Совершенный грех

— Как же давно мы с тобой не виделись, - будоражит тишину ласковый женский голос. Она улыбается, заходя в просторное, но темное помещение, освещенное только тремя масляными лампами. Теплые оранжевые блики огня блуждают по ее молочно-белой коже и темным распущенным волосам. Они играют на красной одежде, отсветом желания, давно потухшего внутри нее. — Столько лет, но осталось недолго, брат Цин.       Вода в горячих источниках была хороша. Она испарялась быстро, распространяясь по каменной клади белым туманом, скрывая в себе постыдные тайны. В одном из источников сидел человек. Его жилистые руки были подняты над водой и аккуратно уложены на каменную землю, а волевой гладко выбритый подбородок был чуть вздернут. Глаза прикрыты, а все тело расслабленно, словно мужчина был полностью удовлетворен и не ожидал подвоха. Позади него послышался какой-то шорох, а затем чьи-то мягкие ручки накрыли его глаза. Он напрягся, но лишь на секунду, ведь почуял сладкий запах миндаля, который притерся к нему и уже был, как свой собственный.       — Угадай кто? – кокетливо пропел голос, а на его губах заиграла белозубая улыбка.       — Ли Ксиаофан? – игриво предположил заклинатель, слыша позади себя расстроенный и несколько подавленный вздох.       — Ксиаофан? Кто это? – недовольно буркнула девушка, гневно сдвигая брови к переносице. Ей совершенно не нравилось, что ее кто-то мог заменить. Причем так скоро и неожиданно для нее самой.       — Ли Ксиаофан – моя кормилица, - отозвался длинноволосый мужчина, хватая девушку за руку и перебрасывая через себя, чтобы та оказалась в воде. Ее розовое платье в мгновение ока прилипло к женственным формам и от его чисто мужского взгляда это не ускользнуло.       — Вечно ты меня дразнишь, дурак, - она обиженно надула губки и наигранно-высокомерно отвела голову в сторону, не замечая, как при виде нее у мужчины блестят влюбленно глаза. Он всегда так на нее смотрел, даже в первые дни знакомства, потому что всегда знал, что рано или поздно девушка станет его.       — Мей Шан, - нежно коснувшись щеки, позвал заклинатель. — С наступлением весны ты станешь моей супругой.       — Небо и земля воссоединятся, луна и солнце воссияют вместе, когда небо возляжет на землю, - она деликатно коснулась его груди, застенчиво отводя взор в сторону. — И поля цветов станут нашей постелью.       — Не спеши.       — Ты чего это? – вопросительно вздернув бровки, любопытно поинтересовалась Мей Шан. Он лишь усмехнулся, в следующую секунду подаваясь вперед и едва-едва касаясь своим лбом ее.       — Мне еще нужно поговорить с отцом, чтобы устроить достойную свадьбу. С паланкинами и красными одеждами. Так, чтобы все завидовали нам.       Он наклонился еще ниже, захватывая в плен ее губы и целуя девушку так жадно, что мир вокруг них перестал существовать.

