***
До чёрного «вольво», который был практически незаметен в ночи, оставалось всего несколько метров. В глазах девушки засияла надежда. Надежда на то, что хозяин этой машины всё же поможет ей спасти жизнь Агреста, которая была поставлена под угрозу из-за её необдуманного решения. Уголки губ девушки слегка приподнялись от мысли, что ещё не все потеряно. Ноги, которые на высоком каблуке еле удерживались, уже так сильно не дрожали и стали ступать по асфальтированной поверхности более уверенно, ведь теперь у неё появилась маленькая, но всё же надежда. Пока Лука осторожно доставал из кармана своего пиджака чёрное огнестрельное оружие, он размышлял о причине, по которой девушка покинула самое безопасное для неё место на данный момент и направляется прямо в лапы своей смерти. Да и разве мог его «брат» самовольно отпустить любимую девушку, когда вокруг происходят такие вещи? Этот и другие подобные ему вопросы крутились у него в голове, однако на данный момент ему не хотелось вдаваться во все подробности отношений Маринетт и Агреста. Главное — она его возлюбленная — или, по крайней мере, он в неё влюблен. И у Луки сейчас появилась возможность отомстить за Джулеку, за девушку, которую так сильно любит. Когда Маринетт всё же оказалась в трёх метрах от «вольво», Лука приоткрыл дверь своей машины и вышел из неё так, что рука, в которой он держал пистолет, была закрыта этой самой дверцей, чтобы сразу не напугать девушку. — Чем я Вам могу помочь? — Учтиво спросил Лука, пытаясь досконально разглядеть свою жертву. Узнав в водителе черного «вольво» сводного брата Адриана, девушка обрадовалась и одновременно с этим забеспокоилась. Лучше ведь и быть не может! Но вспомнив, что у них ещё с давних пор натянутые отношения, вряд ли Лука согласиться ей помочь. И всё же… Маринетт хотелось верить, что он оставит все обиды и ссоры в прошлом и поможет ей — как бы глупо это ни звучало. А понять, что здесь делает сам Лука Куффен в такое время суток, она даже и не пыталась. Беспокойство за жизнь блондина полностью завладело её разумом. — П-помогите, пожалуйста, — Маринетт через силу подавила в себе желание заплакать, которое вызвалось новыми нахлынувшими эмоциями. Однако голос её по-прежнему дрожал, что не мог не уловить Лука. И это вогнало его в полное замешательство. Девушка, не став дожидаться вопроса парня, продолжила, — Адриан Агрест… кажется, я… уб-била его… — После этих же слов по её щеке скатилась блестящая слеза, которую Лука даже не заметил в столь темное время суток. — Ч-что…?! — Ошеломленный ответом девушки Лука застыл на месте и чуть не выронил из руки оружие.***
Алия уже прибыла в место назначения. Пытаясь переварить случившееся на дороге, мулатка провела всё это время в глубоких раздумьях и переживаниях за лучшую подругу, о состоянии которой она по-прежнему не знала. Спустя десять секунд, которые обладательница каштановых волос провела в неимоверном мучении от ожидания, Стефани всё же соизволила открыть ей дверь. — О, привет, дорогая, — блондинка поприветствовала подругу с таким энтузиазмом, словно они занимались самым захватывающим дело, а не перестрелкой в отеле, в котором находилась близкая подруга мулатки. Но Стефани по натуре была эмоциональная и экспрессивная девушка. Свою профессию она просто обожала и к каждой ситуации, к каждой проблеме относилась ответственно и увлеченно. Но если и Сезар могла проявлять и сочувствие ко многим людям, Стефани считала, что чувства не должны играть в их делах особую роль — если же они не помогают делу. Такая черта, как эгоизм, не давала особой возможности переживать за незнакомых ей людей. Иногда ей удавалось влезать даже в дела следствия, что было очень трудно сделать обычным журналистам. А работать в паре с мулаткой ей нравилось больше всего. Они идеально дополняли друг друга, однако сейчас Алию волновала не сама новость и то, как они преподнесут её людям, а жизнь её лучшей подруги. — Вести от