Держи мою руку и больше не бойся

— Тебе сколько лет? — посмотрев в глаза мужчины, поинтересовался я. — Кто из нас глупый ребенок? Он сидел на моей кровати, а я стоял над ним, заботливо протирая раны на лице ватой с перекисью. — Заткнись. — Не дёргайся и запрокинь голову, кровь из носа не останавливается! Зачем ты полез в драку, я тебя не просил. Зачем ты отдал ему свои деньги? Это ведь был мой долг. — Замолчи. — Лучше бы ты защищал Хилари, она там наверняка тебя ждёт… Не дав мне закончить фразу, Джерард схватил меня за плечи и толкнул на кровать рядом с собой. — Я никому и никогда не позволю говорить о тебе в таком тоне, понятно? Тем более, какому-то ебаному молокососу. Я, растерянно моргая, пытался сфокусировать зрение. Что Уэй несёт, он ведь трезвый… — Наверное, тебе тоже хорошо досталось от Джефри, раз ты несёшь какую-то чушь. — Это не чушь. — Тебе нужно обработать все раны, посмотри, лицо в крови и … — Фрэнк, послушай… Ты мне нужен. Трясущимися руками я оттолкнул мужчину, вскочив с постели. Колба с перекисью выпала. К счастью, я успел её закрыть… — Я думаю, тебе нужно уйти, — твёрдо произнёс я, но голос мой предательски дрожал. Больше не позволю ему издеваться. «Ты мне нужен». Он думает, это забавно… Когда от этих его слов внутри всё падает, и, одновременно, появляется грёбаная надежда. Зачем он это сказал? Я ни за что не поверю, что закоренелому натуралу приглянулся «мальчик» вроде меня. Захотелось попробовать чего-то нового, и тут как раз я подвернулся под руку? Ну уж нет. Я не буду играть по твоим правилам, мистер Уэй. — Ты думаешь, что я над тобой издеваюсь? — спросил Джерард, пронзительно посмотрев в мои глаза. Я сухо кивнул, не в силах произнести что-либо. Звонок его телефона прервал нашу душераздирающую беседу. Мужчина полез в карман за телефоном, нажал кнопку и прижал его к уху. — Да, я слушаю. Естественно, я не мог расслышать, что говорил Джерарду его собеседник, но я прекрасно различал голоса. Женский. Хилари… Или кто-то ещё? Может, мать? Чёрт, Фрэнк, тебя вообще не должно это волновать! — Нет, сегодня не получится, никак. Прошу прощения, но возникли непредвиденные обстоятельства, — кинув недовольный взгляд на меня, произнёс Джерард, ещё сильнее прижимая телефон к уху. — Да, конечно, Хилари, я позвоню. До встречи. И я тебя. Я сжал зубы от злости, боже, я больше не могу этого не показывать! Я хочу убить его и эту женщину, я хочу, чтобы Джерард почувствовал то же, что и я. Эту невыносимую тупую боль, которая давит изнутри, которая не даёт дышать. — Почему ты отказался от встречи? — язвительно поинтересовался я, продолжая обрабатывать раны мужчины. — Потому, что я хочу остаться с тобой. Я рассмеялся. Это уже даже просто смешно. То упорство, с каким он пытается обвести меня вокруг пальца, убеждая в том, чего нет и в помине. — А чего хочу я, тебя не интересует? — Фрэнк, мне надоело! — закричал Джерард, встав с постели. — Я не знаю, что со мной происходит, уже ничего не понимаю, я запутался! Да, я натурал, и всегда был натуралом, но что-то щелкнуло внутри в тот момент, когда ты спал у меня на груди, помнишь? Когда я держал тебя за руку и поцеловал… — Замолчи! — чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы, воскликнул я. — Зачем ты меня мучаешь, Джерард? Неужели тебе так нравится видеть, как мне паршиво?! Зачем…зачем, блять, ты врёшь мне в лицо? Ты поспорил на меня с кем-то? Ты хочешь вытянуть из меня признание? Хорошо, окей, будет по-твоему. Ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься, рядом с тобой я чувствую счастье, когда ты касаешься меня или улыбаешься, я забываю, как дышать… дальше можно не продолжать. Доволен? Это хотел услышать? Джерард развернул меня к себе и поцеловал. Этот поцелуй не был похож на предыдущий. Он не просто прижался губами к моим, Джи аккуратно прикусил мою губу, углубляя поцелуй. Я растерялся. Признаться, сразу мне очень хотелось оттолкнуть его, но я просто не смог, я желал того, чтобы он целовал меня. Джерард крепко держал меня за талию, не позволяя вырваться. В эту самую секунду, когда я полностью расслабился, и решил, что пускай всё идёт так, как идёт, за дверью послышались чьи-то шаги. Джерард оторвался от меня, а я еле слышно пробормотал ему: — Кто-то идёт. — Ой, я не вовремя, да? Извините, я не смотрю, не смотрю, я буду в своей комнате! — прощебетала моя сестрица, закрывая лицо какой-то папкой с документами. — Ева? Ева, стой, мы тут… просто… ты не то подумала, Ева! — крикнул я, но она меня уже не слышала, резво побежав наверх. Джири, радостно виляя хвостом, кинулся за ней.  — Я сейчас, — сказал я, порываясь пойти за сестрой, но мужчина остановил меня, взяв за руку. — Я думал, тебе всё равно, — произнёс он. — Какая разница, что она подумает? — Да, но это моя сестра, и я должен с ней поговорить. Подожди меня в комнате, ладно? Джерард кивнул и внезапно притянул меня к себе. Я ойкнул, и, хлопая глазами, уставился на него. Мужчина поцеловал меня и отпустил, звонко посмеиваясь. — У тебя было такое лицо, будто бы я собираюсь перерезать тебе горло, — продолжая ухмыляться, заявил Уэй.  — Я испугался! Но он ещё больше засмеялся, чуть ли не давился от хохота. — Да иди ты! — обиженно воскликнул я. — Глупый мальчик. — Я не… — попытался возразить я, но Джерард приложил руку к моим губам. — Мой глупый мальчик, — повторил Джи, с какой-то нежностью смотря мне в глаза. Я уже начинал расплываться в идиотской улыбке, но вовремя себя одернул, гордо (как мне казалось) развернулся и пошёл к Еве. За моей спиной вновь раздался смех. Придурок!

