***
К Джисону на соседний стул плюхается Минхо, да так резко, что Хан дёргается и немного отскакивает в сторону, чудом оставаясь сидеть. Ли весело хохочет с реакции младшего и тянет парня обратно, чтобы он и вправду не плюхнулся на пол. – Слышал, что у Чанбина посиделки? – Джисон на чужие слова молча кивает. – Придёшь? – А не стоит? – Хан не думает о том, что старшему просто интересно. Он начинает искать подвох и скрытый подтекст, позволяя вновь мыслить о том, что он там, в их компании, абсолютно не нужен. – Совсем наоборот, – Минхо замечает, как Джисон от своего вопроса мутнеет, но не показывает этого. Ли закидывает руку на чужое плечо, притягивает к себе и пальцем другой руки тычет в щеку младшего. – Я пришёл сюда, чтобы понять – тащить тебя туда силой или сам дойдёшь, без «насилия». Ли тихо смеётся, Джисон тоже, подловив настроение друга. Конечно, хочется сказать, что Хан бы не отказался, потащи его Минхо к Чанбину, например, на руках. Не за шкирку конечно, нет – так совсем неприятно. Но младший молчит, считая это тут совсем неуместным и не смешным. Поэтому он вновь молча кивает, улыбаясь. – Мне, если честно, – начинает Джисон, встречаясь со старшим взглядом на пару секунд, после чего отводит глаза. – Больше нравится домашняя атмосфера, нежели какой-то бар или клуб, где есть незнакомые. Старший опять улыбается, всё так же обнимает Хана и чуть притягивает к себе. Минхо слабо гладит младшего по плечу и, совсем немного отстранив голову, смотрит на парня. Джисон от такого пристального внимания немного смущается и изредка прячет глаза в тетрадке, Ли только этого и добивается. – Будут все свои, – зачем-то уточняет Минхо. – Так что ты будешь чувствовать себя комфортно. Ну, если какие-то там Феликсы и Чанбины не решат творить какую-то опасную ересь. Джисон эту «какую-то ересь» представляет весьма себе веселой и смешной, от чего тихо смеётся и бросает мимолётный взгляд на улыбающегося Ли. Даже задержав взгляд на секунду, Хан успевает подумать о том, какой старший красивый. «Я бы хотел себе улыбку хёна, » – думает Джисон. «Я в принципе его хочу.»***
Джисон назовёт это выражение странным, но, да, ему за неделю ребята абсолютно не дали отдохнуть. Не то, что бы ты сильно отдыхаешь в будни на учёбе, просто такое внимание и большое количество друзей, которые подбегают на каждой перемене, заставляет Хана уставать от общения. На самом деле ребята Джисона занимают все его свободное время в колледже. Хан забывает о том, что такое одиночество и грустные мысли, потому что буквально каждый раз к нему прибегает либо Феликс с Чонином, либо Чанбин с Чаном, всегда с объятиями вешается Сынмин и улыбающийся Хёнджин, Уджин и Минхо, который «донимает» младшего даже вне учебного заведения. Утро пятницы почти всегда пахнет бездельем. Просто это как-то уже в привычку вошло – последний день всегда самый лёгкий, работать не хочется ни преподавателям, ни учащимся. А еще на носу вечеринка, и все эмоции и чувства мешаются в одно большое и классное месиво. – Хён, – раздаётся на весь коридор и на плечи Чанбина налетает веснушчатый. Старший тихо ворчит что-то о том, что нельзя так резко бросаться на старших, но, тем не менее, Феликса не скидывает. – Ты уже готовишься к посиделкам? Тебе помочь сегодня с чем-то? Феликс часто похож на ребёнка, которому пообещали поход в парк летом, а тот грезит и мечтает о нём еще с весны, без умолку болтая и надумывая многое на будущее. Ли любит помогать в организации разных вечеринок, разогревая себя к приходу всех остальных. Феликс просто любит, а Чанбин это знает. – Мне уже вызвался помогать Хёнджин, – отвечает Чанбин, наблюдая за тем, как Ли внимательно слушает и даже не расстраивается, даже понимая, что это почти отказ. Хотя Со не собирается отвергать младшего. – С ним всегда хвостиком Сынмин. Но, мало ли, он говорил, что им могут поставить еще пару или задержать, так что… да. Веснушчатый расплывается в радостной улыбке и вновь виснет на старшем, обвив руками чужую шею. Чанбин в ответ обнимает Феликса, слабо похлопывает ладонью по спине и спустя какое-то время отстраняется от рыжеволосого. Со глядит на младшего пару секунд, бегая взглядом по всему счастливому лицу Ли, и широко улыбается. – Что же, тогда я жду тебя сегодня у себя. Прежде позвони мне, хорошо? Я прогоню тебя по нескольким магазинам и скажу чего купить, – Чанбин невинно жмёт плечами, а Феликс поджимает губы и, чуть прищурив глаза, медленно кивает. – Что-то не так? – Да нет, – отмахивается младший и уже не скрывая того хитро улыбается. – Я просто не позвоню. Ворвусь к тебе и потащу с собой. Чанбин хмурится и открывает рот, что бы возмутиться, но Феликс к тому времени хлопает старшего по плечу, поёт детским голосом «прощай-прощай, до встречи», и убегает. Со прикрывает глаза и как-то даже обречённо вздыхает. Ли, на самом деле, редко слушает его, если он заставляет младшего самому пройтись куда-нибудь или за чем-нибудь. А Чанбин до сих пор пытается Феликса хоть немного перевоспитать, но как-то всё тщетно выходит.***