Маринетт есть? — Увидев хмурое лицо подруги, Стефани убрала свою улыбку, вызванную будоражащей скандальной новостью, с бледного лица. — Может, я сначала зайду? — Заглядывая через плечо подруги, недовольно произнесла Алия. — А, да, конечно, — игриво стукнув себя по лбу, блондинка и галантно, слегка наклонившись, как раньше делали молодые люди, когда пропускали вперёд своих дам, пропустила свою подругу в квартиру и пошла за ней, захлопнув за собой дверь. — По дороге к тебе я встретила Нино Ляифа, — начала свой рассказ мулатка, кинув по-хозяйски кофточку на спинку софы кремового цвета. — Ляифа? Вы что же с ним жить друг без друга не можете? — Прыгнув на софу и принимая позу лотоса, Стефани постаралась сдержать смешок, чтобы не разозлить ещё сильнее свою напарницу, ведь она прекрасно понимала, что может быть потом. Кинув грозный взгляд на подругу, Алия закатила глаза и продолжила: — Не знаю, как, но суть в том, что из-за него мы чуть в аварию не попали… — Мы — это кто? Или у тебя появился ухажер, о котором я не знаю? — Снова съехидничала блондинка, подперев подбородок рукой и прикрывая улыбку двуся пальцами. — Стеф! Ей Богу! Ещё раз что-нибудь скажешь про мою личную жизнь, разговаривать с тобой я не буду больше! — Возмущенная наглостью блондинки Алия обидчиво скрестила руки на груди. — Ладно, молчу. Но после того как погиб Люк, ты ни с кем не встречалась. Всех парней, которые пытались ухаживать за тобой, ты отшила. Хотя они были очень даже неплохи. Да что неплохи, они были идеальны. Намного лучше Люка, прошу заметить. А отсутствие отношений плохо сказывается на здоровье. Да и отсутствие секса тоже. — Задумчиво произнесла Стефани, взглянув на подругу. Слова блондинки сильно кольнули Алию, будто по ней прошёлся электрический ток. — Во-первых, Люк не погиб, а пропал. А во-вторых, я по-прежнему его люблю и не хочу ни слышать, ни видеть никого, кроме него. — Отрезала девушка. Воссоздав в своей памяти счастливые моменты с Люком, Алия помрачнела, но на губах заиграла грустная улыбка. Люка она знала с самого детства, с того с самого момента, как познакомилась с Маринетт. Поначалу они даже не обращали друг на друга внимания, после частенько ссорились: Люк говорил, что её мечта стать знаменитым журналистом — бред. Алия же тем временем возмущалась, что он сильно занудный, кроме учёбы даже не замечал ничего. А стать учёным — мечты скучнее свет не видывал, по её мнению. Но, ближе к четырнадцати годам своей жизни, Алия начала постепенно влюбляться в Люка. На тот момент ему уже было восемнадцать лет. Высокий, широкоплечий, симпатичный, с ослепительной улыбкой и манящим взглядом цвета тёмных васильков — подросток даже и не замечала, каким он был прекрасным. И порой удивлялась, почему он не обращает никакого внимания на окружающих его девушек, ведь они изо всех сил старались понравиться ему. Но Люку была куда важнее учёба, да и с недавних пор он стал испытывать неимоверное влечение к мулатке, которая уже к четырнадцати годам заметно похорошела. И Маринетт без умолку рассказывала ему о своей подруге. Ведь она считала их замечательной парой, да и от её васильковых глаз не ускользал тот факт, что они влюблены друг в друга. А после Маринетт предоставила им возможность побыть наедине. Ради этого васильковоглазая пошла на хитрость и вероломно закрыла их в своей комнате. После этого их жизни круто изменились. В лучшую для обоих сторону. Обычными словами не выразить, как счастливы они были. Их влюбленность постепенно перерастала в настоящую и искреннюю любовь. И Маринетт была очень рада за них. Но в день, когда Маринетт потеряла всех своих близких, Алия потеряла частицу своей души, свою первую настоящую любовь. Однако когда ей сообщили, что Люк не погиб, а без вести пропал, она не теряла надежды на его возвращение, каждый день думала, что он вернется, живой и невредимый. Мулатка пыталась добиться чего-нибудь от полиции, однако они отвечали ей отказом. И