Дым сигарет с ментолом

Несколько секунд он душит меня, а после страстно целует. Он делает это долго, так что мне уже не хватает воздуха. Денис хватает меня за запястья и срывает с меня бюстгальтер, а после принимается страстно целовать мою грудь, мои руки и шею. Отпускает запястье и его рука проникает в мои трусики, сжимая мои половые губы, теребя мою «горошинку». И я уже постанываю от наслажденья. – Ты этого хотела? – Шепчет он между поцелуями, а я и сама не знаю, чего хотела. Наверное, всё-таки этого. Он жадно меня целует, исследуя своим языком каждый миллиметр моего рта. Трусь своими ножками об его упругое тело. Чувствую, как он стягивает с меня трусики. И вот я лежу перед ним абсолютно голая, горящая от страстного желания и жаждущая наслаждений. Смотрю на него и томно взглядом своих серых глаз. А он взъерошивает мои волосы и мягко проталкивает в меня свой член. Моя «кисулька» ещё не успела выделить смазку и потому первый раз проходит сухо, но во второй идёт так мягко, мокро и приятно. Теплота и наслаждение растекается по всему моему тазу и животу, поднимается выше. От наслаждения я судорожно сжимаю пальчики на ногах, а ногтями впиваюсь в его спину. А он хватает меня двумя руками за горло и начинает душить. Как бы он не заигрался ненароком и не придушил свою Юлечку. Я уже хватаю ртом воздух, у меня начинается кислородное голодание. И тут он отпускает, ни на секунду не замедляясь, продолжает долбить меня своим членом. Это такой кайф, продолжать заниматься сексом не смотря ни на что. Едва я успеваю отдышаться, как он сжимает моё горло с новой силой. И душит меня, у меня даже в глазах светлеет и в ушах стоит непрерывный звон, а внизу в области таза необъяснимое тепло и наслаждение. Так будто все мои нервный окончания отвечающие за удовольствие сейчас собрались там в пучок и тихо кайфуют. Я даже забываю, что не дышу, что я уже на грани смерти, так мне хорошо сейчас. «Хочу умереть от оргазма». И всё такое яркое, такое красочное. Я на самом краю, на краю смерти, а что там за краем. Мне страшно туда заглядывать, но там чернота и пустота. И тут о меня отпускает и я вдыхаю вновь. Ко мне возвращается чувствительность, она растекается по всему моему телу. И я чувствую движения его упругих бёдер, меня обжигают прикосновения его сильного тела. Чувствую, какая я в его руках маленькая и хрупкая. А он такой сильный, он может сделать со мной всё что захочет. Он обладает абсолютной властью надо мной. Он решает жить мне или умереть, может задушить меня. Но в последнюю секунду он даёт мне отдышаться, а после жадно целует и кончает прямо в меня. А я уже сбилась со счёта оргазмов. Тихо шепчу ему на ушко. – Это такой кайф, не передать, – прикусываю нижнюю губу. – Малышка, тебе понравилась? – прикасается он пальцем к моему носику. – Да, – отвечаю я. – Повторим когда-нибудь, только не придуши меня ненароком. – Не буду, – смеётся он и целует меня в плечико, в шейку и за ушком. – У тебя ещё силы целоваться есть? – устало зеваю я и обнимаю подушку. – Ты же не любишь целоваться. Я слышу какие-то шаги в коридоре, и мы прячемся пол одеялом. – Т-ч-ч, – прикладывает он указательный палец к губам. Встаёт, накидывает штаны, рубашку и выходит. А я не хочу вставать, я так примуркалась. Закрываю глазки, обнимаю подушку, но кое-что вспоминаю. Подскакиваю с постели и начинаю рыться с сумочке. Прокладки почти уже кончились, а месячные так и не начались. А когда, кстати, они должны были начаться? Месяц назад или больше. У меня с этими противозачаточными конкретно съехал цикл. Ставлю