Феликс и вправду врывается к Чанбину домой после пар и тащит с собой по тем самым магазинам, за теми самыми продуктами. Со не долго возмущается – младший умеет вести себя так, что старший просто сдаётся перед ним, соглашаясь на то, на что изначально соглашаться совсем не хотелось. Бродить по супермаркетам вместе с Феликсом, к слову, очень долго, а еще очень сильно утомляет. У Ли запас энергии выше крыши, в то время как Со всегда после пар выжат почти до минимума. Младший бегает от витрины к витрине, набирает различных продуктов и о чём-то болтает. Чанбин только и успевает, что предупреждать Феликса о том, какие продукты им не нужны. На самом деле Чанбин Феликса любит. Хоть Ли далеко не самый младший в их компании – он всегда себя так ведёт. Как маленький ребёнок, супер активный и до невозможности громкий. А еще всегда ярко улыбается и просто искрится – точно маленькое солнышко. Вот только что Феликса отличает от детей – невероятная хитрость, умение пакостить и убегать от наказания, а еще – любовь к алкоголю. – Ребята придут завтра утром или уже сегодня вечером? – Феликс решает уточнить, пока разглядывает непонятно зачем состав молока. – Ну, я просто, кажется, всем говорил о субботних посиделках, а не пятничных. – Они будут сегодня, – спокойно отвечает старший, подходя к младшему и забирая с чужих рук пакет с молоком. – Перестань читать, ты ничего нового тут не найдёшь, а мы с твоими заморочками о составе ничего не успеем сделать к их приходу. – А потом отравится кто-то чем-нибудь, и меня обвинять будут, если узнают, что я продукты искал, – говорил Ли, смешно корчась и отводя взгляд в сторону. – Не бойся, – Чанбин с тележкой продуктов проходит чуть вперёд, пока веснушчатый позади наигранно дуется. – Я тебя к плите не пущу, никто не отравится ничем, – а вот теперь и не наигранно. – Ты сейчас что сказал!? – Феликс возмущается громко, подлетает к старшему и бьёт в плечо. – Сейчас сам всё делать будешь! Я, вообще-то, нормально готовлю. Чанбин ухмыляется, с трудом сдерживая смех, сдержанно кивает пару раз и говорит негромкое «ну-ну», после чего вновь получает слабый удар от Ли. Феликс плетётся позади и еще длительное время что-то обиженно фырчит, дуется и отворачивается от старшего, но всё заглаживается тем, что Со позволяет младшему выбрать алкоголь. И обиды, конечно же, внезапно забываются.***
Стрелка часов медленно переползает к десяти вечера, когда в дверь чанбиновой квартиры стучат, а Феликс заканчивает с подготовкой лежанок на полу. Кровати ведь на всех не хватит совсем. Со, до этого занятый на кухне, отрывается от своего дела и бредёт в коридор, переступая матрасы и подушки, которые Ли разложил на полу. Проходя мимо веснушчатого, Чанбин улыбается уголками и ерошит чужие волосы, получая в ответ такую же скромную улыбку. Первые пришедшие – Хёнджин с Сынмином, ну и притаившийся за чужими спинами Чонин. Чанбин даже мысленно пугается, когда из-за двух друзей неожиданно показывается третий мелкий, но виду не подаёт, пропуская ребят внутрь. – На часах десять, и сейчас только пришли те, кто, вроде как, должны были помогать, – говорить Чанбин с напускной обидой, закатывая глаза и отводя взгляд. Слышится тихий смешок со стороны Хёнджина, Сынмин виновато, но широко улыбается и чешет затылок, а Чонин, который вообще не знает о том, кто и что должен был старшему помогать, лишь прячет голову в плечи и, поджав губы, бегает глазками от одного к второму. Хван это замечает и треплет Яна по голове, тем самым давая понять, что младший тут не при чём. – Извини, – начинает Сынмин, привлекая к себе Со. – Мы видели, как ты шёл с магазина с Феликсом, и, ну. – Не хотели вам мешать, – перебивает парня Хёнджин и расплывается в широкой хитрой улыбке. – Я скажу Феликсу, чтобы вашу лежанку он перетащил на балкон, – фыркает недовольно Чанбин, разворачиваясь на пятках и уходя вглубь квартиры, при этом не забыв захватить за собой Чонина за руку. Оставшиеся позади парни лишь смеются с чужой реакции и плетутся следом. Подшучивать друг над другом в их компании – норма, особенно если шутка больше чем жизненная и подходит под ситуацию. У них крепкие отношения, и даже если кто-то очень сильно обижается, то всё рано или поздно прощается