тогда мечта стать журналисткой стала её целью, ведь если она получит эту профессию, то у неё появится возможность найти возлюбленного. И все эти семь лет она только и делала, что не теряла надежды и веры на его возвращение. А быть рядом с Маринетт, постоянно поддерживать её и оберегать от опасностей, было не только её дружеской любовью, но и долгом. Долгом перед Люком. Однако сейчас она чувствовала себя виноватой. Она не смогла уберечь свою подругу от коварных планов Агреста. — Земля вызывает Алию! Приём! — Стефани дважды щёлкнула пальцами перед лицом девушки, когда та сидела неподвижно и пялилась в одну точку, тем самым раздражая блондинку. На глазах мулатки выступили слёзы. Она взглянула на подругу так, словно у неё совершенно не оставалось выхода из самой тяжелой ситуации, что только может случиться с человеком. Словно её жизнь постепенно начинает терять смысл. — Стефани… я… я не смогла защитить её… — Скатившиеся слеза обожгла щеку мулатки. Но тут сердце даже у такой девушки, как Стефани, екнуло. Протянув руки к подруге, она крепко обняла её и поцеловала в макушку. Раньше Стефани и не видела, как плачет мулатка. Она всегда была сдержанной и спокойной. Даже когда она поделилась с ней своей историей, касающейся Люка, Алия даже слезу не проронила. А сейчас она казалась такой беззащитной и хрупкой, как маленький котёнок, которого бросили одного на улице. — Тише, милая. Может, тебе всё же стоило у Ляифа что-нибудь спросить, когда вы встретились? — Он… сказал, что она сейчас с Агрестом… и в полной безопасности… — Не в силах больше сдерживать поток нахлынувших слёз, Алия дала волю своим чувствам, из-за чего говорить чётко и внятно она не могла. — Ну вот! — Улыбнулась блондинка. — Не переживай. Завтра вы обязательно встретитесь, и всё будет хорошо у вас. — Талант успокаивать людей у Стефани отсутствовал, но она изо всех сил старалась сделать так, чтобы её подруга хоть немного успокоилась и пришла в себя. — А что, если…. — Никаких «если»! — Перебила блондинка Алию. — Так, успокаивайся. Сейчас я приготовлю тебе чай и ты, наконец-то, поспишь хотя бы немного. С частью работы этой ночью я сама справлюсь. — Но ведь… — Смахнув слёзы рукой, Алия взволнованно вскочила с места. Положив руки на плечи подруги, Стефани усадила её обратно на софу: — Сиди. Мне кажется: тебе сейчас необходимо побыть одной. Если что, я на кухне. — Она успокаивающе поцеловала мулатку в лобик. Как только блондинка покинула комнату, Сезар избавилась от мешающих очков и, закрыв лицо руками, тихо заплакала. Нахлынувшие воспоминания о первой любви, ситуация в отеле и … Ляиф? Как бы девушка не старалась не думать о мулате, периодически он появлялся в её мыслях. Но Алие хотелось верить, что это просто стресс, вызванный прошедшим днём. А после зелёного чая, который сделала Стефани, она и вовсе заснула крепким сном. Но увидеть сон, предвещающий что-нибудь хорошее, ей не удалось.***
— А теперь спокойно и чётко расскажи мне, что между вами случилось там. — Пытаясь утихомирить своё явное недоумение, Лука мертвой хваткой вцепился в руль и уставил взгляд своих аквамариновых глаз на тёмную дорогу, освещаемую фарами «вольво». Ещё около офиса Куффен не стал дожидаться объяснений девушки, ведь Нино уже прибыл туда. И чтобы ненароком не попасться в поле зрения мулата, ему пришлось увезти Маринетт оттуда. А теперь помимо охватывающего волнения из-за случившегося между дизайнером и Агрестом — нет, он не переживал о том, что случилось между ними, его волновал тот факт, что он чуть не убил ни в чём не повинную девушку из-за своего никчёмного брата. Да и если Луку ещё на том роковом вечере удивлял тот факт, что такой человек, как Адриан, способен любить кого-то, помимо себя, то теперь он ничему не удивлялся. Агрест — самый настоящий эгоист, которого заботит только удовлетворение собственных потребностей — и это неоспоримый факт. — Когда мы приехали с того мероприятия… — Вытирая