Совершенный грех

      Покинуть Облачные Глубины оказалось намного сложнее, нежели туда попасть. И дело было даже не в том, кем я являлся. И меня вовсе не донимали проблемы магического барьера. Просто Цзян Чэн, оказавшись загнанным в угол зверем, которому каждый казался врагом, устроил грандиозный скандал, когда узнал правду. Под правдой я имею ввиду не свое пребывание в мире живых. Ведь установи он это, так просто я бы никогда не отделался. Но истину о том, что касалось Лань Хуаня. Не знаю, как именно это произошло и когда собственно мой бывший шиди пристрастился к такому роду отношениям, но факт оставался фактом. Его первая любовь находилась при смерти. И сие прискорбное событие причиняло мужчине не меньше боли, нежели удар мечом в сердце. Знаете, как говорят? Полюбить человека, отвечающего тебе взаимностью, - это само по себе великое чудо. Я на сто двадцать процентов был уверен в том, что глава ордена Лань был пылко привязан к Вань Иню. Ведь в противном случае, он бы никогда не нарушил основополагающие правила собственного ордена. Ни в коем случае не подверг свои идеалы поруганию и не пошел бы на поводу собственных мечтаний. Орден Гу Су Лань испокон веков был духовным и возвышенным, а его адепты были словно сотканы из высокоморальных нитей. Ни капли протеста, ни грамма критики. Их всегда все устраивало, словно такая жизнь – все чего они когда-либо желали. И тут такое. Неслыханное безобразие. Нешуточный и форменный скандал. Но давайте смотреть правде в глаза. Любовь – это не то, что мы способны потрогать руками или ощутить другими органами чувств. Любовь – это нечто такое, что находится за гранью нашего понимания.       В последнее мгновение успев спрятаться за ширмой, я не попался на глаза шиди, который прямо сейчас, склонившись над роскошной кроватью с болью в глазах рассматривал застывшие черты лица человека, заменившего ему весь мир. Я понимал, что Цзян Чэн мог найти в нем. Покладистый характер и преданное сердце по всей видимости уравновешивали на весах вспыльчивую и вздорную душу главы ордена Цзян. Они такие разные, являлись само собой разумеющимся дополнением друг друга: один – средоточие силы и бахвальства, второй – мозговой центр и трепещущие сердце. И все же каждый из них шел на неоправданный риск. В мире, где правят фундаментальные принципы и эмпирическая философия, добиться всеобъемлющего счастья практически невозможно. Всегда найдется тот, кто поддастся мелочной зависти и уничтожит твою неземную Синюю птицу. Воззрившись на Лань Ван Цзи, который каменной глыбой застыл посередине комнаты, я впервые ощутил, как несправедлив этот подлунный мир. Было сложно в этом признаться, но по всей видимости я всегда что-то чувствовал к нему. Приятельские отношения, за которыми я хотел схорониться в прошлом, были всего лишь неуклюжей попыткой защитить трусливое сердце. Но что было на уме такого просвещенного разума, как Хангуан-цзюнь, мне не было дано узнать. Бессмысленные чувства ничто, когда их не с кем разделить. И пускай я четко сознавал, что второй нефрит ордена Лань испытывает ко мне противоречивые эмоции, это не позволяло мне громко заявить – я счастлив. Пылкая любовь, не подкрепленная какими-либо действиями или словами, в один прекрасный момент уйдет в небытие, оставив после себя выжженную мертвую землю, именуемую безразличием. А я не хотел бы, чтобы все так закончилось, но и подвергать опасности утонченную душу не смел.       