Сердце леди

Деталь без малейших проблем вошла в паз и с тихим щелчком встала на свое место. Скотти прислушался, но ничто не попыталось взорваться, не выскочило наружу и не затарахтело, извещая о неминуемой поломке. Инженер перевел дух: похоже, на этот раз (шестнадцатый, кажется) он наконец-то собрал эту металлическую головоломку, все встало на свои места и заработало, а это значит, что теперь у них будет отопление не только в День Первого Контакта и после снежочка в среду, а хотя бы… Ну… Раза три в неделю? Два? Или даже четыре? Уже хороший результат, учитывая, насколько оборудование древнее и ветхое. Скотти вылез из разворошенного блока, сумев в этот раз не удариться головой, отряхнул уже загубленную форму и осторожно пощелкал тумблерами, подавая питание. — Вроде порядок, — пробормотал он, посмотрел на куцую диагностику, которая разве что сообщала, что где-то внутри этого блока имеется кое-какая электроника, но уже о состоянии ее ничего не могла сказать. Монтгомери включил отопление, уже предвкушая, как ляжет спать в одном лишь термобелье; система зажужжала, включаясь, затряслась почти вся станция, но вдруг в ее недрах что-то словно поперхнулось, зафырчало, а потом действо остановилось — только пульт управления выплюнул трагичный клуб черного дыма и погас. Шотландец выругался от души: неучтенный фактор в виде местной фауны, которой именно сейчас вздумалось залезть в какую-нибудь всеми забытую вентиляционную шахту, которая заполнена снегом со времен основания базы и использовалась уже десятком поколений местных пауков. И теперь им сначала копаться в планах, потом пробираться в нужное место и искать прожаренный насквозь трупик, вычищать всю эту дрянь… У-у-у, не только весь день насмарку, но и вся работа пары прошедших недель, хоть ты плачь! Впрочем, лучше нет, лучше наконец употребить по назначению те две прекрасные бутылки скотча. Скотт все откладывал их на особый случай, но сегодняшний день стал последней каплей, переполнившей чашу терпения злосчастного инженера. — Кинсер, я в запой! — рявкнул офицер, швырнув замызганные перчатки в ближайший угол и быстрым шагом направился в то холодное помещение, которое с натяжкой можно было назвать его каютой. Инопланетянин что-то ответил, но Скотт не стал вслушиваться. Захлопнув за собой дверь, инженер практически на ходу извлек из шкафа стакан, затем передумал и поставил его обратно: нечего переводить продукт, он не может себе позволить производственные потери. Слишком тяжелый случай. Он разворошил сумку, в которой так и прятал свое сокровище со времен приезда, вытащил запасной комплект формы, парадную форму, стопку скрученного белья… Бутылок не было. Сначала Монтгомери решил, что просто плохо посмотрел, потому что переработал в последнее время, и перебрал свои вещи спокойно. Затем перерыл уже в панике. Бутылок все еще не было. Скотт точно знал, что не выпил их, он пить умел, знал свою меру и никогда, даже в самые сложные моменты своей жизни, не напивался до беспамятства. Также, несмотря на всю внешнюю неприглядность его ссыльного места обитания, одно достоинство у него было: пропуская внутрь внешние температуры, оно в целом не пускало внутрь опасных неразумных местных жителей. А кроме них на Дельта-Веге было только одно живое существо… Кинсер! Вот маленький гаденыш! Шарился по чужим вещам, нашел что-то действительно хорошее и тут же умыкнул! Такого оскорбления инженер снести не мог. Брать чужие инструменты — грубость. Хватать еду с чужой тарелки — и того хуже. Но это переходит все рамки! Зеленая горошина позарилась на по-настоящему святое… И мелкий предатель за это заплатит! Инженер вылетел в коридор и быстро отыскал Кинсера в большом общем зале, где его напарник копался в системе связи в безуспешных попытках реанимировать этого доисторического монстра. При звуке быстрых шагов инопланетянин высунулся наружу и что-то приветливо бормотнул, но Скотти был не в настроении для вежливости. Он вцепился в рукав товарища и выволок наружу, не обращая внимания на попытки Кинсера уцепиться за выступающие детали. — Что ты сделал с моим скотчем, гад?! — рыкнул инженер. — Уже успел выхлебать? Кинсер честно указал на две бутылки, стоящие на столе. Пустые. И чисто вымытые. — Топливо, — кратко сказал он, умильно моргнув. — Мог бы и спросить! — через какое-то время сумел выпалить шотландец, когда дар речи к нему наконец вернулся. Действительно, они с Кинсером что-то такое обсуждали пару недель назад, когда думали, что делать с настолько строптивыми системами, но Скотти рассчитывал в лучшем случае на какой-нибудь доисторический керосин. — В следующий раз, — пообещал инопланетянин. — В следующий раз просить будет нечего! — простонал Монтгомери, падая на жесткий стул. — Эта база забирает у меня все! Время, здоровье, радость, теперь вот и последний алкоголь! Как ты вообще мог? Я понимаю, что это нужно было, но как?! Кинсер сочувственно похлопал по колену и вернулся к работе. Все равно больше ничего в этой ситуации он сделать уже не мог.