слёзы со своей щеки, говорила Маринетт. Тушь, нанесённая на ресницы, уже размазалась по глазам, однако сейчас её это волновало меньше всего. Ей сейчас было тяжело обо всём говорить, но Луке нужны были весомые причины, чтобы верить этой девушке, поэтому так равнодушно отнесся к ней. — Месье Агрест решил выпить. А спустя некоторое время… он стал вести себя не совсем подобающе. — Как бы девушка не старалась унять дрожь в теле, её сладкий голос по-прежнему дрожал от нахлынувшего ещё в тот момент страха. — То есть «неподобающе»? — Лука краем глаза взглянув на плачущую девушку. — Он хотел… переспать со мной. — Причину, по которой девушке сейчас было стыдно, объяснить трудно. Ей было неловко от того, что совсем незнакомый ей человек решил помочь ей. Не брату, пусть и сводному, а ей. Но он просто увёз её, не удостоив даже каких-либо рациональных объяснений. Разве это считается помощью? Она даже не знает, куда её везёт Куффен. Не знает, что сейчас с Адрианом. И как сложится её дальнейшая судьба — она тоже не знает. Столько вопросов вертелось и без того в её затуманенной голове, что она не могла здраво мыслить. На ответ девушки Лука лишь выдал мимолетный смешок, ускользнувший от внимания Маринетт. — Вполне в его духе. — Полностью переведя взгляд на васильковоглазую, которая прислонилась виском к боковому стеклу и тихонько плакала, прокручивая в своих воспоминаниях тот ужасный момент, когда она чуть не убила человека, в которого так сильно влюбилась. — Сейчас мы едем ко мне. — И его равнодушный взгляд был снова устремлен на дорогу. Информация, которую предоставила ему обладательница иссиня-черных волос, была достаточной, чтобы он мог помочь этой девушке. — Что? — Отпрянув от запотевшего от её прерывистого дыхания стекла, девушка уставилась на парня, надеясь, что ей просто послышалось. — Я тебя везу к себе домой. Что тут непонятного? — Почему к Вам? Нет! Я хочу домой… Алия будет волноваться за меня… — Тараторила Маринетт, представляя себе, как сейчас себя изводить мулатка. Её лицо тут же исказилось от вины перед подругой. Она даже не сообщила ей, что цела и невредима. — Ты совсем дура, что ли? Действительно ничего не понимаешь? — Лука был поражен таким легкомысленным ответом васильковоглазой. — Если Адриан выживет, он не оставит это дело просто так. И будет хорошо, если пострадаешь ты одна, ведь твоя подруга вообще здесь не причём. А зная его, пострадают все, кто будет стоять ему на пути. — Куффен изо всех сил старался не срываться на крик и говорить более спокойным тоном, однако сделать это с каждой секундой становилось всё сложнее. Его возмущению и в тоже время удивлению не было предела. — Если я сказал, что мы едем ко мне, то сиди и помалкивай. Благодари Бога, что вообще жива осталась после того, что случилось! Не в силах что-либо ответить Куффену, девушка развернулась к боковому стеклу и снова прислонилась к нему своей щекой. От обиды и беспомощности на глазах выступили слёзы. Маринетт находилась в ситуации, когда её жизнь не принадлежала ей — от этого становилось ещё больнее. Судьба девушки круто изменилась после рокового вечера в «Le Cing».***
Эта ночь мало кому выдалась спокойной. И даже Феликс не смог уснуть в это время суток, предназначенного для сна и отдыха. Flashback. — Чего вообще добивается эта васильковоглазая малявка? — Темноволосый парень был возмущен поступком младшей сестры: умудриться «случайно» запереть их в комнате, так ещё и нагло убежать от них! — Может, она действительно не виновата в этом, — убрав руки за спину и прижавшись к стене, Алия отвернула голову к окну, стараясь не наблюдать за действиями Люка, который и без того был возмущен от того, что его прервали от чтения интереснейшей в мире энциклопедии и позвали сюда. — Только не говори, что ты доверяешь этим хитрым глазам, — удивленный сказанным Люк всё же повернулся к мулатке и тут же буквально замер. Ранее он не замечал за ней эту красоту и невинность. Из-за