***
Успехи бантанов пошли в гору, их популярность уже достигала пика, большинство наград было завоевано их стараниями, много пота было пролито для этого достижения. У них было в этой жизни все, чего можно было только пожелать. Кроме одного, естественно. Им пообещали ещё один отпуск, где-то в начале октября, так сказать, благодарность за все, чего они достигли. Они заслужили этого, все же, отдыхать им удавалось не так часто. Повсюду камеры, куда не пойди, за тобой определенно следят. Если честно, парни устали от этого. Хотелось вновь спрятаться от всех, и прожить несколько дней в тишине и покое, без всего этого дерьма. Но, куда деваться то? Приходится с каждым разом принимать этот факт как должное, и просто отправится путешествовать с парнями по свету, развеется, так сказать. Но, кое-кто, естественно, так определенно не думал. Хоуп уже кое-что запланировал, из-за чего не сможет составить компанию с друзьями. Оставались лишь считанные дни для того, чтобы это осуществить, в конце концов.***
— «Ты точно не хочешь с нами? Останешься здесь рухнуть?» — поинтересовался Гук, который сидел у Чона старшего в комнате. — «Развеялся бы хоть, а то постоянно какой-то напряжённый с концерта ходишь.» — «Да, у меня нет желания куда-либо ехать, поэтому я лучше останусь тут.» — «Ну, смотри сам. Учти, самые горячие девочки уже будут разобраны, когда ты передумаешь(конечно, конечно, ты никого пальцем даже не тронешь, ибо твоя горячая девочка сейчас в России).» — «Да-да, конечно.» — усмехнулся старший, махнув рукой. Вот они и улетели всем семейством куда-то за границу, а Хосок так и остался сидеть в своей комнате, даже не попрощавшись. Он сейчас был крайне занят размышлениями над тем, правильно ли он поступает. — «Ну, отступать уже смысла нет. Я должен все узнать.»***
Если честно, то он никак не ожидал того, что Юнги на данный момент тоже решил остаться здесь, под предлогом того, что он собрался в США для поиска вдохновения, а то совершенно расклеился. Перекинувшись взглядами, Мин почему-то сразу понял задумку Хосока, но решил просто промолчать, ухмыляясь. Только после того, как он услышал, что он покинул здание, тихо произнес, чувствуя гордость за него. — «Все же, ты не такой сдержанный, каким кажешься.» Сейчас словно только он мог исправить эту ситуацию своей упрямостью, потому что остальные не обладали такой силой воли, как их хореограф. В нем была надежда, которую он дал остальным. И сейчас, ждать больше не было смысла. В сердце все ещё очень тепло, а значит, что и смысла отступать назад нет. Хосок уже стоял в аэропорту, нервно перебирая пальцами. Он даже не взял с собой багажа, потому что туда, куда он едет, пробудет там всего день. Чон волнуется, потому что это самый глупый поступок в его жизни, но проверка пройдена, и уже ничего не изменить. Нужно идти до конца, раз решился. Вот, объявили его рейс, и тяжело вздохнув, он направился к самолёту, покусывая губы от предвкушения и неизвестия того, что будет дальше. Пора.***
Его узнали сразу многие, кто присутствовал в аэропорту. Это и вправду ужасно, как и рассказывал Чимин, ибо за тобой с криками начали преследование. Ещё одна ошибка — он не скрыл своей внешности, из-за чего люди узнавали в нем их кумира, и их визги отвратно глушили. И вновь любимый навигатор в помощь, ибо куда держать путь он даже не знал толком. Быстрым шагом направляясь к нужному месту, до которого было идти точно около минут 10, он с каждым приближением чувствовал, как волнение охватывает его с головой. Есть вариант развернуться и просто улетать обратно, но хватит прятаться, нужно все прояснить. Если не они к ним, то он к ним прилетит. Теперь он уже пребывал в России в одиночестве, как Чимин когда-то год назад, и сейчас Хосок стоял напротив того самого кафе, откуда однажды забрал Арину, что ушла на работу, даже не поспав. Он все же помнил его название все это время, хотя пора была забыть об этом, как о самом страшном сне. — Здравствуйте! — с улыбкой на лице поздоровался Хосок с гардеробщицей, чуть поклонившись в своих традициях. Он помнит эту бабушку, которая все удивлённо смотрела на него. Явно впервые видела азиата. И сейчас опять смотрела так же. Поднимаясь по этим дряхлым лестницам, ему медленно открывался вид на тот самый старый зал, где так ничего и не изменилось. Людей, как обычно, было немного, но время было всего около 12.34, так что было нормально. Господи, как же он сейчас волновался, но быстро сделав серьезное лицо, он глянул на официанток, которые явно тоже узнали его, сразу усмехаясь. Кивнув им, он просто остановился у перил, где стоял однажды, когда ожидал ее. И вот, с другой стороны зала выходит та, ради которой он вновь тут. Ее волосы уже отрасли и обрели темный оттенок, вместо привычного зелёного, который был ей к лицу. В сердце затрепетало, и небольшая волна мурашек прошлась по его телу. Она повернула голову и застыла, уронив тарелку вниз. Не верит.