***
День спешил закончиться, когда они сидели на пляже, всматриваясь в тёмную воду океана, освещаемую тусклым светом фонарей. Эйбрам чувствовал приятную усталость в ногах — они обошли всю центральную площадь, пообедали в кафе местной кухни и за час до отъезда решили посетить набережную. — Я в первый раз на океане, — признался Рейчел. — Как это? — Лиор хотел меня свозить, но всё откладывал, хотя, казалось бы, не так уж он и далеко… — Если бы сказал раньше, мы бы начали свой маршрут с набережной. В начале зимы вода ещё теплая. Хотя… это общественный пляж, не знаю, как у вас принято… — А мы не у нас. Эйбраму казалось, будто бы Рейчел с хитрой улыбкой смотрел на него. Затем он встал, разулся, скинул с себя рубашку, стянул штаны и побежал к воде. В свете фонарей виднелись лишь очертания тела, но Эйбрам чувствовал, как возбуждение нарастало. Разделся сам и устремился вслед за Рейчелом. Холодная вода неприятно ударила по телу, но Эйбрам сразу окунулся. Обрызгал стоящего в воде по пояс Рейчела, получив в ответ возмущённые крики. Что-то двигало им, заставляя подойти к Рейчелу ближе. Все старые обиды стёрлись, время разлуки осталось где-то на задворках сознания. Рейчел был холодным, явно продрог с непривычки. Эйбрам хотел обнять его крепче, но почувствовал руки на своей груди. — Не надо, — в тусклом свете Эйбрам увидел мрачный, будто испуганный взгляд Рейчела. С шумным плеском он вышел из воды и принялся искать свои вещи. — Мы опоздаем в аэропорт, — Рейчел принялся одеваться, но Эйбрам остановил его, взяв за плечо. — Полетим завтра на моём самолёте, — предложил он. — Я не могу, — в голосе Рейчела отчетливо прозвучало возмущение. — Почему? — Я не променяю свою роту на личные дела, Эйб. Больше не смогу смотреть в глаза командиру Гилу, если останусь здесь. — Я могу сделать так, чтобы ты… — Нет! — Рейчел направился к машине. — Я не хочу сидеть и ждать, пока другие отвоют для нас свободу. — Твоё право, — Эйбрам ощутил, что от возбуждения не осталось и следа. Наступила злость, подкралась едкая обида. Что бы не случилось, Рейчел никогда не будет с ним. Наспех одевшись, он последовал за Рейчелом к стоянке. Одежда неприятно липла к мокрому телу, но Эйбраму было всё равно. Достав сигарету, он завёл двигатель и тронулся с места. — Поделишься? — негромко спросил Рейчел. — Ты же не куришь, — Эйбрам усмехнулся, выезжая на трассу. — Много некурящих на войне встречал? Эйбрам услышал напряженность в голосе Рейчела и краем глаза заметил, что у него подрагивали руки. — Это да, но… не стоит омегам курить всё же. — Ну, а мне, значит, стоит! — раздражённо ответил Рейчел. Эйбрам в недоумении наблюдал, как Рейчела трясло и с каким потерянным взглядом он смотрел куда-то в сторону. Неужели приступ? Эйбрам выкинул в окно сигарету, свернул на обочину и открыл бардачок в поисках воды. — Нормально всё, не останавливайся, — Рейчел сам достал бутылку с водой и одним глотком опустошил половину. — Я что-то не то сказал? Нет, я не собираюсь тебе что-то запрещать, — Эйбрам пытался найти хоть одну причину, почему его слова так сильно разозлили Рейчела, но всё было безуспешно. — Вспомнил кое-что просто… — Рейчел откинулся на спинку кресла. Эйбрам представить не мог, как Рейчел справлялся со своими приступами на войне. Вопрос напрашивался сам собой, и Эйбрам решил, что момент подходящий: — Я давно хотел спросить… Может, ты не захочешь отвечать, но почему ты пошёл на войну? Дрожащими руками Рейчел достал сигарету из пачки и закурил от зажигалки, с задумчивым видом уставившись в окно. — Я в больницу устроился санитаром, — начал он. — Думал, всё будет как в Маджале. Но там омег ни во что не ставили. Был хирург один… — на этих словах голос Рейчела дрогнул. — Из столицы приехал. И у меня не было выбора… — Ты о чём? Всё и так стало ясно. Над Рейчелом издевались. Увидев слезы в его глазах, Эйбрам резко затормозил. — Один раз? Или… Эйбрам даже не хотел предполагать, что всё могло оказаться хуже, чем он представлял. — Полгода, — тихо ответил Рейчел, пряча взгляд. — Но как… Сзади