Впервые за долгое время я посмотрел правде глаза. Открыто и без обиняков, словно от этого зависело мое будущее. И то, что я там увидел, совершенно мне не нравилось. Шумные гулянки и бессмысленные, но тесные связи больше не казались мне райским наслаждением. Моя фатальная ошибка заключалась в том, что я принял греховную жизнь за единственную возможную модель поведения. После своего возрождения исключительно соблазн был моим домом. И я настолько погрузился в абсурдность будней, что совершенно упустил тот момент, когда погряз в вакууме. Ужасна пустота души, которая следует за безнравственной жизнью. И вот, наконец, я понял почему. За прекрасной оберткой и проникновенными словами, которые подобно лепесткам сахарно касались сердец людей, скрывалась мучительная неуверенность и бесконечная печаль. Моя печаль. Моя тоска и горечь. Мой личный мрак, который родственно клещу вгрызался в кожу и заражал кровь чернотой. Я не хотел такой жизни, но понял это слишком поздно. Лишь тогда, когда ощутил, что жизнь может быть насыщенной и без постоянных постельных игрищ. Но вот незадача. Кто осмелится последовать за мной в мой абсолютный мрак?       — Вэй Ин, - тихо позвал меня чей-то голос. Он же заставил меня вынырнуть из сумбурных мыслей и собраться. — Ты вроде, как начал что-то рассказывать.       — Да-да, - нерешительно отозвался я, широко улыбаясь мужчине, скрывая внутри что-то свое.       К слову, как я уже говорил, покинуть Облачные Глубины оказалось не так же легко, как попасть туда. Приблизительно два часа назад нам все же удалось сбежать, но неприятный осадок остался. Вспыльчивый Цзян Чэн. Бессознательный Лань Сичэнь. И холодный во всех отношениях Лань Чжань, который в данную конкретную минуту затормозил посередине дороги, внимательно воззрившись на меня своим идеальным до тошноты взглядом. Его благородное красивое лицо выражало холодное спокойствие, а янтарные глаза, обрамленные черными пушистыми ресницами – снисхождение. И от этого становилось еще больше не по себе, так как внутри горело совершенно иное чувство, которое не должно было быть замечено никем. Ведь это лишь моя постыдная правда.       — Она называет себя Мей Шан, но это имя настолько же абсурдно, как увидеть стрекозу зимой, - поспешил продолжить я, отводя голову в сторону, чтобы больше не встречаться взглядами со вторым молодым господином Лань. — Я же знаю ее, как хозяйку Драконьего Хребта, которая наводит ужас на простой люд одним своим именем.       — Почему тогда я ничего не слышал о ней? – серьезно поинтересовался Лань Ван Цзи, неспешно продолжив свой путь вслед за мной.       — Боюсь, показаться грубым, но тебе не дано знать всего, как бы сильно ты этого не желал. Ведь в мире нет ничего, что можно знать наверняка, - уклончиво отозвался я, слегка пожимая плечами. — К тому же проблемы с Мей Шан не касаются лично твоего ордена. Она не агрессивный демон, если сильно не дергать ее за хвост.       — Звучишь так, словно лично знаком с ней, - тихо произнес второй нефрит, а я лишь загадочно улыбнулся в ответ, тем самым напуская искусную интригу еще больше.       — Проблема в том, что теперь я окончательно потерялся в собственных догадках, - вслух произнес я, продолжив после незначительной паузы. — Мей Шан никогда не была заинтересована в том, чтобы манипулировать людьми. Она ненавидит их так же сильно, как, например, моралист порицает грешника. Лань Чжань, ты уверен, что никогда не слышал о ней?       — Мгм, - скупо отозвался мужчина, а я лишь недовольно дернул плечами, когда отдаленно послышался неожиданный раскат грома. Мда, только дождя нам не хватало. И где скажите справедливость? Захватывающие приключения только начинались, а нам уже приходится делать вынужденный привал. Конечно же, можно было бы продолжить путешествия, не взирая на дождь, но, если честно, я не слишком любил мокрую погоду. К тому же я только недавно купил новое ханьфу. Не хотелось бы пускать деньги на ветер. Они, как говорится, из воздуха не берутся. В особенности в моем случае. — Придется задержаться на некоторое время. Здесь неподалеку есть маленький храм. Поспешим.