***

Я поднялся наверх и постучал в комнату сестры. — Ева, можно? Она молчала. Я аккуратно приоткрыл дверь и вошёл внутрь. Ева сидела на постели, скрестив ноги, и что-то читала. Она делала вид, что не замечает меня. — Ева! — Что тебе нужно? — нехотя отрываясь от книги, произнесла сестра. — Почему ты не у подруги? Мама сказала, что ты останешься там ночевать… — Поменялись планы. Я вам мешаю? Могу уйти, не проблема. — Перестань! Эй, малышка, что случилось? — поинтересовался я, присаживаясь около Евы. — И ты ещё спрашиваешь? Забыл, как накричал на меня утром ни за что? — Я хотел извиниться… пожалуйста, прости меня! Сам не знаю, что на меня нашло, ревность мешала думать. — Это не оправдание, Фрэнк, — проговорила Ева, убирая мою руку с её плеча. Чёрт, почему мне постоянно кажется, что моя шестнадцатилетняя сестрёнка умнее меня? Наверное, потому, что так и есть. — Да, я последний мудак и кретин, обидевший свою любимую сестру, и мне нет прощения! — Уже лучше. — Серьёзно, я вспылил. Прости меня, больше такого не повторится… — Ладно, всё нормально. Ева улыбнулась и обняла меня. — Я очень люблю тебя, самый лучший брат на свете, который иногда бывает мудаком. — Я тоже тебя люблю, малышка. — А теперь рассказывай! Что случилось, почему у тебя забинтовано колено, и что с Джерардом? Вы с кем-то подрались? Или друг с другом? — начала спрашивать Ева, грозно на меня посмотрев. — Давай-давай, куда ты уже влез? Я вкратце рассказал сестре о событиях сегодняшнего дня, который, пожалуй, длится слишком долго. — Шестнадцать, — укоризненно покачав головой, проговорила Ева. — Что? — не понял я, внимательно посмотрев на сестру. — Я просто напоминаю, если ты забыл, что у вас с Джерардом разница в возрасте шестнадцать лет! — Я помню. Это для меня не имеет значения. — Пока не имеет. Потому что сейчас разница не так ощутима! А потом… Фрэнк, подумай! Ева встала с постели и всплеснула руками. — Когда тебе, допустим, будет тридцать лет, ему будет целых сорок шесть! Да Джерард тебе в отцы годится! — Ева, я не понимаю, что ты хочешь мне доказать. Если Джерард тоже полюбит меня, будет плевать, тридцать пять ему лет или сорок восемь. Я люблю душу, у которой нет пола, возраста и ориентации. Понимаешь? К тому же, я до сих пор считаю, что он просто играет со мной, несмотря на его возражения. Человек, который всю жизнь был натуралом, вряд ли за два дня станет геем. Так что твои страхи необоснованны… — грустно вздохнул я, опустив глаза. Сестра тоже вздохнула и вновь присела около меня. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, Фрэнки… Больше всего на свете. — Эй, ты чего нахмурилась? Нашла из-за чего расстраиваться! Думай лучше о себе, я того не стою. Обещаю, со мной все будет в порядке. А сейчас занимайся! Завтра в школу, надеюсь, ты не забыла? Я пойду… — Хорошо… — попытавшись улыбнуться, сказала девушка, дотронувшись до моей руки, — Фрэнк? — Да, малышка? — Он останется у нас на ночь? Я растерянно посмотрел на Еву. И, кажется, на моих щеках начал появляться румянец. Чёрт! Не хотелось бы обсуждать со своей младшей сестрой такие темы, а я ведь понимаю, на что она намекает… — Я… я не знаю. Ева засмеялась, легонько хлопнув меня по ноге. — Да ладно, не беспокойся, братик, я буду стучаться в твою комнату, честно-честно! А то мало ли, что вы там… — Ева! — пытаясь подавить улыбку, прикрикнул я. Она, продолжая хихикать, потрепала меня по волосам. — Всё, иди уже к своему Джерарду, мне нужно готовиться к урокам! Улыбаясь, я вышел из комнаты. Какая же всё-таки у меня замечательная сестра! Никогда не прощу себя за то, что иногда срываюсь на нее…

