Отдайте мне моего ребёнка

       Брюс успевает умыться и поставить турку на плиту, когда позади него словно привидение появляется Питер. Он стоит в огромной майке, в штанах, которые сильно затянул на животе — всё с плеча доктора.       — Доктор Беннер, — зовёт младший Старк, и доктор нервно дёргается. Он обеспокоенно смотрит на подростка и подмечает, что вчера ему не показалось. Питер действительно излечился. Любой другой на его месте вряд ли бы встал с постели, а Питер, несмотря на свой общий бледный вид, выглядит почти здоровым.       — Ты уже проснулся, — рассеянно говорит Брюс. — Как себя чувствуешь?       — Спасибо вам большое, я в порядке.       Беннера так и подмывает спросить: о регенерации, о Пауке и о том, почему Питер оказался вчера на его пороге. Но он знает, что подросток, скорее всего, замкнётся в себе. Такой тактикой из него вряд ли удастся что-то вытянуть.       — Хочешь есть?       Питер кивает. На самом деле он ужасно хочет есть. Ускоренный метаболизм сжигает много калорий.       — Бекон и яйца?       — Да, пожалуйста, — Старк садится за стол. Маленькая кухня кажется невероятно уютной. «Вот так должны выглядеть завтраки», — думает Питер. У них с Тони всё иначе. Приходится искать темы для разговора или быстро есть, чтобы избежать неловкого молчания.       — Тони не знает, — говорит Брюс. — Почему?       Питер вскидывается. Доктор Беннер выкладывает на его тарелку два яйца с поджаристым беконом и два хрустящих тоста.       — А вы как думаете? — наугад спрашивает Питер, пока Брюс, отвернувшись, готовит яйца для себя.       — Что у тебя с Тони? Почему ты сбежал?       — Я не сбежал, — Питер неловко трёт висок, сам себе, напоминая отца. — Я… На патрулировании всякое бывает. В этот раз я был неосторожен.       — В этот раз?       — Да. Я помню, опасен для самого себя, — Паучок неловко улыбается.       Брюс садится напротив. Его крупная фигура, сгрудившаяся над тарелкой, выглядит несколько комично.       — Тебе нужно сказать ему.       — Нет! — резко отвечает Старк.       — Питер, я… — Брюс выдыхает. — Понимаю, у тебя с ним не слишком доверительные отношения.       Питер горько фыркает. Знал бы доктор Беннер, насколько плачевны их отношения на самом деле.       — Он всё равно должен знать. Он имеет на это право, — пробует Брюс осторожно, но Питера эти слова злят. Он вскидывает подбородок и колюче смотрит на доктора Беннера.       — Имеет право? — насмешливо спрашивает Старк. — Почему? Потому что я родился от его сперматозоида? И потом, ему плевать.       — Неправда. Каким бы равнодушным он ни казался, он переживает за тебя.       — Может быть, вы имеете с ним доверительные отношения, — язвительно выдаёт Питер, — но мне он сказал, что я для него пустое место. Я ему не нужен. Он хочет быть один. Я ему только глаза зря мозолю. А интересует его только Человек-паук.       Беннер выдыхает, проклиная себя, Тони, у которого всё так с мозгами, но что-то не так с сердцем, и подростков, у которых всегда всё не так.       — Хорошо, пока оставим это. Меня больше беспокоит то, что ты принимаешь.       — Ну вот и дошли до лекции о наркотиках, — фыркает Питер. — Может, лучше вы станете моим отцом? — почти миролюбиво спрашивает Старк. — У вас это лучше получается.       — Питер, я серьёзно. Ты вообще понял, что вчера случилось?       — Небольшой отходняк и всё, — говорит Старк легко. Он мгновенно забывает о всех своих клятвах, о боли, о тошноте, потому что сейчас его больше беспокоит то, что слёзы, о которых он забыл, снова начинают душить его.       — Питер, это была передозировка. Как давно ты принимаешь стимуляторы? Судя по реакции это они. И не кофеин, что это? Кодеин? Аддералл?       — Вы действительно думаете, что я наркоман?       — Я думаю, что ты пытаешься решить свои проблемы так же, как это делает Тони.       — Ну спасибо, — почему-то именно это сравнение злит и обижает. Может потому, что из-за алкоголизма Старк столь часто пренебрегал сыном? А теперь уже Питер хочет пренебречь отцом.       — Что это? — настойчиво спрашивает доктор.       — Я сам синтезировал. Оно не должно было дать такого эффекта…       — У тебя сердцебиение зашкаливало.       — Иногда от них у меня закладывает уши, но не более.       — Типичная реакция, — кивает доктор Беннер. — Послушай, — мягко говорит он, — в самих стимуляторах при грамотном употреблении нет ничего плохого, я говорю не только о дозировке, но и о перерывах между курсами. Ты сам должен всё это понимать.       — Вы ведь знаете, что я употребляю их не затем, чтобы повысить свой уровень IQ?       — Питер…       — Я не хочу об этом говорить, пожалуйста, — отвратительные слёзы уже стоят в горле, они в глазах, они повсюду. Питер еле сдерживает их, не хватало ещё и сейчас устроить истерику. Младший Старк уговаривает себя потерпеть. В рюкзаке на дне лежит пузырёк. После завтрака он сможет взять его. Одна таблетка, и он снова будет в полном порядке.       — Сегодня не принимай ничего, — просит его доктор Беннер.       — Но…       — Питер, тебе нужен сон. Сколько ты спал за последнюю неделю?       Ох уж этот невыносимый заботливый тон, эти добрые глаза. Зачем он так себя ведёт? Неужели он не видит, как Питеру плохо? Неужели он хочет, чтобы тот сорвался.       — Я не буду, — говорит Питер и отворачивается, потому что впервые в жизни врёт в глаза. И самое ужасное — врёт для себя, как конченый наркоман, обещающий завязать. Должно быть, его ложь слишком очевидна, потому что Брюс молчит, не пытается кивнуть и сделать вид, что поверил.       — Питер, если всё так плохо, я могу поговорить с Тони.       — Нет! Только не это, пожалуйста.       — Почему тебя так пугает эта перспектива?       — Не вы с ним говорили в ту ночь! Вас там не было! Вы… вы ничего не понимаете! Думаете, я это сделал, чтобы он обратил на меня внимание? Нет! Он сказал мне, что не может смотреть на меня! Не может находиться со мной в одной комнате! Для него это невыносимо. А что я в таком случае должен делать? Вот что?! Избегать его? С какой стати? Это и мой дом тоже! Я просто пытаюсь быть ему не в тягость. Я…       Он всхлипывает, проклиная и себя, и Беннера, и этот тупой разговор. Да что с ним не так? Почему каждое слово доводит его до такого состояния? Ему ведь не пять лет, чтобы реветь по каждому поводу.       Беннер осторожно тянет Питера за плечо, и тот не сопротивляется, позволяя обнять себя. Брюс тёплый, с ним хорошо и спокойно. Он внимательный и деликатный, совсем не похож на Тони. Забавно, что именно к нему Старк-старший прислушивается и только его впустил в свой ближний круг.       — Извините, что я вот так, — тихо говорит Питер. — Вы не обязаны всё это делать.       — Не нужно извиняться за то, что тебе плохо.       — Всё равно, как снег на голову. Ещё и раскрыл себя так глупо.       Они стоят так некоторое время, пока Питер не начинает шевелиться и не выбирается из объятий.       — Я хотел спросить тебя о паутине, — говорит Брюс. — Ты ведь сам её делал?       — Да, — смущённо отвечает Старк.       — Ты очень талантливый химик, Питер. Мне жаль, что Тони даже не догадывается… — Брюса прерывает звонок. Доктор берёт телефон и молча показывает его Питеру. Звонит его отец. Прежде чем мальчик успевает сказать хоть что-то, Брюс берёт трубку.       — Да, Тони, — некоторое время Брюс молчит, слушая отца Питера. Младший Старк смотрит на доктора, задержав дыхание. Он уже догадывается, о ком идёт речь. — Тони, послу… Тони… — доктор опять замолкает, слушая. Брюс указывает пальцем на Питера, а потом переводит его на свой телефон, подтверждая догадку младшего Старка. — Тони, он у меня, — наконец не выдерживает Брюс. На мгновение в трубке повисает молчание.       — Ничего особенного, он пришёл за помощью по проекту. Нет, я… — Брюс выдыхает. — Я привезу его на базу.