***

      Неспешно, прогулочным шагом по размытой грозовым дождем лесной тропинке шел человек. Сквозь пелену ливня было сложно что-либо разглядеть, но молодого человека это словно не волновало. Он шел вперед, строго соблюдая определенную траекторию, лишь изредка сворачивая в сторону, чтобы избежать препятствий, коих в роще было достаточно. Юноша не отличался исключительной красотой. Близко посаженные небесно-голубого цвета глаза, редкие ресницы, чуть длинный нос и тонкие губы, которые совершенно не выделялись на фоне острого, гладковыбритого подбородка. Высокая, но достаточно худая фигура была закутана в потертый дорожный плащ темных оттенков, что несомненно придавало болезненности и без того светлой коже. Заплечный матерчатый мешок был насквозь мокрым, как и длинные собранные в косу темно-изумрудные волосы. Дождь не прекращался уже больше часа, а теперь еще подул северный ветер, от которого казалось стало еще холоднее и неуютнее. Дискомфортно поежившись, молодой человек притормозил, внимательно вслушиваясь в то, как барабанят по крыше крупные капли дождя. Поблизости находилось какое-то строение, поэтому, недолго думая, юноша свернул в должную сторону. Ему необходимо было передохнуть, обсохнуть и подкрепиться, прежде чем продолжить свой путь. Тяжелая дверь поддалась не сразу, но, когда это случилось, в нос тут же ударил пряный запах благовоний. По всей видимости надежным убежищем, в котором ему придется схорониться от непогоды, послужит какой-то храм. Неуверенно переступив через порог, молодой человек спешно стянул с себя мешок и длиннополый плащ, которые тут же оказались на полу. Размяв спину и выкрутив волосы, молодой господин лишь после этого обратил внимание на тихое чавканье откуда-то со стороны. Воззрившись в необходимом направлении, он второпях сложил руки в приветственном жесте и низко поклонился.       — Приветствую, - мягко произнес отрок, виновато опуская глаза. — Меня зовут Лю Жикианг и я направляюсь в столицу к отцу. Но попал под дождь. Простите за беспокойство.       — Вы…, - протянул бесцветный мужской голос, все также продолжая что-то жевать.       — Я? – неуверенно переспросил господин Лю, указывая на себя пальцем.       — А эти две девушки тоже с тобой в столицу идут? – сухо улыбнувшись, поинтересовался любопытный мужчина, в то время, как юноша развернулся в сторону двери.       Около него всего в двух-трех шагах и правда стояли две молодые очаровательные девицы. Хотя для Лю Жикианга они представляли из себя два размытых бесформенных пятна, для остального же мира сестры были воплощением красоты, грации и изящества. Узкие бедра. Тонкие талии и высокие полные груди. Круглые по-детски наивные личики, пухлые губы и большие оленьи глаза придавали их образу женственности и кокетства. Сложно было устоять пред столь чувственной красотой, но молодому господину Лю это удалось. Ведь, как не крути, но зрения юноша уже практически лишился.       — Какой забавный, - звонко пропела одна из сестер.       — Мы давно за тобой следим. И рады, что ты нашел убежище, - подхватила вторая девушка, мечтательно улыбнувшись.       — Следовали за мной? – удивленно переспросил Жикианг, задумчиво почесав острый подбородок. — Я целых три часа провел в лесу, но не видел Вас там.       — Мальчик, - кокетливо произнесла сестра, касаясь рукой с длинными ногтями узкой груди Лю. — Не сердись. Там такой сильный дождь. Мы совсем промокли и замерзли. Может ты согреешь нас?       — Девушка, - испуганно ответил Лю, отходя на несколько шагов назад: — как гласит пословица: «Всякий мужчина может добиться женщины, какой только пожелает, стоит лишь постараться». Но вот так нельзя.       — Мальчик, - продолжила настаивать на своем девица, нежно касаясь его щеки. — Мы вовсе не против случайных связей.       Со стороны послышался заливистый и беззаботный смех, когда вторая из сестер легкомысленно коснулась волевого подбородка все еще не представившегося мужчины. Она любовно дернула его, заставляя последнего обратить свое внимание на себя. Ее влекло к нему, подобно мотыльку огонь. Но сестра не знала почему.       — Какое миленькое личико. Такой утонченный красавчик, а в глазах мудрость Богов, - рассыпалась в комплиментах вторая. Мужчина лишь приподнял аккуратно-очерченную бровь, пытаясь вернуться к еде. — В тебе столько страсти, а ты тратишь себя на булочки, - обиженно парировала сестра, выхватив лепешку и отбросив ее в сторону. Равнодушно вздохнув, неназванный мужчина дернул девицу на себя, заставляя ее оказаться на его коленях в крепких объятиях.       — Красавица, - томно прошептал тот, ласково касаясь кожи щек прелестницы и разжигая в ней желание. — Ты намного слаще этой булочки.       — Раз так, - обманчиво нежно ответила сестра, поддаваясь вперед. — То поцелуй меня и убереги от непогоды.       — Лань Чжань, ты беспощаден даже к женщинам, - послышался упавший голос кого-то, кто находился сейчас позади Лю Жикианга. — Ты что серьезно собрался ее целовать?