***

Джерард сидел в комнате и производил какие-то манипуляции с моей собакой. — Что ты делаешь? — улыбнувшись, произнёс я. — Не мучай Джири, ему и так досталось. — Я пальпировал его внутренние органы, — с умным видом сообщил Уэй, отпуская щенка. — О боги! Джерард засмеялся и подошёл ко мне. — Ну что? Поговорил с Евой? — Да, всё хорошо… Давай я помогу тебе обработать раны и… — Не нужно, я всё уже сделал сам, — продолжая улыбаться, произнёс мужчина, подходя ко мне всё ближе. — Останешься на ночь? — осмелился полюбопытствовать я, отводя глаза. — А ты хочешь? — прошептал Джи, сократив расстояние между нами до упора. От неожиданности я попятился назад, чувствуя спиной стену. — Да, — выдохнул в его ухо я. Джерард прижал меня к себе и коснулся губами моей шеи. По телу тут же побежали мурашки и подкосились колени. — Тогда я останусь, — тоже шёпотом сказал Джерард, потеревшись своей щекой о мою. Я вздрогнул и ещё сильнее прижался к нему. Вдруг он резко отстранился. В чем дело? Не понимаю… — Фрэнк, я не могу. Извини, я… я не знаю, что со мной творится! — Я понимаю, — стараясь не показывать своего разочарования, сказал я. — Всё в порядке. — Послушай, ты не понял! Мне действительно хорошо с тобой, но я запутался… Мне никогда прежде не нравились парни. — Особенно незрелые мальчики вроде меня? — припомнил я его фразу, грустно усмехнувшись. Джерард тоже улыбнулся. Вернее, попытался выдавить из себя жалкое подобие улыбки и взял меня за руку. — Мне нужно подумать, хорошо? Всё решить. Пожалуйста, не обижайся, и попробуй меня понять. Ты прав, я не должен так с тобой поступать. Издеваться над чувствами, пускай даже неосознанно… Сперва я должен разобраться в себе. — Окей. Разберёшься — дай знать. — Обещаю. Я поеду домой, ладно? Я промолчал, чтобы не наорать на него от обиды, или, еще хуже — заплакать, как ребёнок, у которого отняли игрушку, и вырвал свою руку. — Так будет лучше, — не услышав ответа, сказал Джерард. — И, да, нам пока не стоит видеться, поэтому уколы Джири будет делать мой коллега, если получится с ним договориться, он будет приезжать к тебе домой, ладно? Ну да, блять, давай, добей меня ещё больше! Ведь мне недостаточно паршиво. Ненавижу. Всю эту дурацкую ситуацию, себя и его. — Хорошо, — сжав зубы, согласился я, пытаясь не встречаться взглядом с Джи, — входную дверь сам найдёшь? — Фрэнк… — он ласково коснулся моего плеча, но я отошёл от него. — Не трогай меня, пока не решил. — Как скажешь. Не забывай о колене, тебе нужен покой. Если что, звони. В любое время, Фрэнки, — грустно сказал мужчина, поспешив выйти из моей комнаты. Как только за ним захлопнулась дверь, я присел на постель, закрыл лицо руками и зашёлся в беззвучных рыданиях.

