Не молодой волк

— Мальчишка! Да ты вообще понимаешь, что ты наделал?! — Король за Стеной, Манс Налётчик буквально брызгал на Рикарда слюной из бешенства. Дезертир из Дозора, он так и не стал своим среди одичалых, но при том смог организовать все эти племена в единую силу… вроде как. Но ни теннов, сказками о которых его потчевали дозорные, ни великанов, которые якобы жили за Стеной, среди его людей не было. Он сам предложил переговоры, отправив делегацию с мирным знаменем. Это было неожиданно, но Старк не стал отказываться от разговора — мало ли, он прояснит, что за мертвецы ходят за Стеной. Однако, судя по всему, Манса успели доконать собственные подданные, и он был уже разъярён. Возможно, дезертир ожидал увидеть кого-то другого, но сам Рикард был абсолютно не удивлён, увидев знакомое лицо. Манс оказался одним из бардов, выступавших в Винтерфелле на пиру в честь приезда короля. Настоящее северное коварство, достойное потомка древних Первых людей. — Ещё что-нибудь? — холодно осведомился Рикард, положив руку на эфес клинка. Лошадь Манса снова попыталась взбрыкнуть под плотоядным взглядом лютоволка… лютоволков. К Серому Ветру неожиданно примкнули несколько молодых волчат, признав его за вожака. Людей они не трогали, но и не ластились к ним, как Ветер к Рикарду. Это было необычно даже по меркам Застенья и удивительно для северян. Впрочем, Рикард не доверял им до конца, и не намеревался оставлять при себе. — Ты обрекаешь нас на гибель! — Манс едва не перешёл на истошный крик. — Они придут за нами. Ходоки убьют нас всех, сделают из нас вихтов и натравят на вашу Стену! — Ходячие мертвецы? — Рикард скептически поднял бровь. — Интересно, как же они Стену преодолеют? — Ты вообще знаешь, о чём говоришь?! Мальчишка! Они уничтожат всё живое! — Не мели чушь, как девка, Манс, — не выдержал громила, стоявший на ногах позади своего «короля». Его речь была трудно различима из-за странного говора, но в целом смысл фраз был ясен. — Они же не знают, что идёт с Севера. — Так скажи, что так пугает вас, — насмешливо фыркнул сопровождавший Рикарда Теон. Сир Риккер, возглавлявший отряд Дозора, что участвовал в вылазке в отряде Большого Джона, что-то недовольно буркнул, то ли в поддержку кракена, то ли чтобы тот заткнулся. — С Севера идёт Смерть, — Манс исподлобья уставился на Грейджоя. — Если вы о ходячих мертвецах, то они прекрасно горят и легко разрубаются, а их вожаки, если они и были, пропадают, завидев наших коней. Манс и его спутники выпучили глаза и начали переглядываться. — О них? Ну и славно. Ещё что-нибудь? — Мандерли вообще не был склонен принимать предложение о переговорах, и хотел побыстрее отделаться. Несмотря на давние северные корни, он мёрз не хуже Грейджоя, особенно сейчас, углубившись в земли за Стеной. Поле вероятной битвы находилась в считанных лигах от Кулака первых людей, куда отряды северян устремились, чтобы принять бой с армией дикарей. По пути и другие лорды сталкивались с немёртвыми мертвецами, но особых проблем всадникам они практически не доставляли. В отличие от одичалых, три крупных орды которых пытались атаковать конников. Впрочем, тоже безуспешно. Когда Теон снова усмехнулся, Рикарду некстати пришёл на ум негласный девиз островитян. Знали ли они что-нибудь о не умерших мертвецах? — Вы должны пустить нас на юг, — Манс перешёл в наступление. — Или мы пройдём на юг, или нас проведут туда мёртвыми. — Стена стоит не просто так, — Рикард прямо почувствовал, как сир Мандерли улыбается своей самой мерзкой улыбочкой, тонкой, наклоняет лицо, чтобы второй подбородок был хорошо виден, и становится похож на мерзкую-премерзкую жабу. — У нас есть рог, который её обрушит, — возразил громила. Манс, явно нервничая, сглотнул и отвернулся. Рикард даже прикрыл глаза от своего удручения кретинизмом вожака одичалых. «Значит, никакого рога нет — он пытается наврать». — Покажите, — сказал он, не открывая глаз, чтобы убедиться в своих догадках. — Он… эээ… закопан, вот. — Короче, мы вас пропускать никуда не собираемся. Вы годами разоряли наши земли, убивали мужчин, насиловали и похищали женщин, калечили детей. Если белая смерть придёт за вами потом — так вам и поделом, а если вы встретите смерть сегодня — умрёте достойно, как подобает мужчинам, а не трусам, прячущимся в северных берлогах. Манс скривился, будто бы проглотил дорнийский лимон, а громила расхохотался и крикнул что-то на старом наречии. Рикард не знал его настолько, чтобы понимать речь — в конце концов, в его распоряжении были только книги с редкими вкраплениями этого языка, и те он не читал, — но практически был уверен, что вожак одичалых сказал что-то про достойную гибель. *** — Север! Винтерфелл! — Белая гавань! — ДРЕДФООООРТ! — Родники! Север! — За Кархолд! — АМБЕР!!!! Манс и его военачальники не придумали ничего лучше для борьбы с конницей «южан», чем вскоре после окончания разговора броситься пешком вслед за лордами по недавнему пепелищу, заранее подготовленному северянами. Это было провальным решением — никакой лес теперь не скрывал перемещение пеших воинов, а они, сколь быстрыми бы ни были, не могли быть быстрее коня. Пусть и по не застывшей слякоти, оставшейся после огненного шторма, сжиравшего лес, конь всё одно был быстрее. — ВПЕРРЁД! Рикард и сам поучаствовал