засигналили машины, и Эйбрам снова свернул на обочину — не сможет он сейчас водить. Услышанное не укладывалось в голове. Хотелось найти эту тварь и убить. — Мне некуда было идти… Потеряю работу — потеряю все. Я решил терпеть. Все терпели. И я держался, пока… — Ты забеременел. Ответ пришёл сам собой. Эйбрам тяжело вздохнул, всматриваясь в вечернюю мглу. Раньше он терялся в догадках, пытаясь понять, что могло заставить Рейчела пойти на фронт. Но если бы он знал, что так будет… Сделал бы всё, но не отпустил бы Рейчела в Мёртвый город. И ведь он должен был что-то сделать, чтобы удержать его. Это его вина. — Да, — тихо прошептал Рейчел и вышел из машины. Остановился, прижавшись спиной к дверце. Ему было стыдно признаваться. Он обвинял себя. Эйбрам вышел вслед за ним. — И ведь я знал, что потом возможно родить не смогу. Лиор ребёнка хотел — не получалось… Но я снимал комнату с тараканами вместе с тремя санитарами, зарплаты на еду порой не хватало, война началась, да и с работы уволили бы… — Рейчел скатился на землю, бросил тлеющую сигарету и закрыл лицо руками. — Рейч… — Эйбрам присел рядом, осторожно коснулся плеча. — Поэтому я в армию пошёл… Пусть лучше меня убьют, чем так… — Не вини себя. Эйбрам крепко прижал к себе Рейчела. Он слышал об ужасах жизни в Мёртвом городе, но всё это казалось таким далеким. Эйбрам не знал, что сказать, не знал, как поддержать. — Твоя армия спасла меня. Несмотря на всё то, что я говорил. Так у меня хоть смысл в жизни появился… А командир Гил… вчера сказал, что его в Маджаль направляют — город отстраивать будут, он руководить начнёт на базе. И меня возьмёт. У него целая рота, а он меня берёт, — Рейчел говорил, всхлипывая. — Он без тебя не справится, — только и сказал Эйбрам.***
Шон остановился возле непримечательного двухэтажного здания. Подняться на второй этаж можно было только через улицу, и каждая квартира была оснащена собственной входной дверью с выходом на улицу. Позвонив в нужную квартиру, Шон принялся ждать, пока к нему не вышел пожилой омега. Он кивнул, когда услышал имена, и постучал в одну из закрытых комнат. Заметив, что на каждой двери висел замок, Шон догадался, что даже в такой маленькой квартире сдавались комнаты. Вскоре на пороге показался отец Авива. Стоило их взглядам встретиться, как глаза отца воспылали ненавистью. Но он не желал спорить при хозяине квартиры и шире открыл свою дверь, позволяя пройти в комнату. — Ты втянул моего сына в это, — сказал отец, как только дверь закрылась. Шон присел на протёртый диван, всматриваясь в скромный быт: матрас, заменяющий кровать, небольшой стол, едва стоящий на шатающихся ножках, шкаф со сломанными дверьми. — Где Авив? — Шон не желал медлить — Эйбрам отпустил его всего на два дня. Но как только Шон переступил порог этой комнаты, с горечью осознал, что Авив здесь, скорее всего, не живёт. — Он замужем за генералом. И даже не вздумай искать его. — За каким ещё генералом? — Шон подскочил с дивана. Он приготовился услышать, что Хизар взял Авива в плен, но никак не столь внезапное известие о браке. — Авив рассказал Хизару всё, что он потребовал, нам пришлось поселиться здесь, потом Авив встретил этого генерала. Шон не верил. Авив бы искал его! Пытался бы связаться. Он бы не бросил попытки найти сына. — Ты все врёшь! — воскликнул папа Авива. Шон посмотрел на него и увидел страх в его глазах. Эти слова многого ему стоили — муж не простит. — Отец сам нашёл ему мужа… Вот только муж этот… нас знать не желает. Авива забрал, а нам пришлось устроиться на завод… Взгляд отца озарился яростью. — Да как ты смеешь! Отец Авива хотел продать своего сына. Пытался извлечь выгоду из этого брака. — Где он? — Шон подошёл вплотную к отцу. — Где Авив? — Не твоё дело! — огрызнулся он и оттолкнул от себя Шона. Представляя, что приходится терпеть Авиву с очередным навязанным мужем, Шон со всей силы дал отпор его отцу. И смотря на седого, измученного тяжёлой работой, старика, бросил: — Что ж, ищите нового мужа, раз этот жильём не обеспечил! Шон захлопнул за собой дверь, потянувшись