***

      Неловкая пауза давила на плечи, а я, вопросительно вскинув брови, с лукавой улыбкой на губах смотрел на представшую перед моими глазами картину. Меня не было всего десять минут и за это время я пропустил достаточно многое. Какой-то юноша спешил избавиться от загребущих рук милой прелестницы, тогда как второй молодой господин Лань нежно кокетничал со второй. Это что розыгрыш какой-то? Неужели я съел что-то дурное и поэтому сейчас нахожусь в плену собственных фантазий? Нет, будь это мой гипнотический сон, то я несомненно выступал бы в качестве главного героя этого послеобеденного раздрая. Тогда что же это? Ван Цзи никогда не был таким… открытым и уязвимым, как сейчас. Великолепный образец строгого целомудрия и излишней скромности, которые еще в пору моей разгульной юности душили меня своей чистотой. Я частенько раздражал его и давил на больное лишь для того, чтобы растормошить и увидеть хоть какие-то эмоции. И похоже, наконец, спустя такое количество времени, мне это удалось.       — Ханьгуан-цзюнь, какой же ты развратник, - елейно протянул я, скрещивая руки на груди. — В молодости ты не мог себе позволить даже взглянуть на порнографический журнал, а теперь спокойно обнимаешь незнакомку. Мне бы твои таланты, - раздосадовано добавил я, наблюдая, как рдеют мочки ушей Ван Цзи. — Может быть мне тоже стоит обратиться в беззащитное существо, чтобы твой заинтересованный взгляд остановился на мне? Тебе ли не знать, как я ревную.       — Вэй Ин, прекрати! – грубо прервал меня Лань Чжань, переводя холодный взгляд с одной на другую сестру. — Они ведь…       — Да знаю я, - отмахнулся я от смущенного заклинателя, кокетливо улыбаясь. — Просто мне нравится твое смятение. Сделай мне одолжение хотя бы раз и просто расслабься. Мне нравится развращать своего «невинного мужчину». Впрочем, - я почесал задумчиво нос: — это мне необходимо поучиться у тебя соблазну, красавчик.       — Сестра, это заклинатели, - испуганно отпрянув от Лань Ван Цзи, протянула девица. Вторая моментально подскочила к ней, заняв оборонительную позицию, но через секунду поменялась в лице и опустилась на колени. Сестрица последовала ее примеру, догадываясь, что подруга что-то задумала.       — Господин, простите нас, - в унисон запели девушки, потирая глаза, словно старались таким образом смахнуть несуществующие слезы. — Мы сестры, живем вместе и никогда никому не желали зла. Но однажды мы стали жертвами злодея. Он убил нас и мы стали призраками. А сегодня просто хотели подшутить над Вами. Простите нас, простите, - плаксиво отозвались две молодые госпожи, низко опуская головы.       — Ладно. Я отпускаю Вас, - безразлично кинул Лань Чжань, а мне оставалось лишь недовольно закатить глаза, когда два призрака спешно растворились в воздухе, словно здесь их и вовсе не было.       — Эй, Лань Ван Цзи, ты что им поверил? Они же явно тебе соврали.

