Под лоскутным одеялом

Второй день подряд небо было свинцово-серым, и, казалось, придавливало к земле своей тяжестью. Устроившись на стволе поваленной сосны, Харли машинально бросала мячик, и раз за разом наблюдала, с каким восторгом Рэксик уносится за ним. Потом он возвращался и все повторялось. Гиене на погоду было откровенно все равно - а вот Квинн все чаще ловила себя на том, что мысли без особых на то причин стелются по земле, а настроение роет себе глубокую нору. И она прекрасно понимала, от кого заразилась этой осенней хандрой. В последнее время Памела болела ею в куда более сильной форме. Все началось внезапно, без какого-то ясного предлога - еще вечером подруга ложилась вполне бодрой, а утром просто не встала с кровати. Вернувшись с прогулки, Харли нашла ее в спальне - под одеялом и с книгой о грибах в руках. На Пэм это было совсем не похоже - обычно она просыпалась на рассвете и сразу после этого приступала к запланированным делам. - С тобой все в порядке? - поинтересовалась тогда Квинн, уже думая о том, где ей в этой глуши искать врача. И главный вопрос - какого? - Не волнуйся, у меня такое каждую осень бывает, - апатично протянула Памела, откидывая томик в сторону. - Просто отлежусь пару дней, пока вся эта сырость не пойдет на спад. Можешь считать, что я просто слегка простудилась. - Как так "простудилась"? У тебя ведь иммунитет! - Долго объяснять. Но, поверь, ты тут ничем не поможешь. Хотя нет - принеси мне, пожалуйста, фитолампу из оранжереи. И не трогай в ближайшее время. Тогда Харли незамедлительно выполнила просьбу подруги - и вскоре пожалела об этом. Теперь, с постоянным источником подходящего для фотосинтеза света, Пэм могла безвылазно сидеть в своей комнате хоть до самой весны. Квинн такой вариант категорически не устраивал. Если бы подруга работала, или хотя бы просто хорошо проводила время - она бы все поняла и дала ей возможность побыть наедине с собой. Но Пэм занималась ровным счетом ничем. Большую часть времени она или дремала с аудиокнигой в ушах, или перелистывала научные статьи, сопровождая этот процесс короткими рецензиями из серии "скука, антинаучно, высосано из пальца", или попросту смотрела в окно. За любыми попытками ее расшевелить раз за разом следовал одинаковый монотонный ответ: - Харли, просто оставь меня в покое. Это звучало очень похоже на приветствие автоответчика: "Доктор Айсли временно отсутствует. Можете оставить сообщение после сигнала, она ответит, когда вернется". Конечно, можно было просто пойти по самому легкому пути - сделать то, что Пэм и говорила. Но это было совершенно не в духе Квинн. Да и одной в этой глуши делать было практически нечего. Конечно, у нее был Рэксик, и Стейси в последнее время нередко забегала по вечерам, но это все равно не могло заменить общества Памелы. И Харли начала воплощать в жизнь самые сумасшедшие из приходивших ей в голову идей. - Смотри, какая красота! - восклицала она, внося в комнату Пэм пестрый букет из кленовых листьев. - Я такую полянку нашла - прелесть просто. Там сейчас все оранжево-красное. Хочешь, сходим? - Это вообще-то некрофилия, - без намека на шутку замечала Памела. - Что-что? У тебя точно температуры нет? Но лоб оказался прохладным, а следующие пятнадцать минут Харли выслушивала лекцию о том, что все краски осени созданы триллионами медленно умирающих пластидов, и что любоваться гибелью частей тел живых организмов - неэтично. Дальше последовали неаппетитные сравнения с гангренами и трупными пятнами, которые тоже могут поражать глаз разнообразием красок. Одним словом, Квинн зря надеялась, что уже опавшие листья будут восприняты просто как подарок природы. И, потупившись, она уходила вместе с вазой в руках. На следующий раз Харли решила подстегнуть энергию подруги чаем. Выписав себе на листочек названия растений с бодрящим эффектом, она наведалась в кладовку, стянула с веревок для просушки все необходимое, запихнула травы в чайник и залила кипятком. Получившийся отвар пах просто головокружительно, и Квинн, сцедив жидкость в термокружку, отправилась в спальню Пэм. - Что ты туда намешала? - принюхавшись, спросила та. - Травки. Как ты любишь. Памела поднесла кружку к губам, сделала один глоток и тут же закашлялась. Отдышавшись, она закрыла клапан и вернула напиток Харли. - Ты сама-то это пробовала? Квинн покачала головой и залпом выпила где-то половину жидкости. О своем поступке она пожалела дважды - секунду спустя, когда ее чуть было не вывернуло от вкуса отвара, и той же ночью, когда она поняла, что гугл не врал, называя отдельные травы крайне эффективными в борьбе со сном. Уснуть тогда она так и не смогла. И, как на зло, вынужденное бдение не принесло с собой никаких дельных мыслей. И сейчас, глядя, как Рэксик возвращается из кустов с мячом в зубах, Харли ловила себя на том, что больше ничего придумать не может. Осознавая свое бессилие, она погрозила небу кулаком - так, будто там ее недовольство действительно могли заметить и мигом разогнать проклятые тучи. Но этого, конечно же, не произошло, и домой Квинн вернулась в прежнем настроении. Снимая резиновые сапоги и погружая ноги в божественно мягкие тапочки, Харли ощутила непреодолимое желание надеть пижаму, залезть под одеяло и включить какой-то комедийный сериал сезонов на двадцать. Представив себе такую картину, она хлопнула себя по лбу. Почему эта мысль не пришла ей в голову раньше? - Подвигайся, - без лишних слов заявила Квинн спустя четверть часа, появляясь на пороге комнаты Памелы в пушистом домашнем костюме. В руках она держала две термокружки, а под мышкой - ноутбук. - Можешь считать, что я от тебя заразилась аллергией на осень. Впервые за последние дни Пэм рассмеялась. Устроившись вместе, они до полуночи пересматривали фильмы. Уснули все так же. А на следующее утро Памела проснулась от крадущегося по лицу солнечного зайчика. Выбравшись из-под одеяла, она бесшумно спустилась на кухню - заваривать чай и готовить завтрак для Харли. Недаром говорят, что с должным лечением простуда проходит за семь дней, а при его отсутствии - за неделю.