за сигаретами. Больно было вспоминать свою утреннюю радость от известия, что родители Авива нашлись. Оказалось, что он ещё сильнее отдалился от возможности найти его. Генерал… У него, наверняка, дом с кучей охраны. Непременно в безопасном месте, куда свозят всех жителей. Завидев врага, они тут же убьют его. Гражданская одежда поможет проникнуть в поселение, но не в дом. Потушив сигарету, Шон направился к машине, не собираясь прекращать попытки. Ему требовалось выяснить нахождение всех мест эвакуации. Эйбрам должен знать. Но от звонка Шона отвлёк чей-то голос. Повернувшись, он встретился с бегущим к нему папой Авива. Шон боялся надеяться на то, что он поможет ему, но так хотелось поверить, что не всё потеряно. — Найрад. Это самый отдалённый от границы с Дай-Калем город… — запыхаясь, говорил он. — Адреса не знаю, но город небольшой, найдёшь… Шон ощутил невероятный прилив сил и только потом осознал, что отец Авива поймёт, куда побежал муж, и не оставит это просто так. — Спасибо, я обязательно найду его. Папа Авива улыбнулся, хоть и глаза его были полны грусти. Ведь он знал, что даже простая поездка в другой город опасна — военные на каждом шагу. Но у Шона не было времени рассуждать о возможных трудностях, и он тронулся с места, прикидывая, что доберётся до Найрада только к позднему вечеру.***
Свет от фар помогал разглядеть местность, но Шон всё равно запутался в однотипных постройках. До Найрада он так и не доехал, потому что не нашёл ни одного указателя, а карта привела в пустошь. Подозревая, что папа Авива просто решил его запутать и специально дал неверные координаты, Шон остановился возле небольшой гостиницы, чтобы узнать дорогу у местных. Возле стойки администратора стояли двое — альфа в военной форме Апокабаны и рядом с ним омега с густыми волосами до плеч. Шон одёрнул себя, не позволяя себе думать, что это может быть Авив. Пересилив себя, Шон двинулся к администратору, но замер, когда омега повернулся к нему. Авив в недоумении смотрел на него. Шон хотел броситься к нему, хотел сказать, что Райми благополучно живёт в приюте и много ещё чего донести, но они оба неподвижно стояли, лишь смотря друг на друга. Авив отвёл взгляд, будто вспомнив о чём-то неприятном. Мог винить, как отец. Мог бояться возвращения в опасную часть страны. Но ему не может быть здесь лучше. Здесь, в неизвестности и вдали от сына. — Всего на одну ночь, — ответил генерал администратору. Получив ключи, он направился к лестнице, думая о чём-то своём и совсем не замечая замешательства мужа. Шон держал на себе взгляд Авива вплоть до тех пор, пока они с генералом не поднялись наверх. — Одноместный на сутки, с балконом, если есть, — сказал Шон и мучительно ждал, пока администратор искал подходящий номер. Получив заветный ключ, Шон устремился наверх и прислушался к голосам. Гостиница старая, стены картонные, он должен был всё слышать. Но в коридоре стояла тишина. Пока дверь одного из номеров не открылась, и оттуда не показался Авив. Шон хотел бежать, но тихо подошёл, зная, что генерал может в любой момент заподозрить неладное. — Райми в Дай-Кале, — прошептал Шон, не дожидаясь вопроса, — в приюте. Я созваниваюсь с ним каждый день. — Спасибо, — на глазах Авива выступили слёзы. Но он не был готов кинуться в объятия, что-то явно мешало ему. Он может захотеть остаться с генералом. Шон не собирался в очередной раз тешить себя надеждами, но всё же спросил: — Ты поедешь со мной? Авив отошёл назад, отведя мрачный взгляд, и тихо произнёс: — Я знаю, что ты убил Айзека. Его губы дрожали, когда он говорил это. Шон знал, что он не смирился. Что до сих пор любил первого мужа. И как бы он хотел, чтобы Авив никогда не узнал правду. — Авив, я не хочу оправдываться, но если бы я знал тогда… Если бы я знал тебя, то никогда бы не согласился… Но если бы Айзек был жив, Шон бы никогда не встретил Авива. И сгнил бы в Мёртвом городе, не попал бы в армию Эйбрама. — Я не знаю, кому верить… Я хочу верить тебе, Эйбраму, но то, что творится в стране… Я не знаю… — отчаянно говорил Авив. Он был