POV Джерард

Как же у меня было тяжело на душе… Как я мог так поступить с Фрэнки? Конечно, я считаю, что всё сделал правильно, но он прав, какого чёрта я давал ему понять, что он много значит для меня, в то время, когда я сам в этом не разобрался… Звонок телефона прервал мои саморазрушающие мысли. Мама. Чёрт, она звонила мне уже раз пятьдесят, а я не брал трубку… — Мам, я за рулём, — прижимая устройство к уху, бросил я. — Джири! Блять! Я доживу до того момента, когда мать прекратит меня называть этой идиотской кличкой?! Да простит меня щенок Фрэнка. — Ты ошиблась номером, никакого Джири тут нет. — Прекрати злиться на мать, Джерард! Боже, я так волновалась, места себе не находила! Хватить строить из себя импульсивного подростка, приходи домой! Где ты ночевал? Ты вообще работал сегодня? Джерард, не молчи, у меня болит сердце! — Мама, я сейчас не могу говорить, я за рулём! Я еду домой, там поговорим, — сжав зубы, произнёс я. Да, я знаю, что многие меня осудят, это всё-таки моя мама, и я должен говорить с ней уважительно, но, чёрт, я больше не могу слушать её нотации! Она сводит меня с ума своими бесконечными причитаниями о том, что мне непременно нужна жена и куча детей, иначе я даже за человека не считаюсь. К тому же, эти её постоянные подруги с дочерьми, которые приезжают к нам «погостить»… Но я-то знаю, что единственную цель, которую моя мать преследует, единственное, чего она так рьяно добивается, — сосватать меня какой-то пустышке, тупице с силиконовым мозгом и прочими частями тела из этого материала. — Ох, сынок, ты меня в могилу сведёшь! Кстати, наши гости уже уехали, а жаль, ведь я думала, что вы с Молли будете отличной парой… Не дослушав маму, я в ярости выключил телефон и бросил его на сидение около себя. До неё ничего не доходит. Она по-прежнему стоит на своём, несмотря на любые мои доводы. Осточертело! …Как только я зашёл домой, ко мне кинулась мать. — Джерард, неужели! Наконец-то ты пришёл! Где ты ночевал? Что у тебя с лицом? — У друга, — устало бросил я, не вдаваясь в подробности. — Подрался. — У какого ещё друга, Джи…рард? — видимо, миссис Уэй снова хотела сказать «Джири», но осеклась, столкнувшись с моим испепеляющим взглядом. — Что значит подрался? — Какая разница? — Сынок!!! Мама взмахнула руками перед моим лицом. — Я прошу тебя, ответь честно, — продолжала она, опустив глаза и принявшись теребить кольца на руках. — Тебя не интересуют девушки? Я глубоко вздохнул, но промолчал. Только не сейчас. Сегодняшний день и так изрядно потрепал мне нервы, и у меня не было желания в очередной раз ссориться с матерью, переливать из пустого в порожнее. — Мама, пожалуйста, отстань от меня с этими глупыми разговорами, я очень устал, у меня был тяжёлый день на работе, можно мне отдохнуть? — Что значит «отстань»? Джерард Артур Уэй, я тебя спрашиваю, что это значит?! — закричала мама, чуть ли не притопнув ножкой. — У меня больше нет сил, слышишь? Ты взрослый человек, мужчина, тебе пора заводить семью! Тебе нужны жена и дети! Сколько ещё это будет продолжаться? Кроме этой проклятой работы у тебя ничего нет! Как и любая мать, я желаю своему ребёнку только лучшего, я же люблю тебя, и мне очень больно на это смотреть! Подумай обо мне, Джерард… — По-моему, ты думаешь только о себе. Тебе наплевать на то, чего хочу я, и что сделает счастливым меня. Ты хочешь, чтобы я жил так, как нужно тебе. «Пора заводить семью»? Я сам решу, когда будет «пора», и будет ли вообще, ладно? Я хочу прожить свою жизнь так, как захочу сам, а не кто-либо, — стараясь не выходить из себя, произнёс я. Мать вскрикнула и схватилась за сердце. — Посмотри, до чего ты меня довёл! Ты сам эгоист, и не видишь этого! Я желаю тебе счастья, ты не понимаешь, что говоришь! Такое чувство, что тебе шестнадцать лет, а не тридцать пять. До сих пор всякие глупости в голове, когда ты уже остепенишься… — Никогда. Я прошёл мимо мамы и поднялся наверх. Наконец-то я отдохну… Грустно, что самый родной для меня человек не понимает очевидных вещей. Она никогда меня не понимала. Я не мог найти общий язык с мамой даже в детстве. Она всегда ставила свои интересы выше моих, прикрываясь родительской заботой и «я же лучше знаю, что нужно моему ребенку». Мама из тех, которые рожают «для себя», чтобы воспитать в ребенке безвольное существо, не имеющее право голоса, которое будет жить по чужой указке. Сперва родителей, а потом мужа или жены. Но я никогда не подчинялся маминым глупым указаниям, и сейчас тоже не намерен строить свою жизнь так, как хочет она. Я прилёг на постель с мыслями о том, что полежу несколько минут, и пойду душ. Но, как это обычно бывает, я и сам не заметил, как провалился в сон. …Разбудил меня какой-то надрывный звук. Я кое-как продрал глаза и обратил внимание на разрывающийся от звонка телефон. Не посмотрев на экран, я нажал кнопку и поднёс его к уху. — Я слушаю.