду. Это немного привело в чувства: она начала понимать, что элементарно попалась в какую-то хитроумную ловушку. «Все эти свечи, шампанское… Вейверли подготовилась… Это что? Что-то типа романтического вечера? То есть она всё заранее спланировала? И ни хрена она не случайно здесь уснула? И всё это время… Просто играла со мной? Боже… Она с ума меня свёдет когда-нибудь…» Хот откинулась и закрыла глаза. Рядом щелкнула дверь и она, не открывая глаз, спросила: — Что это за запах? — Лаванда. Она успокаивает. Нравится? — Да. — Ники. Николь подняла голову, посмотрела на Вейверли, и сердце предательски пропустило удар. Девушка стояла рядом совершенно обнажённая, распущенные волосы волнами спускались на плечи и грудь, оранжевые отблески играли на коже, завораживая и гипнотизируя. — Малышка, — едва слышно прошептала Николь. — Тсс, — Эрп медленно шагнула в ванну и опустилась в воду. Хот осторожно провела пальцами по её коленям, и девушка смущённо улыбнулась. — Иди ко мне, — шепнула Николь и потянула её к себе. Вейверли подвинулась ближе, обвивая ногами талию Хот и притягивая её за шею. Пальцы Николь скользнули по её талии, обхватили бедра и прижали хрупкое тело ещё плотнее. Хот в который раз потянулась к губам девушки, и та в который раз отстранилась. — Милая… Нам нужно поговорить. — Как ты выдерживаешь? — совсем тихо спросила Николь. — Я уже с ума схожу от желания… — Долгие часы тренировок, Ник. — То есть? — То есть это ты не хотела меня столько времени, я-то тебя хотела. — И я тебя хотела, малышка… — Правда? — Правда. Постоянно… — И как выдерживала ты? — Усиленно вспоминала тот поцелуй с Эриком… — Николь закрыла глаза. — Боже, детка… С ума сошла? — Вейверли провела пальцем по её губам. — Зачем ты себя так мучила… Хот пожала плечами и посмотрела в глаза девушки: — Потому что иначе меня бы сорвало… — Глупая… Упрямая… — Эрп зарылась пальцами в волосы Николь. — Не могу больше без тебя… — И я… — Хот уткнулась лбом в плечо девушки. — Вернись ко мне, пожалуйста… — Глупенькая, — Вейверли гладила её по голове и улыбалась, — разве не я должна просить об этом? — Я не знаю… — Николь нервно дёрнула плечом. — Я уже ничего не знаю… Всё кажется таким бредом… И таким… Таким неважным… — Ники, — Эрп подняла её голову и заглянула в глаза, — я должна сказать тебе кое-что. Хот нахмурилась: в голове сразу ядерным взрывом полыхнула пугающая мысль о том, что у Вейверли кто-то есть. И что всё происходящее сейчас — лишь издевательский способ попрощаться. Что она просто хочет в последний раз… — У тебя есть кто-то? — шёпотом спросила Николь, больше всего на свете боясь услышать ответ. Девушка улыбнулась и покачала головой: — Нет, глупенькая, никого у меня нет. — Правда? — Хот смотрела на неё с надеждой, поджав дрожащие губы. — Конечно, правда, — Вейверли обхватила её лицо ладонями и приблизилась вплотную. — Мне никто не нужен, кроме тебя, Ники. Николь выдохнула и закрыла глаза: ей хотелось заплакать от облегчения. — Тогда что? Что ты хотела сказать? — так же шёпотом спросила она. — Ники, я хочу, чтобы ты правильно поняла… Посмотри на меня, пожалуйста, — Вейверли провела пальцами по её щекам, и Хот кивнула и снова посмотрела ей в глаза. — Я сделала тебе очень больно, и мне правда жаль, но ты должна знать… Я нисколько не жалею о том поцелуе с Эриком. Николь нахмурилась и подалась назад, заставляя Вейверли убрать ладони: — Что? Эрп положила руки на её плечи, стараясь успокоить: в глазах Ники мгновенно заиграли искорки ярости, и девушка точно знала, что здорово рискует опять попасть под удар её ревности. — Я нисколько не жалею о нём, милая, — продолжила она, не отрывая взгляда от глаз Хот, — потому что благодаря ему у меня не осталось никаких сомнений. Благодаря ему я поняла: что бы ни происходило, как бы больно ты мне ни сделала, сколько бы времени у нас ни было… Всё это не имеет значения… И думать об этом тоже нет смысла. Думать, сомневаться, мучить себя подозрениями… Это ничего не изменит. Иначе просто не может быть. Что бы ни было… Я всё равно твоя… Уже очень-очень давно… Её голос доносился до Николь будто сквозь вакуум. Преодолевал невидимую преграду, разрушал её, разбивал на части, разрывал в клочья. Она обхватила Вейверли за спину, прижимая к груди, будто хотела обнять её сразу, целиком, слиться с ней воедино, и прошептала: — Моя… — Да, — Эрп наконец приблизилась и осторожно, боясь спугнуть, коснулась её поцелуем. Хот застонала и тут же скользнула языком между её губ. Как же она этого хотела, до безумия! — Моя малышка, — пробормотала Николь, на мгновение прерывая поцелуй, — я так хочу тебя! — И я тебя хочу, детка, — девушка ещё сильнее обхватила её ногами. — Так хочу… Хот слегка наклонила её назад и опустилась к груди: — Как же я скучала, — язык уже привычно выписывал узоры по коже, задевая соски и заставляя Вейверли вздрагивать. Дыхание становилось всё тяжелее, стоны всё громче, прикосновения всё настойчивее. Все мысли словно подёрнулись густым туманом с горьковатым запахом лаванды и тающего воска. Он был почти виден, почти осязаем, почти реален. Николь уже задыхалась от нестерпимого желания, окончательно потеряв голову в этом дурмане, обезумев от вкуса влажного тела, от сладких стонов Вейверли, от таких неуверенных и таких манящих прикосновений её рук. Она опьянела от этой девушки… Пальцы блуждали по телу, не в силах остановиться хоть на мгновение, словно пытались запомнить каждый изгиб, изучить каждый миллиметр. Хот одной рукой обхватила Вейверли за спину, упираясь лбом ей в грудь, а второй нырнула между её ног. Её движения были как никогда плавными, медленными, аккуратными, будто она боялась разрушить этот момент, разбить то невесомое ощущение абсолютного счастья, которое накрыло их обеих. Время словно замерло, заперев их в одном невероятном, мучительно сладком моменте, из всех движений в мире оставив только одно: покачивание двух истосковавшихся друг по другу тел. Николь подняла голову, заглядывая в зелёные глаза: в них хотелось утонуть, броситься в омут, очертя голову, погрузиться на самое дно раз и навсегда, и больше не возвращаться в банальную действительность. — Вейверли Эрп, ты нужна мне… Как воздух… — её слова растворялись в окутавшем их тумане, сливаясь с каждой его мельчайшей каплей, окружали, обволакивали, лишали воли. Вейверли запрокинула голову, с силой вцепилась в плечи Николь, и застонала от нахлынувшей волны наслаждения. Потом со всхлипом обняла Хот, едва дыша. Николь просто нежно гладила девушку по спине, слушая сбивчивое дыхание и ощущая, как вздрагивают её плечи. — Ники, — тихий шёпот прорезал тишину, и время будто вернулось назад: свечи вокруг ожили, снова задрожав рыжими всполохами. — Да, милая? — Пойдём в постель. Вода уже чертовски остыла…