Stray Kids: Реакции и зарисовки

🔞 Джисон\Феликс 🔞 В группе они были просто близкими друзьями, как и все остальные. Но только они знали, что скрывается за их тайными встречами и уроками рэпа. Обычно милый Джисон превращался в властного господина, а вина тому — Феликс. Его малыш, только его. Находясь рядом с Джисоном, Ёнбок не может сдержать свою настоящую натуру — он хочет подчиняться ему вечно, только ему. Хан всё больше замечает, что Чанбин чаще липнет к Феликсу. Раздражает. Эти объятия, смех веснушачатого парня, улыбка — это должно принадлежать только ему. «Сегодня ты будешь наказан», — читает смс на своём смартфоне Ли, и неудомевающе смотрит на Джисона. Страшно. — Вы точно не пойдете с нами? — в сотый раз спрашивал Бан Чан у парней перед совместной поездкой в парк. Хан лишь навинно покачал головой и надул щечки. — Феликс снова сделал ошибку в своей партии. Я потренирую его. — Постарайтесь! Как только дверь их квартиры закрылась, а голоса семерых парней полностью исчезли из диапозона слуха… Джисон изменился. Нет, он просто снял маску, и стал тем, кем он является. Тем, кто лишь одним взглядом заставляет Феликса бояться, но и желать близости их тел. — Малыш, ты сегодня плохо себя вёл, — томно прошептал Хан, прижимая парня к стене, — ты же знаешь это? — Почему же плохо? — с огнём в глазах ответил Феликс, ещё сильнее сокращая дистанцию. Ответа не последовало, да и нужен он был? Им хватило и безмолвного поцелуя, который с каждой секундой становился всё более настойчивым и влажным. Ноги предательски подкашивались от быстро нахлынувшего возбуждения, а из уст выходили только шумные вздохи, переходящие в стоны. — Я тебя даже не трогал, а ты уже так возбудился, — хмыкнул Джисон, внимательно посмотрев на своего малыша. Тот лишь неловко цыкнул и отвёл взгляд. Забавно. — Сам тоже хорош, — тихо предпринял попытку противостояния Феликс, поглаживая возбуждённый бугорок домашних брюк. И похоже теперь он точно доигрался… Эти двое даже не понимали, в какой момент они оказались на кровати. Возможно это была даже чужая кровать. Но разве до этого есть кому-то дело? Озверевший парень рывками освобождал тело Ёнбока от одежды, каждый раз присаясь влажными губами к оголённому участку кожи, вызывая стоны младшего. — Почему я один раздет? — тяжело дыша, возник он. — Потому что я так хочу, малыш, — неоднозначно ответил Хан, стягивая последний предмет одежды с Феликса. «Так прекрасен», — пронеслась мысль в голове Джисона, когда тот разглядывал обнажённое тело любимого. Но только наблюдать он не мог. Уже слишком тяжело терпеть. Парень оставлял миллион мокрых поцелуев на каждом участке бронзовой кожи австралийца, на такой, черт возьми, горячей коже. Да и самому парню стало неприятно от влажной от пота одежды, которая неприятно стягивала и прилипала к телу. Маленькие ладошки, все же, помогли ему быстро раздеться. И парень был уже не против. — Теперь мы на равных, — игриво хмыкнул Феликс, затягивая хёна в очередной поцелуй. Нежные объятия одного, и жёсткие шлепки другого — это они, два человека, две противополжности, которые не могут друг без друга. Горячие ласки уже несколько раз доводили парней до пика. Но остановиться ни Джисон, ни Феликс не могли. — Пожалуйста, Джисон, — умолял о большем Ли, ощущая, как он плавится под руками старшего. — Неправильно, малыш, — с ухмылкой произнёс тот, поглаживая достоинство своего малыша, доводя того до ещё большего беспамятства. — Прошу… Папочка, — вместе со стоном сорвалось с губ Феликса. Хан добился своего. Приподняв бёдра младшего, он резко вошёл в разгорячённую плоть, заставляя парня стонать громче и громче. Каждый толчок приносил им то наслаждение, ради которого пришлось долго терпеть. Но разве всё это не было столько желанным? Зато итог становится всё прекраснее. Пот, слюна, обилие природной смазки и вязкое полупрозрачное семя на животе, бёдрах и внутри самого австралийца. — Ты прекрасен, мой малыш, — тяжело дыша, произнёс Джисон, целуя своего любимого парня в шею. — Ради такого я готов стать вовсе непослушным мальчиком, — хмыкнул Феликс, вытирая с рук смазку об постельное бельё. — Боюсь, тогда мне придётся взять тебя на глазах других как последнюю шлюху. — Я не против, Папочка, — с огнём в глазах прошептал парень, а после ещё сильнее прижался к Джисону, целуя его губы. — Моя сучка.