полон сомнений и вряд ли бы поехал сейчас в Маджаль на новую базу. Шум открывающейся двери приковал внимание Шона к показавшемуся в коридоре генералу. Тот внимательно изучал его. — Кто это, Авив? — спросил он. — Никто, просто… спросил у меня кое-что. — Почему ты разговариваешь с ним без моего разрешения? — Потому что оно мне не нужно, — огрызнулся Авив, сложив руки на груди. Генерал бросил на него недовольный взгляд и подошёл ближе. — Ты мне не нравишься, — сказал он, всматриваясь в лицо Шона. — Все альфы твоего возраста сейчас на войне. Покажи своё удостоверение. Генерал был довольно старым, с заметной проседью, угрозы он не представлял. Шон бы убил его не раздумывая, если бы Авив согласился уехать с ним. Но Авив стоял в стороне, со страхом наблюдая за ними. — Удостоверения нет, — генерал потянулся за пистолетом. — Где твои солдаты, маджалец? — спокойно, но в то же время строго спросил он. Похоже, генерал был старой закалки, раз звал Шона маджальцем. Старшее поколение апокабанцев не верило в образование новой армии под руководством Эйбрама и считало всех врагов бывшими представителями маджальской армии. Неожиданная пуля пронзила ногу. Шон взвыл от боли и рухнул на пол. Не заметил! Не успел! Полез за пистолетом, но тот вылетел из брюк и ударился об стену. Пушка смотрела прямо в лоб, и Шон знал — выхода нет. Попытался ползти, но тут же боль ударила в плечо. — Признавайся, где твои солдаты! — приказал генерал. — Я один, — Шон озирался в поисках подходящего для удара предмета, но коридор был пуст. — Отвечай, где солдаты, иначе сдохнешь прямо здесь! — закричал генерал, после чего раздался новый выстрел. Открыв глаза, Шон поймал себя на мысли, что не чувствует новой раны. Генерал промахнулся. Но, подняв взгляд, Шон увидел бездыханное тело генерала с окровавленной головой. Лицо Авива исказилось в немом крике. Из его рук выпал пистолет, а он вдруг побежал в номер. Затем выбежал обратно, запер дверь, отделяющую коридор от лестницы. И вдруг сел на пол с нескрываемым ужасом смотря на тело генерала. — Он умер? — зачем-то спросил Авив, а потом бросился нащупывать пульс. — Перестань! — не выдержал Шон. — Администратор, наверняка, вызвал полицию, нам нужно смыться отсюда как можно скорее. — Я его убил, — словно находясь в прострации, произнёс Авив. — Ты хочешь в тюрьму? Да тебя казнят за убийство генерала! Возьми пушку и бежим! Шон поднялся, опираясь на здоровую руку. Пуля не пронзила кость ноги, он сможет идти. — Чего ты там возишься! — прикрикнул Шон, заметив, что Авив так и не сдвинулся с места. Он всё-таки встал, взял пистолет генерала и тот, из которого стрелял. — Я пойду первым, — Шон взял у Авива пистолет и осторожно спустился вниз. Администратор сидел под столом и чуть сознание не потерял, когда увидел оружие. Шон кивнул Авиву, и они вместе выбрались на улицу. Авив бросился к двери пассажирского сидения, но Шон протянул ему ключи, напомнив о своём простреленном плече. Авив растерянно взял их, сел в машину, завёл двигатель, пока Шон перевязывал свои раны на заднем сидении. — Куда? — спросил Авив дрожащим голосом. — В Маджаль, мы теперь там обосновались. — Я не злюсь на тебя, — вдруг сказал Авив, не поворачивая головы. — Серьёзно? — услышав это, Шон даже забыл о боли. — Айзека всё равно не вернуть. Закрапал мелкий дождь. Откуда-то сзади донесся рёв полицейских машин, и Авив ускорился, скрываясь за поворотом. — Ты не должен меня везти. Брось здесь. Я снова тебя втягиваю, — Шон пожалел о том, что приехал сюда. Авив мог прожить в безопасности с генералом, а сейчас они напрявляются в неизвестность. — Из-за меня ты убил. — Хватит, — всхлипывая, ответил Авив. — Я не хотел… Но он бы убил тебя, если бы… — За меня прежде не заступались, — Шон не знал, как должен был ответить. Авив спас ему жизнь, но оно того не стоило. Не стоило его сожаления. Заметив, что бинты промокли от крови, Шон с неохотой признал, что придётся просить Авива отвезти его в ближайший пункт скорой помощи. В нескольких километрах отсюда развернулся один, принадлежащий их армии.