того, что они часто ссорились, ругались даже в присутствии родителей, Люк не заметил, как Алия с годами похорошела. Слегка порозовевшие щёки, напуганные карамельные глаза, аккуратно собранные в хвост каштановые волосы, подчеркивающие её прекрасный овал лица — сейчас он рассмотрел её совершенно в другом свете. От той бунтарной, строптивой Алии и следа не осталось. Сейчас перед ним стоит смущенная и самая милая девушка — Маринетт должна простить. — У тебя всё нормально? — Очнувшись от собственных рассуждений, Люк решил прервать нависшую тишину, дабы не вызывать подозрений. — Вполне. А что? — Собравшись духом, Алия всё же взглянула на брата подруги, однако в её взгляде читалось легкое непонимание. Встретившись глазами, они в буквальном смысле слова перестали дышать и что-либо замечать вокруг себя. Маринетт уже давно заставляла Алию признаться Люку в своих чувствах, однако та в свою очередь постоянно ссылалась на их ужасное отношение друг другу, проявляющееся в их периодических ссорах, отличии в предпочтениях и, наконец, разницу в возрасте. Обладательница иссиня-черных волос не могла смотреть, как её подруга страдает от безумной любви к Люку. Пусть они и ссорятся чуть ли не каждый день, она его любит, а ссора — одна из причин того, чтобы он ничего не узнал. Те девушки, что пытались понравиться к её брату, не очень нравились Маринетт, ведь она понимала, что так сильно, как Алия, Люка никто не сможет полюбить. Поэтому в этой ситуации ей пришлось действовать самой. Да и её ненаглядный братец сам выдавал свою заинтересованность мулаткой, даже сам того не замечая. Хватило всего пару секунд, чтобы они оба смогли окончательно осознать свои чувства друг к другу. — Она ведь специально это сделала, да? — Не отрывая своих глаз от взгляда мулатки, Люк медленно стал подходить к ней. — Да, — созналась девушка и виновато опустила взгляд на деревянный пол. Оставив небольшое расстояние между собой и девушкой, Люк оперся на стену обеими руками так, чтобы они были по противоположные стороны от головы мулатки. Почувствовав близость с парнем, Алия вздрогнула и смущенно посмотрела на него. — Почему сразу не созналась? — Заглядывая в глаза мулатки, серьёзно проговорил Люк. — Потому что знала, как ты отреагируешь на это, — ровно и холодно ответила девушка. Всё равно терять уже нечего, а вести себя как зажатая школьница не очень хотелось в этой ситуации. Будь что будет. — Уже признай, что я тебе безразлична, и на этом покончим. — Могу сознаться лишь в том, что был полным идиотом, раз не замечал такую девушку рядом с собой. — Расплывшись в ослепительной улыбке, Люк осторожно приблизился к губам девушки, опаляя их горячим дыханием. — Ты мне тоже нравишься. И очень сильно. — После чего он нежно прильнул к её губам. Конец Flashback. Нахлынувшие воспоминания о прошлом не дали возможности спокойно отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Воспоминания об Алие, о первой и последней любви Феликса — единственная вещь, что заставляла его искренне улыбаться. После той ужасной аварии Феликс, который в прошлом был Люком Дюпэн-Чэном, находился в тяжелом состоянии. Лоран Венсон, бывший член команды учёных, работающих над сложными медицинскими препаратами, не смог справиться с управлением своего автомобиля и оказался причастен к гибели Дюпэн-Чэнов. Когда он увидел критическое состояние Люка, то решил самостоятельно спасти его. В крайнем случае, он мог умереть до приезда врачей. А скорую помощь и пожарных он вызвал уже на пути к своему дому. Несколько дней Люк не приходил в сознание; Лоран изо всех сил старался его спасти, дабы хоть немного загладить свою вину перед погибшими супругами. Многие врачи вряд ли смогли бы что-нибудь сделать для его выздоровления. Но будучи хорошо квалифицированным врачом, человеком, которого приняли в одну из самых крупнейших лабораторий Франции, он смог спасти жизнь двадцатилетнего парня. На полную реабилитацию ушёл целый