за бутылочкой чего-нибудь крепкого. Следующими приходят Бан Чан с Уджином и даже умудряются принести еще по бутылке вина. Можно подумать, им мало будет. Однако, никто ни к алкоголю, ни к еде не притрагивается и те самые посиделки официально не начинают, потому что не хватает двух гостей. Чонин и Феликс начинают беспокоиться ближе к одиннадцати вечера, остальные же говорят о том, что опаздывать – может, и не совсем нормально, но точно свойственно каждому. Не обязательно же чему-нибудь случится серьёзному и опасному, чтобы два парня немного опоздали на маленькую вечеринку? Но, в любом случае, младшие стоят на своём и Чанбин вынужден набрать сначала одного, потом второго, чтобы убедиться, что всё в порядке.***
Джисон вылетает из подъезда чуть резче, чем хотелось бы. Парень перелетает две ступеньки, соединяющие землю со входом в дом, после чего кроссовок умело скользит, а Хан неумело пытается на ногах устоять, но, к сожалению, падает. Сам удивляется тому, как быстро изворачивается и падает не на спину, а на ладони, спасая себя и свою одежду от встречи с грязным асфальтом. Тяжелый вздох облегчения срывается с губ, Джисон пару раз моргает и, осмыслив произошедшее только что, встаёт с места. Опускает взгляд на ладони и те, очевидно, содраны. Мелкие царапинки, с которых крошечными каплями выступает алая кровь, и ладони окрашиваются не только в цвет того, что бегает у людей по венам, но и в грязь и мелкие камушки с земли. Хан тихо шипит, потом поджимает губы и быстро перекидывает в голове все адреса круглосуточных аптек. – Тебе стоит быть аккуратнее, что же ты такой неряшливый, бельчонок, – Джисон от неожиданного голоса под самое ухо дёргается и чуть отскакивает в сторону, разворачиваясь градусов на девяносто и испуганно смотря на Минхо. – Тебя никто за опоздание не побьёт, не стоило так спешить. Дай посмотрю. Старший хоть и улыбается приветливо, но секундой позже на лице и ни грамма радости – одно беспокойство. Ли хмурит брови и подходит к молчаливому Джисону, осторожно беря чужие ладони в свои и рассматривая последствия падения. Очень уж серьезный. Руки у Минхо, к слову, холодные. Хан это ощущает сразу, стоит только красивым, длинным пальцам коснуться его ладони. Возможно ли, что старший его здесь ждал, и, наверное, не мало времени, раз успел так замёрзнуть? Или же они встретились случайно, а Джисон – просто очень нагретый после своей квартиры. Пока Минхо тщательно смотрит на ладони и кончиками пальцев откидывает маленькие въевшиеся в кожу камушки, Джисон внимательно наблюдает. За чужими эмоциями, не за руками. Оторвать от сосредоточенного Ли взгляд очень тяжело. Когда волосы мешаются и лезут в глаза, брови мило хмурятся, а всё, что их освещает – тусклый фонарь над подъездом. Минхо прекрасен при свете дня, а сейчас, в полумраке он еще больше напоминает Джисону кота. Такого, породистого и дорогого, невероятно красивого и грациозного. Ли поднимает на младшего глаза и встречается с чужим взглядом. Джисон даже на секунду думает, что опять говорит мысли вслух, но Минхо выглядит обеспокоенным. Вряд ли так выглядят люди, которые только что услышали о себе, может, и странные, но комплименты в свою сторону. Хан лишь чуть дёргает подбородком, немо спрашивая, что не так. Хотя, всё не так, когда ладони в крови, руки – в чужих, а сердце делает кульбит. – Тебе совсем не больно? – Хан на вопрос чуть хмурит брови. – Ну, я только что несколько осколков, кажется, асфальта с твоей ладони вынул, – Минхо опускает взгляд и кивает на раны. – А ты даже никак не шелохнулся. – Ты, должно быть, делал всё очень аккуратно. Мне не было больно, – кивает Джисон и чуть отстраняется от старшего. Минхо следует чужому примеру. – Так или иначе, зайдём сейчас в аптеку. Это нужно обработать, – Ли берёт младшего за курточку и чуть тянет за собой. – А еще я понятия не имею, как ты этим кровавым месивом будешь держать в руках бокал, стакан или бутылку с алкоголем. Джисон тихо и коротко смеётся, представляя нелепую картину, как он пытается взять в руку, например, банку пива, но всё тщетно из-за боли. Минхо смотрит на младшего и тоже улыбается, потому что видеть весёлого Хана ему нравится очень сильно. А еще Джисону в голову приходит странная фраза, и он решает сказать её, пока смелость полностью не пропала. – Значит, ты меня поить будешь, – не громко говорит Хан и отводит взгляд прежде, чем успевает пересечься с Минхо. Молчание виснет на пару секунд, и Джисон уже начинает чувствовать себя плохо, понимая, какую глупость сказанул. Но старший его спасает. – Хорошо, – отвечает Ли, хитро улыбаясь и отводя глаза вперёд. – Как скажешь.