Не молодой волк

— Король Севера! За короля Севера! Зимний городок пировал вместе с Винтерфеллом и всем Севером. В городах и замках лорды и владетели поднимали кубки за новообретённого короля. Эпоха драконов сгинула навсегда — и всё вернулось на круги своя. Дарин не знал, радоваться ему, или не очень. Робб Старк доказал, что он — хороший воин, командир и правитель, но эта погоня за короной… так ли она была нужна? Если бы молодой Хорнвуд имел право голоса, то сказал бы, что нет. Отец, что был в Харренхолле вместе с теперь уже королём, говорил Дарину, что все претенденты были блеклыми южанами. Король Роберт, что сражался бок-о-бок с северными воинами, заслуживал того, чтобы перед ним преклонились все семь королевств, а его дети… Дарин вздохнул и отпил из кубка вина. Борское золотое. Редкость — даже на Совете отцу подали Тартское пойло. Теперь Редвинам придётся постараться, чтобы их вино снова оказалось в замках Вестероса — но Северу не о чем переживать. Усилиями короля в каждом замке были десятки и даже сотни бочек самых разных вин, что были вывезены с островов, из замка Флорентов, да и просто с юга. Везде Робб Старк был хорош, и всё же Дарин не был уверен в том, что Бич Одичалых, Молодой Волк и Нагнувший Раком Южан будет хорошим королём. *** — За короля Севера! — сир Вендел был в числе первых, кто узнал о плане Молодого волка. Обрести независимость, собственную монету, законы, власть… сначала он думал, что это просто вскружившая голову мальчишке сказка, но теперь был уверен, что Старые и Новые боги осветили его путь. Мандерли были вернейшими знаменосцами Старков, а после исчезновения Болтонов стали сильнейшими и богатейшими. Новый город и Белая гавань будут не беднее Лората и Норвоса, Вендел был уверен в этом, а его собственная дочь сможет стать королевой Брандона. Мальчишка как раз будет воспитываться в соседнем Старом замке Локков. — Милорды! Миледи! Цвет Севера! Спасибо вам, что прибыли сюда. Это великий праздник всего Севера, от Кремневого пальца до Вдовьего дозора, от Стены до истоков Трезубца, — король, выглядящий как никогда по-королевски, обвёл глазами своих верных знаменосцев. Его жена, пусть и южанка, выглядела необыкновенно статной в этот миг. Достойные король и королева для достойных земель. Карстарки, Гленморы, Мормонты, Уайтхиллы, Норри, Питы, Флинты, Дастины, Рисвеллы, Амберы, последний из скагоских лордов Магнар, Локки, Вулфилды, Хорвуды, Гловеры, Слейты, ещё Флинты, ещё Норри, Моллены, Блэквуды, даже Фреи и Маллистеры, гости из Вольных городов, лорды других земель — все они слушали нового короля с благоговением, вглядываясь в каждое его движение, в каждый его взгляд. — Мы положили конец эпохе, когда южане определяли наш путь. Больше никто не заставит нас воевать на Ступенях или помогать драконьим владыкам занимать трон. Больше не придётся несогласным с ними бежать за Узкое море. Больше не придётся искать — и не находить — правосудия в Королевской гавани. Сегодня мы вернули то, что было нашим по праву, милорды. Сегодня Север вернул свои традиции, и обрёл своё будущее! Старые Боги не оставили нас, как одичалых за Стеной, они осветили наш путь сиянием сердцедрев! — УРА! Слава Старым Богам! Мандерли поднял кубок вместе со всеми. Притихший рядом с ним мальчишка Веларион, который всё же набрался смелости просить руки Виллы, не спешил пить. Несмотря на то, что мальчишка был на семь лет младше его младшей племянницы, этот вариант привязывал Дрифтмарк и его порты к Белой Гавани — и Северу в целом. — Пейте, сир, — едва слышно усмехнулся Вилис. Северяне не терпели неуважения к Старым богам. Не раз и не два на улицах Белой гавани стражникам его дяди приходилось разнимать драки мальчишек, одни из которых верили в Старых богов, а другие — в Семерых. Последние всегда получали больше тумаков, даже не уступая числом. — Пейте, или станете врагом для нашего короля лично! Это была шутка, но лордик испуганно глянул на Вилиса, потом — на короля, и мигом осушил свой кубок. «Подумать только, ещё при старом Рикарде Веларионы и смотреть бы не стали на северян, даже как на равных. Как же сильно изменился мир». *** Брандон Вулфилд оставался кастеляном Винтерфелла достаточно долго, чтобы стать доверенным лицом Молодого Волка, его жены, братьев, а теперь и сыновей. Он научился распознавать в гостях их сокровенные желания, потайные замыслы… но Жойена Рида он понять никак не мог. Когда король приказал готовиться к пиру, он отметил особо, что лорда Сероводья можно и не дождаться. Брандон знал об этом не понаслышке, новый мейстер, белокурый Леобальд, отправлял ворона за вороном на