***

      Вокруг было много людей. Фейерверки взрывались то тут, то там, а голоса людей не прекращались даже тогда, когда кто-то прогремел о начале торжества. Двое встали на колени и низко поклонились обоим родителям, тем самым выказывая свое заслуженное уважение. Свадьба обещала быть дорогой и помпезной, но только лицо жениха выражало безутешную скорбь, что не укрылось от внимательно взгляда его достопочтенного отца.       — Какая красивая пара. Завидую я им, - улыбчиво отозвался кто-то из толпы.       — Ничего особенного, - фыркнул другой, скрещивая руки на груди. — Он хотел играть свадьбу без благословения отца на другой. А когда отец узнал это, тот был вне себя от злости. И чтобы спасти свою Мей Шан господин согласился взять в жены дочь семьи Юй, именитого ордена Мэй Шань Юй.       — Он что с ума сошел? – поинтересовался третий, вклиниваясь в разговор без разрешения и не боясь быть отвергнутым. Все же он просто был первым, кто озвучил вопрос, который крутился на языке у многих. — После заключения брака они смогут расплатиться с долгами. Что в этой Мей Шан было такого?       Жених печально опустил плечи, когда заслышал команду поклониться друг другу. Он не хотел этого брака и всеми силами старался его избежать, но даже его брат, младше его всего на несколько лет, мягкосердечный и нравственно порядочный, понимал – это единственный способ спасти их семью. Если бы понадобилось, он сам бы вступил в политический брак, но отец посчитал иначе. Скорее для того, чтобы проучить старшего сына, нежели отгородить младшего. Цин повернулся к невесте, лицо которой было скрыто плотной красной вуалью, и низко поклонился ей, зеркально подражая ее движениям. В ту же секунду высокие ворота с грохотом распахнулись и с лиц многих гостей схлынули краски. На пороге стояла молодая черноволосая девушка, одежды, меч и даже лицо которой были полностью покрыты кровью. Мей Шан расстроенным взглядом обвела всех присутствующих, цепляясь за один единственный образ, выделяющийся в толпе.       — Цзян Цин, ты обманул меня, - из ее глаз полились горючие слезы, а шаг, с которым она ступала в его направлении, стал нетвердым. — Ты же говорил, что у нас будет паланкин и красные наряды для свадьбы. Ты хотел, чтобы нам завидовали, - люди расходились по обе стороны от обезумевшей от горя девушки, позволяя ее ногам оставлять после себя кровавые следы.       — Мей Шан…       — Скажи, кто это? – послышался твердый голос госпожи Юй.       — Я подыгрываю ей, - безразлично ответил Цзян Цин. — Не обращай внимание.       — Почему? – в сердцах крикнула девушка. — Почему ты обманываешь?       Где-то позади всего этого послышался тяжелый удар ладони о деревянный стол. Сурового вида мужчина поднялся со своего места и направил указательный палец в сторону облаченной в кровь девушки.       — Это демон! – уверенно произнес глава ордена Цзян. — Злой дух. Убить ее, - и сам выхватив меч, поспешил исполнить свой приговор.       — Отец, - надтреснуто шипел Цзян Цин, на коленях ползая в ногах отца. — Ты же обещал мне, что не тронешь ее, если я женюсь на дочери Юй.       — Глупец, - холодно оборвал его мужчина, крепко сжимая плечо сына и заставляя того подняться. — Ты как всегда слеп. Разве ты не видишь, скольких она уже убила? – он указал куда-то вдаль туда, где начинались ворота, за которыми теснились груды мертвых тел его адептов.       — Настоящий демон, - вновь заговорил кто-то из толпы.       — Жуть, - поддержал его второй.       — Мей Шан, - печально отозвался Цин, чувствуя, как твердая рука отца отталкивает его в сторону. Завязался бой. Нешуточный и ожесточенный, в котором мог быть лишь один победитель. Девушка проигрывала под агрессивным напором мужчин, которые старались не просто сломать ее волю, но и ранить тело. Однако, когда был нанесен последний удар, меч пронзил совсем не хрупкий стан, а мужественную и гордую стать.       — Отец, - едва слышно отозвался Цзян Цин, сильно сжимая меч главы ордена, который насквозь прошел его грудь. Ему уже не было больно, а кровь казалась водицей. — Больше я не сын тебе.       — Глупец, - взревел благородный муж, наблюдая за тем, как свет в глазах его старшего сына тускнеет и как ярко окрашиваются его фиолетовые одежды в огнисто-багровый цвет. — Зачем ты ее защищаешь?       — Встретимся в следующей жизни, - едва слышно добавил Цин, улыбаясь. — Мей Шан, беги. Давай же. В уединенной комнате не оказалось никого, кроме нее самой и хрустального гроба. Она медленно подошла к нему и с невероятной любовью взглянула на человека внутри. Его лицо было умиротворенным и расслабленным. Казалось, что он просто спит и вот-вот должен проснуться, взглянуть на нее своим ласковым, но потемневшим от желания взглядом, обнять крепко-крепко и поцеловать так же страстно, как и в последний раз. — Дождись, - наконец, продолжил демон, касаясь холодного льдистого паланкина, словно желая коснуться его мертвой кожи. — Я найду камень Чинтамани и верну тебя к жизни. И тогда мы навсегда будем вместе.