месяц, а после Люку не удалось уже покинуть того человека, который спас ему жизнь. Узнав трагичную историю Лорана, он не смог просто взять и уйти. Его жена Мира и сын Феликс погибли во время пожара, и Лоран остался совсем один. В попытке избавиться от постоянного траура он полностью отдавался своей работе. А Люк за всё то время, что они провели вместе, сгладил его боль. К тому же он всю свою жизнь стремился стать учёным, работать в лаборатории, а Лоран был хорошим знатоком этого дела. И дал Люку хорошее образование в области точных наук и научил его многим вещам. К тому же для того, чтобы Люк мог спокойно учиться и ни о чём не беспокоиться, они переехали во французский городок — Лион. «Аргирея» — тот самый эксперимент, на который Лоран потратил столько времени и сил. Однако даже этого было недостаточно, чтобы сделать его хорошим лекарственным препаратом, помогавшим людям переносить самые тяжелые операции. Но Феликсу удалось. Потратив на это три года, он смог сделать то, над чем так долго трудился его отчим. Однако это препарат претерпел некоторые изменения, которые были на руку Феликсу. И этому препарату он дал другое наименование. По-другому Аргирею именуют, как Гавайскую Розу. Это и послужило необычному названию препарата. Что касается имени, то Люк сменил имя и фамилию, став Феликсом Венсоном. Лоран же стал ему настоящим отцом и наставником. Оставалась лишь одна проблема — Маринетт и Алия. Люка достаточно большое количество времени не было дома. Много времени ушло на его полное выздоровление. Пусть он ужасно хотел вернуться, он понимал, что это очень тяжело и, в каком-то понятии, невозможно. Поэтому он решил оставить всё прошлом. Однако материально помогал Маринетт. С его помощью она устроилась в Университет Пантеон-Сорбонна, смог незаметно для неё перечислять деньги на её счёт, используя свои связи. В проблемах подобного рода он не оставлял её. Однажды вернувшись домой после занятий, Феликс не застал наставника за своим рабочим местом. Он был слегка удивлен этому, ведь Лоран обычно в это время проводил за книгами или какими-нибудь исследованиями. Тот лежал в своей комнате, сложив руки на животе и не подавая никаких признаков жизни. Эта ужасная картина поразила юношу. Когда он подошёл к нему с надеждой, что ему это просто показалось, он заметил странные красные пятна на шее и лице, подтверждающие тот факт, что Лоран умер. Судьба Феликса сложилась не самым удачным образом. Он потерял самое главное, что мог иметь в своей жизни. Родителей, сестру, наставника и любимую. У него не хватило сил вернуться к прежней жизни. Похоронив Люка Дюпэн-Чэна в себе, он стал Феликсом Венсоном как в официальном, так и в моральном плане. А после вернулся в Париж, где и встретил Адриана Агреста. Размышляя о своей прошлой жизни, прокручивая в своей голове события, что произошли, Феликс так и не смог заснуть. Сидя за своим письменным столом, он читал очередную энциклопедию, однако в подробности её содержания особо не вдавался. Мыслями он был далеко. Но звук от телефонного звонка заставил парня вернуться в реальность. — Да, — не заставляя абонента ждать, Феликс быстро ответил на звонок. — Прошу прощения, что звоню в столь позднее время, Феликс. — Послышался встревоженный, но довольно серьёзный голос Нино. — Однако ситуация очень серьёзная. Поэтому немедленно приезжай в офис Агреста. — Что случилось? — Удивился темноволосый, услышав тревогу в голосе собеседника. — Времени объяснять нет. Как приедешь — всё узнаешь. — После этих слов, проговоренных как выученная скороговорка, из телефона послышались гудки. Устало выдохнув, Феликс захлопнул книжку и, схватив куртку, вышел из квартиры.***