прокладку и надеваю трусики. Бегом возвращаюсь в кровать, пока не замерла, в доме довольно прохладно. – Спокойной ночи, – шепчу я Денису, с грустью понимая то его здесь нет. Закрываю глазки и засыпаю. Я просыпаюсь неохотно. Долго валяюсь в постели с закрытыми глазами, досматриваю сон. Но наступает момент, когда мне приходится открыть один глаз, и первое что я произношу это: – Пить, – вижу на подоконнике кружку, и пытаюсь до неё дотянуться. Не хочу вставать, мне лень. А во вторых – я же голенькая, в одних трусиках. Вдруг кто зайдёт. И я оказываюсь права. – Тук-тук-тук, к тебе можно? – и на пороге появляется Вера. Она выглядит не так как ночью, она подкрасилась, привела себя в порядок, уложила волосы. Хотя я вчера уже заметила, что она довольно красивая, это у них с братом общее. – Да, да, заходи, – отвечаю я, кутаясь в тоненькое одеяло. – Ты кажется, воды хотела, – она берёт с подоконника кружку и протягивает её мне. Я беру её двумя руками и пью большими глотками, никак напиться не могу. – Мы так вчера и не познакомились, я была спросонья, – говорит она. – Вера, я правильно запомнила имя… – улыбаюсь. – У меня просто на имена память совсем дырявая. – А ты Юленька. – Можно просто Юля. – Нет, Денис сказал Юленька, значит ты теперь всегда в этом доме будешь Юленькой. Я тебя всем нашим так и представлю. – Спасибо, – не знаю за что благодарю я. – Ты говорила что еврейка, правильно. – Ага, – киваю я. – Пойми, ничего личного, в этом доме ко всем национальностям нормально относятся, мой муж, например, казах, хотя мой братец его всё время китайцем кличет. – Денис? – Нет, Витька, – присматривается ко мне повнимательней. – Честно говоря, просто не верится, что Денис в дом девушку привёл. Дай я тебя пощупаю, ты хоть настоящая, – щипает меня за плечо по-дружески. – Как видишь, настоящая, – улыбаюсь я. – Нет, у Дениски были, конечно, какие-то фифочки, но к нам в дом он ещё никого не приводил… – Вера переходит на шёпот. – Одно время я даже всерьёз забеспокоилась, что он гей. А я улыбаюсь: – Не-е-ет, он точно не гей, сто процентов. – Да я уже вижу. Ну ладно, не буду тебя смущать, – улыбается Вера, поднимается и выходит из комнаты. А я хочу спросить у неё где Денис, но как обычно не успеваю. Снова откидываюсь на подушку, кутаюсь в одеяло и самодовольно мурлычу себе под нос. Я уже вижу первый сон, когда понимаю, что так полдня проваляюсь. Надо вставать. Вылезаю из-под одеяла и бегло ищу свои вещи. Одеваюсь как можно быстрее, чтобы если кто случайно зайдёт не увидел меня без одежды, а то здесь полный дом народу, а я никого не знаю. Бегло подкрашиваюсь и чищу зубки. Я всегда по утрам чищу зубки, я считай не проснулась, если зубы не почистила. Для меня первым делом в ванную зайти и воду открыть, а дальше всё происходит на уровне рефлексов. Выхожу из ванной комнаты и сталкиваюсь с мальчиком лет шести. Он смотрит на меня выпученными глазами, а потом говорит: – Привет, а вы мамина подружка? – Да-а-а, – улыбаюсь я ему. – Меня зовут тётя Юля, а тебя? А он стесняется и убегает. Я возвращаюсь в комнату, накидываю пальто, я без него уже вся продрогла, и спускаюсь по лестнице вниз. Здесь настолько свежо, я даже кутаюсь в воротник, безнадёжно пытаясь согреться. «Это спросонья так холодно, сейчас теплее станет», говорю я сама себе. А промозглый ветерок доносит запахи осени и костра. Обожаю осень, любимое время года. Хотя я и лето люблю и весну, когда капель и зиму, когда снег. Спускаю по лесенке и иду туда, откуда несёт дымок костра, мне кажется что Денис сейчас там. А где же