***

      — Распогодилось, - весело отозвался Лю Жикианг, выходя из буддийского храма, расположившегося в самой чаще тенистого леса.       Мне до сих пор было невдомек, почему именно здесь было построено святое капище, но задавать вопросы Лань Ван Цзи мне попросту не хотелось. К тому же я был полностью уверен в том, что мужчина ничего не скажет, ведь он все еще был недоволен моим фривольным поведением по отношению к нему. Все то время, пока лил дождь, мы провели втроем, но в гробовом молчании. Господин Лю, самый юный член нашей компании, скорее всего попросту боялся заговорить с холодным и отстраненным от мирской суеты заклинателем. По крайней мере его застывшее лицо говорило мне именно об этом. Ханьгуан-цзюнь был молчалив и задумчив, полностью игнорируя мое присутствие подле него в целом. Ну, а я… я просто наслаждался мгновениями тишины и лениво посапывал на правом боку, стараясь заглушить недавно проснувшийся вновь хронический голод, который перебить сладкой булочкой мне так и не удалось.       — Спасибо за компанию, - вновь привлек мое внимание юношеский голос. — Но мне пора идти.       — Может, - неуверенно начал я, кидая вопрошающий взгляд на второго нефрита, который намерено меня игнорировал. — Не хочешь ли ты, чтобы мы составили тебе компанию?       — Спасибо за беспокойство, но я способен сам о себе позаботиться, - мягко ответил юноша, забрасывая мешок на спину. — К тому же нам совсем не по пути. Но мы обязательно еще встретимся, - улыбчиво добавил Лю, махнул нам рукой и скрылся за деревьями.       — Странный парнишка, - почесав затылок, легкомысленно произнес я. — И запах его энергии необычный. Я еще никогда…, - запнувшись на полуслове, я прикусил язык, сообразив, что сказал лишнего. Но Ван Цзи, словно не заметив этого, пристально вглядывался в кроны деревьев, за которыми только что исчез наш новый друг. Да чтоб тебя. Неужели я был единственным существом на этой планете, которого так сильно невзлюбил второй молодой господин Лань? Неужто даже смерть не смогла изменить его мнения? Хотя, на что я собственно надеялся? На красивый финал совершенно некрасивой жизни? На всепоглощающие и трепетные чувства, которые поглотят нас обоих, невзирая на строгость положений? Очнись, Вэй Ин. Жизнь так жестока, так почему жизнь за гробом должна быть иной?       — Идем, - сухо сказал заклинатель, тем самым привлекая мое повышенное внимание к себе. — Мы не должны его упустить.       — Потому что он тебе понравился или из-за того, что он в опасности? – кротко поинтересовался я, невинно хлопая длинными ресницами, словно девица на выданье.       — А это имеет какое-то значение? – невозмутимо спросил Лань Чжань, смотря строго перед собой, чтобы не выдать своих личностных переживаний глазами.       — Знаешь, что меня в тебе раздражает? – и не дождавшись ответа, продолжил. — Хоть я и не вижу лжи на твоем лице, к сожалению, правды я тоже не вижу. И это больнее всего.       — У нас достаточно времени…       — Нет, Лань Чжань, - перебил его я, выступив вперед и направив взгляд в чащу леса. — Жизнь дает только один дубль. Когда мы спасем твоего брата, я хочу услышать это. Я хочу правды, Ван Цзи. В противном случае я уйду навсегда.       С этими словами я направился вслед за новым знакомым, так и не обратив внимания на то, как сильно притих заклинатель и как растерянно забегали его янтарные глаза.