— Идти сможешь? — заглушив двигатель, Лука посмотрел на уставшую девушку, которая так и сидела, прижавшись щекой к холодному боковому стеклу. — Постараюсь, — хрипло ответила Маринетт, мысленно пытаясь вернуться в реальность, и дрожащей рукой потянулась к ручке. — Ты самая настоящая беда, а не девушка! — Возмутился синеволосый, глядя на изможденную девушку и, вытащив ключи, резко вышел из машины. Маринетт даже не заметила, как быстро он оказался с её стороны и самостоятельно открыл дверь. — Если нет сил идти, то хотя бы признай это. Мы и так много времени потеряли. — Лука осторожно взял девушку за локоть одной рукой, а другой обхватил её талию. Когда девушка всё же покинула место и встала на обе ноги, парень аккуратно взял её на руки и прижал к себе, чтобы та ненароком ещё не упала, ведь от этой девушки ожидать можно чего угодно. До своей квартиры Лука донёс её быстро и без лишних слов. Маринетт, которая уже была не в силах принимать какие-либо действия, положила голову на плечо парню и от усталости прикрыла глаза, поэтому даже не взяла во внимание то, каким образом они так быстро оказались у входа в его квартиру. Возможно, на малое время её удалось подремать. Сон так и охватил её, когда она оказалась на руках Куффена, но она сопротивлялась ему. Не хотелось выглядеть глупо перед ним, однако усталость и бессилие взяли вверх над ней. Лука трижды постучался в дверь ногой, после чего ему незамедлительно открыла дверь низкорослая девушка, одетая уже в свою зелёную пижаму, состоящей из футболки и коротких шорт. — Лука? — Поражённая происходящим Аликс замерла в дверях. Увидев в руках своего друга, который внезапно погнался за Адрианом и оставил их без каких-либо объяснений и наказов, неизвестную девушку, обладательница розовых волос буквально потеряла дар речи. — Если ты меня пропустишь, то обещаю: я незамедлительно всё расскажу вам. — Луке уже не терпелось избавиться от лишнего груза — это доказывало его слегка измученный вид. Пропустив друга вперёд, Аликс закрыла дверь и поплелась за ним. — Неужели Лука Куффен всё-таки соизволил вернуться? — Всё ещё обиженный за тот толчок в стену, Ким недовольно вышел из своей комнаты. Такой подставы от лучшего друга он не ожидал. Они всегда выполняли все задания вместе. А тут он уехал сам, так ещё и лишил его такого веселья, как погоня. Но он тут же забыл о своей обиде, когда увидел Маринетт, находящуюся в руках друга. — И как это понимать? — Указывая на незнакомку, Ким вопросительно глянул на Луку. — Это Маринетт Дюпэн-Чэн. Что с нами произошло, расскажу позже. Сейчас её нужно уложить спать. Она и так сильно устала. — Синеволосый повернулся к подруге. — Аликс, надеюсь, ты мне поможешь. Услышав знакомые имя и фамилию, Аликс облегченно вздохнула и кивнула в знак согласия. Но всё же любопытство так и съедала её изнутри, поэтому как можно скорее она направилась в свою комнату.***
В место назначения Феликс прибыл очень быстро. Заприметив знакомую машину личного доктора Адриана, парень немного удивился и даже заволновался, после чего быстро направился в кабинет начальника. — Что случилось? — Обратился Феликс к Нино, когда увидел, что тот стоит около кабинета Агреста, нервно постукивая пальцами по персиковой стене. — Этот придурок угодил в новую историю! — Возмущенный Нино был вне себя от гнева — он даже не повернулся к Феликсу, когда тот подошёл. — Будь так любезен всё-таки поделиться со мной сутью происходящего. — Стараясь скрыть волнение и любопытство, Феликс скрестил руки на груди. — Адриана чуть не убили. — Слова вылетели из уст мулата так резко, как пуля из пистолета. — Кто-то всё же узнал его тайну? — То, что Адриан остался жив, немного обрадовало Венсона. Но подозрения, что о Нуаре кто-то мог узнать, вызвали у него большее беспокойство. — Если бы, Феликс. Если бы… В этом замешано его новое «увлечение». — Недовольно ответил Нино. Прокручивая у себя в памяти имена работников, он всё же смог выбрать нужное имя и фамилию виновницы. — Маринетт Дюпэн-Чэн, кажется. — Маринетт? — Лицо Феликса заметно побледнело. Услышав имя своей сестры и «новое увлечение Агреста» из уст Ляифа, на лице выступил холодный пот, а сердце его забилось сильнее от беспокойства.