в бою, а как же — нужно же было чем-то поднимать свой авторитет? Король-За-Стеной, видимо, думал похожим образом, и попытался атаковать Старка на скаку копьём, как рыцарь на турнире — но не учёл волка. В итоге его лошадь, испугавшись, поднялась на дыбы, и хорошая сталь клинка отрубила ей голову. Разумеется, северяне победили одичалых, даже не понеся особых потерь. Громила, который был с Мансом, не погиб. Назвавшись Тормундом, он выразил готовность принять смерть, но попросил спасти женщин и детей армии Налётчика. Тем не менее, ни Рикард, ни его лорды, ни дозорные на это идти не собирались. Лишившаяся всего в одночасье орда плохо одетых в какие-то шкуры волосатых людей ненавидящими глазами смотрела вслед тысячам северян, возвращавшихся домой с победой. Победой над «королём» за Стеной. Немногие пленные рассказывали, что Манс поспешил навстречу их армии только потому, что понадеялся на милосердие десницы «короля поклонщиков» — и был разъярён тем, что Старком во главе оказался его сын. За четыре месяца кампании Рикард окончательно уверился, что именно одичалые были главной угрозой его стае, его Северу — Дозор, плохообученные бандиты, едва ли мог противостоять им в стычках, а подгоняемые страхом варвары с легкостью бы преодолели сопротивление защитников Черного замка или моста через Теснину. И тогда, начни он войну с южанами, они бы стали ударом в спину — тем, что мог бы обрушить его королевство. Но не теперь. Оставалось только надеяться, что Нед за это время помог своему другу укрепить власть, избавиться от претендентов из Эссоса, и добыть для Севера полезные послабления. *** — Робб! Ты разгромил армию Манса?! — Джон, лорд-командующий Мормонт, рад знакомству. Чёрный замок встречал победителей Короля-за-Стеной не слишком радостно. Дозорные неприветливо рассматривали северян, горделиво хваставших трофеями, снятыми с дикарей — шкурами редких зверей, древними на вид кольчугами и шлемами, исписанными рунами, словом, всем тем, что показывало их превосходство над поверженным врагом. Рикард понимал их — в конце концов, разведчики сира Риккера толком в главном бою не отличились, а отправившись вперёд к Чёрному замку угодили в какую-то западню у какого-то Крастера, где погибла почти половина из них. В назидание дикарям Рикард сжёг эту «крепость», пусть её хозяин и клялся богами, что сам к гибели дозорных непричастен. Старк лично казнил ублюдка, узнав, кем были его жёны, после чего и остатки леса, нетронутые Амбером по просьбе чёрных братьев, сгорели по его приказу. Даже на пиру, который Дозор устроил из своих скудных припасов для пятитысячной армии, чудом не разорившись, некоторые «братья» всячески старались уязвить победителей. Тут и там раздавались шёпотки, что мальчишка-Старк добыл себе незаслуженные почести, хотя должен был сгинуть (это мнение сир Торне озвучивал для каждого, кто желал его слышать, после чего наутро был обнаружен околевшим трупом без глаз), и что вместо помощи отцу на Юге Рикард занимался боги-знают-чем на Севере. Отец… Ещё до пира мейстер Эймон, старый стрекозёл, с сожалением (и, как казалось Рикарду, с потаённой радостью) сообщил новости с Юга — что Эддард схвачен и помещён в чёрные камеры Красного замка за измену, а его друг, король Роберт, трагически умер. Одновременно с тем Ланнистеры устроили разорение границ Речных земель по глупости невестки… матери Рикарда — та не дала Тириону Ланнистеру следовать на юг, сделав гостем Винтерфелла. «Хорошо, что не убила карлика», — подумал тогда Рикард, услышав об этом от старика. В итоге на юге было уже три короля — Станнис и Ренли, братья Роберта, объявили себя истинными королями, а Джоффри и других детей Роберта и Серсеи — плодами инцеста королевы и её брата-гвардейца. С точки зрения Рикарда эта версия была малоправдоподобна — например, он сам… его внук, Робб, был похож на отца ничуть не больше, чем Джоффри на короля Роберта, но его происхождение никто сомнению не подвергал. Так или иначе, лорды Севера оказались внезапно в положении, когда что-то нужно было делать — и Рикард решился использовать то доверие, которое в их глазах он накопил, скомандовав возвращаться из застенья всем отрядам, направляться в Винтерфелл и сходу готовиться к войне. *** Всадники Севера на полной скорости летели на юг по Королевскому тракту. Между Стеной и Винтерфеллом было почти четыре недели марша, и этого времени должно было хватить, чтобы понять, что делать дальше. Мысли Рикарда, на самом деле, раз за разом возвращались к одному — он снова подвёл свою стаю. «Но кто мог знать, что угроза на Юге, то, о чём Нед сказал ему в их первую встречу здесь, реальнее угрозы за Стеной?» Остался бы сын… отец на свободе, если бы он собрал знамёна, и припугнул львиный прайд мощью Первых людей? А сейчас? Если Рикард соберёт знамёна и двинется со всей армией на юг, спасёт ли это Эддарда? Брандона не спасло бы. Рикард отчётливо это понимал. Его первенец умудрился оскорбить всё стрекозье семейство своими словами, на пару с ним самим сгубив многих достойных людей. Не сделает ли он хуже, если пойдёт на юг в этот раз? Не станет ли это последней каплей перед тем, как Нед, малыш Нед, ставший тенью прежнего себя, окажется перед Железным троном в латах… с мечом… и объятый огнём. Так что же ему нужно делать?