Сердце леди

— Заберите меня отсюда, капитан! — шипел Скотти, временами срываясь в истеричный хрип. Его лицо занимало почти весь экран — только в самых углах виделись элементы обстановки. Зато и обзор на полные ужаса глаза офицера был отличный. — Я не могу, и ты это отлично знаешь, — Кирк с трудом сдерживал улыбку, хотя дело определенно попадало в категорию серьезных. — Я готов вызваться добровольцем в первую же высадку под прикрытием! Я… Я готов чистить плазменные трубы в течение месяца! Я лично перекрашу все шаттлы в любые цвета радуги! — Скотти… — Только заберите меня обратно на Энтерпрайз! — Скотти! Хотим мы того или нет, но программу обмена в рамках Федерации мы должны выполнить, — напомнил капитан. — Но почему я?! — в отчаянии воскликнул инженер в полный голос. — У них… У них все синее, от их рож до еды и напитков, у меня уже глаза болят! Вчера двое из них подрались, один лишился антенны и теперь шатается по отсеку! Одна из их лейтенантов пристает ко мне, — вырвалось у него криком души. — Почему нельзя было послать Спока? Он же первый помощник! — Скотти, ты же сам говорил, что был знаком с адмиралом Арчером. Как у тебя с историей двадцать второго века? — Какое отношение к ситуации имеет первый запуск корабля с варп-пять двигателем? — изображение Монтгомери на экране озадаченно наморщило лоб. — Я бы попросил Арчера рассказать хотя бы про андорианский конфликт в монастыре П’Джем и коммандера Шрана, — сказал Кирк. — Вулканцы и андорианцы тогда не ладили, да и сейчас, возможно, не были бы в восторге от появления Спока. Я не эксперт по андорианцам, но знаю, что они вспыльчивые. — Вы-то откуда это знаете? — буркнул инженер. — Подготовка в Академии, — Кирк постучал себя согнутым пальцем по лбу. — В общем, забрать тебя я пока не могу, тебе придется вытерпеть до конца. Удачи, Скотти. Конец связи. -К-капитан, подождите! Как Энтерпрайз? Я не успел провести проверку… — инженер подался вперед, но картинка уже сменилась местной заставкой. Тоже изобилующей синим. Определенной частью сознания Скотти понимал, что все могло быть гораздо хуже: его могло занести, скажем, на телларитское судно, где ему пришлось бы постоянно оскорблять всех подряд, чтобы временные коллеги хотя бы признали его существование. Но легче ему от этого не становилось. Хотя Андория и состояла в Федерации, системы на ее кораблях отличались от человеческих, что было вполне объяснимо, но не делало работу инженера легче. Много времени уходило на расшифровку происходящих в двигателях процессов, а постоянная команда звездолета, чей капитан по какой-то непонятной Скотти причине с улыбкой называла его розовокожим, стоило им хотя бы шагнуть с мостика, не спешила помогать. Монтгомери это злило: он был уверен, что на Энтерпрайзе андорианскому специалисту был оказан гораздо более теплый прием… Ну, разве что не со стороны Маккоя, которому пришлось срочно проверять себя на знание физиологии гостя. И все равно все было бы терпимо, если бы не агрессивность женщин. На Земле, конечно, их темпераменты и модели поведения были различны, но у андорианцев, похоже, вспыльчивость была расовой чертой, и женская половина их экипажа отличалась тем, что в лучшем случае можно было назвать прямолинейностью. Скотти уже боялся оставаться в отсеке один, потому что лейтенант Тай’са так и сверлила его взглядом, и у инженера не было особенных иллюзий о физическом превосходстве: очевидно, что она была не только на своей территории, но и сильнее в принципе. Монтгомери поежился и поплотнее завернулся в стянутое с койки одеяло. На борту не было так же холодно, как на поверхности Андории (такие холода, наверное, не выдержал бы даже закаленный Чехов), но все же температура отличалась от той, к которой инженер привык у себя на звездолете. Так что ко всем остальным неприятностям добавлялся еще и климат. Он посмотрел на часы и понял, что свободного времени у него больше нет — разве что в ущерб сну, но доктор Маккой регулярно проводил с экипажем разъяснительные беседы о необходимости хорошего ночного сна, при этом глядя на Скотти в упор. Инженер перебрался на койку и свернулся у стены, пытаясь сохранить тепло. Завтра первым делом нужно будет закопаться в климатические настройки каюты — вдруг удастся превратить ее из холодильника в жилое помещение? Настойчивый трезвон коммуникатора разбудил его на полтора часа раньше будильника. Пытаясь встать, Скотти запутался в одеяле и с руганью рухнул на пол, успев все же цапнуть аппарат со стола. — Скотт слушает? — сказал он, осторожно высвобождая одну ногу. — Явитесь на мостик незамедлительно, — сказал офицер по связи и тут же отключился. — Пожалуйста, — буркнул Монтгомери и наконец выбрался из своего разворошенного кокона. Он мельком глянул в зеркало, чтобы убедиться, что родная красная форма и мешки под глазами на месте, и быстро порысил по коридорам к турболифту. На мостике не было особенной суматохи, но инженер буквально подошвами чувствовал, что их скорость и направление изменились относительно вчерашних. Причем изменились радикально. — Капи… коммандер, — вовремя поправился он. — А, мистер Скотт. Мы получили сообщение с Энтерпрайза, — сказала андорианка, не отрываясь от отчета. — Похоже, наш коллега, работая с вашими двигателями, получил травму и обездвижил ваш звездолет. Капитан Кирк запросил ваше возвращение, а мы решили заодно забрать нашего офицера. Сначала Скотти подумал, что Кирк все же прислушался к его мольбам, но потом вспомнил, что в результате некоторых совершенно необходимых полевых модификаций реальная картина работы двигателей серьезно отличалась от схем. Его команда давно была в курсе, да и на чертежи давно уже не смотрела, потому что смысла нет, так что новенького вполне могли забыть предупредить… А его и угораздило напороться на это место. Самое смешное то, что это произошло совершенно случайно, он вовсе не оставлял дела в таком состоянии, чтобы быть необходимым на борту и вернуться как можно быстрее. Намеренно навредить Энтерпрайзу да еще и коллеге-инженеру — боже упаси, он что, вандал какой-нибудь? За такое он бы прямиком отправился в инженерный ад — туда, где при поломке варп-ядра на корабле заканчивается скотч. И универсальный, и тот, который для внутреннего применения. — Вас понял, коммандер, — сдержанно кивнул он.