Перешеек — и каждый раз они возвращались без ответа. Тем удивительнее был момент, когда лорд Жойен и его сестра, в сопровождении стражей на невысоких лошадках, прибыли в замок прямо перед пиром. — Мне нужно поговорить с лордом Старком, — с полуулыбкой говорил ему Рид. — Это дело касается его брата, Браднона. — Брандон Сломленный уже год, как мёртв, а король Робб, — титул он выделил особо, — сейчас на пиру. — Король? — Жойен на миг выглядел удивлённым. — Нет-нет, королём он станет на юге, в Риверране… — Как это мёртв? — девушка в изумлении ахнула, прикрыв рот ладонями. — Он не мог! Пустите нас к Брандону, сир Кассель! Нужно спешить! Это окончательно сбило Брандона с толку. Он отправил одного из стражников предупредить короля, а сам поспешил в крипту — убедиться, что его имярек (именно таким он считал мальчика-калеку, за которым ухаживал даже после того, как душа покинула его тело) никуда не делся. Так и было. Вернувшись во двор, он с изумлением узнал, что король приказал отвести Ридов в комнаты и поставить там стражу, не давая им выходить. «Он знает, что делает». *** Джон был искренне рад за брата. На Стене ходили лишь слухи от добровольцев с юга, какими жестокими были островитяне в этот раз. У него шли мурашки по коже от перечислений лишь имён тех, кого они казнили, а первый разведчик Ночного дозора видел вещи похуже — например, сражался с монстрами за Стеной. Но мёртвый одичалый не был беременной шлюхой с распоротым животом, которая ещё луну назад была правительницей замка. То, что Робб смог одолеть этих монстров, разорить их собственные земли, вернуться домой с добычей без помощи других королевств… вернее, практически без помощи, затмевало даже подвиги их отца. Глядя на то, как знаменосцы чествуют брата, Джон мог только радоваться за него. И всё же где-то в глубине души он сожалел, что хотя бы не стоит бок-о-бок с Роббом, не носит волчью голову знака десницы… Был бы Блэквуд так близок к Роббу, если бы он, Джон, был рядом с ним? Какие подвиги бы они совершили вместе за эти годы? Сокрушили бы они Станниса, короля ночи, ублюдка из Дредфорта, пиратского монстра быстрее? Может, он даже стал бы королём сам? Джон вздрогнул от этой мысли, и постарался забыть её тут же. «Правильно, выходит, говорила леди Кейтелин», — горько усмехнулся он про себя. Джон Сноу поднял кубок с вином, и опустошил его. «Лучше не сожалеть об утраченном, Джон». В конце концов, за Стеной сейчас тоже можно было сыскать славу. Наверное. *** Оливер Фрей метался в сомнениях. С одной стороны, его племянник-лорд принял верное решение, зная, от чего зависит мощь Переправы, но с другой… Даже в своей речи новокоронованный Король Севера заявил, что не поведёт армии в бой ради южан. Значило ли это, что он позволил бы любому врагу разорить Сигард, осадить Близнецы, перекрыть Королевский тракт? Из всей родни, многочисленных кузенов, племянников и внуков, оставшихся после древнего лорда Уолдера, его отца, лишь к нему да к Венделу нынешний лорд прислушивался. Вдвоём они с братом и были здесь, пока их лорд готовил окрестные земли к возможной войне — если Талли не захочет расставаться с землями Фреев, то им придётся добывать свою свободу кровью. И Оливер не знал, что лучше — северяне с их дурными богами, или слабовольный Талли, что даже не смогли поднять знамёна на войну с Грейджоями. «Как бы поступил отец?» — подумал Оливер. Ответ на этот вопрос он уже знал, но… по всем Семи королевствам ходила история того, как Аша Грейджой попыталась обмануть Робба Старка, и как он разорвал её на части, привязав к мачтам двух кораблей. Оливер не хотел оказаться разорванным. В Дозор он, впрочем, тоже не хотел. «Время ещё есть», — успокоил он себя. — «Долина тоже наверняка будет нуждаться в ланниспортских украшениях и редвинском вине. Фреи с Переправы не останутся без гроша в кармане». *** Где-то далеко за Стеной, в пещере под пологим холмом, Бринден Риверс гулко рассмеялся. Подумать только, как Наблюдатели поменяли ход игры. Теперь был шанс, что Семеро отступят на дальний юг, а богорощи вновь расцветут на берегах Трезубца, в отрогах Гор и по ту сторону Черноводной. «Недурно сыграно», — подумал он. — «Жаль, не все оказались в курсе». Мать говорила ему в детстве, что жители болот слабы умом — и вот, он сам в этом убедился. Как можно было уйти в не те сны? Трёхглазый ворон не знал. *** — И почему мы не можем сделать то же самое? — тихо спросил у самого себя лорд Сандерленд, наблюдая за пиром северян. Каждый из сидящих рядом с ним лордов и рыцарей — молодой Джайлс Росби, Перистан Дондаррион и Джон Хантер — понял его фразу по-своему.