***

      Юноша ступал пружинистой и бодрой походкой, а его сумка раскачивалась на плече из стороны в сторону. Вдыхая полной грудью запах листвы после дождя, он насвистывал какую-то мелодию под нос, чтобы немного развеселить себя. Солнце приветливо и ярко освещало небольшую проселочную дорогу, которая резко выделялась из господствующего кругом лесного мрака, так как сквозь густолиственные верхушки вековых деревьев чуть проникали лучи дневного света. Споткнувшись о мшистую кочку, он состроил недовольную гримасу и на мгновение затормозил, чтобы размять стопу. Кто бы мог подумать, что именно в таком откровенно беспомощном состоянии Лю Жикианга настигнут те самые маленькие, но мертвые сестры. Использовав теневую ловушку и подвесив неспособного на сопротивления юношу на дерево вниз головой, они разразились заливистым смехом и лишь после этого решились приблизиться.       — Мальчик, мы снова встретились, - медово пропела одна из сестер, внимательно смотря на попытки молодого человека позвать на помощь. — Мы скучали.       — Вы же сказали, что не желаете зла.       — Мальчонка, - снисходительно отозвалась вторая девушка. — С каких это пор призраки добрые? – они снова прыснули звонким смехом, и первая сестра ласково коснулась мочки уха юноши, вдыхая сладковато-пряный запах страха и неизвестности.       — В этот раз ты от нас не уйдешь, оракул. Наш Хозяин очень сильно желает с тобой познакомиться.       Шипящий свист послышался откуда-то снизу, и неестественно яркая вспышка разрезала веревку. Стройное тело под действием силы тяжести незамедлительно устремилось вниз, пока не приземлилось в руки молодого улыбающегося мужчины в черных одеждах, который с какой-то искусственной легкостью удерживал груз.       — Ох, Вэй Ин. Это Вы? – словно, не веря своим ощущениям, недоверчиво переспросил Жикианг. Мужчина в свою очередь хищно улыбнулся и без должной нежности выпустил юношу с рук, от чего последний болезненно ударился пятой точкой о землю. — Ай, - воскликнул молодой человек потирая ушибленное место. — Больно как. Больно.       — Жизнь в принципе череда страданий, - безразлично пожал плечами У Сянь. — Поэтому научись не обращать внимание на боль и жизнь превратиться в головокружительное приключение.       — Снова ты? – раздраженно процедили сестры, кидая гневные взгляды на высокого заклинателя в белоснежной одежде, который преграждал им путь. — Так ты знал?       — Вы думали он поверит вам? – пораженный в самое сердце поинтересовался Вэй Ин. — Вы солгали ему и теперь, боюсь, вам несдобровать.       Очередная яркая вспышка осветила все свободное пространство вокруг, от чего невосприимчивым глазам оракула стало больно. Пришлось спешно закрыть их и открыть лишь тогда, когда вокруг все затихло. Сестер нигде не было, а это могло значить одно – заклинатель исполнил свой долг и отправил их прямиком в Ад.

***

      В подобной ситуации, которая совершенно не отвечала параметрам нормальности, у меня возникал лишь один вопрос – какого хрена здесь вообще происходит? И почему это Лань Чжань, который ранее всегда предпочитал вначале разобраться в ситуации и, лишь сделав все необходимые выводы, преступать к исполнению вердикта, так изменился. Понимаю, время меняет каждого. Но вот, например, Цзян Чэн не изменился совсем, разве что сделался чуть более мрачным и ворчливым, нежели был всегда. А тут такие патологические изменения, словно… Хм, может ли быть такое, что Лань Чжань от меня что-то скрывает? И это их «наш хозяин». Краем глаза я заметил, как нервно сжалась его рука в кулак, а губы сомкнулись в тонкую тугую линию, когда он услышал это уважительное обращение. Неужели у второго молодого господина Лань, у заклинателя с непревзойденной репутацией и незапятнанной совестью, могут быть секреты? Как интересно. Теперь я просто обязан их все узнать.       — Я благодарен вам за спасение, - неуверенно начал юноша, соединив руки вместе и поклонившись. — Снова.       — Спасибо в карман не положишь, знаешь ли, - меркантильно ответил я, чем вызвал колкий и неодобрительный взгляд в свою сторону от Лань Ван Цзи. Ну, да. Благородство и честь, как я мог забыть.       — Почему Хозяин охотится за тобой? – наконец, поинтересовался мужчина в белых одеждах, аккуратно отправляя Бичэнь обратно в ножны. Я же в свою очередь неодобрительно фыркнул. Однако, скрестив руки на груди, я все же подступил немного ближе, чтобы было отчетливее слышно. Все же этот разговор мог приоткрыть мне завесу невысказанной тайны, которая крылась за радужкой янтарных глаз.       — Понятия не имею, - отрешенно ответил юноша, почесывая, испачканной в грязи рукой, румяную щеку. — Я никогда о нем не слышал. К тому же, кому в здравом уме и трезвой памяти может понадобиться бедный слепой?       — Кончай дурить, чудовище, - раздраженно произнес я, совершенно не стараясь его задеть своими словами. — Мы слышали ваш разговор. Точнее монолог сестричек. Ты – оракул.       — И? – на удивление спокойно, переспросил Лю Жикианг. — Я не просил об этом, просто таким родился. И уж точно мне не интересно, что кто-то там жаждет со мной встретиться. Я птица не того полета. Я, - заикнулся молодой человек, но, взяв себя в руки продолжил: — просто хочу вернуться домой.       — Что ж, тогда не смеем тебя задерживать, - мягко произнес Ван Цзи.       — Серьезно? – вопросительно вздернув брови, раздосадовано поинтересовался я. — Его только что чуть было не превратили в обед два призрака, его разыскивает кто-то, о ком ты не хочешь мне рассказывать, а мы просто возьмем и уйдем? Блестящая идея.       — А что ты предлагаешь? Пытать его пока не прольется свет? – бесцветным голосом спросил Лань Чжань. — Ты тоже многое скрываешь. Например, тот факт, почему не воспользовался мечом, чтобы защитить себя.       — А тебе не приходило в голову, что я мог просто испугаться? Я ведь теперь хрупкий человек, Ханьгуан-цзюнь. И не могу надеяться даже…       — Ложь, - прервал меня молодой господин Лю, краснея.       — Что ты сказал? – ошеломленно переспросил я.       — Ты лжешь. Ты не человек.       — Не кусай руку, которая тебя кормит, и тебя не пнет нога, которой принадлежит эта рука. Слыхал такую пословицу? – весело отозвался я, намереваясь привести свой приговор в исполнение.       — Убивают без суда, - отзеркалил мои же манеры господин Лю, прячась за спиной Лань Чжаня.       — Бестолочь, - фыркнул я, упирая руки в боки, чтобы казаться более грозным.       — А вам не кажется, что достаточно? – наконец, не выдержал Ван Цзи, устало закатив глаза. — Мы бы сопроводили тебя в столицу, - продолжил было мужчина, но широкая улыбка на юношеском лице заставила его замолчать.       — Все хорошо. Я в этом не нуждаюсь. И мне уже пора, - он снова поклонился, выражая тем самым свои искренние чувства. — Но напоследок, - Лю Жикианг подошел ко мне практически вплотную, заставив меня нахмуриться. — Я должен тебе кое-что сказать.       Он приподнялся на носочки, тихо прошептав мне кое-что на ухо. После чего как-то по-особенному улыбнулся, махнул рукой и ушел. Словно его здесь и не было. И лишь слабый сладко-пряный запах неповторимой души остался. Своеобразный и диковинный человек, но по-настоящему необыкновенный. Я впервые встречаю таких, от которых пахнет безмятежным спокойствием и непорочной чистотой. Даже от Лань Ван Цзи, в меру искреннего и целомудренного, веет неудовлетворенной страстью, а здесь совсем другое. Когда-нибудь этот нераспустившийся бутон удивит многих, но сейчас еще не время.       — Ты как-то притих, - признался Лань Чжань, вытаскивая меня из собственных мыслей. — Не думал, что ты умеешь подолгу молчать.       — Иногда самое лучшее высказывание – молчание, - высокопарно произнес я, приторно-сладко улыбаясь мужчине. — Не это ли одно из идиотских правил, высеченных на стене послушания в Облачных Глубинах?       — Ты все еще их помнишь?       — Я помню все, что связано с тобой, - мягко ответил я, лениво пожав плечами.       — Что он прошептал тебе?       — Кто? – игриво переспросил я, словно не понимая, о чем идет речь.       — Лю Жикианг. Что он сказал тебе?       — Он просил передать, что у тебя самые безмятежные и удивительные глаза на свете, - как ни в чем не бывало ответил я, краем глаза замечая, как смущенно покраснели его щеки и на короткое мгновение приподнялись уголки губ. Пусть лучше так, чем то, что было сказано на самом деле.       «Остерегайся человека, которого считаешь близким другом, ведь он отнимет твою жизнь».