ему быть? Он у меня почему-то плотно с костром ассоциируется, с какой-то первобытностью что ли. Подхожу к беседке и вижу его, он стоит боком и меня будто не замечает. Весь такой загорелый, стройный, широкоплечий, черные как смоль волосы и брови, сильные руки. Он умело раздувает угли в мангале. Как всегда увлечён своей работой. Улыбаюсь и подхожу ближе. Прижимаюсь к нему всем телом и шепчу на ушко: – Ты где пропал, я без тебя всё утро скучала, – провожу рукой по его волосам и целую в щёчку. Денис поворачивается ко мне и внимательно меня разглядывает. И тут я замечаю в его глазах что-то такое, чего раньше не видела. Он как будто другой стал. Обычно у него ледяной холодный, кристально синий взгляд, а сейчас появились какие-то тёплые искорки в его бездонных чёрных очах. – А ты… – как-то не слишком приветливо он улыбается мне и прищуривается, типа не может вспомнить кто я. – Денис, ты меня разыгрываешь, – улыбаюсь я ему. – Очень смешно, я даже на секунду поверила… – Денис? – переспрашивает он, поднимает взгляд и смотрит поверх меня, говорит громче. – Вера, а что это за тётя ко мне цепляется? – Это Юлечка, и она не тётя, она девушка Дениса, – подходи к нам Вера, смотрит на меня и добавляет. – Вижу, вы Витей уже познакомились. – С Витей? – теперь я вспоминаю, что у Дениса есть брать близнец, не думала, что они так похожи. – Эта… как ты сказала, Юлечка, – пренебрежительным тоном говорит он обо мне. – Только что пыталась со мной обжиматься и сама лезла ко мне целоваться. – Я думала ты Денис, – бросает меня в краску. – Ага, а отец потом скажет, что я очередную шалаву в дом притащил, – он смеряет меня своим похабным взглядом и выдаёт. – Да нет, не скажет, ты для меня слишком старая. «Я не старая мне только двадцать шесть», не успеваю подумать я, как из ниоткуда появляется Денис. – Она не старая, она младше тебя, ей только двадцать шесть, – мы уже и мыслим одними фразами. Но у Витька, похоже, зуб на Дениса, и у него глаза горят от злости: – Вот и держи свою шлюшку при себе… – Как ты с девушкой общаешься, – отрицательно качает головой Вера, а Денис закрывает меня своей могучей спиной и делает полшага вперёд. – Что ты сказал? – опять этого холод в его словах пробирает меня до мурашек. – Что слышал, – Витёк сжимает лопатку от мангала в руке и делает шаг в нашу сторону. А Денис отступать не собирается: – Извинись перед Юлечкой, немедленно, – тихо шипит он. – Парни, парни, только не здесь… сегодня же праздник… – я слышу волнение в голосе Веры. – Не буду я извиняться, много чести, – фыркает Витёк и получает правый хук в челюсть. Он теряет равновесие и падает на спину, хватаясь за мангал, рассыпает на газон горящие угли. «Это всё из-за меня», первая мысль. – Ах ты ж, сука! – пытается подняться Витёк, но Денис делает шаг в его сторону и он испуганно возвращается на траву. – Извинись! – Шипит Денис. Витёк испуганно смотрит на Веру, как будто защиты ищет, но громко орёт, чтобы все слышали: – А он моих девушек всегда шалавами называл! Но Денис за словом в карман не лезет: – Потому что они шалавы и есть, а Юлька не такая. Извинись! Секунду промедления и он хватает Витька за груди и держит перед собой. Только сейчас я вижу, какие они разные, при абсолютной внешней схожести. – Так! Так! Разойтись, разойтись! – орёт Вера. – Посмотрите, что вы наделали, мангал перевернули! – Она поворачивается и на меня смотрит. – Юль ну скажи ты им что-нибудь. – Что сказать? – а я не знаю что делать, меня просто заперло. Я и не думала, что так всё закончится, ведь ничто не предвещало беды.