* * *

      — Я не против того, чтобы ты проводил время с доктором Беннером или с кем-то из Мстителей, — начинает Тони, и Питер понимает, что нет, против. И против настолько, что едва сдерживает себя. Питер гадает, почему отец так сильно злится, — но ты должен ставить меня в известность.       — Так получилось, — говорит Питер тихо. — Этого больше не повторится.       — Теперь о твоём внешнем виде, — Тони выразительно смотрит на сына. — Почему ты не в своей одежде?       — Она немного испачкалась. Меня окатила машина. А доктор Беннер, — Питер оглядывается на Брюса, — был очень мил и одолжил мне одежду.       — Неужели, — Тони смотрит в окно, Питер с Брюсом прослеживают за его взглядом. На улице ясная погода, светит солнце. — Попробуй-ка ещё раз.       — Я снова подрался? — предполагает Питер.       — Это вопрос или утверждение? — спрашивает Старк.       — Утверждение.       — Когда ты пришёл к доктору Беннеру?       Тони намеренно не использует имени друга. На самом деле он настолько в замешательстве, что даже не знает, на кого злится больше: Питера или Брюса.       — Моя практическая по химии не очень хорошо идёт. Я решил, заскочу утром перед школой.       — Пятница, когда Питер покинул базу? — бесстрастно спрашивает Тони, смотря сыну в глаза.       — Питер покинул башню в одиннадцать тридцать восемь.       — Что ж, или ты мне врёшь и пошёл не к доктору Беннеру или, я даже не знаю, какой из этих вариантов хуже, ты пошёл к нему сразу, и доктор Беннер лжёт вместе с тобой, — Тони выразительно смотрит на Брюса. Тот не выглядит напуганным, скорее уставшим.       — Тони, я думаю, публичная взбучка — это последнее, что стоит…       — Я хочу знать! — перебивает его Старк. — Хочу знать, какого чёрта, когда я тебе позвонил и сообщил, что Питер пропал, ты сказал, что он у тебя! И почему на нём твоя одежда? Чем ты занимался с ним?       — Пап, ты слишком остро реагируешь, — пробует Старк-младший.       — А тебя я вообще сейчас не спрашиваю, Питер! — огрызается Тони. — Какого хрена он делал у тебя поздно ночью, Беннер?       — Он пришёл, потому что был расстроен.       — Расстроен? Он был расстроен и пришёл к тебе?       — Не идти же ему к тебе, — говорит Брюс, не избегая взгляда Старка-старшего. — Ты ведь можешь только кричать на него.       — Брюс, ты совсем охуел? — спрашивает Старк, игнорируя то, что в комнате находится Питер. — На твоём месте я бы хорошо подумал, прежде чем хамить мне. Ещё неизвестно, чем ты занимался ночью с моим несовершеннолетним ребёнком. Если я выясню…       — Хватит! — резко говорит Питер. — Прекрати это! — его голос высокий надтреснутый, готовый сорваться в очередную истерику.       — Питер…       — Прекрати, — добавляет мальчик чуть тише. — Ты ведь не будешь любить меня, — с каким-то отчаянием говорит Питер. — И что мне остаётся? Что в таком случае мне было делать?       — Уж точно не идти ночью к мужчине старше тебя в два раза!       — Даже если бы это было так, какое тебе до этого дело? — Тони потрясённо смотрит на Питера. — Тебя это вообще не должно волновать. Тебе всегда было плевать на меня, если не больше, ты… Ты и дня не был мной доволен. И вдруг я могу оказаться ко всему прочему голубым? И что ты сделаешь? Засудишь доктора Беннера? А со мной что? Лечиться меня отправишь?       — Питер, — укоряюще говорит Брюс.       — Пусть думает, что хочет, — говорит младший Старк, ощущая знакомое чувство горечи. — Я даже не буду пытаться оправдаться, потому что он всё равно мне не поверит.       Питер ничего не ждёт от отца. Он просто уходит, оставляя его и Брюса наедине. Тони впервые после похищения в Афганистане чувствует себя так, будто совершил что-то ужасное и неправильное. Но ведь это ему полагается здесь чувствовать себя обманутым, разве нет? Это он отец, обнаруживший, что его несовершеннолетний сын ночевал у мужчины в два раза старше его! В голову настойчиво лезут недавние слова Хэппи: «Скоро не он в тебе, а ты в нём будешь нуждаться».       — Молодец, Тони. Теперь ты сделал всё, чтобы окончательно оттолкнуть его, — Брюс не упрекает его, нет. В его интонации нет ни тени укора.       — Он действительно был у тебя только потому, что ему было плохо? — спрашивает Тони, вдруг ощущая себя мелочным.       — Нет, что ты. У меня тайная связь с твоим сыном, — Старк не помнит, чтобы Брюс хоть когда-то язвил. — Всё ещё хочешь подать на меня в суд?       — Слушай, я перегнул палку, о’кей? — Тони устало опускается в одно из кресел и прячет глаза. — Не нашёл его утром на базе. Подумал… — он качает головой. — Вспомнил о том, как потерял Пеппер.       — На самом деле, мне плевать, как ты себя чувствуешь, — говорит Брюс незнакомым Старку холодным тоном. — Ты ведь даже не понимаешь, что у него кроме тебя никого нет.       — Как выяснилось, у него есть жилетка для соплей! — ядовито говорит Старк. Он думает о том, задевало ли его это так сильно, если бы этой самой жилеткой оказался кто-то другой, и понимает, что да, задевало бы. Но именно то, что Питер выбрал из всех Мстителей доктора Беннера — человека, которого сам Тони ставил выше остальных, злит более всего. Потому что Старк понимает очевидное преимущество этого человека перед собой и остальными. Он и сам множество раз думал о том, что Говард Старк мог быть другим. Он мог быть таким как Брюс Беннер — гениальным и вместе с этим добрым и милосердным.       — Накажешь его за то, что ревнуешь ко мне? А ты вообще в курсе, почему он пришёл ко мне? Может потому, что ты сам пренебрегаешь им? И ты реально думаешь, твои друзья заменят ему тебя? Питер простит тебе всё что угодно, тебе и делать ничего не нужно. Просто быть рядом и не смотреть сквозь него, а на него. На самом деле я всегда восхищался тобой, Тони. И все эти слухи о тебе… — Брюс качает головой, — я никогда им не верил. Но то, как ты ведёшь себя с ним… Честно, ты мудак. Уж извини, но других слов у меня для тебя не находится.